Роман «Звёздочка» глава 151
Ширяева Ивана его любовница Тина Кошкина отпустила назад в семью без лишних слов. Стоило ему вернуться с работы, как она тут же сообщила:
— Ваня милый, беда-а… Твоя соседка Нинка Кузнецова прибегала сейчас и сказала, что Таньку в больницу увезли, а ребятишки твои одни остались.
— Так я знаю, знаю, сейчас сам с ней столкнулся.
— Так я уж тебе вещички стала собирать, пойдёшь и сразу захватишь, а то, как дети-то одни без тебя будут?
— Вот спасибо так спасибо за заботу, а то я уж переживал грешным делом, что ты психовать начнёшь да истерики закатывать как Танька моя-а... — он понял, что не то ляпнул языком и исправился тут же на всякий случай. — Как бывшая моя Танька.
— Да ладно тебе оправдываться, — махнула она рукой. — Я же не настолько мелочная чтобы докапываться до каждого слова, — она похлопала себя по щекам своими длинными пальчиками с ухоженными ногтями и добавила: — От волнений морщины раньше времени появляются, а оно мне надо.
— Да, милая ты моя! — чмокнул он её в губы, а потом надумал снять с себя ботинки и пройти в квартиру, на что Тина сразу отреагировала и тут же высказалась.
— Ваня, ты уж иди сразу немедля к детям, а то мало ли...
— Да я думал мы с тобой простимся сначала как следует, а уж потом... — намекнул ей Иван на более тесное телесное прощание.
— Нет-нет, в другой раз… — кокетливо отстранилась она от него, а потом сходила в комнату и вышла с голубым чемоданом. — Сейчас ещё в авоську поскидываю остатки и пойдёшь как порядочный отец к своим детям.
Иван и сам был не прочь быстрее смотаться от Тины, ему хотелось есть, а кормить она его явно не собиралась.
Она набила авоську вещами и вздохнув произнесла:
— Ну всё… Долгие проводы — лишние слёзы. Забегай, если что, Вань.
— Да, конечно, конечно… Не поминай лихом… — обнял он её напоследок.
— Да что ты, Ваня, что ты… Иди давай с Богом, — открыв входную дверь сказала она ему нарочито ласково, и он ушёл.
По дороге до дома Иван размышлял: «Легко отделался от Тигры, думал, истерить начнёт, а она вон какая душевная оказалась: ни шума, ни гама, расстались как интеллигентные люди. Тигра — не Танька, даже и сравнивать нечего».
Дети возвращению Ивана обрадовались. Он доел остатки супа и довольный завалился спать.
Утром на работе потеряли Татьяну, он объяснил Фене Фёдоровне Ивановой как обстоят дела. Решил, что пока в больнице жену лучше не навещать, чтобы не трепать нервы ни ей, ни себе.
Придя с работы забрал сыновей из детского сада. Алёнка сидела дома и учила уроки. На кухне Ивана ждала сковородка жареной картошки, заботливо приготовленной дочкой. Он наелся, помыл за собой посуду и довольный завалился на диван смотреть телевизор.
«Без Таньки-то красота какая, дома тишина и покой!» — только было подумал он, как открылась дверь и в квартиру кто-то зашёл. Он приподнялся с дивана и не поверил своим глазам увидев Татьяну. Иван вскочил с дивана и как будто бы и не было между ними ссоры, и он никуда не уходил, подошёл к жене воскликнув: «О-о! Царица моя вернулась! Дай-ка я тебе раздеться помогу».
Татьяна скуксила лицо ненадолго, а потом позволила мужу снять с себя пальто и сапоги. Иван, стоя на корточках, уткнулся ей носом в живот, обняв за талию, повинно произнёс:
— Прости, царица моя, лучше тебя нет никого на всём белом свете…
— Да врёшь поди?! — с недоверием переспросила Татьяна.
— Да вот нисколько… — целуя её руки подтвердил он. — Без тебя жизнь — не жизнь! — сказал он и пустил слезу.
— Да полно тебе, полно…
— Спасибо! Век не забуду… — целуя её руки благодарил он и для пущей убедительности добавил. — Святая ты святая женщина, царица моя…
Дети стояли и смотрели на эту чуднýю картину примирения молча, боясь разозлить родителей ненароком.
— А ты что, сбежала, что ли, из больницы? — спросил Иван жену, понимая, что скандала уже не будет.
— А что там делать? Выскоблили всё… Завтра на работу пойду. — Она отодвинула его и сказала. — Дай хоть мне умыться, Ваня-а.
— Да ладно, ладно, иди, царица моя. Натерпелась ты, бедная моя… — сожалея произнёс он, а потом услужливо спросил. — Может картошку поешь? Так я разогрею, а?
— Нет, она мне уже поперёк горла стоит, а вот от чая я бы не отказалась.
— Слушаюсь и повинуюсь… — отчеканил он, удаляясь в кухню, потирая довольно руки, думая: «Кажется Танька пообтесалась: ценить меня начала, вовремя я от Тигры смотался. Да и у Таньки сегодня, слышал, что вместо Калача временно поставили Феню Фёдоровну, всё сложилось как нельзя лучше: уж с ней-то она точно не загуляет».
Татьяна закрылась в ванной комнате, ей не хотелось, чтобы её тревожили. Она умылась, потом долго смотрела на себя в зеркало и переживала: «Ох, Танька, ты Танька… Угораздило же тебя вляпаться в историю. Калач ещё, как назло, куда-то пропал говорят. Загулял, что ли, с кем-то? Да с кем? Эх-хэ-хэх… Хоть бы уж поскорее нашёлся. И что я за него переживаю? Это Маринка пусть переживает, мой-то хоть и рыжий, а ко мне вернулся. Набегался, как кот мартовский, но зато теперь тише воды и ниже травы будет, а нет, так опять к Тигре отправлю… Вещички-то собрать недолго».
***
Утром Иван отвёл сыновей в детский сад, Татьяна ждала его привычно у горки. Он взял её под руку, и они пошли вместе на работу. Кошкина вскоре догнала их, прошла мимо не здороваясь, сделав вид, что она их никогда не знала.
Зоя Костина шла следом за Ширяевыми и еле сдерживая себя, чтобы не захохотать, думая: «Вот ведь живут же люди — с виду посмотришь, так обзавидуешься: идут под ручку, если не знаешь, что это всё напоказ. Не любовь — это вовсе, не любовь. А есть ли она любовь-то?»
На крыльце у проходной Татьяна с Иваном столкнулись с женой Толонбаева Мариной. Она схватила Татьяну за грудки и давай её трясти на глазах у проходящих мимо заводчан, крича:
— Ты куда его дела, су́чка-а?!
— Да на кой он мне сдался, дура-а? А за су́чку ответишь… — освобождаясь от её цепких рук, пригрозила Татьяна и съязвила. — От хороших жён мужики не сбегают. Мой-то вон при мне.
— Это ненадолго…
Ивана передёрнуло от её слов, а Татьяна решила ужалить Толонбаеву побольнее и хвастливо призналась:
— Предлагал мне твой в тундру с ним сбежать — не скрою, но я-то ему сразу отказала, потому что я Ваньку люблю... — и насмехаясь добавила: — А он от тебя всё же в тундру-то похоже сбежал, так ты ему опостылела видать.
— В какую ещё тундру?!
— А я откуда знаю... — уходя фыркнула в ответ Ширяева.
— Зачем ты ей это сказала, Тань? — спросил Иван.
— А чтобы неповадно было меня су́чкой обзывать. Ты же сам вчера сказал, что я у тебя святая, или уже забыл?
— Да разве такое забудешь...
© 25.01.2021 Елена Халдина
на фото автор
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данного романа.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны.
Продолжение 152 Кылычбек опять приснился Алёнке, Иван пугает её психиатрами
Предыдущая глава 150 Кого Толонбаев увёз в тундру — пока неизвестно
Прочесть "Мать звезды" и "Звёздочка"
Прочесть Неуместные шутки