Вокзал… По правилам буфет должен быть открыт к приходу первого пассажирского поезда, то есть к семи часам утра. Хотя все пассажиры этого поезда тянутся из вагонов длинной, беспорядочной лентой прямо к выходу на улицу и ни один из них никогда не заглянет в буфет, но в нем заняты уже несколько столов.
Откуда же эти «пассажиры»? Люди, интеллигентные на вид, бледнолицые, развинченные, усталые? Вот за столом четверо. Дежурный официант-татарин принес по их требованию четыре стакана чая, поставил и ушел.
Сбросив с себя грязный бумажный воротничок и прицепив добытый из кармана пальто, запасной свежий, один из этих субъектов, напяливая засаленный галстук, говорит остальным:
- Рано или поздно, а придется Надьке-турчанке ребра переломать: я подменил колоду на свою, не успел дать один ответ, как она подлая, уже успела подменить свою колоду на мою! Как вам это нравится?
- Но хорош и наш граф-литограф Жульман: от меня он принял на ставку плюшевый жилет в двух рублях и силой сорвал его с меня, когда я захотел на слово отыграться! – говорит другой.
- Не везет! Страшно не везет – вздыхает третий.
А за последним столом сидит один-одинешенек, за опорожненной рюмкой водки не то артельщик, не то приказчик, весь поглощенный думой.
- Аистов, полно грустить! – окликает его субъект только что вырядившийся в свежий воротник.
- Вам, мерзавцам наплевать на то, что меня раздели! – отвечает названный Аистовым.
- Да ведь не мы тебя раздели, это, во-первых, а во-вторых, чего убиваться: проиграл ты не свои денежки, а хозяйские.
- Понятия!
- А когда ты садился играть, у тебя самого какие-такие понятия были? А?
- Замолчи лучше или… Человек, еще рюмку!
- Брось, не трогай его: он и без тебя сегодня в Фонтанку бросится – одергивают компаньоны товарища, затеявшего разговор с обыгранным.
Подальше за столом, популярный столичный шулер из бывших провизоров и его приятель, производящий за него за карточным столом все денежные расчеты. Шулер торжествует: он в эту ночь выиграл не только деньгами, но и вещами, приняв на ставки серебряные часы, портсигар и золотое обручальное кольцо.
- Придется тут до десяти часов просидеть – говорит он.
- До открытия ломбардов?
- Ну, конечно, мариновать, что ли, я это барахло буду?
- А везет вам в этот месяц!
- Везет-то оно везет, да надо лечиться ехать: эти проклятые старые побои каждую весну дают о себе знать, все кости ноют.
А вот и еще сна не знающие. Они не за столами сидят, а на ясеневых диванах, расставленных в маленьком проходе, ведущем в буфетный зал. Опустив голову, полудремлет молодой человек в ветхом, выцветшем студенческом пальто. Возле него злосчастный провинциал, приехавший в шумную веселую столицу поискать каких-нибудь занятий, но ничего без протекции не обретший и не имеющий на что домой возвратиться. Это все бездомные интеллигенты. Или ночлежка, или больница впереди.
С шумом вваливается подъехавшая на автомобиле компания кутил, где-то бурно проведшая ночь напролет. Во главе купчик-саврас.
- Ахмедка! – кричит он татарину.
Тот подлетает к столу.
- Заморозь!
- Сколько?
- Две!
- Какого-с?
- Ледерера, ледерера! Пора бы знать, что купцы кроме ледерера другого шампанского не признают!
- Слушаю!
- Да кофейку!
- Сколько?
- Ведро! Да приказчичьего ликерцу.
- Бенедектина?
- Ну, да. Живо!
Официант поворачивается.
- Постой, постой! Заведи орган!
- Помилуйте, у нас этого и в заводе нету: тут вокзал.
- Во-окзал? –протирает саврас свои рыбьи глаза.
А собутыльники-прихлебатели купчика, ловят каждое его слово, потворствуют ему во всем и готовы поставить его на пьедестал, если он кого-нибудь горчицей вымажет.
P.S. Дорогие читатели-подписчики и не менее дорогие, просто читатели. Огромная просьба – поставить лайк публикации, если она вам приглянулась.
