В истории «новой» России 1995 год был, пожалуй, самым знаковым. К его началу экономическая ситуация в стране начала стабилизироваться — рубль укрепился, возросла конкуренция и концентрация капитала. Нуворишам стало не так просто обогащаться за счёт наивных граждан и продажи оргтехники государственным структурам — маржа от торговых операций снизилась с 200% до 3-5%. Отказываться от сверхприбылей никто, конечно, не хотел и новоявленные «бизнесмены» взялись за активное устранение конкурентов. Возможно, 1995 год самый «урожайный» на число заказных убийств, жертвами которых становились банкиры, предприниматели, политики и просто криминальные авторитеты. Но расчистка предпринимательской среды далеко не самый эффективный и перспективный способ сохранения доходов. Самые оборотистые сообразили, что наступила новая реальность и пришло время переходить на следующий уровень - от палаточной торговли, к большому бизнесу и политике. Тем более, что обстановка благоприятствовала — бюджет страны дефицитный, внешний долг растет, самое время продавать государственные активы, то что и откроет новые возможности для обогащения.
Я сказал продавать? Но как? Ведь бизнес, даже крупный, это еще не государство, как он может торговать госсобственностью? В России Ельцина, Чубайса, Гайдара и прочих реформаторов возможно абсолютно все. 30 марта 1995 года на заседании Правительства России Владимир Потанин, президент ОНЭКСИМ-банка, от себя и коллег по цеху (МЕНАТЕП, Альфа и другие) выдвинул идею проведения залоговых аукционов. Эту мысль подхватил первый вице-премьер Анатолий Чубайс и вице-премьер Олег Сосковец. К концу лета все было готово и 31 августа Борис Ельцин подписал указ "О порядке передачи в 1995 году в залог акций, находящихся в федеральной собственности". 25 сентября 1995 года исполняющий обязанности председателя Госкомимущества Альфред Кох подписал первую версию списка государственных компаний, подлежащих приватизации.
Что за зверь, этот ваш залоговый аукцион? Предположим, вы остро нуждаетесь в деньгах. В нынешних реалиях, это более чем возможно. Для того, чтобы свести свои скромные траты с еще более скромными доходами, вы решаете занять денег. Дать в долг вам готовы Петя и Вася, при этом оба требуют некоторых гарантий возврата. Такой гарантией может стать залог, например, ваш любимый диван. Вы отдадите его кредитору и, в случае если не сможете вернуть долг вовремя, мебель перейдет тому в собственность. Так как желающих выдать вам кредит двое, Петя и Вася, вы решаете провести аукцион - кто предоставит вам больший кредит, тот и станет вашим заемщиком, а значит и потенциальным владельцем дивана. Схема простая, вполне легальная и, если на то есть соответствующие нормативные акты, еще и законная. Именно по этой схеме правительство России решило закрыть свои финансовые проблемы, использовав в качестве актива то, что имело — государственные предприятия.
К 1995 году в собственности государства находилось множество ликвидных предприятий, но мы остановимся на Норильском никеле, ЮКОСе, Сибнефти и Сиданко. Именно эти компании полностью «ушли» в частные руки, так как государство избавилось от 51% акций (ЮКОС распродавался частями, на аукцион было выставлено 45% акций, еще 40% — через инвестиционный конкурс и денежные аукционы). Попадание этих предприятий на залоговые аукционы не было результатом свободного выбора правительства, подготовка грандиозной аферы началась заранее, а главные действующие лица находились во всех задействованных структурах — банках, предприятиях и собственно, в правительстве. Все они в разной степени были заинтересованы в махинации и получили с неё гешефт.
Норникель
Свою историю предприятие начало с 1935 года. Его построили силами заключённых Норильлага и к началу 90-х комплекс производил до 30% всего никеля в мире (не считая других металлов). В 1994 году Норильский никель был акционирован, при этом 51% голосующих акций (контрольный пакет) был закреплен, как федеральная собственность. К моменту продажи, генеральным директором завода работал Анатолий Филатов. На эту должность его выбрали сами работники предприятия в 1988 году. Он, кстати, оказал активное сопротивление передачи управления в руки ОНЭКСИМ-банка, но проиграл в заранее бесперспективной войне с новым акционером. Оборот предприятия в 1995 году оценивался в 3,5 млрд. долларов США, лакомый кусочек, не правда ли?
ЮКОС
17 ноября 1992 года вышел указ Бориса Ельцина «Об особенностях приватизации и преобразования в акционерные общества государственных предприятий, производственных и научно-производственных объединений нефтяной, нефтеперерабатывающей промышленности и нефтепродуктообеспечения». В числе прочих, на свет появился и ЮКОС. В него вошли несколько предприятий - от добывающих (Юганскнефтегаз) до перерабатывающих (Куйбышевнефтеоргсинтез). Кто в какое общество попадет должно было определить министерство топлива и энергетики во главе с Владимиром Лопухиным. Но без помощи фонда содействия инвестициям в топливно-энергетический комплекс с правами замминистра, вероятно, не обошлось. Кто же руководил этим фондом? Еще один герой залоговых аукционов Михаил Ходорковский. Его так и называли — заместитель министра топлива и энергетики. Руководителем новой компании был назначен Сергей Муравленко — сын того самого Виктора Муравленко, в честь которого названы города и веси. Сергей Муравленко, а вместе с ним и другие менеджеры ЮКОСа (Юрий Голубев, Виктор Казаков и Виктор Иваненко) в 2002 году получат от Ходорковского премию: за «усилия в период с 1993 по 1995 год по увеличению капитализации и инвестиционной привлекательности ЮКОСа». А сам Муравленко на допросе заявит, что до приватизации Ходорковский «устно пообещал» экс-чиновникам, что их «материальные интересы будут учтены». Не буду утверждать, но картина вырисовывается довольно интересная — Ходорковский, будучи фактически замминистра, выделяет из государственной Роснефти компанию, хозяином которой станет в будущем.
Сибнефть
Нет никаких сомнений, что Сибнефть создавалась исключительно под Бориса Березовского. Будучи фактическим владельцем ОРТ (ему принадлежала крупнейшая доля акций), на пару с заместителем генерального директора телеканала по коммерции Бадри Патаркацишвили, махинаторы уговаривают Бориса Ельцина выделить из Роснефти новое предприятие. Соответствующий указ появляется 24 августа 1995 года, а 11 октября в состав компании включены Ноябрьскнефтегаз, Омский НПЗ и ряд других предприятий. Все это богатство по планам Березовского должно было достаться Роману Абрамовичу. В обмен на такой подарок, тот обязался финансировать ОРТ, а Березовский, в свою очередь, обязался поддержать Ельцина на предстоящих выборах 1996 года (вы ведь помните, какой у Бориса Николаевича был рейтинг?). В ноябре Борис Березовский, «вдруг», решил внести в программу приватизации через залоговые аукционы 51% акций Сибнефти. Само по себе это выглядит странным, ведь Березовский де-юре никто. Но де-факто он ночью встречается с председателем Госкомимущества России Альфредом Кохом, они вместе готовят соответствующие документы, затем Брезовский везет их первому помощнику президента Виктору Илюшину, тот в ЦКБ Борису Ельцину (у президента до этого случился инфаркт) и, вуаля! Сибнефть отправилась на залоговый аукцион.
Сиданко
Еще одно детище приватизации Роснефти. Компания была создана в 1994 году в соответствии с Постановлением Правительства России от 5 мая. Главными активами Сиданко были Черногорнефть, Удмуртнефть и Пурнефтегаз, но последний в начале 1995 года был возвращен Роснефти. Но даже без этого актива Сиданко являлась третьей по размерам нефтяной компанией в стране, уступая, соответственно, ЮКОСу и Сибнефти.
Покупатели
Участниками залоговых аукционов могли стать любые компании, главное, чтобы у них доставало средств для «займа». По идее, акции, ушедшие в залог, государство должно было выкупить обратно, на том, собственно, и строится сам принцип размещения залога. Однако, правительство России даже и не планировало ничего выкупать, необходимые для этого средства не были заложены в бюджет. То есть изначально залоговые аукционы были банальной продажей госсобственности. Почему же тогда просто не отправить акции на рынок? В этом случае есть шанс продать их значительно дороже. Погодите, ведь не для того старались Потанин, Березовский и Ходорковский, чтобы плоды их трудов утекли в чужие руки! Акции должны быть проданы скопом и кому надо — никак иначе. А так как столь крупных покупателей можно по пальцам пересчитать и все они регулярно сидят за одним столом — можно договориться друг с другом и все поделить. Осталось решить только две проблемы: устранить требования Гражданского кодекса и внезапное появление на торгах «чужаков».
Первая сложность заключалась в том, что залогодержатель (тот, кто взял акции предприятий в залог) в случае не возврата долга, не становился владельцем автоматически, а обязан был объявить торги. Конечно, для какого-нибудь МЕНАТЕПа это было бы чистой формальностью, банк просто слил бы акции подконтрольной компании, но то такое — дополнительные риски и ненужная возня. Проблему решили просто: при заключении договора на получение займа государство передало право продажи акции залогодержателю. Кто возразит то? И представители государства и кредиторы в одной обойме. А чтобы кто попало на торги не явился, регистрация участников была поручена проверенным лицам — собственно, будущим владельцам акций: ОНЕКСИМ-банку и МЕНАТЕПу. Именно они и решали, кому участвовать в аукционе, а кому нет. Удобно. Если на торги заявится кто-то левый, его просто не пустят. Это все равно что сегодня, при размещении строительного подряда, конкурсную комиссию возглавлял бы один из претендующих на контракт застройщик — результат торгов в таком случае заранее известен. Кто же в итоге скупил за копейки госсобственностьна 40 миллиардов долларов?
ОНЕКСИМ-банк
Владимир Потанин, будучи обычным советским номенклатурщиком, некоторое время работал в отрасли внешней торговли СССР, где и обзавелся необходимыми навыками и связями. Одновременно с ветром перемен, Потанин создает внешнеэкономическую ассоциацию «Интеррос». Далее, открывая счет в Международном банке экономического сотрудничества, он знакомится с начальником управления банка — Михаилом Прохоровым. Знакомство оказалось столь продуктивным, что в 1992 году они вместе открывают банк «Международная финансовая компания» (банк МФК), в который Прохоров позвал своего однокурсника Александра Хлопонина. Вся троица уже через год организует еще один банк — ОНЕКСИМ-банк (Объединённый экспортно-импортный банк), создание которого, по слухам, поддержали Виктор Черномырдин, Анатолий Чубайс и Александр Шохин.
МЕНАТЕП
В далеком 1986 году молодой Михаил Ходорковский под эгидой ВЛКСМ создает Межотраслевой Центр Научно-технического творчества молодежи — НТТМ. Центр состоял из различных структур, которые по традиции того времени занимались всем и сразу — главное, чтобы это приносило доход. Основным, кстати, была продажа компьютеров государственным структурам по космическим ценам. А вот главный нелегальный доход центр получал от банальной обналички. В то время, в отличие от НТТМ, различные предприятия были ограничены в обороте наличных средств, вот директора и проводили свои финансовые операции через центр Ходорковского, выплачивая тому 90% комиссионных (во времена-то были!). Чуть позднее у Ходорковского появился свой кооперативный банк — МЕНАТЕП (Межбанковское объединение научно-технического прогресса). По комсомольской линии ему удается обзавестись нужными связями, вплоть до того, что с разрешения Михаила Горбачева в банке "МЕНАТЕП" были открыты расчетные счета Фонда ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС (суммы там были не малые). А дальше больше. Со слов Владислава Суркова (он работал в МЕНАТЕПе руководителем различных подразделений), банк начал собирать наиболее богатых клиентов, для лоббирования их интересов в правительстве (этакий элитарный клуб). Работа шла успешно, количество вкладов росло, и в итоге МЕНАТЕП получил разрешение обслуживать средства министерства финансов, государственной налоговой службы, а позже и государственной компании «Росвооружение», занимавшейся экспортом вооружений.
Борис Березовский
От его лица, а так же от лица Романа Абрамовича выступала Нефтяная финансовая компания. Вероятнее всего, она была создана исключительно для участия в данном аукционе, так как в дальнейшем нигде себя не проявила. Описывать «творческий путь» Бориса Березовского — это тема отдельной статьи и, вкратце, его роль в аукционе указана чуть выше. Другое дело Роман Абрамович. Как он тут оказался? Роман Абрамович и его приятели занимались нефтетрейдерством — посредничеством в поставках нефти и продажи нефтепродуктов. В 90-ых это был один из самых ленивых, но и самых доходных видов деятельности (даже автор успел в это окунуться). Все просто — вы находите производителя сырья (нефть или газ), потом покупателя и прогоняете сделку через себя, как посредника. Риски были высокими (кидали на этом рынке постоянно), но и доходы огромные. Достаточно было навернуть несколько копеек на стоимость литра нефти или газа, чтобы получить с железнодорожного состава несколько миллионов. Чтобы нефтепереработчик и добытчик не могли договориться друг с другом напрямую, нужные люди обильно смазываются взятками — все при деле, все имеют доход. Так вот, основными партнерами компании-посредника Абрамовича Петролтранс были Ноябрьскнефтегаз и Омский НПЗ. Именно эти предприятия стали основой Сибнефти, так что для Березовского Абрамович был прекрасным кандидатом.
Откуда деньги?
Сначала о цене. Самым дорогим на торгах оказался Норильский никель — оно и понятно, самое крупное и крайне перспективное предприятие. Стартовая цена контрольного пакета акций — 170 миллионов долларов. Чуть дешевле стоил ЮКОС (150), далее Сиданко (125) и, наконец, Сибнефть — всего 100 миллионов долларов. Как определяли цену этих предприятий? Да так же, как и размер ваучера — на глазок. В то время адекватный аудит провести было крайне сложно, а в обозначенные сроки — просто невозможно. Вот и рисовали столько, сколько банки готовы были заплатить. Несмотря на то, что стартовые цены очевидно были значительно ниже реальной стоимости активов предприятий, суммы выходили не маленькие. Где же брать деньги? Так как мы имеем дело с банком, то, разумеется, в качестве оперативных средств он использует вклады, то есть то, что разместили на счетах клиенты. И тут стоит напомнить, что в ОНЕКСИМ-банке, как и в МЕНАТЕПе среди клиентов числилось Министерство финансов Российской федерации. Удивительное совпадение — Минфин незадолго до аукциона разместил на своих счетах в банках участников торгов суммы, размер которых совпадал с ценой продаваемых предприятий.
Минфин России предварительно размещал на счетах банков — участников консорциума средства в сумме, практически равной кредиту
Из отчета Счетной палаты «Анализ процессов приватизации государственной собственности в Российской Федерации за период 1993—2003 годы», 2004 год.
Смекаете? Государство фактически выделило ОНЕКСИМ-банку и МЕНЕТЕПу деньги, которые затем у этих же банков взяло в «кредит». Махинация приобретает еще более абсурдных характер, если учесть, что эти «кредитные» деньги так и остались в этих банках, просто были переведены на специальные счета. Это потом Михаил Ходорковский будет возмущенно рассказывать, что собирал необходимую сумму с миру по нитке, в частности, занимал у Владимира Гусинского (АО группа «МОСТ», в том числе МОСТ-банк), и Александра Смоленского (Столичный банк сбережений). Возможно, это имело место быть, кто знает, но результаты проверки Счетной палаты никуда не деть. А что с Нефтяной финансовой компанией Березовского и Абрамовича? Откуда они взяли необходимую сумму для приобретения Сибнефти? Гарантом, то есть тем, кто выделил для сделки деньги стал Столичный банк сбережений (СБС) Александра Смоленского. Как и в случае с ОНЕКСИМ-банком и МЕНАТЕПом свои деньги СБС не выделял. Дело в том, что в «Столичном» свои счета размещала сама Сибнефть, а конкретно Омский НПЗ. На его счетах находилось около 80 миллионов долларов, а недостающую сумму закинул сам Роман Абрамович — суда по всему, единственный участник аукционов, потративший собственные средства.
Торги
Кульминация комедийного действа пришлась на конец 1995 года. Первым в залог должен был уйти Норникель, на который положил глаз Потанин, Прохоров и Хлопонин (последний станет генеральным директором предприятия). Изначально, никто не сомневался в победе ОНЕКСИМ-банка, ведь все со всеми договорились заранее. Что бы торги не выглядели фикцией (Аха-ха-ха!) в них принимало участие сразу три компании, конечно же, контролируемые Потаниным. И вдруг неожиданность — на вечеринку заглянул еще один, но «левый» участник - компания «Конт», чью заявку обеспечил банк «Российский кредит» (владельцы Бидзин Иванишвили и Виталий Малкин). Страшное дело, «Конт» предлагает за Норникель 355 миллионов долларов — вдвое больше стартовой цены и, конечно, больше, чем планировал заплатить за предприятие Потанин. Что делать? Да ничего особо делать и не нужно — ведь все со всеми уже договорились, так что Альфред Кох, глава Госкомимущества дисквалифицирует несостоявшегося участника, заявив, что 355 миллионов это очень много и таких денег у Российского кредит быть не может. В итоге до аукциона допущены три участника — компании Владимира Потанина. Две предлагают за «Норникель» по 170 миллионов долларов, третья — 170,1 миллиона. Она и побеждает.
Заявка Виталия Малкина (Российский кредит) открыла окно Овертона и 26 ноября владелец Альфа-банка Михаил Фридман, владелец Инкомбанка Владимир Виноградов и, собственно, сам Малкин выступают с совместным заявлением: они требуют перенести залоговые аукционы на более поздний срок и изменить правила их проведения. Систему, при которой организатор аукциона является его участником, они считают несправедливой. Банкиры не только выступили публично, но и еще и заявились к Анатолию Чубайсу, но тот дал им от ворот поворот, мол, кто знает, может вы вообще хотите потом перепродать ЮКОС иностранцам. Следом Альфред Кох заверил, что участие организатора в торгах не проблема и никаких преимуществ никому не дает. На возмутителей спокойствия накинулся и Борис Березовский, развернувший на ОРТ информационную атаку. Одним словом, список будущих олигархов был уже согласован, а вы, господа, опоздали, так что идите лесом.
Не смотря на это, Малкин все же заявляется на следующий аукцион и пытается умыкнуть у Потанина Сиданко. Представители «Российского кредита» приносят необходимые документы за 30 минут до окончания приема заявок. Ясное дело, все было высчитано до минуты, чтобы лишить организатора возможности отстранить Малкина от торгов. Ситуацию спасают охранники ОНЕКСИМ-банка, они просто не пускают представителей Российского кредита и те, в конечном итоге, опоздав с переводом задатка на 23 минуты выбывают из борьбы. Однако, к конкурсу допущен Альфа-банк, но для Потанина он не стал проблемой. Вероятно, ему удалось договориться с Фридманом, так как в итоге последний получил 30% акций Сиданко, остальное же досталось банку Потанина МФК.
Следующий на очереди ЮКОС. Как и в случае с предыдущими торгами аукцион не прошел гладко. К двум компаниям МЕНАТЕПа попыталась присоседиться третья — от Консорциума из трех банков «Роскредит»–Инкомбанк–«Альфа». Ходорковский был готов к такому неприятному сюрпризу, поэтому, будучи хозяином аукциона, заявил довольно высокий депозит — 350 миллионов долларов. Именно этой суммой должен был обладать потенциальный кредитор, чтобы просто стать участником торгов. Ходорковский знал, что такую сумму консорциум собрать не сможет, а предложение Фридмана принять в качестве депозита ГКО (государственные краткосрочные облигации) отклонил Альфред Кох. В итоге ЮКОС без проблем ушел к Ходорковскому за 159 миллионов долларов.
Наконец Сибнефть. Конкурс был назначен на полдень 28 декабря. Основных участников два — МЕНАТЕП и НФК (Нефтяная финансовая компания). Между Ходорковским и Березовским все оговорено — первый предлагает 100 миллионов (начальную цену), второй на 300 тысяч больше и забирает себе Сибнефть. Вот только с раскладом не согласен Владимир Виноградов, владелец Инкомбанка. Он заявляется на конкурс сразу с двумя компаниями, собственно, Инкомбанком и подконтрольной ему «Самеко». Березовский, вооружившись заключением собственных юристов, объясняет Альфреду Коху, как снять с конкурса зарвавшегося банкира. Сначала из-за ошибок в документах с аукциона вылетает Инкомбанк, а затем следует очередь и Самеко. Дело в том, что от лица компании по доверенности выступал вице-президент Инкомбанка Сергей Калугин. Партнер Березовского Бадри Патаркацишвили отправился в Самару, чтобы убедить директора «Самеко» отозвать доверенность и, тем самым, сорвать участие компании в торгах. Бадри удается это сделать, но вот беда, самолет запаздывает. Я сказал беда? Оговорился, простите. Ровно в 12 часов дня 28 декабря председатель аукционной комиссии Альфред Кох объявляет о начале конкурса — и тут же решает сделать перерыв на два часа. За это время Бадри успевает принести нужную бумагу. Представитель Инкомбанка возмущен, настаивает, что гендиректор не имеет права отзывать его доверенность, это полномочия совета директоров. «Ну, пусть совет директоров с гендиректором и разбирается», — сказал председатель комиссии и отстранил «Самеко» от аукциона.
Кто выиграл?
1 сентября 1996 года истек срок залога полученных банками акций (изначально он вообще был назначен на 31 декабря 1995 года, но потом продлен). Однако об этом мало кто вспомнил — зачем? Все участники сделки изначально знали, что залоговые аукционы — фикция, в реальности государственные активы были просто отданы (приватизированы) конкретным частным лицам, к этому моменту получивших статус олигархов. На первый взгляд, вся эта махинация выглядит банальным мошенничеством, даже воровством, мол, олигархи, сговорившись, заставили правительство (с помощью взяток, давления в СМИ или иными путями) подарить им наиболее перспективные активы. На деле же эта «притворная» сделка была выгодна обеим сторонам.
Приватизированные предприятия не были курочками, несущими золотые яйца. Во главе компаний стояли «красные директора», сохранились еще советские методы управления, негодные для рыночной экономики, к тому же большая часть предприятий требовала значительных капиталовложений, в первую очередь в оборудование. И долги. Конечно они были. Тот же Норникель задолжал государству 13 триллионов рублей, а один из активов Сибнефти вообще шел к банкротству. На текущем уровне контроля, государство вряд ли могло самостоятельно справиться с управлением компаниями и их в любом случае нужно было приватизировать. В такой ситуации логичным было бы продать акции открыто, без махинаций с залоговыми аукционами. Однако, шел 1995 год — предвыборный. Рейтинг Бориса Ельцина стремился к нулю и ему срочно требовалась поддержка элит. Скинув определенным олигархам госсобственность, он намертво привязал их к себе, как собственно к ним привязал и правительство. Залоговые аукционы окончательно оформили слияние правительства и олигархов — теперь они стали одним из определяющих факторов политики страны. Ельцин, Чубайс, Кох и прочие чиновники, не просто продали заводы и фабрики, они продали влияние и политический вес. Потанин, Ходорковский, Березовский и некоторые другие олигархи стали не просто олицетворять собой российскую экономику, они — это и есть теперь российская экономика. Таким образом Борис Ельцин и его сторонники обменяли часть российского суверенитета на возможность сохранить власть. Два частных интереса нашли друг-друга.
История, увы, редко бывает справедливой. Грандиозная афера никогда не была большим секретом, но за неё непосредственно так никто и не понес наказания.
Борис Ельцин — сохранил президентское кресло и спокойно ушел на пенсию.
Анатолий Чубайс — работал в правительство России до 1998 года, затем возглавлял РАО ЕЭС и ОАО Роснано, который покинул в декабре 2020 года.
Альфред Кох — до 1997 года работал в правительстве России, в начале нулевых возглавлял холдинг Газпром-Медиа, НТВ, представлял Ленинградскую область в Совете федерации. 8 апреля 2014 года Альфред Кох написал в своём Facebook, что против него в России возбуждено уголовное дело по статье «Контрабанда». Сейчас постоянно проживает в Германии, считает, что в России его преследуют за критику властей.
Владимир Потанин — в 1996 году получил должность в правительстве России. В 2006 году был избран в Общественную палату РФ. Владелец и президент управляющей компании «Интеррос», одной из крупнейших в России, президент ГМК «Норильский никель», председатель попечительского совета Государственного Эрмитажа, основатель собственного благотворительного фонда. По состоянию на июнь 2020 года Потанин занимает 49-ю позицию среди самых богатых людей мира с состоянием 24,0 млрд долларов и первую строчку рейтинга среди богатейших людей России по версии Forbes.
Михаил Прохоров — руководил ОНЕКСИМ-банком до 2000 года, затем стал президентом Росбанка, а с 2001 по 2008 годы руководил Норникелем. Выдвигал свою кандидатуру на президентские выборы 2012 года и занял на них 3-е место. Ушел из бизнеса, ныне занимается политической и благотворительной деятельностью. В 2019 году Михаил Прохоров занял двенадцатую позицию в рейтинге «20 богатейших российских бизнесменов», опубликованном журналом Forbes. За 2018 год его капитал увеличился на 200 миллионов долларов, и составил 9,8 млрд долларов.
Александр Хлопонин — возглавлял Норникель с 1996 года, был членом совета директоров компаний Владимира Потанина. С 2001 года губернатор Таймырского АО, а после гибели Александра Лебедя в 2002 году — губернатор Красноярского края. С 2010 по 2018 годы зампред правительства РФ. Ныне возглавляет совет директоров компании «Интергео», входящей в «группу Онэксим» Михаила Прохорова.
Михаил Ходорковский — 25 октября 2003 года был арестован российскими властями по обвинению в хищениях и неуплате налогов. На момент ареста был одним из богатейших людей в мире, его состояние оценивалось в 15 млрд. долларов. Ныне является фигурантом новых уголовных дел. Фактической причиной опалы стала политическая деятельность Ходорковского, а не его финансовые аферы.
Борис Березовский - Впервые уголовное дело на него было открыто в 1999 году при правительстве Примакова. Прокуратурой Швейцарии велось следствие по обвинениям в мошенничестве и отмывании денег. После перехода в оппозицию к Путину он был объявлен Россией в розыск по линии Интерпола по обвинениям в мошенничестве, отмывании денег, попытке насильственного захвата власти. С сентября 2003 года до конца жизни, оставаясь гражданином России, постоянно проживал в Великобритании в качестве политического беженца, получив там проездной документ на имя «Платон Еленин».
Роман Абрамович - В 1999 году стал депутатом Государственной думы III созыва по Чукотскому одномандатному избирательному округу, где и были зарегистрированы аффилированные с «Сибнефтью» фирмы. С 2001 по 2008 годы губернатор Чукотского АО. В октябре 2005 года продал свой пакет акций (75,7 %) компании «Сибнефть» «Газпрому» за $13,1 млрд. По версии журнала «Форбс» в 2019 году состояние Романа Абрамовича составляло 12,4 млрд долларов США; в рейтинге богатейших бизнесменов России он занимал 10-е место, в аналогичном рейтинге богатейших жителей Великобритании — девятое место.
Михаил Фридман — лишился своей доли в Сиданко, но со времен смог разорить компанию, постепенно лишая её активов (об этой чисто русской схеме относительно законного способа отъема чужого имущества я обязательно расскажу). Последний удар был нанесен в 1999 году, когда доведенная до банкротства «Черногорнефть» (основной актив Сиданко) была куплена на аукционе Тюменской нефтяной компанией (ТНК), которой владел Михаил Фридман. Одни из владельцев Сиданко — компания British Petroleum (BP) посчитала произошедшее сговором и начала кампанию против Михаила Фридмана (подключив к этому и британское и американское правительство). Все закончилось миром, дружбой и созданием ТНК-BP. В 2019 году газета The Times объявила Фридмана богатейшим жителем Лондона с состоянием в 15 млрд долларов.
