Рассказ написан от первого лица, исключительно в художественных целях и к автору отношения не имеет.
Дом наш стоял на краю села, тараща свои окна на небольшую берёзовую рощу напротив. За эту рощу падало каждый вечер солнце, чтобы утром вновь вынырнуть с противоположной стороны, отмеряя тем самым дни моего детства. Недалеко располагалось маленькое озерцо, где можно было освежиться в жаркие деньки, имелась крутая горка откуда зимой можно стрелой лететь на санках, а дома бабушка доставала из большой разлапистой печи, ароматные хлеба. Всё это могло бы быть идеальными декорациями для счастливого детства, но было одно "но", - меня никто не любил. Я - ненужный ребёнок.
Дед, усадив меня на колени, терпеливо объяснял: "Незаконнорожденные дети, такие как ты Ася, являются плодами греха и поэтому сами изначально греховны! Ты должна бороться со своими скверными наклонностями и быть послушной девочкой!" Я ничего не понимала и дурных наклонностей в себе не ощущала, но раз взрослый убелённый сединами дед об этом столь уверенно говорит, то должно быть так и есть.
Бабушка выглядела как добродушная матрёшка, широко улыбалась соседям, долго молилась по утрам и вечерам, хвалила и угощала местную детвору, но для своей внучки у неё любви не оставалась. Никчёмная, неумеха, лентяйка и никудышная, - это всё обо мне. Ещё часто фигурировало слово "нагулянная", но я не понимала его значения, ясно было, что это тоже какое - то моё отрицательное качество.
Мать я видела редко, она жила далеко, в большом городе. Её краткие визиты меня не радовали. Зато бабушка с дедом приходили в восторг и начинали готовиться к этому знаменательному событию чуть ли не за месяц. Их непутёвая дочь искупила в их глазах все грехи своей юности, выйдя замуж за богатого и уважаемого человека, а потом подарив им внука, настоящего, а не плод греха.
Моего братика звали Витя. На бабушкины глаза наворачивались слёзы умиления при одном только упоминании этого карапуза. Они с дедом соперничали за право держать его на руках, вырывая друг у друга драгоценную ношу. Мать смеялась глядя на них. Я тихонько сидела в углу за печкой стараясь не обращать на себя лишнего внимания. Со стороны они выглядели как идеальная, любящая и дружная семья, какой они впрочем и являлись, если бы не было меня.
"Аська! - воскликнет внезапно бабушка, - ну - ка делись с братиком гостинцем, что мать тебе привезла. Вот ведь какая единоличница, сидит и жрёт всё одна втихую! Не стыдно лошадь такая, малыша обделять?" Я покорно отдавала кулёк с конфетами, подаренные вообще - то мне. Я никогда наверное не была маленькой, по мнению моих домочадцев всегда была "уже большой" и "здоровой лошадью"...
Дед выгрузил во дворе целую кучу глины и мы с Витьком долго копошились в ней, разводили водой и лепили различных уточек, человечков и посудку. "Смотри мама, - тянула я руки с глиняной куклой, - смотри как красиво получилась!" Мать скользнула взглядом по моей поделке и что - то нечленораздельно буркнула. Зато Витькин колобок привёл всех в восторг. "Нужно покрыть краской и забрать с собой в город!" - восторгалась мать и дед с бабкой вторили ей. Наверное уже тогда я поняла, что даже если я слеплю статую матери в полный рост с фотографической точностью передав все её черты, то всё равно Витькины колобки будут лучше. Ведь он изначально родился гениальным, а я никчёмной.
Ещё один эпизод из раннего моего детства запал в память. Однажды к нам пришла незнакомая женщина, особенно мне запомнились её блестящие лаковые босоножки. "Почему ваша девочка не пошла в этом году в школу?" - поинтересовалась незнакомка у бабки. Та только махнула рукой: "Никудышная она у нас, ничего не соображает. Какая ей учёба, не потянет..." "У вас и справки соответственные есть?" - не отставала настырная тётка. "Нет, но сами посмотрите какая бука..." - ответила бабушка.
Я сидела на табуретке загипнотизированная блестящими босоножками гостьи, а она меж тем деликатно спросила меня: "Как тебя зовут?" "Ася." - отозвалась я не поднимая глаз. "А полное имя как?" "Ася."- настырно повторила я не понимая, что от меня хотят. "Вот видите! - победоносно констатировала бабушка, - ничего она не соображает!" "Так как её полное имя?" - спросила женщина уже у бабушки. Та беспокойно заёрзала на месте, а взгляд её суетливо заметался по дому. "Эээ, ну я не помню, - напряжённо морща лоб, произнесла она, - Анастасия наверное... Я сейчас у деда спрошу!" "Не надо, - сказала женщина, что - то для себя поняв, - Асю ждём в школе."
Не скажу, что мне нравилось учиться, но это вносило приятное разнообразие в монотонные будни. Возможно я и отнеслась бы к школе с должным пылом, но бабушка стала так нагружать меня домашними делами, что на уроки просто не хватало времени. Одноклассники меня не слишком жаловали, мои отношения с другими детьми и до этого не особо клеились. Дед с бабкой плотно вбили мне в голову мысли о моей глупости и никчёмности и это сильно мешало в общении со сверстниками.
Летние каникулы шли полным ходом, пока другие дети шумно плескались на озере, я следила за гусятами, мыла и без того чистые полы и штопала дедовы рубашки. В один из вечеров, когда солнце огненным мячом зависло над берёзовой рощей, в наш двор зашла незнакомая девочка, немного постарше меня. Это было странно и удивительно. Она зашла и села рядом со мной будто так и надо, словно мы с ней сто лет знакомы. "Я Инна!" - представилась она.
Инна приехала на каникулы к родственникам и уже подружилась со всеми местными детьми, кроме меня. Я заинтересовала её своей нелюдимостью и она лично решила познакомиться со мной. У Инки были необычные волосы, рыжие с неестественным красным отливом. "Я стащила у матери краску и сама покрасилась!" - гордо заявила моя новая подружка. Я смотрела на неё во все глаза, как на инопланетянку. Разве можно брать без спросу? На насколько я была закомплексованна и нерешительна, на столько Инка была раскованна и бесшабашна.
Мы стали неразлучны, она подбивала меня отлынивать от домашних обязанностей и сбегать на озеро. Конечно это плохо, но это было то, чего мне так не хватало. Немного простых детских радостей. Благодаря дружбе с Инкой мой авторитет в глазах остальных ребят значительно вырос, в том числе и в глазах моих одноклассников. Дома мне сильно доставалось из - за этой дружбы, но я уже ничего не могла с собой поделать. Познав однажды вкус свободы, отказаться от него уже невозможно.
Мы валялись с Инкой на склоне холма и солнце лило на нас потоки своих жарких лучей. "А ты знаешь, что солнце сделано из золота?" - внезапно сказала она. "Это как?" - удивилась я. "А вот так, - засмеялась Инна, - это огромный шар из раскалённого чистого золота, потому он так и блестит! А иногда от него отлетают маленькие частицы, падают на поверхность земли и из них делают всякие украшения!"
Целый час мы ползали по склону в поисках золотых крупиц. Но ничего не нашли, кроме пары муравейников и жука - носорога. Инна рассмеялась: "Я пошутила! Естественно солнце не из золота!" "Я так и думала, - обиженно хмыкнула я, - просто тебе подыгрывала." "Вечно ты всему веришь, - не унималась она, - и про золото и про всякую чушь, что твои старики несут о греховности твоего рождения. Они у тебя прибабахнутые." Я ничего не ответила ей.
К сентябрю Инка уехала. Стало тоскливо, всё будто побледнело и выцвело без неё. Но я незримо изменилась, дед и бабушка как и прежде говорили мне обидные слова, но они будто не долетали до меня. Какая - то неосознанная часть моей жизни осталась позади и впервые я стала задумываться о том, что будет дальше со мной. Что из меня получится и не сломаюсь ли я стараниями моих родных?
Месяцы ползли словно улитки, роща за окном медленно желтела, потом чернела на фоне унылого неба, покрывалась инеем и наконец вновь зеленела, это означило, что скоро я увижу Инку. Она приезжала и начинался праздник, будто беспросветное чёрное небо внезапно вспыхнуло гроздями фейерверка. Так длилось четыре года, на пятый год она снова приехала, но это была уже другая Инка.
Разговоры крутились только вокруг мальчиков, старые наши забавы стали ей неинтересны, она постоянно говорила, что в деревне скучно. Я ходила за ней хвостиком по старой памяти, но вскоре поняла: она шагнула куда - то за пределы беспечного детства, а я ещё топталась на пороге юности. Инна уехала не дождавшись конца каникул, я понимала, что на следующий год уже не увижу её. Мысль эта повергала меня в пучину отчаяния, но я всё равно была благодарна ей за то, что она была в моей жизни.
Вскоре мы узнали, что мать вновь ждёт ребёнка, новость эта не произвела на меня особого впечатления. Теперь Витьке придётся потесниться, ведь появится ещё один кумир, а моё положение никак не изменится. Мать со своей новой семьёй жила в областном центре, там же жила и Инна. Областной центр, представлялся мне центром галактики, где люди живут чуть ли не во дворцах и едят мороженое когда им вздумается, а не когда его завезут в единственный магазин. Я никогда не думала, что и сама буду жить там.
Когда родилась моя новая сестричка Лёлька, мать заявила, что не справляется с домашними делами и выразила желание забрать меня из деревни себе в помощь. Дед и бабка активно восстали против таких изменений. "А что делать нам, старикам? - говорили они, - Мы не справимся с огородом и гусями! Мы уже стары и нуждаемся в досмотре!" Меня сильно удивили эти слова, ни они ли считали меня никчёмной неумехой, которая всё портит? И вдруг оказалось, что все так остро нуждаются во мне.
Мать умела быть настойчивой и вскоре я отправилась в город. Это не страшило меня, скорее наоборот - вызывало жгучее любопытство. И когда автобус нёсся по серой полосе асфальта, я с интересом смотрела в окно, боясь пропустить что - то новое и интересное.
ВТОРАЯ ЧАСТЬ ЗДЕСЬ
Буду благодарна за лайк!