Если в монархии предусмотрена передача короны по женской линии, то эта монархия вкупе со своим государством, как правило сталкивалась с очевидными проблемами. Итак, корона в этом случае, весьма вероятно, уходит другому правящему дому.
Иногда этого просто не избежать – в тех случаях, когда мужские законные линии угасли, другого выхода все равно нет. Собственно, это она из очевидных же причин, благодаря которой передача трона по женской линии вообще стала возможной. Но как быть, если мужские младшие линии остались? Ведь их представители, в большинстве случаев, как раз в корне не соглашались с подобной системой, не в силах смириться с потерей долгожданной власти. Ставки были слишком высоки и неизбежно вели к гражданской войне. Предотвратить её в прошлом, удавалось в основном в двух случаях.
Первый – сильная законодательная база, при ограниченной монархии. Государство в этом случае само защищает себя от «лишних» искателей короны и никому не позволит погрузить себя в хаос. Хороший пример: Ганноверы - по пресечению старшей линии, младшая мужская просто «ушла» из Великобритании обратно в Ганновер, чопорно пожав плечами. И второй вариант - монархия абсолютна, но младшая линия настолько слаба, что её можно игнорировать и не учитывать ни при каких расчетах. Пример – арагонские Трастамара. Кастильская ветвь династии угасла со старшим братом Изабеллы Католички, но младшая – арагонская, отнюдь не исчезла вместе с её мужем Фердинандом Католиком. У последнего были вполне законные младшие кузены, их просто проигнорировали и корона Арагона, в частности, и вообще, с наследством уже Изабеллы I досталась Габсбургу – внуку католических государей.
Но позже, уже в XIX веке, на тех же Пиренеях пылали династические войны, как раз из-за конфликтов, связанных с женским наследованием. О Карлистских войнах я писал неоднократно, но внимания также заслуживает и португальский конфликт – Мигелистская война. Причина абсолютно та же самая, что и в войнах Карлистских; серьезная разница заключается в принципиально ином подходе старшей линии династии, при первой попытке решить проблему, а также в том, что в отличии от Испанских Бурбонов, мужская линия португальских Браганса, трон потеряла безвозвратно.
Итак, о истоках династии Браганса. Прошу прощения за тавтологию, но, строго говоря, это – бастардская линия, бастардской же Ависской династии. Ависская династия – это потомки самой древней и младшей ветви французских королей-Капетингов – Старшего Бургундского Дома. «Бургундцы» отделились от основного древа Капетингов уже во втором поколении, основал этот дом третий сын короля Роберта II, Роберт Старый. Его младший внук Генрих (или уже Энрике, 1066-1112) за подвиги в Реконкисте получил руку незаконнорожденной дочери короля Кастилии и Леона, Альфонсо VI и графство Португалия в ленное владение. На основе графства и выросло государство. Отдельный этнос в этом графстве уже был.
Несмотря на то, что, как и во Франции, в Португалии долгое время не было прецедента с пресечением мужских линий, сама возможность передачи трона через королевскую дочь (или королевской дочери по собственному праву), никогда не отрицалась в принципе. Практическое решение вопроса престолонаследия таким образом, до поры до времени не ставилось на повестку дня.
Час настал в 1383 году, когда без сыновей скончался девятый король Португалии Фернанду I Прекрасный. Ни кузенов, ни племянников, по законной линии у короля тоже не было. Очевидной наследницей в таких условиях с детства была Беатрис – единственная дочь Фернанду и его единственный же законный ребенок, впрочем, и единственным бастардом этого короля тоже была девочка.
Занятно, но в Португалии чуть было не укрепилась на королевском троне младшая ветвь Плантагенетов. Фернанду изначально сосватал дочь за Эдуарда Норвичского (1373-1415) – одного из младших внуков Эдуарда III. Иностранный принц королевской крови, с минимальным шансом обрести престол на родине – оптимальный вариант в мужья «своей» принцессе. Шансы на возникновении монархической унии, при которой одно из королевств может оказаться в «угнетенном» положении, здесь стремятся к нулю. И иностранная династия в уже во втором поколении превращается в «родную». Во всяком случае, в теории. Да и на практике – «француза» Лайоша I, в Венгрии не просто так прозвали Великим.
Но от английского варианта, непостоянный Фернанду Прекрасный отказался и заключил в итоге союз с Кастилией, выдав дочь замуж за короля Хуана I Трастамара. Вообще, отношения Фернанду с Кастилией – дело довольно запутанное, он сам (по женской же линии) претендовал на кастильскую корону, вступив в конфликт с Энрике Трастамара после того, как тот убил своего законного брата Педро Жестокого. И вот от претензий на кастильский трон, этот король пришел к «логичной» сдаче Португалии под власть кастильского же короля, после своей смерти.
Португалии тогда удалось отбиться от кастильских претензий, и на трон в итоге взошел Жуан (1357-1433), внебрачный сын короля Педру I – старшего брата Фернанду. Португалия еще не знала, что выбрала наиболее верный путь, и любой свой герцог, будь он хоть трижды незаконнорожденным, окажется лучше, чем самый законный, но чужой. Жуан, с согласия Римского Папы снял с себя духовный сан магистра Ордена Святого Беннета Ависского (собственно, поэтому и обновленная династия названа Ависской), женился на внучке Эдуарда III, дочери Джона Гонта и положил начало двум новым ветвям Бургундской династии. Первой – законной (его собственное бастардство официально «ликвидировалось») Ависской, и второй - уже своей бастардской.
Еще в 1377 году у него родился первый, незаконный сын – Афонсу (1377-1461), который уже в правление третьего Ависского короля, своего племянника Афонсу V, стал первым герцогом Браганса.
