Зимой 1996 года Петр Фоменко собрал актеров своей Мастерской, чтобы прочитать литературную композицию, составленную из отрывков второго, незаконченного Гоголем тома «Мёртвых душ». Вслед за первыми читками почти сразу начались репетиции.
Репетировали на седьмом этаже Дома Актёра на Старом Арбате, в бывшем кабинете министра культуры, помнящем Екатерину Фурцеву, Петра Демичева, Николая Губенко… приспособив массивное кожаное кресло в качестве брички обаятельного проходимца Павла Ивановича Чичикова.
Но долго занимать министерское кресло Юрию Степанову, которому Фоменко доверил роль Чичикова, не пришлось. Вскоре репетиции были перенесены на сцену театра «Новая Опера» Евгения Колобова, в помещение бывшего кинотеатра «Зенит» на Таганской улице. Живя там в ожидании окончания строительства собственного дома, «колобовцы» очень остро понимали, что значит быть бездомными и потому охотно потеснились, пустив нас к себе.
Вместе с актёрами на сцену «Новой Оперы» переехало и кресло. Нет-нет, мы не вынесли имущество из Дома Актёра. По образу и подобию министерского монстра было сделано кресло-трансформер: с откидным капюшоном, который, поднимаясь, превращал обычное кресло в крытую кибитку; со специальными креплениями для тросов. По режиссёрской задумке во время спектакля Чичиков должен был «воспарить» вместе с кибиткой. Но в ходе репетиций от этой идеи отказались.
Пожалуй, ни над одним спектаклем работа не шла так непросто, временами мучительно, как над «Чичиковым»: день за днем не только искались мизансценические решения и нащупывались взаимоотношения персонажей, но и постоянно писался и переписывался текст. Именно в процессе такого «реконструирования» смысла возникли два персонажа, первоначальной инсценировкой не предусмотренные: хранитель души Чичикова – Сочинитель; и антитеза Сочинителю – Лукавый. Эти роли исполнили соответственно Галина Тюнина и Карэн Бадалов.
Известно, что рукопись второго тома «Мёртвых душ» была сожжена Гоголем в камине дома на Никитском бульваре (сохранились только черновые наброски нескольких глав). Почему? Историки спорят до сих пор. В конце фоменковского спектакля Сочинитель (орлиный профиль, аккуратное каре – вылитый Гоголь) также сжигал текст своего произведения. А в кулисах в это время дежурили два пожарных с огнетушителями наперевес.
«Чичиков» стал первой совместной работой Петра Фоменко и Владимира Максимова, главного художника Мастерской. Фоменко попросил Максимова сделать для актеров несколько игровых рамок. Развив идею, Максимов выстроил из сетчатых ширм мобильную конструкцию во всю ширину сцены. За полупрозрачными створками этого «колумбария» жили и умирали, обманывали и обманывались то ли люди, то ли тени.
Рамки-ширмы так полюбились Фоменко, что их реплики появились позднее в спектаклях «Война и мир. Начало романа», «Египетские ночи» и «Бесприданница».
Премьера спектакля «Чичиков. Мёртвые души, том второй» состоялась 6 мая 1998 года.
Спектакль просуществовал в репертуаре театра три года, побывал на гастролях в Санкт-Петербурге и Самаре, и в июле 2001 года ушёл «в архив». Хотя разговоры о его восстановлении нет-нет да и поднимались Петром Наумовичем.
#мастерская воспоминаний #театр
Фото: Михаил Гутерман, Виктор Баженов, Владимир Луповской
