Амфибрахий Будилович был мужчиной видным. Эстетом по пищеварению, чуточку нарциссом по убеждениям. И гением, непризнанным, по маминым утверждениям.
Достигнув тридцати девяти лет он был старым холостя…ох, нет, совсем уж холостяком его нельзя было назвать.
Он был прочно и надежно женат на своей малооплачиваемой работе, куда сбегал от маминой тирании в надежде на повышения.
Повышения не было, и мама вела себя по отношению к работе, как истинная свекровь. Ругала, хаяла, и всех обвиняла.
Перпетуя Аполлинариевна была дамой чуточку за тридцать. Успела выжить из своей жизни трех принцев по поводу их абсолютной профнепригодности и нецарского поведения.
И сейчас находилась в поиске четвертого.
Четвертый не появлялся.
До тех пор, пока лучшая подруга за пятизвездочным психологическим, исключительно психологическим, сеансом не поведала ей, что есть в их конторе холостой и неженатый.
Перпетуя Аполлинариевна сделала стойку.
Выяснив, что объект её намерений проживает в соседнем подъезде, да ещё в трехкомнатной квартире, она глубоко задумалась. Наличие мамы её не пугало ни с какой стороны.
Перпетуя Аполлинариевна работала контролером троллейбуса и могла любую маму послать…в участок.
Она стала прохаживаться вечерами на прогулку. И путь её пролегал мимо соседнего подъезда исключительно.
Амфибрахий Будилович возвращался со своей ревнивой работы вечером, в надежде на мамин борщ с пампушками, как вдруг на него что-то налетело, и начало падать.
- Ах! Я такая неловкая! – игриво сказала дама, почти придавившая щуплого эстета.
- Вы не ушиблись? – заботливо спросил Амфибрахий Будилович, в мгновение ока, разглядев взгляд заинтересованной им дамы.
- Нет, нет, - ответила она и поморщилась, ступая на ногу, - ох! Кажется пятку подвернула!
«Пятку нельзя подвернуть!» Подумал Амфибрахий Будилович, но смолчал, списав неточность на восхищение собой. Мы помним, что он был чуточку, самую чуточку нарциссом.
- Ах! У вас такие сильные руки! – нежно отметила Перпетуя Аполлинариевна.
Амфибрахий Будилович подтянул рукава на тощих предплечьях, и горделиво оглянулся вокруг.
- Позвольте вас пригласить ко мне домой, моя мама сможет вам помочь. Она у меня всё может!
Перпетуя Аполлинариевна довольно ухмыльнулась про себя, и согласилась.
Мама была сражена напрочь при виде сына, вошедшего под ручку с дамой. Дама почти висела на её гениальном сыночке, и явно что-то затевала. О! Мама знала таких дам! И не собиралась отдавать своё сокровище без боя!
Перпетуя Аполлинариевна мрачно хмыкнула про себя, и, будучи вежливо усаженной на стул, проследила глазами за ушедшим мыть руки Амфибрахием Будиловичем, глядя в глаза будущей свекрови, объявила:
- Я тут собираюсь жить. А вы в мою однушку переедете. Тут недалеко!
Мама Амфибрахия Будиловича попыталась открыть рот, раньше ей это всегда удавалось.
Продавцы в магазинах и на рынке трепетали, когда она заходила, прячась под прилавки и судорожно вспоминая, а не надо ли сегодня делать ревизию.
Прохожие расступались перед её горделивой поступью, боясь быть впечатанными в асфальт её могучей ножкой.
Вахтер в НИИ, где она до сих пор работала главной по метлам, кланялся ей ниже, чем ген. директору.
Мама попыталась. Но была сбита на взлете твердым и четким:
- А будете брыкаться, я всем контролерам скажу, что у вас абонемент на поездку просрочен!
Мама поняла, что она проиграла. Даму, умеющую так ставить подножки, ей не победить!
Спустя полтора месяца счастливые новобрачные справили свадьбу и купили новую мебель в трехкомнатную квартиру.
Мама переехала жить в однушку, и вела себя как истинная свекровь, пока невестки не было на горизонте.
Стоило Перпетуи Аполлинариевне появиться на горизонте, мама вспоминала только несколько слов:
- Да, милая, конечно, милая, да, да, не волнуйся, конечно, я посижу с внуками!
Вечерами на лавочке мама жаловалась своим подружкам на невестку.
Те сочувственно кивали и поминали своих.
Зато продавцы, узнав о переменах в судьбе мамы, сделали большие коллажи с фото её невестки, в момент, когда она спрашивает пассажиров:
«А вы платили?!»
И повесили его на самых видных местах всех магазинов, куда заходила мама.
Им больше не приходилось прятаться под прилавок.
И вахтер тоже вздохнул спокойней. Потому что мама уволилась, чтобы сидеть с внуками.
А Амфибрахий Будилович, внезапно почувствовав себя главой и кормильцем, пошел на повышение. Да так резко, что скоро заставил свою любимую супругу уволиться и пойти учиться.
Скоро она стала главным контролером города.
И все свекрови, слышавшие эту историю начали очень уважительно относиться к своим невесткам.
А вдруг они с ней знакомы? С Перпетуей Аполлинариевной. Городок-то невелик. Все друг друга знают.
Кому проблемы в троллейбусе нужны, правда?
