Умер режиссер Николай Досталь. Человек, навсегда сохранивший в кино образ Тулы девяностых годов прошлого века. У Николая Николаевича в режиссерской биографии много других прекрасных фильмов. Но в нашу местную историю он давно уже вошел именно сериалом «Гражданин начальник» о реалиях жизни российского общества в эпоху бурных перемен. Давайте вспомним, как это было.
Мужская картина
Криминальные истории только начинали тогда осваивать отечественные телеэкраны. Сюжеты детективов сценаристы еще не высасывали из пальца, повторяя одни и те же штампы, а использовали качественные литературные произведения. «Гражданин начальник» стал третьей большой телевизионной экранизацией – после «Улиц разбитых фонарей» по Андрею Кивинову и «Бандитского Петербурга» по произведениям Андрея Константинова. И первым большим сериалом, который снимался в Туле. В фильме, правда, это крупный областной город N.
«Гражданин начальник» – экранизация серии романов Виктора Пронина «Банда», во многом выражавших настроение своего времени. Его хорошо передает сценка из другого фильма по книжке Пронина – «Ворошиловский стрелок».
Помните?
– Не промахнись, старик.
– Да уж не промахнусь.
«В своем приговоре надо всегда идти до конца. Автору нужно иметь мужество нажать на курок! Если пообещал читателю выстрел – выстрели! Это еще Чехов завещал», – так озвучивал свое литературное кредо автор романов в одном из интервью. Со времен Библии понимание справедливости, как считает писатель, и мы вместе с ним, ничуть не изменилось. «Милосердие и справедливость – понятия почти противоположные. Милосердие, как бы оно нам не нравилось, перечеркивает справедливость. Великодушие, гуманность, прощение – в стороне от справедливости. Око за око – вот закон справедливости. И этого закона никто не отменял. Человек рождается с этим пониманием жизни». Ну и что здесь несовременного? А ведь сказано двадцать лет назад.
От книги «Банда» фильм «Гражданин начальник» отличался временем действия и некоторыми сюжетными перипетиями. В произведении Пронина – это переходный период от еще советского общества дефицита и распределения к будущему рыночному. Менялись жизненные установки, принципы, мораль; главный герой хотел жить с риском, с проблемами, но по совести, а начальство уже перестроилось.
«По сути это – мужская картина, – утверждал во время съемок в Туле Николай Досталь. – Женских ролей в ней мало, но они есть. Помимо Дины Корзун, в фильме снялась выпускница Щукинского училища Наталья Симакова и непрофессиональная актриса, мотоциклистка Анастасия Логинова. Нам нужна была девушка, лихо катающаяся на мотоцикле, мы нашли Настю, а она, к тому же, прекрасно сыграла и драматическую часть своей роли».
Вообще же Досталь говорил, что это картина о сращивании криминального мира с бизнесом и с властью.
Снимали в то время быстро. Съемки проходили полгода, закончились летом, а уже 15 ноября 2001 года состоялась премьера на несуществующем теперь канале ТВ-6.
Человеческое кино
Основные герои истории – простоватый, но себе на уме следователь городской прокуратуры Павел Николаевич Пафнутьев и его водитель Андрей. Пафнутьева сыграл тогда еще молодой и мало кому знакомый актер театра П. Фоменко Юрий Степанов, а Андрея – также молодой актер, но МХАТа Егор Бероев, у которого это был всего третий фильм в актерской карьере. Зато, будучи мастером спора по карате, некоторые трюки Бероев исполнял лично.
«В этой криминальной истории меня привлек характер главного героя – его чистота, порядочность, благородство. Он нормальный человек, и вокруг него мы делаем человеческое кино. Наш герой – положительный без кавычек, он живет и работает по совести, зрители отвыкли от таких персонажей, и мы с удовольствием подарим встречу с ним», – говорил режиссер об образе следователя Пафнутьева.
Также в фильме снимались Роман Мадянов, Александр Робак, Максим Лагашкин – также теперь популярные и востребованные актеры.
Юрий Степанов вспоминал потом, что некоторые сцены фильма снимались даже с риском для здоровья и жизни. Например, «Уазик», на котором его герой гнался за бандитами, на самом деле едва не улетел в пропасть. Хорошо, обычный шофер, не каскадер, успел вовремя остановить машину.
Запомнилась ему и сцена в автосервисе под Тулой, когда пришлось лежать в холодной, чуть выше нуля градусов воде, около пятнадцати минут. Те, кто смотрел фильм, помнят эту сцену. Пафнутьева берут в плен и оставляют связанным в ванной, пока бандиты убежали куда-то по своим делам. Но ему удалось дотянуться до крана и открыть воду, чтобы прибежали, залитые потоком соседи снизу.
Юрий Степанов утверждал, что предложение согреться перед купанием в холодной ванне изнутри, он категорически отверг: пью только после съемок.
Пятьдесят рублей за смену
Многие съемки проходили в Туле и ее окрестностях. Режиссеру особенно полюбился образ тульского трамвайчика, да еще в окружении деревянных наших домишек, вероятно, идеально подчеркивавших атмосферу провинциального города. Трамвай есть, наверное, в каждой серии фильма. Ну да что за Тула без трамвая.
А вообще, конечно же, в сериале очень узнаваемый для тех, кто жил в то время, облик Тулы со всеми ее постперестроечными прелестями – разбитыми мостовыми, изобилием отечественных машин на дорогах; иномарок в кадре практически и нет. Сейчас это хорошие ностальгические кадры. Многих построек уже и нет в помине. Например, уродливой перемычки между госпиталем и военной прокуратурой на улице Советской.
А еще в кадре есть виды Центрального парка и ночного клуба «Казанова», цветочных рядов на проспекте Ленина. Попал даже главный архитектурный шик конца прошлого столетия – дом с башенкой на улице Демонстрации.
Некоторые сцены снимали в реальном кабинете главного редактора областной газеты и в телестудии. Причем, в роли читающих новости дикторов выступали реальные тульские телевизионщики. Когда Пафнутьев вызывал кого-то в свой кабинет в прокуратуру, реальную прокуратуру на проспекте Ленина и снимали. Именно к ней подъезжал, например, в качестве свидетеля герой Егора Бероева, а злодеи наблюдали с другой стороны проспекта, как эксперт фотографировал рисунок на покрышках его мотоцикла.
С прокуратурой вообще сотрудничали самым тесным образом. Группе Николая Досталя разрешили побывать в кабинетах оперов и дознавателей, чтобы снимать как можно ближе к реальности. Допустили киношников и в музей прокуратуры, где хранятся всевозможные орудия преступлений. Правда, какой от этого вышел толк на экране – загадка. По сюжету никаких особых изысков нет. В ключевые моменты преступники пользовались обычным огнестрельным оружием.
Но, и это делает честь тому времени, для сцены бандитского нападения на автосервис в Горелках договорились с экспертом, чтобы он своим опытным оком оценил достоверность происходящего.
Попали в кадр и простые горожане. Наиболее удачливым даже заплатили гонорар за участие – пятьдесят рублей, приличные деньги по тем временам. Киношникам пришлось неоднократно обращаться за помощью в комитет по кинематографии администрации Тульской области. Например, за фужерами для застольной сцены, которые в итоге пожертвовал ресторан «Москва». Просили разрешить съемки драки на первом этаже Центрального универмага. Руководство УВД предоставило для съемок списанную милицейскую машину, которую надо было угробить в кадре.
Однако наибольшие проблемы оказались с выбором смотровой площадки, чтобы запечатлеть панораму Тулы. Подходящее место нашли, но киношников так навязчиво опекали, что виды города в конце концов сняли со стороны Красноармейского проспекта.
Конечно, некоторые кадры тулякам смотреть было забавно. Уж слишком вольно герои перемещались, а скорее телепортировались из одного района города в другой. Ключевую сцену убийства в начале фильма, которая по сюжету книги, происходит на пустынной утренней улице, снимали на Советской, напротив Белого дома. Пустынней некуда. Но поскольку город все же был не Тулой, а условным городом N, такая вольность вполне себе прощалась. Тем более, что кино очень даже получилось. Его и сейчас интересно смотреть и пересматривать.
На волне успеха, уже с другим режиссером, сняли «Гражданина начальника-2», потом «Гражданина начальника-3», но это уже было не то. Ушли искренность и непосредственность, что были присущи тому фильму Николая Досталя.
