Поскольку у меня всё ещё есть привычка находить новые произведения для изучения и исполнения, я рад прокомментировать эту интригующую тему.
Несмотря на мою двойную профессию — композитора (недавно) и исполнителя (всю жизнь), мне по-прежнему приходится идти тем же путём, что и всем остальным, когда нужно выучить новое или незнакомое мне фортепианное сольное сочинение.
Благодаря опыту мне требуется несколько меньше времени, чтобы преодолеть такое же расстояние в изучении и освоении нового произведения — но на этом всё. Принцип работы остаётся прежним, хотя детали могут заметно отличаться от человека к человеку.
Я могу «услышать» партитуру, внимательно рассмотрев её, и даже запомнить, если она достаточно короткая. Но это форма памяти, развиваемая десятилетиями. Многие люди так же могут делать это довольно эффективно, так что хвастаться этим особо не стоит. Но то, что я запомнил новую пьесу, лишь посмотрев на партитуру, ещё не означает, что я могу сыграть её, не проделав кропотливой работы!
Хотя я исключаю себя из любой мифически одарённой группы людей, история музыки изобилует примерами, когда музыканты слышали произведение один раз, а затем записывали или играли его по памяти с большой точностью по отношению к оригиналу, через день или несколько дней спустя. Хорошо известно, что Моцарт и Рахманинов могли это проделывать. То же самое могли сделать Леопольд Годовский (1870 - 1938) и Иосиф Хофманн (1876 - 1957) и, вероятно, Горовиц и Рихтер (что менее хорошо задокументировано).
Новое произведение фортепианной музыки, которое мне нужно освоить (другими словами, никогда не изученное, не игранное и даже не прослушанное), похоже на одну маленькую деталь большого пазла, представляющего всю музыку. Я должен найти контекст (или ряд контекстных координат), прежде чем пьеса начнёт иметь какой-либо значимый смысл для меня (и для других, если я планирую сделать это публично).
Мне нужно изучить многие детали. Мне нужно найти то, что связывает один фрагмент с другими фрагментами, чтобы постепенно материализовалась какая-то форма, логика, значение, топография. Когда физическая форма попадает в фокус внимания, пьеса становится проще и «короче».
У разных людей разные подходы к изучению нового произведения. Я предпочитаю сначала смотреть на партитуру, не прикасаясь ни к каким инструментам и даже не слушая никаких записей. Это позволяет мне услышать музыку в своей голове (по крайней мере, настолько, насколько я это могу).
Если у меня есть доступ к более чем одному печатному изданию работы, я просматриваю их все. Особенно, если музыкальное произведение для меня совершенно новое. Я предпочитаю не слушать, как кто-то играет его, ни вживую, ни в записанной форме. Для меня это новое приключение, и, как пятилетний ребенок, я говорю: «я лучше пойду сам». Таким образом я минимизирую внешние влияния. Я буду делать свои собственные ошибки в понимании, суждениях, технике и интерпретации. Но в то же время я узна́ю, в чём мои слабости и какие ловушки и засады меня подстерегают.
Тогда и только тогда я начну слушать как можно больше других интерпретаций (вживую и в записи) и впервые подойду к клавишам. Вначале я сыграю одной рукой, тщательно отмечая все аппликатуры, выделяя обозначения фраз, нюансы, акценты, паузы, изменения темпа, отметки метронома. Вперёд и назад с некоторыми группами нот, особенно в неудобных пассажах, с транспонированием коротких сегментов на полтона вверх или вниз. Затем я сыграю обеими руками со скоростью улитки. Процесс утомительный и даже унизительный. Обладая достаточным опытом, вы довольно быстро справляетесь с подобной работой, зная, что приближается «урожай». С опытом это намного проще, поскольку вы становитесь тесно связаны с композицией и её создателем.
На самом деле нет короткого пути к изучению нового произведения — любой новой пьесы. Это один и тот же процесс для всех, за исключением того, что опытные пианисты могут пройти его гораздо быстрее. Если при подготовке новой пьесы начать «среза́ть углы», она может рассыпаться под давлением публичного выступления. Архитектурные конструкции терпят неудачу из-за одной маленькой ошибки в строительстве. Музыкальные конструкции могут потерпеть неудачу в публичном исполнении из-за единственного слабого звена в процессе подготовки.
Всё вышесказанное сводится к работе, практике, знаниям, терпению, сосредоточенности и добросовестности!
По материалам публикации (англ.).
