2010 год. Мы - студенты 4 курса. Идёт цикл по хирургии. Для не медиков - с 4 курса в медицинском институте начинается обучение по цикловой системе: например, 5 дней подряд с 9 до 13 занятия только по терапии. Потом - 10 дней офтальмологии. Потом, условно, 5 дней стоматологии. И так весь семестр. Группы студентов небольшие - 9-12 человек.
Наш цикл проходил в больнице, в одном из хирургических отделений. У нас чудесный педагог, профессор, опытный хирург ещё старой, советской закалки. Почти каждый день мы общаемся с пациентами, нам показывают разные заболевания в соответствии с планом занятий.
В тот день одной из тем был "Аппендицит". Уж чего, чего, а аппендицитов в любой хирургии хватает. Но надо сказать, что клинические диагнозы пациентов наш профессор оглашал уже после очного общения студентов с пациентом, когда мы приходили в учебную комнату.
Профессор привёл нас в палату к мальчику, назовем его Петей. Пете на тот момент было 14 лет. Послеоперационный пациент. Мальчик рассказывает все, что знает: полтора месяца назад был аппендицит, прооперировали в ЦРБ, удалили. Живот сначала перестал болеть, а спустя месяц опять начал, да еще и подрос слегка. Мальчишка шутил, говорил, наверное, новый аппендикс вырос. Вот 4 дня назад снова попал на операционный стол, с болями, да еще и много воды из живота откачали.
Пациента мы выслушали, осмотрели. Пожелали скорейшего выздоровления и выписки. Толпой пошли в учебную комнату. А по дороге все гадали, что ж это за осложнение аппендицита такое, которое через полтора месяца опять на операционный стол привело.
Потом мы сели за парты и стали слушать профессора.
Пожелания Пете скорейшей выписки - это хорошо. Буквально завтра он покинет стены этого учреждения. Поедет, правда, не домой, а к онкологам. Потому что у Пети - рак. Рак того самого удалённого аппендикса.
Полтора месяца назад Пете удалили отросток. Сейчас ищут концы той операции - где результаты гистологии, кто отправлял удалённый аппендикс в патанатомию и отправлял ли вообще. Принципиального значения для Пети это не имеет. Потому что в эту больницу он поступил уже с метастазами. При диагностической лапароскопии обнаружили канцероматоз брюшины (метастазы по всей брюшной полости) и, как осложнение, 6 литров асцита (жидокость в брюшной полости).
Очень агрессивная опухоль оказалась. И очень редкая: частота около 0.5% от всех злокачественных опухолей толстого кишечника и всего 0.02% от всех аппендэктомий. Кто ж знал, что эти 0.02% выпадут на долю 14летнего мальчишки...
P.s.: о дальнейшей судьбе мальчика не знаю. О каких-либо результатах разбирательства в плане отсутствия данных первичной гистологии тоже.