Философия возникла на заре классового общества в качестве формы осмысления эксплуататорами практических гарантий укрепления своего господства. И только в рамках данной задачи происходило рассмотрение законов бытия, в том числе общественного. Вместе с тем философия, как результат выделения умственного труда, базировалась на естественном стремлении человека к познанию окружающего мира.
Профессиональные философы имеют многотысячелетнюю традицию прислуживать господствующему классу. Студентов часто учат известной формуле, что в средневековье философия была служанкой богословия, но это лишь для отвода глаз, ведь и в другие эпохи философия являлась служанкой господствующих классов.
Партийность философии проявляется не только в том, что философы находились на содержании у господствующего класса и были вынуждены вырабатывать рекомендации по укреплению его власти, не противоречить в своих выводах его интересам, потребностям и целям. Партийность философии проявляется даже не столько в том, что сами философы были сплошь представителями господствующих классов по мировоззрению или близко примыкали к ним. Партийность философии проявляется прежде всего в том, что, возникнув как продукт обособления умственного труда, в один из основополагающий принципов она возвела искусственный отрыв теории от практики. Перефразируя классика: философы лишь различным выгодным для эксплуататорских классов образом объясняли мир. Наше же дело, дело революционеров, заключается в том, чтобы объяснить его предельно адекватно и на этой основе изменить навсегда, уничтожив отношения частной собственности.
В докапиталистической истории человечества не было ни одного революционного класса, который бы стремился научно познать законы общественного бытия. Более того, все мыслители, которые посягали на соединение научных теоретических выводов об отношениях частной собственности и практики общественной жизни, во все эпохи подвергались гонениям, даже когда они грезили утопическими прожектами.
Официальная философия занималась и занимается до сих пор приведением содержания религиозных догм в соответствие с уровнем развития базиса и просвещённостью масс. Выявляя, что старые религиозные догмы утрачивали былой блеск и величие, философы сочиняют новые, двигаясь от библейского Яхве, мечущегося над пустотой, к точке сингулярности и теории большого взрыва.
Самое сложное в этой работе состоит в преодолении тенденции усвоения эксплуатируемыми массами стихийного материализма, в том числе в связи с развитием технологии производства, промышленности и покорением человечеством сил природы. Материализм всегда выражается в естественном стремлении здорового мышления к адекватным действительности знаниям. Поэтому всякая официальная наука любую мысль об обществе так или иначе начинала с разрешения основного вопроса философии в пользу идеализма.
Обычно в энциклопедиях пишут, что, мол, идеализм — это одно из двух основных направлений в философии, которое за первичное данное принимает дух, считая внешний мир вторичным, производным от сознания и так далее. И затем начинаются рассуждения о «гносеологических корнях идеализма» с обязательным приведением известной цитаты Ленина из конспекта «Науки логики» про «процесс ряда абстракций» как примерное отражение сознанием действительности.
С точки зрения большинства современных писателей марксистского толка получается, что само мышление как будто бы содержит некоторую необходимость идеализма в качестве подчинённого момента. А фундаментальной причиной идеализма объявляется противоречие между конечностью сознания и бесконечностью бытия, то есть как бы невозможность «засунуть» в мозг познаваемые объекты. Таким образом, делается вывод, что из самого по себе процесса познания возникает тенденция ухода в идеализм. Подкрепляется этот вывод цитатой Ленина из конспекта аристотелевской «Метафизики».
Однако в знаменитой цитате Ленина говорится исключительно про возможность идеализма, а не про его причину:
«Раздвоение познания человека и возможность идеализма (=религии) даны уже в первой, элементарной абстракции „дом“ вообще и отдельные домы. Подход ума (человека) к отдельной вещи, снятие слепка (=понятия) с нее не есть простой, непосредственный, зеркально-мертвый акт, а сложный, раздвоенный, зигзагообразный, включающий в себя возможность отлета фантазии от жизни; мало того: возможность превращения (и притом незаметного, несознаваемого человеком превращения) абстрактного понятия, идеи в фантазию (=бога). Ибо и в самом простом обобщении, в элементарнейшей общей идее („стол“ вообще) есть известный кусочек фантазии».
Нет сомнений, что возможность идеализма следует из вероятности неточного отражения действительности, однако идеализм и неточное отражение действительности — это не одно и то же, в том смысле, что идеализм — это всегда «неточное отражение действительности», но не наоборот. Этот момент зачастую упускают даже сторонники ленинской теории отражения.
Идеализм признает объективный мир производным от идеи, духа, бога. Разумеется, пустить в ход идеализм можно только при наличии бесконечного количества непознанного. Но разве сам этот акт — превращение духа в демиурга материи — является естественным для мышления, которое натыкается на непознанное? Как раз наоборот, мышление по своей природе материалистично, а непознанное порождает в человеке любопытство и любознательность, а не желание «объяснить» его мистикой и верить в это «объяснение». Это последнее — работа философских шулеров.
Пусть читатель обратит внимание, что животное, столкнувшееся с неизведанным, будет при благоприятных условиях его обследовать, а не засядет за создание мифов и легенд Древней Греции. Так и человеку свойственно познание мира, а не мракобесие и религиотворение.
При выяснении причин идеализма большинство современных авторов марксистского толка упорно превращает неточности познания и ещё непознанное в дорожку, ведущую к богу, то есть отказывает мышлению в материалистической трактовке непознанного и недостаточно познанного. Хотя в суждении «я этого пока не знаю» или даже «я этого уже никогда не узнаю» нет ничего сложного ни для современного, ни для древнего человека, это совершенно банальный ход мысли.
Следовательно, познание, например, при полном коммунизме, как и в доисторическую эпоху, будет обладать возможностью идеализма, но будет отсутствовать его причина. Причиной идеализма является исключительно социально-классовый фактор. Короче говоря, возможность идеализма в мышлении сознательно активируется правящим классом. Стало быть, в обществе зрелого коммунизма у идеализма не будет объективных оснований. И напротив, в классовом обществе любой формации требование, чтобы эксплуатируемые массы были заражены мистикой и алогичным мышлением, является объективным, так как только таким способом эксплуататорский класс может осуществлять необходимое ему духовное господство. В свою очередь освобождение эксплуатируемого класса от оболванивания мистикой является условием его окончательной победы в классовой борьбе.
История нам даёт много примеров, когда освобождение от одной мистики происходило в пользу другой, ещё более изощрённой мистики, знаменуя замену одних угнетателей другими. Например, переход от многобожия к однобожию. Или от католицизма к протестантизму, от церковной религии к пантеизму, от религии вообще к субъективному идеализму и современной буржуазной «научной картине мира». Эти духовные трансформации были связаны с формационными трансформациями общества.
Современными людьми всё ещё плохо понята общеизвестная гениально точная и чеканная формулировка: «Религия есть опиум народа». Дело в том, что религия, как самая ранняя форма идеализма, в прямом смысле слова есть опиум, то есть наркотический дурман, для народа. И производство этого наркотика было сознательно поставлено на широкую ногу. То же самое сегодня проделывается с другими формами идеализма.
Мышление раба, крепостного или рабочего, в которое никто бы не примешивал основной вопрос философии, в исторически короткий срок превращало бы их в революционеров. Именно дух, как универсальное объяснение всего непознанного и, самое главное, как объяснение господствующих над человеком социальных сил, парализует мышление. Если бы мышление раба, сталкивающегося каждый день с рабством, не было сковано философскими идеями о божественном происхождении власти, то рано или поздно он бы догадался, что его господин, так же как и он, состоит из кожи и костей, следовательно, они тождественны по своей сути. Если бы мышление рабочего не было сковано блеском идеализма буржуазного права, мистикой судьбы и религией, то он бы очень быстро пришёл к основным выводам марксизма и моментально бы разрушил ненавистный капитализм и взялся за построение коммунизма. Но на этом фронте трудятся философы и другие теоретики — адвокаты эксплуататоров, умственные проститутки, подонки человечества.
Изобретение религии стало продуктом одного из первых научно-философских открытий — противоположности веры и знания. Зачатки логики, которыми обладает любой здоровый человек, можно эффективно ограничить в развитии, если всё незнание облачить в одежду веры. Атеист от верующего отличается в первую очередь тем, что никогда не списывает незнание на происки духа или высших существ.
Оценив по достоинству своё открытие, господствующие классы с огромным усердием уже пять тысяч лет навязывают обществу религиозный и идеалистический дурман ради «поддержания стабильности» и культивирования не угрожающих их господству морально-нравственных ценностей и ориентиров. В данном случае смысл веры в том, чтобы приучить массы не задумываться о людоедской сущности эксплуататорской формации. И неважно, это вера во всемогущего бога или в демократические ценности.
Наиболее распространённой ошибкой трактовки сущности философии является мнение о том, что философия есть прямой продукт базиса, как будто бы прямая проекция производственных отношений в теорию объяснения мира. Тогда как в действительности философия, являясь элементом надстройки, есть продукт надстройки, следствие политики, а от базиса зависит опосредованно. Именно политика, то есть борьба классов, рождает объективную потребность в философии. А философия, в свою очередь, возникает и развивается на почве всего общественно-исторического опыта, является результатом развития всех экономических отношений, всех уже состоявшихся формаций.
Когда говорится: «это пролетарская философия», «это буржуазная философия», «а это феодальная философия», — то имеется в виду не то, что эти философии непосредственно вырастают из производственных отношений указанных формаций, а то, что они обслуживают их политически. В действительности разница между, например, рабовладельческой и буржуазной философией настолько незначительна, что эта характеристика является скорее оттенком различий. Капитализм успешно использует для своей защиты всякие виды философии, зачастую совершенно примитивные.
В эпоху обретения грамотности эксплуатируемыми, в противовес процессу навязывания идеализма, в сознании рабочих, служащих и инженеров стихийно сложилась вполне обоснованная репутация философии как заумной белиберды. Отсюда же вреднейшая для пролетариата мысль о том, что пролетарий — человек практичный, а практичному человеку никакая философия не требуется, он, мол, исходит «из фактов» и «реальности», поэтому действует как бы безо всякой философии. Усугубляет такое отношение тот факт, что все философские системы, кроме марксовой, ошибочны, являются разнообразными, порой до крайней степени изощрёнными формами заблуждений.
Современная буржуазная философия окончательно выродилась в спекулятивную демагогию. Вместо изучения мыслителей прошлого массам предлагается читать сборники «мудрых мыслей», «цитат», «афоризмов» и узкий перечень философов типа Ницше, Макиавелли и Платона. В ВУЗах преподаются философские системы великих мыслителей прошлого в отрыве от исторических эпох, выражением которых они являются, безотносительно вычленения из них истинного. А философия марксизма — диаматика — как единственная научная философия, которая критически переработала всю философскую мысль и вобрала в себя всё лучшее, истинное, что выработало человечество до Маркса, во-первых, официально замалчивается, во-вторых, тотально исковеркана и дискредитирована оппортунистами.
Буржуазным учёным и журналистам удалось привить в общественном сознании множество заблуждений насчёт коммунизма, но главное то, что абсолютное большинство людей в результате не знают, что марксизм есть системное, стройное, цельное миросозерцание, непримиримое ни с каким суеверием, являющееся диаматической переработкой всего лучшего, что создало человечество. Многие всё ещё не знают, что Ленин и Сталин были выдающимися мыслителями, философами и их теоретическое наследие необходимо штудировать не менее тщательно, чем изучать практические победы коммунизма в СССР.
Иосиф Дицген, выдающийся рабочий-теоретик, по поводу значения философии для пролетариата писал:
«Философия должна быть близка рабочему классу… Высокое значение умственной работы пока еще недостаточно оценивается людьми физического труда. Инстинкт подсказывает им, что люди, задающие тон в нашем буржуазном обществе, — его естественные враги. Они видят, что под прикрытием умственного труда производится плутовство. Надо еще прибавить вполне понятную склонность с их стороны умственный труд недооценивать, а физический труд переоценивать. Такому грубому материализму надо противодействовать.… Умственный труд не должен пугать рабочего, который привык в поте лица своего добывать не только свои собственные радости, но и создавать возможность в десять раз больше радостей для других. Когда я вначале не мог понимать трудов наших философов, я себе снова и снова говорил: то, что умеют другие, ты должен также уметь. Мышление не есть привилегия профессоров. Для него требуется, как и для любого занятия, лишь привычное упражнение. А ведь огромная масса рабочих, наконец, начинает понимать, что нет спасения вне упражнений в самостоятельном мышлении».
Диаматика развития философии такова, что вместе с решением классовых задач эксплуататоров она была также развитием познавательных, логических потенций человечества. Именно накопление научных (диалектических) зёрен в хламе спекуляций идеализма позволило Марксу трезвым материалистическим взглядом переработать интеллектуальное наследие и создать марксизм.
Таким образом, если сказать грубо, то:
I. Если философия ненаучна — это философия эксплуататоров, философия для укрепления власти эксплуататоров. Такая философия основывается на отрыве теории от практики, на спекуляциях, является метафизикой.
II. Если научная философия замалчивается, искажается — это делается в угоду укрепления власти эксплуататоров, чтобы практика эксплуатируемых оставалась слепой или ошибочной.
III. Научная, истинная философия — это философия эксплуатируемых, она является выражением всей общественно-исторической практики человечества и требует своего применения в революционной борьбе.
Такова вкратце суть партийности философии.
Несколько иным образом дело обстоит с партийностью логики.
«Словом „логика“ обозначают систему приемов, способы осмысления явления, порядок интеллектуальных операций („раздвоение“ единого, движение от общего к частному, от единичного к общему, от простого к сложному, от конкретного к абстрактному, от анализа к синтезу и т.д.)» — В.А. Подгузов.
Философия объявила своего рода монополию на логику, тогда как лишённым элементарной грамотности массам предлагалось не думать, а верить. То есть им тысячелетиями прививали алогичное мышление.
Вместе с тем, по мере роста грамотности населения и его интереса к логике в официальной науке было произведено искусственное выделение логики из философии, то есть разведение законов мышления и законов бытия, что тоже есть продукт отрыва теории от практики, в данном случае практики мышления. Постепенно официальная логика была сведена к формалистике, обслуживающей интеллектуальное тщеславие узконачитанных специалистов. Сегодня в буржуазной науке и буржуазном образовании под видом логики здравствует прилежно зафиксированный во всех учебниках набор мёртвых описаний «форм движения мысли». Ни один учебник формальной логики, как и ни одно «священное писание», не приблизили к открытию какой-либо объективной истины. Штудирование учебников формальной логики, как и библии, корана, трипитаки, мифов Греции и Рима, развивает лишь память, но не мышление.
Таким образом, если сказать грубо, то:
I. Если логику заменяют верой — это сознательный процесс оболванивания масс с целью укрепления власти эксплуататоров, насаждения интеллектуальной слепоты.
II. Если логику выхолащивают до формализма — это сознательный процесс философской дезорганизации мировоззрения масс с целью изоляции марксизма.
III. Научная, истинная логика — это диалектический метод материализма (диаматика), который лежит в основе марксизма-ленинизма, коммунистического мировоззрения и является единственной методологией, объективно служащей эксплуатируемым.
Мышление с точки зрения диаматики есть свойство высокоорганизованной материи и поэтому подчинено всеобщим законам бытия материи. Субъективная логика мышления есть отражение объективной логики движения внешнего мира. Мышление и бытие тождественны в смысле, во-первых, того, что мышление есть свойство материи, во-вторых, того, что научное мышление (познание) адекватно отражает законы объективного мироздания.
Следовательно, научная логика, теория познания и философия (онтология) неотделимы друг от друга, представляют собой единый логический монокристалл.
Следовательно, научное познание, соединённое с движением народных масс, является преобразующей природу и общество силой. Научное познание само является частью революционной и производственной практики человечества.
Революционному работающему классу нужна не просто «политическая доктрина», а именно научная философия, как основа его мировоззрения. Философия есть основа всякой теории в любом случае. Любая теория всегда опирается на какие-то предельно общие положения. Сколько бы философские отказники ни утверждали, что они мыслят без философии или складывают теории, например физические, без философии, на самом деле в основе их умственной деятельности всё равно лежит философия. Вопрос лишь в том, какая это философия.
Здесь впору вспомнить знаменитое высказывание Энгельса, которое следует отнести вообще ко всем людям:
«Какую бы позу ни принимали естествоиспытатели, над ними властвует философия. Вопрос лишь в том, желают ли они, чтобы над ними властвовала какая-нибудь скверная модная философия, или же они желают руководствоваться такой формой теоретического мышления, которая основывается на знакомстве с историей мышления и с её достижениями».
Поэтому вольно или невольно любой человек выбирает какую-либо философию в качестве руководящей, даже если ему кажется, что уж у него-то точно ничего философского в жизни быть не может.
Философия представляет для мышления и любой теории методологию — наиболее общие философские категории и способ мышления. Метод — это путь, способ исследования, мышления, предмет как раз логики. Как правило, метод мышления у большинства людей сегодня метафизический, то есть рассматривающий частности без общей картины, исследующий какие-либо «отдельности» вне их всеобщей связи, таким образом утрачивается возможность увидеть действительное развитие. Как говорилось выше, в основе метафизики лежит главный принцип философии эксплуататоров — разрыв теории и практики, который выливается в противопоставление индукции дедукции, анализа синтезу, эмпиризма рационализму.
Методология — это метод, начинающий всякое движение мысли с установленных фундаментальных категорий бытия. Если охарактеризовать диаматику как метод, то она представляет собой синтез полезных качеств всех известных недонаучных методов мышления. Принципы следующие.
Первый. Рассмотрение мироздания в единстве, как связанного единого целого. Отсюда следует подход к явлениям как к органически связанным, зависящим друг от друга и обусловливающим друг друга.
Второй. Рассмотрение явлений исключительно в движении, развитии, а именно с точки зрения их возникновения и отмирания. Причём развитие — это качественный скачок в результате постепенного накопления закономерных количественных изменений.
И третий. Причиной самодвижения всех явлений мироздания признаётся имманентная им внутренняя противоположность отживающего и развивающегося, положительного и отрицательного, короче говоря, единство противоположностей.
Стало быть, важнейшей задачей всякого революционера-коммуниста: теоретика, писателя, пропагандиста, агитатора, организатора — является овладение марксистской философией.
Практика показала, что штудирование готовых философских определений является недостаточным, не приводит к овладению диаматикой. В этом деле важнейшую роль играет изучение произведений Маркса, Энгельса, Ленина, Сталина и истории коммунистического движения, прежде всего большевизма. В этом смысле политические победы гениев есть исследование объективной логики движения общества, а произведения гениев есть исследование субъективной логики, приводящей к данным победам. Нужно помнить, что без тщательного изучения «Нищеты философии», «Анти-Дюринга», «Капитала», «Материализма и эмпириокритицизма», ленинских «Философских тетрадей» и так далее стать полноценным коммунистом нельзя.
Однако что касается логики, классики не оставили нам единого произведения, создание такого произведения — задача, которая стоит перед нами, современными марксистами. Как и сто лет назад, крупным подспорьем к овладению диаматикой является изучение всего богатства теоретических достижений человечества. В этом смысле можно либо изучить всех великих философов прошлого, на что уйдут даже у подготовленного человека десятилетия, либо штудировать всего одну гениальную книжку — «Наука логики» Георга Вильгельма Фридриха Гегеля.
Гегеля нужно читать, чтобы прежде всего понять, на каком сложном материале Маркс стал диалектиком и догадался о необходимости соединения диалектики с материализмом, зачатки которого он ухватил у Фейербаха.
Фрагмент статьи А. Редина "Штудировать «Науку логики» Гегеля"
____________________________________
Послесловие
Уважаемые читатели!
Заносите в закладки и изучайте наши издания:
I. Общественно-политический журнал «Прорыв»
II. Газета «Прорывист»
Поддержите редакцию деньгами:
I. Принципы финансирования
II. Подписка на газету
III. Заказ нашей брошюры почтой с автографом автора
