Антон уехал в Ташкент. Маринка осталась с двухлетним сынишкой Гошкой дома одна. Через два дня после его отъезда, ей нужно было съездить в райцентр. В ателье, ей на заказ шили зимнее пальто, и подошло время очередной примерки, поэтому она попросила Свету, присмотреть за племянником на время её отсутствия. Света с радостью согласилась, она любила маленького Гошку, и много времени проводила нянчась с ним. В тот день проводив Марину, они занялись игрой в солдатики. Потом Света накормила племянника обедом и уложила спать. Ища себе занятие на то время, пока он спит, Света побродила по дому и зашла в спальню, Антона и Марины, в шкафу увидела стопку журналов «Огонёк», взяв несколько, вышла в гостиную, уселась на диван и принялась их просматривать. В одном из номеров она обнаружила письмо от Максима.
- Интересно, что он там пишет, наверное о том что скоро будет дома. Только почерк, какой то ни его.
Света повертела письмо в руках и отложила в сторону. Но любопытство не давало ей покоя, и она снова взяла его.
- Конечно, читать чужие письма не прилично, но так хочется узнать, о чём он там пишет, может Любой интересуется, расспрашивает о ней. Я только одним глазком взгляну и всё, полностью письмо читать не стану, прочитаю только то место, если увижу имя Любы.
Уговаривала и одновременно успокаивала себя Света, она была любопытна с детства, и часто совала без спроса нос в дела брата, за что и получала от него. Вот и теперь не утерпев, достала письмо из конверта.
То что она прочитала в нём, повергло её в шок.
- Как же так, Максим, Максимушка, как могло такое с тобой случиться?
Ей было до боли в сердце жаль своего друга детства. Непутёвого, но такого родного. Слёзы сами по себе полились из глаз. Она спрятала письмо в конверт и положила на прежнее место в журнале, убрав его обратно в шкаф. В голове сразу пронеслась мысль.
- Что будет с Любой, если она узнает правду о Максиме. Говорить ей об этом или не надо. Наверное, лучше промолчать, ведь как бы не было жалко Максима, по отношению к подруге он был предателем. Ведь он променял её на эту городскую вертихвостку. А с другой стороны, кто как не Люба, должна знать, что случилось с Максимом, ведь она до сих пор его любит.
Промучившись два дня, она всё-таки решила рассказать обо всём подруге.
- Люба, я тебе сейчас кое-что расскажу, но ты дай мне слово, что всё услышанное примешь спокойно.
- Я слушаю тебя, Свет, что случилось?
- Не знаю, с чего начать, короче, Максим в госпитале, он ранен, и он ослеп.
Выпалила Светка и уставилась на подругу, готовая в любой момент подхватить её, если та упадёт в обморок. от услышанного Люба сильно побледнела, но в обморок не упала, а только лишь тихо произнесла.
- Я знала, что с ним случилась беда, я это сердцем чувствовала. Светочка, где он сейчас, что тебе известно.
- Он в Ташкенте, в госпитале, я это узнала из письма, которое он Антону прислал, почерк в письме чужой, за него писал товарищ. Я даже думаю, что Антон ни в Москву поехал, а к нему. Только Люба, он просит, что бы Бесединым ни чего не сообщали, поэтому ты молчи, а то Антон мне точно голову оторвёт, если узнает, что я письмо прочитала.
- Я буду молчать Светик, я буду молчать, только я должна ехать к нему, и быть рядом.
Света была готова, к любой реакции подруги, но только ни к такому повороту дела.
- Любка ты дура, куда ты ехать собралась. Да и не достоин он того, что бы так из за него жертвовать собой. Вспомни, он предал тебя, растоптал твою любовь. А ты собралась его слепого выхаживать. Где твоя гордость подруга, ведь ты не была такой бесхребетной? Это он сломал тебя, а ты всё бросив, собралась лететь к нему как полоумная.
- Светочка, Света, подружка моя милая, ни куда моя гордость не делась, она при мне осталась. Просто я люблю его, люблю так, что если вдруг его не станет не земле, тогда и мне незачем жить. Я ни буду унижаться, и вымаливать у него любовь. Я просто буду рядом, ровно до той поры, пока он поправиться и сможет жить без посторонней помощи. Для меня любить, не значит быть центром вселенной, и принимать жертвенные подношения. Это не любовь, это гордыня. И сиюминутные чувства, что вспыхивают на пустом месте тоже не любовь. Все эти охалки-страсти, испаряются ровно в ту минуту, когда казалось бы, горячо любимый некогда человек, попал в беду. Нет, для меня любить, это значит отдать себя любимому человеку всю, без остатка. Не думать о том хорошо ли мне, а думать, о том, что бы было хорошо ему. Я люблю его вот такого, какой он есть, со всеми его недостатками. Ты говоришь, он предал меня и мою любовь? Да ты права, он предал, но я то, его не предавала, и ни придам, как бы больно и горько мне не было. И я буду рядом с ним, поставлю его на ноги, а потом уйду. Вымаливать полюбить меня снова, я не стану, через это, уж я точно переступить не смогу. Пойми меня правильно, Светик, я любила бы его, даже если бы он был конченым подлецом и негодяем. Ведь любят человека ни за то, что он плохой или хороший, его просто любят. Да что я тебе говорю, ты и сама всё знаешь, вон как Егора ждёшь.
- Ну ты даёшь, подруга. Ни когда бы ни подумала, что в тебе столько силы и страсти. То что ты упрямая я знала, но не догадывалась до какой степени. Да ты напролом пойдёшь к своей цели, тебя бульдозером не остановить. Ты знаешь, я тебе завидую, так любить, дано не каждому, а тебя, наверное Господь в темечко поцеловал, подарив такие чувства.
