Основная задача лагеря – уничтожить личность, стереть границы восприятия действительности, лишить человека силы воли. «Тех, кому повезло меньше, уничтожали физически, кому, - больше, убивали морально. Имя человека стиралось из памяти, становилось неважным. Давалось новое, - идентификационный номер. Теперь он, - вместо позывного. Его, даже в своих мыслях, заключённый произносил вместо молитвы, с надеждой, а может и с содроганием. Ибо, сегодня ещё не закончилось, а завтра могло и не наступить.
Человек лишался не только имени, но и всего того, что связывало его с прошлой жизнью. Одежда, дорогие сердцу вещи, фото близких. Узника лишали всего, даже волос. Из которых делали подушки. Для них же. Человек оставался абсолютно нагим, - как в первый день создания. Тело, лишённое всего материального. Душа, голая как само тело. Спустя время, тело менялось, - худело, черты заострялись. Взгляд становился безучастным ко всему. В глазах сквозила пустота.
Первая фаза – шок прибытия. Они думали, что их везут в трудовые лагеря, на Восток. Реальность оказалась слишком шокирующей. По прибытии все узники проходили отбор. Беременные, калеки, больные, - в одну сторону. Все остальные, - в другую.
«Я спросил: где мой друг, с которым приехал? Мне ответили: если его отправили налево, то ты его увидишь там. Поднял голову, куда указывала рука. Из трубы шёл чёрный дым. Языки пламени вырывались из печи, озаряя хмурое небо.» Виктор Франкл. Скажи жизни, да!
Фаза отрицания. Психика человека так устроена, что пытается выполнять охранительную функцию до последнего момента. Иначе, все мы сошли бы с ума. Смотришь по сторонам, а мозг отказывается верить и мириться с происходящим. Кто-то придумывает себе историю, что всё это лишь сон. Сейчас открою глаза, и всё исчезнет. Но, время идёт, но ничего не меняется. Рядом всё те же люди, всё то же место. Наступает другая фаза, - осознание. Реальность шокирует. С ней невозможно смириться. Нужно пытаться найти хоть что-то положительное, но не выходит. День сменяется другим. Кто-то приходит, кто-то уходит налево. Страх парализует мозг, сковывает конечности. Ноги становятся ватными. Каждый день молишь лишь об одном, - только не я. И, когда смерть обходит тебя стороной, лишая жизни другого, вздыхаешь с облегчением. Одновременно, осознавая весь ужас своих мыслей.
На помощь мозгу приходит фаза «чёрного юмора». Вдруг, до смешного понимаешь, что тебе ведь больше нечего терять. Кроме этого, до смешного голого тела. Юмор лечит души. Не даёт скатиться в бездну животного страха.
Кроме юмора появлялось чувство отстранённости. Такое странное чувство, когда душа как- будто отстраняется от тела. Ты смотришь на себя со стороны и думаешь, что в следующую минуту с тобой произойдёт.
Медленно подползает мысль о конце. Постоянная угроза жизни приводила узников к тёмным мыслям. Все об этом думали. Надежды на спасение не оставалось. Кто-то быстро ломался. Кто-то пытался барахтаться и трясти ногами.
Апатия страшнее всего. Когда становишься безучастным, без эмоциональным. Лишаешься нормальной человеческой реакции на обычные вещи. Но, порой, испытывая нечеловеческие лишения, - голод, холод, физическое и моральное насилие, лишение, - человеческое нутро начинало бунтовать. Из самых глубин человеческой души, вырывался бунтарский дух. Он отодвигал на задворки сознания страх перед смертью, становился неуправляемым. Уже не страшно.
Кто-то приходил к религии и открывал в себе духовность. Ибо, вера нужна для человека. С ней проще прожить день. С верой наступает успокоение. Суета остаётся позади. Но, наступает время, когда вера уже не спасает. Отсутствие смысла существования разрушает личность. Происходит обесценивание собственного «я». И, ты уже, почти животное. Абсолютно примитивное и порой жестокое по отношению к другим людям.
После освобождения, не все смогли вернуться к нормальной жизни. Многие лечились от душевных травм. Большинство бывших заключённых до конца своей жизни мучились хроническими головными болями, астеническими состояниями, депрессиями, апатией и проблемами с памятью. Лагерь многих лишил не только нормальной физической, но и духовной жизни.