Президент США Джо Байден заявил, что готов пойти на любые действия, включая военные, ради того, чтобы не допустить обладания Ираном ядерным оружием. Вскоре после этого, состоялась атака при помощи дронов на военные объекты Ирана, за которой по неподтвержденным пока версиям могут стоять США и Израиль.
Значит ли это, что Иран очень близок к тому, чтобы создать ядерную бомбу? А может быть, она уже у него есть? Этим вопросы «КП» задала Антону Бакланову, научному сотруднику Центра арабских и исламских исследований Института востоковедения РАН:
- Начнем с того, что Ирану будет технически невозможно провести испытание ядерного оружия так, чтобы оно не было зафиксировано средствами объективного контроля, которые установят, где и с какой мощностью был произведен взрыв. Кроме того, на текущем уровне развития технологий Тегеран, скорее всего, сможет попробовать создать только стендовый испытательный заряд, который надо будет еще серьезно дорабатывать прежде чем его можно будет поставить на существующие виды ракетного вооружения или использовать в качестве авиационного боеприпаса.
Если же говорить о том, какой эффект окажет появление ядерного оружия у Исламской Республики, то ситуация выглядит неоднозначной. Во-первых, сам Тегеран вряд ли когда-то сможет использовать оружие массового поражения как реальный инструмент, ведь Исламская Республика Иран использует для своих военных операций в основном «прокси акторов» типа «Хезболлы» или хуситов в Йемене, а регулярные вооруженные силы применяются весьма ограниченно, так что и столкновения с противниками Тегерана идут на другом, «низовом» уровне.
Во-вторых, появления ядерного оружия у Ирана вполне вероятно подтолкнет конкурирующую с ним Саудовскую Аравию к созданию собственного ОМП, тем более серьезные наработку и Эр-Рияда уже имеются, а также есть возможность привлечь пакистанских специалистов. Однако в то же время наличие у Ирана ядерного оружия обновит региональную систему безопасности, создав региональную систему ядерного сдерживания, что в значительной степени ограничит Израиль в выборе инструментов проведения своей политики.
В то же время, в глобальном плане появление еще одной ядерной страны только усилить размывание международного режима нераспространения. Безнаказанность и разобщенность мирового сообщества в вопросах применения инструментов давления на «новые» ядерные государства подтолкнет другие государства к созданию собственной «атомной бомбы».
Важной причиной обладания ядерным оружием для Иран является защита своего суверенитета от «иракского сценария» и возможность проведения независимой региональной политики.
СПРАВКА «КП»
История иранской ядерной программы
Истоки иранской ядерной программы относятся к 1959 году, когда в университете Тегерана был установлен первый реактор, а затем Иран стал частью МАГАТЭ и участником Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО).
Иранское правительство еще в 1970-е годы пытались силами немецких инженеров построить и собственную АЭС, и создать необходимую для обогащения топлива инфраструктуру.
Исламская революция 1979 года, хотя немного и затормозила реализацию атомной программы, но не изменила вектор ее развития. Уже во второй половине 1980-х годов при активной помощи Китая иранцы начали создавать свои реакторы, а в 1992 году Россия подписала с Исламской республикой соглашение о строительстве АЭС в Бушере, возведение которой началось в 1998 году.
Казалось бы, все шло хорошо, но постепенно давление на Иран со стороны Запада начало возрастать, а в 2002 году Тегеран для США вообще стал частью «оси зла», и страну стали подозревать в разработке оружия массового поражения (ОМП). В итоге в 2003 году Исламской Республике пришлось подписать Дополнительный протокол к ДНЯО, который позволял проводить внезапные проверки национальных ядерных объектов.
В 2005 году президентом Ирана стал Махмуд Ахмадинежад - консерватор и сторонник жесткой линии в отношении с Западом. Он свернул переговоры с Западом и усилил работу по ядерной программе, заявив, что у его страны есть право развивать атомную энергетику, включая создание полного цикла переработки урана (который потом легко перестроить на военные нужды). Вот после этого и начался против Ирана новый санкционный «вал».
Правда Тегеран это не остановило, а Ахмадинежад регулярно потчевал иностранных наблюдателей новыми достижениями в атомной отрасли, теперь уже официально: то завод тяжелой воды построит, то новую партию урана обогатит. В 2011 году МАГАТЭ выпустил свой отчет, в котором было указано, что технологии, над которыми работает Иран, могут быть использованы для производства ядерного оружия.
Обстановка начала накаляться, но пришедший в 2013 году на пост президента Хасан Роухани решил немного разрядить ситуацию. В 2015 году был подписан Совместный всеобъемлющий план действий (СВПД), который предусматривал, что Иран ни при каких условиях не будет стремиться обладать, разрабатывать или получать доступ к любому виду ядерного оружия и не будет обогащать уран свыше 3,67% в течение 15 лет. Взамен Исламской Республике пообещали отмену всех санкций кроме оружейного эмбарго.
Казалось бы, вопрос решен и можно выдохнуть, однако уже в 2019 году при Дональде Трампе США вышли из СВПД и восстановили санкции против Тегерана, а в ответ Иран частично приостановил свои обязательства по ядерной сделке. В результате ситуация так и остается в подвешенном состоянии: Запад продолжает обвинять Исламскую Республику в развитии ядерной программы, хотя и продолжает вести при этом переговоры о возможном заключении нового соглашения с Ираном.
