«Русские сезоны» впервые познакомили европейцев с русским балетом. Чутье Дягилева не подвело: на сцену вышли танцоры, на долгое время ставшие мировым эталоном балетной школы. Превзойти такой идеал оказалось почти невозможно. Познакомимся со звездами «Русских сезонов» и разберемся, почему без них антреприза Дягилева вряд ли добилась бы такого бешеного успеха.
Анна Павлова: «русский лебедь»
С детства Анна мечтала быть лучшей русской балериной. Во время учебы в театральном училище ее называли «второй Павловой» из-за старшей однофамилицы Варвары. Но позже именно Анна вошла в историю.
Среди других танцовщиц Анна Павлова не выделялась техничностью. Зато, выходя на сцену, она будто рушила все законы гравитации — не прыгая, а порхая словно неземное, эфемерное существо. В сочетании с драматическим талантом и природной легкостью это позволило ей миновать кордебалет и быстро добиться успехов в Императорском театре.
В 1907 году она впервые исполнила поставленную Михаилом Фокиным миниатюру «Умирающий лебедь». Нежность, грация и доступный только Павловой драматизм превратил хореографию в символ русского балета 20 века. Балетовед Вера Красовская писала: «Если можно балерине на сцене подражать движениям благороднейшей из птиц, то это достигнуто: перед вами лебедь».
Но для амбициозной молодой девушки такого успеха было недостаточно. Считается, что Павлова сама предложила Дягилеву включить балетные постановки в его «Русские сезоны», которые до этого знакомили Европу только с русской оперой.
Анна Павлова не прогадала: дягилевская антреприза открыла ей путь к мировому признанию. После премьерных показов «Павильона Армиды», «Сильфид» и «Клеопатры» европейская публика влюбилась в танцовщицу. Директор Метрополитен-оперы даже подписал с ней месячный контракт. Ее замерший в арабеске образ, который Валентин Серов запечатлел на одной из афиш Сезонов, на долгое время превратился в символ русского балета в Европе.
После исполнения заглавной роли в «Жизели» в 1911 году Анна Павлова покинула труппу Дягилева. Впереди ее ждала длинная карьера с постоянными гастролями в США, Индии, Японии и даже Австралии. Рекордное количество выходов на сцену превратили Павлову в легенду мирового балета еще при жизни.
Тамара Карсавина: «жар-птица русского балета»
Не меньшую популярность «Русские сезоны» подарили Тамаре Карсавиной, хотя до первых гастролей она почти не привлекала к себе внимание публики. Карсавина всегда старательно училась, с детства была окружена танцами (ее отец был танцовщиком), быстро добилась главных партий на сцене Мариинского театра. Но все больше казалось, что величайшей танцовщицы из нее не выйдет.
Все изменил Дягилев, когда пригласил Тамару в труппу «Русских сезонов». Настоящий фурор произвел дуэт танцовщицы с Вацлавом Нижинским. После премьерного показа «Жар-птицы» Карсавину стали называть «Жар-птицей русского балета», а письма с приглашениями о сотрудничестве посыпались со всего света.
Тамара Карсавина стала примой-балериной дягилевского балета сразу после ухода Анны Павловой из труппы. Танцовщицы всегда соперничали, а публика часто сравнивала балерин, даже противопоставляла их образы на сцене. Так, Вера Красовская писала:
«Жар-птица Карсавиной стала одним из тревожных символов времени, как и Лебедь Павловой. В этих образах, созданных Фокиным для двух величайших художниц танца, отлились два полюса жизни и искусства: трагическое бегство от трагедии и острое предчувствие ее неизбежности».
Карсавина прожила долгую жизнь: гастролировала, преподавала, снималась в немых фильмах и даже стала вице-президентом Королевской академии танца в Великобритании. Но в отличие от многих артистов антрепризы Дягилева она сохранила теплые отношения с импресарио до самой его смерти и посвятила ему последнюю главу своих воспоминаний.
Вацлав Нижинский: «человек-птица»
Не только балерина постоянно была в центре внимания публики. Танцовщик из помощника и спутника танцовщицы превращался на сцене «Русских сезонов» в самостоятельную фигуру. Выровнять мужскую и женскую роль в балете сумел фаворит Дягилева — Вацлав Нижинский.
Будучи еще совсем молодым танцовщиком, Нижинский поражал современников легкостью и элевацией — высоким, парящим и продолжительным прыжком. «Человек-птица», как вскоре его прозвали, почти сразу после прихода в Мариинский театр стал партнером Матильды Кшесинской, Анны Павловой, Тамары Карсавиной.
Но настоящий успех пришел к танцовщику после знакомства с Сергеем Дягилевым. Чутье антрепренера подсказало, что перед ним — редкий талант. С тех пор Дягилев делал все, чтобы Нижинский посвящал свою жизнь только танцам. К тому же с подопечным его связали близкие личные отношения.
С 1909 по 1913 год Вацлав был главным танцовщиком, а потом и балетмейстером труппы Дягилева. Как хореограф он обращался к смелым и оригинальным формам танца, а наставник «Русских сезонов» во всем его поддерживал. Дягилев иногда даже был чрезмерен в своей опеке. Например, Нижинский не получал жалование: все его траты Дягилев оплачивал лично.
Карьера Нижинского летела вверх с бешеной скоростью, пока в 1913 году он втайне от всех не женился на своей поклоннице. Дягилев был в бешенстве от такого предательства: после стольких лет постоянной поддержки! Импресарио быстро избавился от провинившегося артиста. Тем более что никаких контрактов и договоров подписано не было: все их взаимодействие строилось только на основе личных договоренностей. Они не спасли Нижинского от краха.
Короткая головокружительная карьера Нижинского закончилась. Он пытался создать собственную антрепризу, но гастроли оказались неудачными и закончились финансовым крахом. Это стало причиной нервного срыва Вацлава и началом душевной болезни. Вскоре танцовщик попал в клинику, где ему поставили диагноз — шизофрения.
Леонид Мясин: продолжатель «Русских сезонов»
Сразу после ухода из труппы Нижинского его место занял совсем юный Леонид Мясин. Его карьера только началась: за спиной танцовщика еще не было Императорского театра и партий с великими балеринами. Сергей Дягилев обратил внимание на Мясина в Московском театральном училище: туда он попал в поисках новых дарований для своей труппы.
Единственный москвич антрепризы сильно отличался от остальных манерой исполнения — праздничной и темпераментной. Возможно, именно это покорило европейскую публику, когда Леонид впервые исполнил партию Иосифа в балете «Легенда об Иосифе» Михаила Фокина.
Почти до 1921 года Мясин успешно выступал и был главным балетмейстером «Русского балета». Но Дягилев снова не смог простить подопечному брак: после женитьбы Мясина на балерине Вере Савиной ему пришлось уйти из труппы.
Несмотря на разрыв отношений с Дягилевым, после его смерти именно Мясин не дал погибнуть антрепризе своего наставника. Он создал труппу «Русский балет в Монте-Карло», объединив бывших дягилевцев и продолжил традицию, созданную еще «Русскими сезонами».
Сергей Дягилев обладал чутьем, которому может позавидовать любой из современных продюсеров. В его труппу в разные времена попадали великие артисты. Их судьба сложилась по-разному: для одних «Русские сезоны» стали успешным трамплином к мировому признанию, для других же превратились в главную жизненную трагедию. Но Дягилев понимал, что только такие таланты смогут сделать русский балет по-настоящему мировым, и в этом он точно не ошибся.
До 19 февраля еще можно успеть познакомиться с «Русскими сезонами» ближе на выставке «Дягилев. Генеральная репетиция» в Государственной Третьяковской галерее. Выставка проходит при поддержке Банка ВТБ, давнего друга и партнера музея.
