«Метель» - грустная история со счастливым концом. Рассказанная, как и «Барышня-крестьянка», якобы некоей «девицей К. И.Т.», она содержит в себе, кажется, все элементы романа о «роковой любви», при этом повествование теснейшим образом связано с жизнью России: в этой повести время действия указано с поразительной точностью.
Казалось бы, все всё о «Метели» знают. Но вот первый вопрос: а как пишется заглавие повести? Если мы посмотрим на академическое Полное собрание сочинений, то увидим, что сам Александр Сергеевич всюду писал «мятель». В начале XIX века правила орфографии ещё как следует не сложились, написание бывало разным. А может быть, проконсультируемся у В.И.Даля? В его словаре мы найдём и «метель»(«ветер, вихорь со снегом; иногда сильный ветер с пылью, с песком; вьюга»), и «мятель» - от «мясти», «приводить в смущение, мутить, смущать; тревожить, беспокоить, перебивать туда и сюда»; «мястися» - «приходить в смятение, смущаться, тревожиться», с примерами «страсти мятут душу», «всуе мятется человек», и «снежные хлопья мятутся по воздуху». Случайно ли пушкинское написание, которое в ХХ веке (ещё до 1917 года) изменили?
Конечно, повесть - о метели, изменившей судьбы героев, но ведь, пожалуй, в первую очередь, - и о смятении души человеческой.
Второй вопрос (точнее, небольшое недоразумение, связанное с повестью): подавляющее большинство читавших повесть браво цитирует: «Она была уже не молода, ей было полных двадцать лет». Однако в повести Пушкина этих слов нет. Они (немного по-другому: «Хотя была уже не молода, минуло ей – не много и не мало – полных двадцать лет») прозвучат в фильме В.Басова (о нём я ещё напишу позднее), где введён читаемый Я.Смоленским авторский текст, почему-то не весьма точный. Возраст героини Пушкин укажет в самом начале повести: в конце 1811 года, по словам автора, это «стройная, бледная и семнадцатилетняя девица» (к слову сказать, любимый возраст Пушкина: семнадцать лет и Лизе Муромской, и Маше Троекуровой, и Наташе Ржевской – удивительно ли, что он напишет Вяземскому о семнадцатилетней Татьяне как о чём-то само собою разумеющемся?)
И ещё одна загадка: эпизод с подменой жениха при венчании очень уж напоминает ситуацию из романа В.Скотта «Сент-Ронанские воды» (правда, здесь антигерой Этерингтон сознательно идёт на подлог из-за корысти). Вот как рассуждает в романе расчётливый негодяй: «Уговориться с Кларой и священником о времени и месте встречи было нетрудно… а сходство мое с Фрэнсисом в фигуре и росте, то обстоятельство, что мы должны были сойтись переодетыми до неузнаваемости, полумрак в церкви [сравните у Пушкина «церковь, слабо освещённая двумя или тремя свечами »], спешка, в которой должен был совершиться обряд, — всё это, полагал я, помешало бы Кларе узнать меня». И расскажет: «Наверно, ни у одного умалишённого никогда еще не зарождался в мозгу столь безумный план. Еще более удивительно… он так удался, что бракосочетание наше было беспрепятственно совершено священником в присутствии одного из моих слуг и сговорчивой Клариной приятельницы». В романе история закончится трагически – безумием и смертью героини, которая, узнав об обмане, «тяжело заболела из-за всего, что ей пришлось перенести».
Роман (единственный у Скотта, где действие происходит в современную ему эпоху), появившийся в русском переводе в 1828 году, был очень популярен в России. Пушкин его хорошо знал (П.А.Вяземский в письме к жене напишет про одну даму: «Удивительно милое лицо, выразительное. Пушкин нашёл, что она похожа на сестру игрока des eaux de Ronan...»), героине романа посвятил своё стихотворение поэт 40-х годов В.И.Красов, и строки его «Несчастная Клара! безумная Клара! Несчастная Клара Мобрай!» процитирует И.С.Тургенев в повести «После смерти», написанной в 1882 году.
Но, как и во всех остальных повестях, Пушкин строит повествование совершенно по-своему. Его тон с самого начала немного ироничен: «Марья Гавриловна была воспитана на французских романах и следственно была влюблена». Эта авторская ирония пройдёт через всё повествование: «Наконец единогласно все решили, что видно такова была судьба Марьи Гавриловны, что суженого конём не объедешь, что бедность не порок, что жить не с богатством, а с человеком, и тому подобное. Нравственные поговорки бывают удивительно полезны в тех случаях, когда мы от себя мало что можем выдумать себе в оправдание », - и прозвучит даже в самом конце: «Бурмин нашёл Марью Гавриловну у пруда, под ивою, с книгою в руках и в белом платье, настоящей героинею романа». Однако, иронизируя над героями и ситуациями, в которых они оказываются, автор явно им симпатизирует.
Рассказывая о развитии романа героини с «бедным армейским прапорщиком» , Пушкин, хотя и перемежает рассказ замечаниями вроде «само по себе разумеется» или «что весьма естественно», явно сочувствует молодым людям, столкнувшимся с первым чувством…
Трогательно описание чувств Маши, готовящейся навсегда покинуть отчий дом: «Отец и мать заметили её беспокойство; их нежная заботливость и беспрестанные вопросы: что с тобою, Маша? не больна ли ты, Маша? — раздирали её сердце», «Мысль, что уже в последний раз провожает она день посреди своего семейства, стесняла её сердце». Тревогу героини как будто разделяет и природа: «На дворе была метель; ветер выл, ставни тряслись и стучали; всё казалось ей угрозой и печальным предзнаменованием».
И вот тут нельзя, конечно, говоря о чувствах, мучающих героиню, не вспомнить именно о «мятели» - смятении души…
И эта же «мятель» собьёт с пути Владимира: «Он ничего не взвидел. В одну минуту дорогу занесло; окрестность исчезла во мгле мутной и желтоватой, сквозь которую летели белые хлопья снегу; небо слилося с землёю. Владимир очутился в поле и напрасно хотел снова попасть на дорогу; лошадь ступала наудачу и поминутно то взъезжала на сугроб, то проваливалась в яму; сани поминутно опрокидывались… Владимир ехал полем, пересечённым глубокими оврагами. Метель не утихала, небо не прояснялось».
Очень интересно, но природа изменится, видимо, после совершения венчания. Когда заблудившийся Владимир выедет из леса, он увидит просто идиллическую картину: «Погода утихла, тучи расходились, перед ним лежала равнина, устланная белым волнистым ковром. Ночь была довольно ясна». Всё спокойно будет и дальше: «Пели петухи, и было уже светло, как достигли они Жадрина».
Кажется, всё ужасно и ничего к лучшему измениться уже не может: Маша, вернувшаяся домой, не выдерживает переживаний: «Открылась сильная горячка, и бедная больная две недели находилась у края гроба» . Родители уже готовы смириться с неравным браком и пишут Владимиру, но «в ответ на их приглашение получили они от него полусумасшедшее письмо! Он объявлял им, что нога его не будет никогда в их доме, и просил забыть о несчастном, для которого смерть остаётся единою надеждою».
Пушкин даже как будто нагнетает трагичность. Так и кажется, что бедную Машеньку ожидает судьба «безумной Клары». Но, может быть, вот этот прекрасный рассвет немного смягчит произошедшее и позволит посмотреть на будущее с некоторой надеждой? Ведь автор уже заметил, что «суженого конём не объедешь»…
Если статья понравилась, голосуйте и подписывайтесь на мой канал.
«Путеводитель» по всем моим публикациям о Пушкине вы можете найти здесь
Навигатор по всему каналу здесь