До середины XIX века Париж был средневековым городом с многочисленными тупиками, проулками “в ширину копья” и кривыми улицами. Архитектор Ле Корбюзье говорил про такую застройку — «по ослиным тропам». Начиная с 1853 по 1869 год в городе прошла гигантская реконструкция в результате протяженность улиц увеличилась в среднем в два раза, средняя ширина улиц тоже удвоилась, а от старого Парижа сохранились лишь редкие островки. Кардинальная перестройка французской столицы получила имя “османизация” по фамилии главного руководителя мероприятия Жоржа-Эжена Османа - префекта Сены, хотя главным идеологом был император Наполеон III.
О реконструкции Парижа заговорили еще во время правления Людовика XIV, а к началу XIX века это стало насущной необходимостью. Французская столица переросла сама себя. Чудовищная скученность населения и антисанитария приводила к сильнейшим вспышкам инфекционных болезней, детская смертность была огромной, говорили, что в Париже умирают четверо детей из семи. Эпидемия холеры в 1840-х унесла жизни около 5% парижан. Вольтер говорил, что сам Лувр прекрасен, но здания го окружающие достойны лишь вандалов и гуннов.
Узкие улицы не давали проехать гужевому транспорту, а население все увеличивалось. Относительно обеспеченные люди покидали центр города и он постепенно превращался в трущобы, населенные бедняками, ну а это постоянно грозило бунтом. Узкие улицы средневекового города мгновенно перекрывались баррикадами и войска не могли в нем развернуться.
Первую попытку реконструкции Парижа предпринял Наполеон I. При нем проложили улицу Риволи вдоль сада Тюильри от площади Согласия до Лувра. Уже находясь на острове Святой Елены, император сетовал на отсутствие свободного времени и средств для перестройки города: «тщетно было бы искать старый Париж, ничего бы от не осталось, кроме обломков». После реставрации Бурбоны, а за ними и Луи-Филипп проблемой этой не занимались.
Избранный президентом Франции в 1848-м и через три года, провозгласивший себя императором Наполеон III, крайне решительно взялся за Париж. Большой любитель архитектуры, он восхищался Лондоном, пожалуй, самым современным городом Европы того времени, что неудивительно. В 1666-м году Великий лондонский пожар уничтожил более 1300 домов и британскую столицу отстроили фактически заново и относительно по правилам наступающей индустриальной эпохи, но было это почти за 200 лет до правления Наполеона и император французов мечтал по всем параметрам обойти англичан.
Воплощение столь амбициозных планов требовало крайне решительного руководителя и министр внутренних дел Франции Виктор де Персиньи рекомендовал Жоржа-Эжена Османа на пост префекта Сены. Кроме ума, хитрости, энергичности, должной амбициозности, Осман обладал еще одним качеством, необходимым для выполнения задачи по перестройке Парижа - ему было совершенно плевать на людей. Это был человек-бульдозер. Ему была совершенно безразлична судьба конкретных людей, а если того требовала ситуация, то и миллионов людей. Ради достижения своих целей он мог пожертвовать ими всеми как пешками. Причем речь здесь идет не о чистом корыстолюбии или честолюбии, а о следовании некой высокой цели, достижение которой требует неизбежных жертв.
Для целей поставленных императором такая жесткость оказалась крайне уместной. Далеко не все парижане радостно встретили реновацию города, их выселяли из домов, в которых жили поколения предков, вынуждали перебираться в отдаленные кварталы города из центра. Было уничтожен огромный пласт культурного наследия Парижа. К примеру, полностью снесена Le Boulevard du Crime, знаменитая улица театров, сыгравшая заметную роль в истории французской культуры и главное - за 20 лет полностью разрушен городской уклад.
О том, как закончилась “османизация” Парижа читайте в следующих статьях
