Крутой подъем неожиданно закончился, и машина, обретя былую проворность, сильно вильнула в сторону, и только чудом мне удалось остановить ее на ровной малюсенькой площадке. Реликтовый лес расступился, словно занавес в театре, представляя свой самый лучший спектакль.
Главными действующими лицами были разновеликие горы, украсившие собой восточные окраины Эльзаса.
Сердце недовольно застонало, жалуясь на чересчур разряженный высокогорный воздух, а душа, покинув на время измученное опасной ездой тело, парила над сочной зеленью, не обращая на меня никакого внимания.
Трудно сказать, сколько времени продолжалось такое мое взвешенное состояние. Наконец я ощутила на себе вполне реальный земной взгляд, который тщательно ощупывал каждую складку моей одежды. Первым моим порывом было тут же вернуться в машину, но любопытство взяло верх.
Никаких машин поблизости не было, в смысле припаркованных, и только одиночки-мотоциклы с ревом проносились мимо, да легковушки, таких же как я заблудившихся в горах туристов.
Молодой человек продолжал меня разглядывать, как реклaмный проспект нового отеля, или даже скорее как ценник в компьютерном журнале. Его светлые волосы, подстриженные уверенной рукой дорогого мастера, отливали золотом, а легкий спортивный костюм не скрывал ладные атлетические формы.
Так мы и стояли, я, гордо вглядываясь в необозримые просторы французских гор, а он, слегка наклонив голову, смотрел на меня. В конце концов, я достала с переднего сиденья видеокамеру, и, настраиваясь на съемки, мельком провела объективом по его застывшей фигуре.
Он улыбнулся, махнул рукой и начал резво карабкаться ко мне. Нас разделяли какие-то десять-пятнадцать метров, но каких! Гладкие щеки скалистых гор то и дело шуршали мелкими камушками, или лукаво подставляли мягкие скользкие вьюнки. Наконец он добрался до меня.
Его белоснежная улыбка подчеркнула заграничное происхождение, оставалось только вычислить язык общения. Он обратился ко мне на французском, потом на немецком, я ответила на английском.
И он тут же подхватил. После двух-трех приветственных фраз я узнала, что зовут его Виктор, что он путешествует здесь со своим другом, с которым они разминулись как раз при подъеме на этот склон.
Разговор был легкий и непринужденный, парень воспитанный и обаятельный. Я предложила ему «пикник на обочине», и он, без лишней скромности, быстро согласился разделить со мной завтрак.
Я достала из дорожного холодильника пакет. Парень встрепенулся, и недоверчиво на него покосился. И только когда я его открыла, и извлекла на свет невероятно пахнущую упаковку с мюнстерским сыром, он засмеялся.
Запах действительно был сногсшибательный, несмотря на двойную запаянную упаковку, но вкус превосходный. Мы быстренько разделались с этим возмутителем спокойствия, запивая молодым горьковатым вином. Его друг так и не появился.
— Возможно, он выйдет с другой стороны склона, — предположил Виктор.
— Тогда давай, сделаем ему приятное, — я жестом пригласила его в машину.
Действительно, за двумя поворотами на обочине стоял такой же русоволосый парень, разве что повыше ростом.
— Пьер, садись! — Виктор махнул ему рукой.
— Куда едем? — спросила я своих новых знакомых.
— Минут десять езды до… — он назвал французский городок.
— О, кей!
- Ещё больше рассказов и новых очерков на моем авторском сайте
- Буду рада общению в Телеграм-канале