В годы Великой Отечественной войны командованием Черноморского флота ставились перед экипажами лодок самые разнообразные задачи: борьба на коммуникациях противника, разведка вражеских берегов, дозор у своих баз, транспортные рейсы в Севастополь, обстрелы немецких позиций, посыльная служба и разнообразные спецоперации.
За их выполнение пришлось заплатить очень высокую цену — за годы войны в свои базы не вернулись 26 подводных лодок. Точная причина гибели многих из них неизвестна до сих пор, и о раскрытии одной из тайн будет рассказано в этой статье.
Эта история началась 25 лет (38 лет, ред.) назад у берегов Болгарии, в 21 миле юго-восточнее Варны. 4 июня 1983 года траулер «Алка» проводил лов рыбы у устья реки Камчия. Все шло как обычно, но неожиданно трал зацепился за подводный объект. Терять улов было жалко, и капитан остановил корабль. Спустили шлюпку. На дно отправили двух аквалангистов, которые обнаружили на глубине 32 м остов погибшей подводной лодки. Ее корпус сильно зарос ракушками, был покрыт «лесом» из водорослей и остатками рыболовных сетей.
Один из водолазов сумел нащупать и очистить от ракушек пятиконечную звезду на рубке лодки. Стало ясно, что это советская подводная лодка, погибшая здесь в годы Второй мировой войны. Капитан траулера сразу сообщил о своей находке властям. Эту информацию передали военным, которые сразу сообщили о находке советским партнерам — СССР и НРБ в те годы были союзниками по Организации Варшавского договора. Было принято решение о проведении совместной экспедиции. Но еще раньше на месте гибели лодки успели побывать ныряльщики с болгарского научно-исследовательского судна «Созопол». С 11 по 16 июня работы на лодке проводились под руководством Венцеслава Попова. Он рассчитывал, что это будет легендарная Щ-211. Его аквалангисты приступили к обследованию корпуса погибшей субмарины, была проведена фотосъемка корпуса и рубки. Работы были незаконными, слабо подготовленными, велись на низком техническом уровне и завершились после гибели одного из ныряльщиков. Им не удалось узнать о субмарине ничего конкретного. Но была поднята большая шумиха в прессе, и болгары закрыли район гибели лодки для плавания судов. К месту гибели лодки отправили на дежурство гидрографическое судно ГС-61.
Штаб Краснознаменного Черноморского флота поручил разработать и провести эту операцию начальнику АСС КЧФ капитану 1 ранга А. В. Жбанову. Перед ним были поставлены следующие задачи: опознать лодку, определить дату и причину ее гибели, точное место на дне, состояние корпуса и его повреждения, наличие торпед и других боеприпасов. Поскольку глубина была небольшой, необходимо было выяснит возможность подъема корпуса целиком или его фрагментов. Водолазам необходимо было побывать внутри лодки и собрать максимум документации.
А. В. Жбанову сообщили, что во время войны из этого района не вернулись три советские подлодки — С-34 и Щ-211 (обе в ноябре 1941 г.) и Щ-204 (в декабре 1941 г.). Никакой точной информации о причинах их гибели у командования не было, и экипажи этих субмарин до сих пор числились пропавшими без вести. Была сформирована специальная группа, в которую вошли опытные водолазы, специалисты по судоподъему, по вооружению и взрывчатым веществам, флотские медики.
Для работ выделили спасательное судно СС-21, которое 22 июня вышло из Севастополя к берегам Болгарии. Сначала спасатель зашел в порт Варна. Наши союзники поделились данными, полученными от аквалангистов «Созопола», спланировали ход работ на лодке и выделили свои вспомогательные суда для обеспечения работ водолазов — водолазный катер ВКА-333, буксиры «Юпитер» и «Христо Ботев». После этого СС-21 вышло в район с координатами 42° 53` 75`` северной широты и 28° 03` 64`` восточной долготы.
Сигнального буя на месте гибели подводной лодки не оказалось, и спасателю пришлось вести его поиск по данным эхолота. Выйдя в точку, судно стало на якорь. Под воду был отправлен старший матрос Вадим Тетеревлев. Он произвел дополнительный поиск субмарины на дне и обозначил ее место сигнальным буем. Водолазами было проверено дно в районе ее гибели и проведен предварительный осмотр корпуса лодки. Он показал, что сорок лет на дне не прошли даром и до работ на корпусе лодки еще далеко: он сильно заилен, замусорен и оброс.
Погода благоприятствовала работам, но в районе их проведения наблюдалось сильное подводное течение. Перед советскими водолазами стояла непростая задача — сначала освободить лодку от всех сетей, шнуров и тралов, которые предстояло снять или разрезать. Потом очистить корпус и рубку от обрастаний высотой 3–4 м, и от слоя мидий в 0,3 м. И все это обычными подручными средствами! Лодка была сильно заилена, и с помощью грунтоотсоса водолазы начали постепенно расчищать корпус, удалять ил из ограждения рубки. Под водой работали парами по 30–40 мин, видимость не превышала 2–3 м.
На эти работы потребовалась почти неделя. Наконец, водолазы могли провести визуальное обследование погибшей подводной лодки, которое показало что она размерами напоминает «щуку», лежит курсом 90° почти на ровном киле, на глубине 32 м, ее корпус сильно поврежден и замыт в грунт на глубину 3,5–4,5 м. Корма, винты и рубка свободны от ила. Открыт люк в седьмой отсек. В районе 2 и 7 отсеков сверху две крупные пробоины. В легком корпусе по правому борту, а также в ограждении рубки и прочном корпусе большое количество пробоин. Кормовая часть рубки сильно разрушена, кормовое орудие отсутствует, командирский перископ выдвинут на метр и отогнут назад, антенна сломана. Носовое орудие развернуто почти на 90° на правый борт.
Руководитель работ составил план спусков, и началось обследование погибшей лодки. Видимость улучшилась, и болгары провели фотосъемку повреждений корпуса и рубки. Вся информация сразу заносилась на специальную схему, отображавшую положение «щуки» на дне и ее повреждения. Были определены предметы, которые было необходимо поднять на поверхность: орудие, винты, шлюпбалка в кормовой части корпуса. Была обследована крупная пробоина во втором отсеке. Именно она стала фатальной и привела к гибели субмарины. Отсек был полностью заполнен илом, работать в нем не представлялось возможным. Верхний и нижние люки в седьмой отсек были открыты. Это выяснил старший матрос Сергей Хавкин: он опустил латунный щуп, и тот вошел на глубину 2,5 м. Весь отсек также был заполнен илом. На поверхность удалось поднять гребные винты и кран-балку грузоподъемностью 500 кг.
У моряков не было информации о таком оборудовании для «щуки». В ответе из Севастополя не пришло также никакой информации, позволявшей опознать лодку. Еще больше вопросов появилось, когда водолазы обследовали рубку. Рубка была сильно разрушена, отчего не удавалось определить серию лодки. Кранцы первых выстрелов были полными, кроме одного снаряда. Он лежал на палубе рядом с орудием. Когда этот снаряд подняли на борт спасателя, он начал шипеть. Тогда его на катере отвезли подальше от места работ и утопили.
Подготовили к подъему носовое орудие. Водолазы вручную отвинтили 32 гайки и подняли пушку на палубу СС-21. Она сильно обросла, ее ствол был закрыт пробкой, но вся кинематика работала исправно. На удивление, это оказалось не 45-мм орудие 21-К, а 76,2-мм. Оно не соответствовало ТТЭ лодок типа «Щ», равно как и лодок типа «С». Из Севастополя пришла информация о том, что на одной из подлодок этого типа было установлено экспериментальное 76,2-мм орудие. Но номер лодки в ответе указан не был. Орудие приказали законсервировать.
8 июля погода на море ухудшилась, и спасатель ушел в Варну. На берегу экипаж и водолазы отдохнули, а судно пополнило припасы. 12 июля СС-21 вернулось на место гибели «щуки», и работы продолжились. Теперь основное внимание стали уделять рубке лодки, поскольку требовалось проникнуть в центральный пост. Рубку очистили от завалов, на СС-21 подняли из нее ряд предметов. 14 июля открыли верхний рубочный люк, и очистка продолжилась. 25 июля оба рубочных люка очистили и открыли. Первым в лодку должен был идти капитан-лейтенант Виктор Яковлевич Дон, опытный водолаз-глубоководник, начальник аварийно-спасательной службы СС-21. Он имел на своем счету 2100 часов под водой, и никто на борту не мог сравниться с ним по опыту. 26 июля В. Я. Дон проник внутрь. Погружался он в трехболтовом водолазном снаряжении, что позволило избежать проблем с мазутом. Двигался аккуратно, ведя поиск документов. Водолаз обследовал центральный пост метр за метром и обнаружил останки подводников. Большую часть времени работать ему пришлось на ощупь в полной темноте, все пространство заполняли ил и мазут. Больше часа провел Дон в лодке, собрал много бумаг, несколько флагов и штурманский ящик, но на обратном пути зацепился громоздким оборудованием. Пока освобождался, растерял часть документов. На борту документы внимательно изучили, но номер лодки выяснить не удалось.
Работы в центральном посту продолжились. Искали командирский сейф и документы. Из центрального поста и рубки подняли большое количество бумаг и предметов. Для обеспечения их сохранности были подготовлены две ванны с морской водой. Каждый водолаз при погружении получал сумку для сбора находок. На поверхность подняли останки семи подводников. При этом соблюдались все воинские почести: флаг приспускали, экипаж строился по малому сбору на юте. Останки переносили на левый шкафут, где их осматривали и классифицировали. Специальная комиссия составляла акт осмотра тел.
Количество поднятых документов возрастало, но номер «щуки» выяснить не удавалось. В один из дней на борт был поднят «Журнал для записи гидрометеорологических наблюдений для малых кораблей». На нем стоял номер Щ-204. Последняя запись в журнале, выполненная старшим лейтенантом Б. А. Курандиным, гласила: «00.00. 6.12.41. Курс — 90 градусов, скорость — 5,5 узла, ветер — норд-вест 1 балл, море — штиль, видимость — 1 миля».
Был сделан запрос в Севастополь, оттуда в ЦВМА и вскоре пришло подтверждение — старший лейтенант Б. А. Курандин числится пропавшим без вести на подводной лодке Щ-204. Так удалось определить номер погибшей подводной лодки.
Щ-204 относилась к серии лодок V-бис-2. Она была заложена под именем «Минога» 15 апреля 1934 года на заводе № 194 в Ленинграде. Вскоре секции лодки перевезли в Николаев для сборки. 15 июня 1934 года состоялась ее перезакладка на заводе № 200 (заводской № 1040). 15 сентября лодка получила обозначение в Щ-204, 31 декабря ее спустили на воду, а 30 декабря 1935 года зачислили в состав Черноморского флота. 9 января 1936 года на Щ-204 был поднят военно-морской флаг, и она вошла в состав 3-го дивизиона 1-й бригады подводных лодок. С 19 марта 1939 года в командование кораблем вступил капитан-лейтенант Иван Михайлович Гриценко. Лодка принимала участие в учениях и маневрах флота, и считалась одной из наиболее боеготовых. Поэтому ее включили в первую линию, чтобы она при необходимости могла сразу приступить к выполнению боевых задач.
В конце 1940 года Щ-204 передали Техническому Управлению ЧФ для проведения испытаний опытного образца 76,2-мм орудия Ф-35. Это новое неуниверсальное орудие, разработанное под руководством В. Г. Грабина в ОКБ № 42, установили прямо на палубе подлодки, предварительно демонтировав носовую 45-мм установку и срезав площадку под нее. В начале 1941 года Ф-35 успешно испытали, но на вооружение это орудие так и не поступило.
Во время войны Щ-204 совершила три боевых похода. 25 июня в 22 ч 46 мин она вышла из Севастополя в первый поход в район Синоп–Самсун. Командование поставило задачу разведки турецкого побережья. Ожидалось вступление Турции в войну, не исключалась и возможность прорыва кораблей итальянского флота в Черное море. В этом походе лодка редко встречала корабли, все они были турецкие и их не атаковали. 7 июля в 2 ч она вернулась в Феодосию, куда перебазировались лодки 3-го дивизиона и плавучая база «Нева». 21 июля лодка перешла в Севастополь и получила задачи для нового похода.
22 июля в 7 ч она вышла во второй поход на позицию № 4 в район мыса Шаблер. В тот же день экипаж лодки обнаружил и уничтожил две советские плавающие мины. 1 августа Щ-204 по приказу командования сменила позицию и перешла в район мыса Зейтин-Бурну, но там кораблей противника не оказалось.
7 августа ее командир донес о неисправности зенитного перископа и кормовых горизонтальных рулей и получил разрешение вернуться в базу. Во время возвращения была расстреляна еще одна всплывшая советская мина.
9 августа в 0 ч 35 мин Щ-204 вернулась в Севастополь. Был немедленно начат ремонт на заводе № 201, который совместили с небольшой модернизацией: в корме установили кран-балку грузоподъемностью 500 кг. Она предназначалась для быстрого спуска грузов, надувной лодки или шлюпки. Щ-204 одной из первых получила такое приспособление, позднее ими оснастили все имевшиеся на тот момент лодки типа «Щ».
Пулемет М-1 «максим» заменили на ДШК, либо оба пулемета были установлены на вертлюгах на площадке рубки.
Есть данные о временном подчинении субмарины органам НКВД и использовании ее для проведения спецопераций. Подводные лодки активно привлекались к ведению диверсионной деятельности — высадке разведывательных и диверсионных групп, отрядов партизан, доставке вооружения, оборудования и продовольствия. За время войны они выполнили 81 спецоперацию — 27 в 1941 году, 48 в 1942, 5 в 1943 и одну в 1944. Возможно, что в свой последний поход лодка ушла с диверсионной группой, состоящей из болгарских коммунистов-патриотов. Точных данных по этой версии в архивах пока не найдено. Известно, что в СССР были подготовлены четыре такие группы: одну доставила Щ-211, вторую высадила С-32, точная судьба остальных неизвестна.
В ноябре немецкие части прорвались в Крым, и большая часть кораблей Черноморского флота была вынуждена уйти в порты Кавказа. 6 ноября Щ-204 покинула Севастополь и 9 ноября прибыла в Поти. Началась подготовка к третьему походу. 21 ноября был совершен контрольный выход в море. 22 ноября в 17 ч 35 мин лодка вышла в третий поход на позицию № 22 в район мыса Эмине. Возвращение Щ-204 ожидалось
12 декабря, но из этого похода она не вернулась, не было никаких данных и о причинах гибели. 42 члена экипажа (8 офицеров, 15 старшин и 19 матросов) считались пропавшими без вести. 8 марта лодку исключили из списков флота.
После окончания войны новой информации о судьбе Щ-204 не появилось. В пользу версии, что на ней находилась болгарская диверсионная группа, которую должны были высадить на берег, говорит постоянное стремление советских подводных лодок находиться вблизи болгарских берегов. Правда, этому также способствовала тактика советских подводников того периода — лодки маневрировали на мелководье у берега, атаковали противника и быстро уходили в море. Считалось, что враг не будет готов к отражению атаки со стороны берега.
Итак, спустя сорок один год ( 80 лет, ред.) наконец были установлены место и дата гибели Щ-204. Теперь водолазам предстояло поднять с нее как можно больше предметов. Работы в центральном посту продолжались, но водолазы не смогли найти командирский сейф. Не удалось также проникнуть в третий и четвертый отсеки лодки. Была начата подготовка к демонтажу рубки. Внезапно все работы пришлось свернуть, так как поступил приказ о возвращении спасателя в базу. В качестве причины фигурировала возможность взрыва боезапаса на лодке. Последним на лодку спустился В. Я. Дон. Поскольку ему не удалось закрыть рубочный люк, ведущий в центральный пост, то на его место приварили стальной лист толщиной 5 мм, перекрывший доступ в лодку. Всего было совершено 158 погружений — советские водолазы осуществили 124 спуска, болгарские — 34, их общая продолжительность составила 237 часов. Со дна был поднят 51 предмет. В работах на Щ-204 принимали участие: капитан-лейтенант Виктор Дон, мичман Валерий Жгун, старшина первой статьи Павел Чумаченко, старшие матросы Вадим Тетеревлев, Сергей Хавкин и Александр Мирошниченко, матросы Александр Шеховцов и Андрей Тищенко, от болгар — мичман Васил Петров, старшина первой статьи Антим Димитров и матрос Атанас Шопов.
В последний день весь экипаж СС-21 построили на юте, состоялся митинг, на воду был спущен траурный венок и почетный караул произвел салют. Тела семи подводников доставили в Севастополь. Работ по их опознанию не проводилось, было решено похоронить их в братской могиле экипажа Щ-204. Редакцией газеты «Флаг Родины» была проделана колоссальная работа по поиску родственников членов экипажа лодки. Не удалось установить адреса лишь трех подводников — старшего лейтенанта Б. А. Курандина, старшины второй статьи Ф. Ф. Соловьева и краснофлотца М. М. Ласкова. По 39 адресам журналистами были посланы письма. На каждый конверт нанесли специальную пометку «разыскиваются родственники подводника, погибшего в 1941 году на Черноморском флоте».
Такие письма не остались без внимания, в поисках приняли участие пионеры и комсомольцы, милиция, военкоматы, советские, партийные органы. Почти на все письма пришел ответ. Моряков похоронили на Братском кладбище в Дергачах, присутствовали родственники членов экипажа, моряки с СС-21, ветераны подводники, представители командования КЧФ. На могильной плите расположен барельеф, изображающий подлодку в штормовом море, и выбита надпись:
«Героям подводникам пл Щ-204 погибшим в 1941 г.». По краям перечислены фамилии всех членов экипажа подлодки, погибших у берегов Болгарии 6 декабря 1941 года.
Часть предметов со Щ-204 передали в Музей КЧФ, после чего в его экспозиции появился стенд, посвященный ей. В нем разместили фотографии членов экипажа лодки и поднятые с нее предметы. На открытой площадке музея установили 76,2-мм орудие и оба гребных винта.
Но на этом эта история не закончилась. Дальнейшие события позволили точно восстановить события последних часов и узнать подробности гибели «щуки»...
© А. Ю. Царьков
Фрагмент статьи из сборника "Гангут" №51/2009
Ещё больше интересной информации и сами книги у нас в группе https://vk.com/ipkgangut