С давних пор в тихоокеанской Полинезии отважные ныряльщики добывали раковины устриц. Тысячами они привозили их на берег и какова же была радость туземцев, когда в одной из сотни раковин обнаруживалась жемчужина — небольшой шарик, отливающий перламутровым блеском. Они делали из жемчуга ожерелья, браслеты, украшали им свои дома. Полинезийцы верили, что находка жемчужины приносит удачу.
Позднее, когда на острова Тихого океана пришли белые люди из Европы, полинезийцы поняли, что за белые шарики, поднятые из глубины моря, можно обменять много нужных вещей — ружья, цветные ткани, “огненную воду” — спирт...
Мапуи вырос крепким и ловким юношей. Уже в детстве он нырял глубже всех и дольше других задерживал дыхание под водой. Даже когда от нехватки воздуха перед глазами начинали бегать круги, он стискивал зубы и собирал раковины. Только после того, как его мешок становился полным, он поднимался на поверхность.
— Помни, Мапуи, — учил его дед Оро, — наш род происходит от великого акульего бога Ту, поэтому под водой с нами ничего не может произойти, ну разве что мы сами наглотаемся воды.
Многие ловцы жемчуга погибли именно так — переоценив свои силы, они захлебывались в темной глубине, так и не увидев неба. Такова была цена небольшой жемчужины.
Но Мапуи отличался от других. Он был необыкновенно удачлив — всегда находил места скопления устриц, и акулы обходили его стороной, словно он действительно являлся их дальним родственником. Изо дня в день Мапуи нырял за жемчужинами. У него на глазах погибали его товарищи — от постоянной нехватки кислорода у них отказывали легкие. А было им по восемнадцать-двадцать лет...
Однажды Мапуи, набрав мешочек жемчужин, отправился на остров Таити. Чуждая ему жизнь поразила туземца. Белые люди вечера напролет просиживали в барах, танцевали, магазины ломились от товаров, каждый делал что хотел.
Мапуи прельстился сладкой жизнью. Но деньги быстро закончились и пришлось задуматься над тем, что делать дальше. Знакомые ныряльщики рассказали ему, что в порту затонуло судно-угольщик и если добывать рассыпавшийся уголь со дна, можно неплохо заработать. Мапуи стал нырять с котомкой за плечами в неширокую бухту, дно которой, кроме угля, было усеяно мусором, который сбрасывали сюда приходящие на Таити корабли. Однажды в воде он сильно поранил ногу и едва выбрался на поверхность. Несколько недель он провел на берегу. У него шла кровь горлом, он кашлял и задыхался. Таитянки выходили его. Едва рана зажила, он решил вернуться домой.
У Мапуи появилась мечта — купить себе большой дом, какие он видел на Таити и зажить как настоящий богач. Он решил добыть самую большую в мире жемчужину.
“Я потомок бога Ту, и потому должен сделать это!” — твердил он про себя, просиживая дни на берегу моря.
Мать пыталась отговорить Мапуи, но все было напрасно. Он на самом деле был великим ныряльщиком, никто, кроме него, не отваживался заплывать в глубокие подводные пещеры, где жили акулы и водились хищные мурены. Но Мапуи, похоже, не могло испугать ничто.
Однажды он как всегда надел очки для ныряния, привязал к ноге груз и бросился в воду. Прямо перед ним возник силуэт огромной акулы. Но акула не напала на человека — казалось, она звала его за собой. Ведомый гигантской акулой, Мапуи заплыл в коралловую пещеру. Перед собой он увидел восемь больших раковин. Времени на размышление почти не оставалось — в ушах колотило, сердце разрывалось от недостатка кислорода. Последним усилием воли Мапуи срезал все раковины, положил их в свою котомку и рванулся к поверхности океана.
Без сил Мапуи выбрался на берег. Сразу потянулся за находкой, острым ножом вскрывая раковины. В одной из них сверкнула на солнце жемчужина. Такой огромной не видел ни он, ни его предки. Это и есть самая большая жемчужина в мире!
Дальнейшая судьба Мапуи сложилась счастливо. Он разбогател, продав свою замечательную жемчужину, женился и приобрел шикарный дом. Он больше не нырял за устрицами.
О его жизни прослышал знаменитый писатель Джек Лондон, посвятивший Мапуи один из своих рассказов – «Дом Мапуи».
А что же сама жемчужина? Ее судьба еще более удивительна. Поменяв после смерти Мапуи множество владельцев, она оказалась в итоге в диадеме английской королевы Марии, и теперь находится в одном из британских музеев.
