Наконец, Анна увидела вагончик, одиноко стоящий на пустыре. Территория будущей церкви была размечена. Не деревянными колышками, как обычно бывает, а разномастными металлическими – обрезками труб разного диаметра, арматуры.
И напротив железа было видимо-невидимо. Да если бы только железа – и камни, и строительный мусор, и всякий домашний хлам. Свалка простиралась, сколько глаз захватывал, и уходила куда-то вниз.
-Да что же это такое! Да разве ж так можно?- с обидой подумала Анна, вспомнив рассказ Трофимыча, как долго пришлось ему добиваться, чтобы выделили участок земли под строительство церкви. Как хотелось зарегистрированной уже общине получить место в центре села, и таковое имелось, да досталось другим – под магазин и какой-то склад.
Осторожно пробираясь среди ржавых останков сельхозорудий, старых шин, строительных отходов, Анна дошла до склона, плавно уходящего вниз. И ахнула от открывшейся красоты. Овраги вереницей устремлялись вдаль и были они изумрудно-зеленые. Вдали в низинах как будто поблескивала вода, образуя мини-озерца, обрамленные буйно растущей травой. Суглинистые склоны тоже местами радостно зеленели.
Анна хотела отыскать тропинку, чтобы спуститься, но таковой не оказалось. Более пологая часть склона засыпана мусором, а справа и слева такая крутизна, что женщина тут же отказалась от мысли обойти свалку.
-Ничего, это же не помойка какая-нибудь, все здесь сухое, ничем не пахнет, проберусь как-нибудь,- решила она и, подобрав длинную юбку, шагнула вперед.
Конечно, в джинсах и кроссовках было бы удобнее. И она еще носила брюки в городе и без платка ходила по улице. Но в Овражное оделась, как подобает.
Как подобает матушке. На голове была легкая косынка, под которую Анна старательно запрятала волосы. Смолоду носившая стрижки, теперь она решила сменить прическу. Но волосы еще не отросли как следует даже для скромного узелка. Непослушные пряди так и норовили выскользнуть из-под косынки.
Анна согласилась с мужем: не к лицу ей, жене священника, показываться в селе, где он будет строить храм и где добрую половину жителей составляют мусульмане, с непокрытой головой и в «мужеской» одежде. Женщины-переселенки ни простоволосыми, ни в брюках по селу не ходят. А уж на Анну, как на матушку, все будут обращать внимание.
Хотя, какая она матушка… Так, одно название. Анна выросла в нерелигиозной семье, успела побывать и пионеркой, и комсомолкой. В институте комсоргом курса все пять лет выбирали. Сергей тоже был из активистов, он учился в другом вузе, и познакомились они на молодежном слете.
-Да, если б кто нам с Серегой сказал тогда, что станет он попом, а я попадьей при нем,- улыбнулась своим воспоминаниям Анна,- смеялись бы долго! Обхохотались бы, никакого кавээна не надо.
У Сергея, правда, прадед двоюродный, как выяснилось, диаконом был. Всю жизнь в какой-то глухой деревушке на Вологодчине прослужил. Такой медвежий угол оказался, что церковь там, вроде, даже и не закрывали никогда.
А Сергей в диаконах не задержался. Как-то быстренько, с некоей даже поспешностью, как показалось Анне, - чтоб не передумал что ли? - рукоположили его в просвитеры. Всего-то полгода послужил в своем храме вторым священником. И определили его настоятелем на сельский приход. Вот этот, в Овражном.
Если нравится рассказ, поддержите молодой канал лайками.
Комментарии приветствуются. Подписаться на канал можно здесь
Другие произведения читайте на странице автора Татьяна Савина 2 на Проза.ру