Евгений Читинский
Начало книги здесь
Предыдущая глава тут. Гл.79
Глава восьмидесятая
24 июня 1941 года. Красная ракета диверсантов
Солнцев был рад, что лейтенант взял его и Орловского с собой. Будучи деревенскими парнями, они легко и уверенно держались в седле и с удовольствием скакали рысью позади Старновского. Двое бойцов, посланных майором Романовым, держались сзади. Василий уже успел с ними познакомиться. Одного звали Сашкой, а второго Лёхой, и оба они тоже уже успели побывать в боях. Про майора Романова говорили уважительно «батя», из чего Солнцев сделал вывод, что пока с начальством им везет.
На полпути (а до Синявки было 8 километров) дорога зашла в густой лес, который плотно обступил их со всех сторон, однако лейтенант не стал сбавлять ход, и они по прежнему шли на рысях. Через некоторое время лес расступился, и они по небольшому мосточку переехали ручеёк.
- Спешиться! – скомандовал Старновский. — Привал пять минут. Потом пусть кони попьют свежей водички! А пока всем оправиться, привести себя в порядок. Скоро будет Синявка.
Бойцы деловито спрыгнули с сёдел, закинули автоматы за спину, а Солнцев свою винтовку СВТ, и занялись своими делами. Потом повели под уздцы лошадей к ручью.
- А почему у вашего лейтенанта фуражка в двух местах простреленная? Его поэтому в штаб отправили? – спросил ловкий и чернявый боец по имени Александр.
Солнцев солидно ответил:
- Наш командир не трус, но и под пули не подставляется. Вот они его словить и не смогли!
- Ну ты прям философ, брат! – Саня сполоснул свое лицо, зачерпнув воду рукой, пока его кобыла пила из ручья.
Орловский вел под уздцы свою лошадь и коня лейтенанта, поэтому поил их сразу обоих. А Старновский, как и положено командиру, остался на возвышенности на дороге и рассматривал окрестности в бинокль. По обоим берегам ручья простирались заливные луга. Впереди виднелся лесок, за ним в паре километров должна быть Синявка. Вправо от моста вела хорошо утоптанная тропа. Старновский опустил бинокль, прошелся вперед на двадцать шагов, внимательно посмотрел на пыльную тропу.
Солдаты беззаботно и оживленно разговаривали возле ручья, вспоминали свою деревенскую жизнь. Донеслись слова чернявого вёрткого бойца:
- А я своей Оленьке и говорю, а у меня на сеновале свой диван стоит и свет проведен. Я там книжки читаю. Хочешь, пойдем вместе почитаем? Я тебе про графа Монте-Кристо покажу, а она мне такая, глазками стрельнула, ну, говорит, пойдем, покажешь свою монтю и как она стреляет.
Бойцы заржали, глядя, как Санек неприличным жестом изобразил, про какую «монтю» подумала его подружка.
Старновский тем временем с интересом рассматривал мотоциклетный след на тропинке. Он даже потрогал его руками. Мотоцикл без коляски проехал тут давно, возможно, утром. Дорога тут и так была не совсем оживленная. За все это время они увидели только пару грузовичков, которые даже не остановились, когда они им махали рукой, чтобы спросить, где находится штаб, а только, прибавив газу, поспешно проносились мимо. Надо полагать, боялись диверсантов. Последняя мысль всё больше и больше вызывала беспокойство у Старновского, когда он смотрел на этот странный след, Кто-то, в количестве двух человек максимум, на двухколесном мотоцикле свернул на неприметную тропинку, которая вела в лес. А ведь где-то тут должен был быть штаб 4-ой армии. Лейтенант осмотрелся вокруг еще раз, а затем решительно скомандовал:
- По коням! Проверим, что это за след!
Небольшой отряд всадников цепочкой вытянулся вдоль тропинки. Лошадей пустили шагом. Впереди ехал лейтенант и внимательно смотрел на тропу. Вскоре они заехали в лесную чащу, и тут след вильнул в сторону.
- Спешиться! Тихо! – поднял согнутую в локте правую руку лейтенант.
Услышав негромкую команду, бойцы, стараясь не шуметь, осторожно слезли с лошадей, с тревогой озираясь по сторонам, взяв оружие наизготовку. Вскоре след скрылся в сочной траве, которая за это время успела приподняться.
- Орловский, забери лошадей и отведи за тропинку, вон за тот ельник, и там привяжи где-нибудь, да так, чтобы отсюда их не было видно! А сам сюда! Все остальные ищут двухколесный мотоцикл.
Степан заграбастал своими ручищами поводья всех лошадей и повел их в укрытие. Там нашел подходящие деревья и привязал коней к ним. За зарослями молодых сосенок открывался неплохой обзор с обширным участком неба. Вдруг где-то раздался выстрел, и над лесом прямо вверх пошла красная осветительная ракета. Степан инстинктивно оглянулся на запад, и ему показалось, что на небе там маячат какие-то черные точки. Сердце неприятно ёкнуло, и Орловский что было сил ломанулся, как лось, через заросли к своим.
Те тоже слышали близкий выстрел, и теперь старались определить, откуда он произошел. Неба в лесу видно не было. Услышав приближающийся шум ломающихся веток, все бойцы припали на колено и взяли на прицел выскочившего прямо на них верзилу Орловского.
- Фу ты, чуть не пристрелили тебя! – выдохнул Старновский.
Солнцев резонно заметил:
- Стёпа, ты же нам всех диверсантов распугаешь!
Но тот запыхавшимся голосом скороговоркой выдал:
- Красную ракету пустили, вон там! – он рукой указал направление.
Старновский мигом всё понял:
- Значит так, Солнцев, с винтовкой остаешься здесь. Ищешь мотоцикл и устраиваешь рядом с ним засаду. Тут его нет, так что пройди чуть назад вдоль тропинки. Понял?
- Так точно, понял, тащ лейтенант!
- Стреляй по ногам, вторым выстрелом по правой руке! Действуй! Остальные за мной. Орловский слева от меня, вы, двое, справа! Кого увидите, стреляйте по ногам! Диверсантов брать живыми! Скорее всего они будут в форме НКВД! За мной! – махнул рукой лейтенант, и, взяв наизготовку свой автомат ППД, быстро, но стараясь не шуметь, пошел вперед.
- Там какие-то точки в небе, вроде как самолеты летят! – предупредил командира Орловский.
- Понял! Значит, нужно спешить!
Теперь сомнений в том, что эту ракету пустили диверсанты, не было. Сейчас они просто обозначили направление, куда надо лететь вражеским бомбардировщикам. Потом будут уже более точно указывать, где нужно бомбить. Александр прибавил ходу, его отряд потянулся за ним. Это оказалось ошибкой в таком густом лесу.
Автоматная очередь раздалась неожиданно. Диверсант в камуфлированной форме срезал первого же увиденного им бойца. Тот вскрикнул и упал. Следом последовал бросок гранаты «ф-1». Лимонка удачно миновала пару деревьев, но затем стукнулась о следующий ствол, срикошетировала и взорвалась чуть в стороне.
- Ложись! – крикнул чернявый боец, и все упали на землю. Лес поглотил почти все осколки взрыва.
Старновский не видел, кто и откуда стрелял. Но, определив направление, по которому вел огонь шустрый боец, понял, что это значительно правее от него. Значит, ему с Орловским можно было проползти чуть вперед и зайти с фланга. Не успел лейтенант продвинуться и на пару метров, как вдруг раздался матерный истошный вопль:
- Русиш швайне! (Русские свиньи)!
Он понял, что его боец попал в немца, и теперь нужно было срочно брать подраненного диверсанта живьем, не забывая про второго. Который, судя по всему, и был главным, раз этот прикрывал того, сидя в засаде.
- Орловский! Бери немца! Я иду дальше!
Степан что было сил рванул сбоку, стреляя поверх головы диверсанта длинной очередью. Немец инстинктивно пригнулся, и тут Степан навалился на него всей своей двухметровой тушей. Тот только болезненно охнул и потерял сознание. Хорошо, что расстояния в лесном бою маленькие. И только потом Орловский понял, что подвернул ногу. Такой вот дикий был прыжок!
Но где-то еще оставался второй диверсант. И он уже предупрежден о появлении русских. Лейтенант, повинуясь охотничьему инстинкту, замер и стал прислушиваться к лесным шорохам. Сбоку возня прекратилась.
Вдруг сзади прозвучала короткая очередь и раздался слабый крик.
- Ребята, он здесь, к тропинке побежал!
Старновский понял, что боец, которого срезали первой очередью, оказывается, жив. Это он и стрелял, а затем показал, в какую сторону побежал второй диверсант. Судя по всему, тот хотел незаметно пройти сторонкой, пока все были увлечены схваткой, но не получилось, его заметили! Торопился. Летящие сюда бомбардировщики приводили всех в состояние цейтнота. Время неумолимо истекало.
- Орловский, за мной! Боец, охраняй пленного! – скомандовал лейтенант своим солдатам.
- Я ногу подвернул! – выдавил Степан.
- Тогда оба оставайтесь здесь. Раненого перевяжите! Немца тоже! Дальше я сам!
И лейтенант рванул вперед. Через несколько прыжков он перешел на быстрый семенящий шаг, при котором голова прицеливающегося из автомата человека постоянно находится на одной линии от земли. Таким образом он плавно выравнивал и линию прицеливания. Но, судя по всему, диверсант убегал, не думая про то, чтобы отстреливаться, как это показывают в кино. И он всё делал правильно, не обнаруживал себя, не тратил время, а просто стремительно наращивал отрыв от лейтенанта.
Старновский почувствовал это и снова рванул изо всех сил!
Диверсант бежал легко и быстро. Дыхание его было ровным. Густые заросли надежно укрывали беглеца от погони. Главное теперь для него было — это, не сбавляя скорости, добежать до мотоцикла и рвануть отсюда прочь. Мотоцикл был спрятан не там, куда заходили следы от тропинки, а гораздо левее и дальше вдоль тропинки, так что вряд ли его смогут найти. А уж маскировке диверсантов полка Бранденбург-800 учили лучшие спецы Третьего Рейха!
Однако уже через минуту такого спринта по бьющим в лицо веткам и царапающим галифе кустарникам беглец почувствовал, что каждое такое продирание сквозь преграды начинает отзываться острой головной болью. Чёртова контузия! Проклятые коммуняки! Он резко сбавил шаг, надеясь на то, что оторвался от преследования, и теперь определить его местоположение только по звуку в густой чаще леса было просто невозможно, ведь он предусмотрительно заложил небольшой крюк, уйдя с прямой линии преследования.
Лейтенант этого не знал и продолжал идти по заданному направлению, а диверсант всё больше отклонялся в сторону. Старновский снова перешел на семенящий шаг, тщательно выцеливая подозрительные места, одновременно вслушиваясь во все лесные звуки. Вон там в вышине еле слышно шелестят листочки от легкого дуновения ветерка, вот тут пролетают мухи, пищат комары и деловито жужжит пчела на лесных ромашках. А где-то вдалеке все громче и громче нарастал тяжелый гул самолетов. Было ясно, что шли бомбардировщики! Много бомбардировщиков!
Вдруг слева, совсем рядом, бабахнул выстрел СВТ. Это Солнцев! Затем послышалось неясное мычание, постепенно переходящее в какой-то волчий отчаянный и тоскливый вой. Старновский, забыв про осторожность, что было сил рванул вперед, чуть опустив автомат, держа его наизготовку. Чутье подсказывало – дорога каждая секунда!
Раненый в ногу диверсант корчился от боли и выл, как смертельно раненый волк. Левой рукой он инстинктивно пытался остановить кровь из простреленного бедра. Всё же зря он выскочил на эту небольшую полянку! Зря он здесь спрятал мотоцикл! Хотя это была резервная площадка для пуска сигнальной ракеты. Это мысль несколько успокоила его. Нужно было взять себя в руки. Да, это конец! Живым он в плен коммунякам не сдастся. Главное — успеть вовремя дотянуться до ампулы с цианистым калием. Но он им напоследок отомстит! Он сделает то, ради чего его сюда и направили! С этой полянки он и произведет это чёртов пуск сигнальной ракеты!
Хорошо, что за поваленным деревом русскому снайперу его не достать. Диверсант совсем успокоился, как только принял последнее в своей жизни решение. Он даже подвывать перестал. Жаль, конечно, что он не увидит победы немецкого оружия! Диверсант перевернулся на спину, перестал зажимать рану левой рукой, и теперь вытянулся в полный рост. Не обращая внимания на пронзающую боль в простреленном бедре, он бросил зажатый в правой руке «ТТ» и вытащил из-за пазухи сигнальный пистолет. Затем сориентировался по солнцу, прижал к груди руку с оружием, чтобы неизвестный снайпер не прострелил и её, после чего направил ствол в сторону, где располагался штаб 4-ой армии краснопузых. Еще раз вслушался в гул приближающихся бомбардировщиков. Всё, теперь пора! Он приподнял голову, чтобы не ошибиться в выборе направления, но тут на него набросилась какая-то стремительная тень. Она перехватила руку, отвела её куда-то совсем в другую сторону, отчего диверсант непроизвольно нажал на спусковой крючок пальцем, и ракета полетела совершенно в противоположном от штаба направлении. А потом несостоявшийся корректировщик огня увидел яростное лицо советского лейтенанта, и тут же почувствовал сильный боковой удар по нижней челюсти, и провалился в пустоту. Это был чистый нокаут!
Бывшему штабс-капитану Бунину вдруг показалось, что он летит над лесом, устремляясь куда-то ввысь, но тут резко в его поле зрения вплывает лицо советского лейтенанта. Но не то, которое он увидел в последний момент перед ударом, а совершенно другое — обмороженное финской зимой. Этот лейтенант насмешливо подмигнул и спросил:
- Ну что, помог тебе мой «ТТ»?
А затем Бунин окончательно провалился в холодную пустоту.
Продолжение тут. Гл.81 " Представить к ордену! По нашей линии"