Он смотрел на Жанну с таким невинным видом, что она согласилась, полагая, что дело закончится обычным детским поцелуем "в щёчку". А он взял грязными лапищами её голову и поцеловал отнюдь не невинно. Жанна дёрнулась и, вырвавшись от него, побежала не оглядываясь, прочь. Он что-то кричал ей вслед, но она от брезгливости ничего не соображала. Ей было мерзко и гадко.
А нищий, через какое-то время крутанул башкой и с изумлением вспомнил, что только что поцеловал какую-то девчонку. Словно бес вселился! Да, так оно и было.
Жанна прибежав домой, бросилась в ванную. Она с остервенением мыла руки и лицо, чистила зубы с такой силой, что содрала десны и теперь сплёвывала в раковину пасту с кровью. Она ненавидела себя, ненавидела этого грязного бомжа и даже свою бабушку, Надежду Васильевну, которую также обвинила в случившемся.
"Христос посреди нас"— любила говорить бабушка. —"Любой человек, встретившийся тебе на пути, может оказаться самим Господом!". Надежда Васильевна говорила это неспроста: Жанна была очень брезглива. Даже простое рукопожатие давалось ей с трудом. Бабушка ставила ей в пример великих княжон, которые работали в госпитале, и имели там дело с тяжело ранеными солдатами, омывая их раны. И Жанна потихонечку стала меняться. Она уже могла подать милостыню в протянутую руку, перестала стирать платком бабушкины поцелуи, и даже подумывала о волонтёрстве. Бабушка радовалась за неё.
Так было до сегодняшнего дня. Теперь же Жанна, сидя на тахте, бормотала: "Ненавижу, ненавижу" и кривилась, снова и снова вспоминая губы того не старого, но очень грязного человека, от которого за несколько метров несло мочой.
Этот случай с нищим настолько потряс её, что она перестала ходить в Церковь, забросила молитвенное правило, окружив себя пустыми людьми и увлечениями. Завидев любого нищего, сворачивала на другую улицу. Бес ликовал.
Добрая бабушка недоумевала. Её огорчала и пугала такая перемена в любимой внучке, и она решила узнать в чём дело.
— Ты говорила, что мол, Христос среди нас! - Жанна сморщилась, вспомнив ужасный поцелуй.— Я дала этому... денег, чтобы он мог купить продукты. Но этого ему оказалось мало и он оскорбил меня!
— Кто? — не поняла бабушка.
— Тот нищий! Грязный, вонючий бомжара! Он воспользовался моей добротой и поцеловал меня в губы! Всё лицо обслюнявил!
Бабушка покачала головой.
— Где это случилось? - спросила она.
— Возле нашего храма. - неохотно ответила Жанна.
— Может быть, покажешь мне этого человека?
— Нет. Я больше туда не пойду. Ни за что! Извини, бабуля! - закатила глаза Жанна.
Бес беззвучно аплодировал. Чтобы усилить эффект, щёлкнул хвостом, и по комнате прокатилась волна воздуха, обдав внучку запахом немытого тела.
— Ба! Тебе бы это... в ванную надо сходить.
— Не поняла? - бабушка, от которой пахло лишь мылом и отдушкой её любимого крема, подняла брови.
— Ничего, показалось, наверное. - Жанна решила не развивать тему.
— Скажи хоть, как он выглядит? - не отставала Надежда Васильевна.
— Ой, ба, ну как, как... Как бомж!
— Ну, примета особенная есть у него?
— Нос кривой и бровь рассечена. Шапочка такая... тёмно-зелёная.
Бабушка подхватила сумку и вышла из дома. Она знала всех местных нищих, побирающихся у храма, но описанного человека среди них не было. Вся надежда на то, что кто-то из прихожан его знает.
В храме было мало народу, день был обычный, не праздничный. Вот- вот должна была начаться вечерняя служба. Возле свечного ящика разговаривали две женщины, одну из них Надежда Васильевна хорошо знала. Это была Лидия - жена одного из священников. Её-то бабушка и спросила о странном нищем.
— В зелёной шапочке и нос, говорите, сломан?... - задумалась она на секунду и вспомнив, просияла лицом — Так это, наверное, Дима - боксёр.
— Да, точно он. И нос у него кривой слегка. - кивнула головой её собеседница. — А Вам он зачем?
— Помолиться за него хочу. - скромно сказала бабушка, и снова обратилась к Лидии:
— А как мне найти его?
— Я не знаю, извините. Он на вокзале, наверное, живёт. У нас оказался случайно, была работа, он и приходил. Надо расспросить о нём старосту. Вон он, как раз пришёл.
Бабушка направилась к высокому, совершенно лысому человеку, который был церковным старостой и всё обо всех знал. Выслушав Надежду Васильевну, он в свою очередь рассказал ей, что парень этот, Дима, год пробыл в рабстве в Дагестане. Ему чудом удалось сбежать, но документы остались у бывшего хозяина. Дома у Димы нет: его мать умерла, а отчим женился вторично и выселил пасынка. Теперь Дима бездомный.
— Как бы мне найти его? - бабушка с надеждой посмотрела на старосту.
— Ума не приложу. - он почесал кончик носа.
Началась служба, во время которой Надежда сердечно просила помочь вернуть внучку. После службы к ней подошёл староста, и сказал:
— Вот что: у меня есть телефон одного человека, который знает Диму. Могу позвонить, и устроить вам встречу.
— Пожалуйста, если Вам не трудно! - закивала головой Надежда.
... Дима открыл глаза и привычно подумал: "Жив, вроде". Жив-то жив, но голова трещит с похмелья, руки трясутся... Он порылся в кармане порыжевшей от старости куртки, там на дне было немного семечек. Он разгрыз несколько, сделал глоток из бутылки. Потом вышел из полуподвала, где ночевал. Свет резанул по глазам, он загородил их рукой.
— Слышь, Диман, тебя бабка какая-то спрашивает! - услышал он сиплый голос Тимохи, своего товарища по несчастью.
— Где? - Дима пытался привыкнуть к яркому свету и беспомощно моргал.
— Это я Вас ищу - свет преломила фигура женщины. — У меня к Вам дело.
— Бутылку принесла? - с надеждой спросил Дима.
— Не ёрничай, а то передумаю. Шелуху-то сними с бородищи! — строго сказала дама. Она привела его в квартиру на последнем этаже пятиэтажки.
Сопроводила в ванную: дала чистое полотенце, шампунь от вшей, ножницы и пачку одноразовых станков. Грязные вещи попросила сложить в пакет, вместо них выдала чистые.
Дмитрий уже забыл, что такое стоять под тёплым душем, и даже заплакал от счастья. Слёзы растворялись под струями воды. Он не знал, почему эта пожилая женщина решила принять участие в его судьбе, но за наслаждение вспомнить былую жизнь, был готов на многое. К тому же, Надежда Васильевна напомнила ему бабу Нату, воспитавшую его.
Через сорок минут он сидел перед Надеждой Васильевной чистый и свежевыбритый. Его даже можно было бы назвать красавчиком, если бы не сломанный нос.
— У меня, Дима, будет просьба к тебе. Сейчас придёт моя внучка, Жанна. Возможно, ты вспомнишь её. Видишь ли... из-за тебя она не ходит в храм. - Надежда Васильевна теребила в руках салфетку.
— Из-за... из-за меня? Как это? - не понял Дима.
— Ты её обидел. Пришло время это исправить.
— Но как? Как я мог обидеть Вашу внучку, если я вообще ни с девушками, ни с женщинами не общался очень давно! Катька не в счёт, но та сама кого хочешь обидит.
— Жанна говорит, что ты поцеловал её. Ей это показалось оскорбительным, и... потом она...
— Ах, да... Вспомнил... Сам не знаю, что на меня нашло. Бес попутал! - ему, по всей видимости, тоже было неприятно вспоминать об этом.
— Именно бес, не сомневаюсь. Но, теперь надо сделать так, чтобы Жанна увидела, что всякий человек по замыслу творца создан прекрасным. Не говори ей ничего, просто будь собой!
— Но... если она узнает меня? - засомневался Дима.
— Обязательно узнает! — подмигнула бабушка. — Но, не сразу. Смотри, какой ты теперь добрый молодец стал!
— Спасибо Вам. Я уже и забыл, как выгляжу без бороды!
Надежда подняла указательный палец вверх:
— Тихо! Внучка идёт.
Девушка, увидев, что бабушка не одна, застыла в прихожей.
— А, Жанна, деточка, заходи, дорогая. Мы как раз обедать собирались - тебя ждали. Вот, познакомься, это твой брат, с Кубани. Дима.
Жанна удивлённо посмотрела на бабушку, но та махнула рукой, мол, после объясню.
Обедали в полном молчании, как вдруг Жанна, глядя в упор на молодого человека, отложила вилку и сказала:
— Мне знаком этот сломанный нос! Я никогда его не забуду!
Бабушка и Дима переглянулись, ожидая, что сейчас случится нечто ужасное. Бес был тут как тут, и потирал в предвкушении свои копытца.
— Жанна... Простите меня, пожалуйста. Не знаю, что на меня нашло, но хорошо понимаю, что такая девушка как вы... в общем, я не должен был этого делать, но... сам не знаю, как так получилось.
Бабушка закрыла глаза, губы её шевелились — она молилась.
— Вы и правда мой брат?— спросила девушка, слегка улыбнувшись.
— Честно говоря, нет.— широко улыбнулся Дима.
— Все мы братья и сестры во Христе! - назидательно сказала бабушка. — и я помогу тебе, Дмитрий, как если бы ты был мне родным внуком!
— Спасибо, Вы для меня и так сделали многое! Дальше я сам.
— Что сам?
Молодой человек встал. Поцеловал руку Надежде Васильевне, поклонился Жанне, и попрощавшись, вышел.
Некоторое время Надежда Васильевна и Жанна молчали.
— Как думаешь, получится у него? - спросила скорее саму себя Надежда Васильевна.
— Будем молиться за него, бабушка! - сказала Жанна.
Бабушка улыбнулась. Посрамлённый бес, поджав хвост, исчез.
Также предлагаю Вашему вниманию: