— Аврора, сейчас же сюда!
Аврора вздрагивает. Откладывает книгу, со вздохом встаёт с кровати. Белое платье мимолётно гладит колени, чтобы потом нежно обнять их.
Дом небольшой, но идёт девушка медленно, растягивая шаги. Она ступает, как по заколдованному лесу, хмуро вглядываясь в каждый сумрачный угол.
— Аврора! Сколько тебя ждать?!
Аврора входит на кухню. Бросает мельком взгляд на упаковки с мясом, мешок моркови, картошки, гору зелени, крупы… Ухоженная женщина поднимает взгляд от заваленного стола и взмахивает рукой.
— Сколько ещё тебя ждать, Аврора? Я, видимо, стенке кричу!
Женщина закатывает глаза и отворачивается. Белые руки раздражённо поправляют на голове корону из смоляных кос.
— Сегодня у нас гость, — продолжает она сухо. — Важный, такие к простым людям не ходят. Наготовь-ка нам стол на пятерых, потом уберись, погладь моё шёлковое платье, костюм отца и приведи в порядок цветы. Хоть какую-то пользу принесёшь этому дому.
— Но у меня встреча с Гансом…
— Подождёт твой Ганс. Оборванцев много: сегодня один, завтра другой, а к нам принц приезжает.
Аврора закусывает губу. Женщина отворачивается и добавляет к грязной посуде в раковине ещё одну кружку.
— Как скажешь, Хелен.
— Я же просила называть меня мамой, — перебивает устало Хелен.
Аврора вскидывает взгляд и смотрит куда-то на тонкую шею, подчёркнуто игнорируя лицо.
— Мама у меня одна была, — бросает в ответ и выбегает из комнаты.
Пока Хелен возится в прихожей, хлопая дверцами шкафа, пока звенит ключами, заводит машину, Аврора в своей спальне смотрит на отражение и шепчет:
— Когда-нибудь это всё закончится, ведьма. Я выйду из-под твоей власти.
Оставшись в одиночестве, Аврора подходит к входной двери. Смотрит на замок, по сторонам, заглядывает под тумбу. Ключей нет.
Ей и правда не выйти — только готовить да убираться.
Хелен возвращается под вечер, уже с отцом. Теперь у неё новая причёска: пышная, залитая лаком и украшенная цветами. Хелен смеётся, оглядываясь на отца, чья залысина выдаёт разницу в возрасте лучше паспорта.
— А где наша умница? — с преувеличенной радостью вопрошает отец и тянется обнять Аврору.
Та отстраняется и прячет взгляд. Отец держит мачеху под локоток с нежностью и любовью, и между ним и дочерью, как граница, пролегает упавшая швабра.
— Иди погуляй, Аврора, — говорит Хелен резко. — Ты к Гансу спешила? Вот и беги, а нам с Робертом поговорить нужно.
Аврора молча смотрит в ответ. Вздохнув, мачеха почти выталкивает её из кухни и хлопает дверью.
— Что за ужасный ребёнок… — доносится изнутри.
— Помягче, дорогая, она всё-таки моя дочь.
— У меня кончаются силы, милый! Я не так терпелива, как ты.
Аврора приникает к двери ухом и пропускает вдох. Голоса звучат тише, чем вначале, но всё же вполне отчётливо.
— Не думаю, Роберт, что ей стоит присутствовать на ужине, — убеждает Хелен. — От этой девчонки не знаешь что ждать. Принц Герман — воспитанный умный юноша, и я не хочу, чтобы Аврора на него вешалась.
— Хелен, она не способна!
— Ты меньше общаешься с ней, чем я. Поверь, ты не знаешь свою дочь…
Девушка выбегает во двор: теперь дверь открыта. Сжав кулаки, она смотрит на занавешенное окно кухни. Лицо кривится от обиды.
— Так, да? — шепчет она шторам. — Посмотрим, кто кого. Посмотрим!
Распустив пучок на затылке, Аврора возвращается в дом и с вызовом улыбается воздуху.
Машина принца Германа подъезжает почти бесшумно, а затем в дом врываются голоса:
— Здравствуй, Герман, рад тебя снова видеть!
— Вы не устали с дороги?
— Наше знакомство было таким неожиданным! Никогда бы не подумал, что обыграю на поле для гольфа королевскую особу!
— Для меня большая честь, что вы приняли приглашение мужа.
Аврора одевается неторопливо. Белое платье валяется на полу скомканной тряпкой. На груди и бёдрах — красный бархат вечернего «футляра». Двусторонний вырез обнажает талию.
— Куколка стала бабочкой, — улыбается Аврора, глядя в зеркало, и выходит.
Теперь она не задерживается по пути.
— А вот и я! — возвещает на всю столовую.
Принц вскидывает брови и перестаёт жевать. Он красив: чернокудрый, худой, высокий — как герой из женских романов! Лицо Хелен застывает, Роберт смущённо кашляет и обращается к гостям:
— Это моя дочь Аврора. Рад представить: принц Герман, мой новый партнёр по гольфу.
Герман мелодично смеётся, с интересом разглядывает гостью.
— Рад знакомству, Аврора.
— Аврора, — вмешивается Хелен, — ты разве не собиралась встретиться с Гансом?
Девушка лучезарно улыбается в ответ. Поднимает голову, расправляет плечи, глядя мачехе прямо в глаза.
— Мы с моим другом перенесли кино на завтра. Ведь у нас гости… мама, — добавляет Аврора.
Она садится на свободное место аккурат напротив принца. Сверля падчерицу взглядом, Хелен приносит ещё тарелку.
— Сколько вам лет, Аврора? — интересуется Герман, возвращаясь к еде.
— Двадцать.
— Вот как? Выходит, я обогнал вас на пять лет, — улыбается принц.
Два человека в костюмах — видимо, охрана — наблюдают за парой, но вилок не кладут.
— Попробуйте мой ростбиф! — прерывает беседу Хелен, торопливо указывая на тарелку. — Ручаюсь, вкуснее вы ничего не ели, Ваше Высочество!
— Мой ростбиф, — поправляет Аврора холодно. — Его готовила я.
— Но по моему рецепту, — возражает Хелен сквозь зубы.
Над столом повисает звенящее от приборов молчание. Женщины сверлят друг дружку взглядами; Герман вопросительно смотрит на хозяина, который с преувеличенным аппетитом уплетает ужин. Телохранители косятся кто на красный бархат, кто на синий шёлк, словно сравнивая две фигуры.
— Девочки, давайте не будем… — начинает отец и застывает не договорив.
Кажется, что с губ вот-вот сорвётся кашель или хрип, но нет ни звука. Приборы умолкают; наступает тишина. Схватившись за горло, Роберт разевает рот. Хелен кричит. Один из телохранителей бросается к отцу семейства.
— Алло, скорая? — говорит другой в трубку. — Змеиная улица, дом восемь, механическая асфиксия. Мужчина лет пятидесяти…
Охранник обхватывает Роберта сзади, давит на живот раз, другой, третий. Хелен закрывает губы дрожащими пальцами.
— Помогите же ему, скорее!
Герман напряжённо следит за происходящим, сжимая в кулаки руки. Телохранитель хлопает по спине, потом снова давит на живот, и так по кругу. Роберт синеет, обмякает в руках спасателя.
Аврора стоит застыв посреди кухни, и её лицо похоже на маску.
***
Принц Герман протягивает овдовевшей Хелен белые лилии и сочувственно её обнимает. Он держится скромно, вежливо, не оттягивая на себя внимание от того, кого хоронят. Утончённая скорбь дворянства — покровительствующая, но не заносчивая.
Хелен плачет, вытирая слёзы платком, и Аврора смотрит на её лицо с отчётливой неприязнью.
— Ты как? — спрашивает её пацан в чёрном спортивном костюме. — Всё путём, крепишься?
— Да-да, Ганс, креплюсь, — рассеянно отвечает Аврора, наблюдая за принцем.
Ганс чешет в башке и, пожав плечами, отходит. Со вздохом косится на гроб.
— Жалко мужика…
Герман покидает Хелен, и Аврора решительно идёт вдоль скорбящих к принцу.
— Спасите меня! — шепчет брюнету на ухо.
Тот оглядывается, поднимает брови.
— От чего, Аврора?
— От моей мачехи.
Аврора незаметно за чёрными складками платья берёт принца за руку. Тот смотрит в ответ с изумлением.
— Ваша мать — прекрасный человек, — возражает Герман с улыбкой. — Зачем вас спасать?
Аврора качает головой. Косится поверх гостей на Хелен, не сводящую с них взгляда.
— Плохо вы её знаете, — шепчет в ответ.
***
Увидев Германа на пороге их дома, Хелен распахивает глаза. Запинаясь, спрашивает:
— Ваше Высочество? Какими судьбами к нам?
Герман галантно кланяется и припадает к руке вдовы с поцелуем.
— Добрый вечер, Хелен. Меня пригласила ваша дочь ещё на похоронах. — Он печально разводит руками. — Я всё ещё чувствую вину за кончину вашего супруга, ведь мы не сумели его спасти. А значит, и ответственность за вашу семью теперь несу я.
— Не стоило, — бормочет Хелен смущённо.
Разговор прерывает выбежавшая Аврора.
— Герман, добрый вечер! Не прогуляешься со мной по парку? — щебечет та мило.
Хелен бросает на падчерицу отчаявшийся взгляд.
— Аврора, ты обещала помочь мне по хозяйству.
— Сама справишься, — огрызается девушка и берёт принца под локоток. — Идём, Герман?
Герман задумчиво смотрит на мелькнувшее перед глазами декольте минималистичного платья.
— С удовольствием составлю вам компанию, Аврора, — говорит с положенной любезностью.
Хелен провожает пару растерянным взглядом, вытирая мокрые руки о чёрное домашнее платье. Герман оглядывается напоследок, но Аврора настойчиво тянет принца во двор, и тот исчезает.
***
— Моя мама умерла, когда мне было семь. Ты знаешь, Герман, как я её любила? Безумно. Я так тосковала…
Всхлипывая Аврора прячет лицо на груди принца. Тот мягко гладит девушку по спине.
— Соболезную тебе. Такую утрату тяжело пережить.
— Верно, верно! — восклицает Аврора, отстраняясь. — Пока мы жили с отцом, всё ещё было хорошо. А вот через десять лет он привёл Хелен, и тут начался кошмар!
В парке светло. Мимо проносятся дети, и Аврора слабо морщится от их криков. В трауре она удивительно хороша: чёрное оттеняют жемчужные серьги и колье, тугая коса придаёт образу строгости, которую крадёт глубокий вырез. Герман смотрит в лицо девушки внимательно и задумчиво.
— Мачеха обижает тебя? — спрашивает Его Высочество.
— Она меня ненавидит, — поправляет Аврора. — Заставляет подчиняться, во всём контролирует, ограничивает. Раньше отец меня баловал, но когда пришла Хелен, во всём её начал слушаться. Я жила как в тюрьме последние три года!
— И почему же не покинула отчий дом? — уточняет принц.
— Что?
Герман с улыбкой останавливается, пропуская мальчугана на самокате. Смотрит на распахнувшую глаза Аврору.
— Ведь ты уже взрослая, — поясняет сдержанно. — Ты могла бы найти работу, продолжить обучение, снять комнатку или квартиру. Зачем жить с человеком, который ограничивает твою свободу?
— Я… ну, э-э-э… мне не пришла в голову такая мысль, — тянет Аврора.
Повисает пауза. Они идут молча, глядя каждый вперёд. Герман хмурится. Аврора покусывает губу и каждые пять шагов незаметно косится на спутника.
***
— Ты совсем от рук отбилась! Ещё седьмой день не помянули, а уже крутишь хвостом перед принцем?
— О чём ты, Хелен? — огрызается Аврора, покачиваясь под музыку в наушнике. — Мы с Германом просто друзья.
— В самом де-е-еле?!
Хелен бросает на пол тряпку, которую так и держала в руке. Из-под завязанной на волосах косынки выбивается чёрная прядь. Глаза мачехи лихорадочно дрожат, как будто та то ли вот-вот заплачет, то ли набросится с кулаками.
— Такой же друг, как и Ганс? — язвит Хелен. — Или Вилльям? Или Фредерик? А может быть Александр или Эмиль? Сколько их было, дорогая?! Хоть бы лучше скрывала!
— Ты мне не мать, — холодно возражает Аврора. — Твоё мнение меня не волнует.
Хелен вздыхает. Прикрыв рукой лицо, отходит к окну. У неё уставший вид, а простой чёрный костюм подчёркивает осунувшееся лицо.
— Не мать, — шепчет она. — Видит небо, я пыталась ей стать все эти три года, но ты неисправима. В тебе столько жестокости, Аврора, что… А знаешь, Герман — не один из твоих друзей с улицы. Он быстро тебя раскусит.
Отвернувшись, Хелен выходит из комнаты. Аврора зло смотрит вслед.
— Тебе он не достанется! — кричит в ответ девушка, как плюётся. — Хватит с тебя отцовской халупы!
Хелен оборачивается. Грустно улыбается, глядя на падчерицу покрасневшими глазами.
— Мне и не нужен твой Герман.
Дверь мягко затворяется за её спиной.
***
Свадьба оформлена на удивление скромно: простая арка, выездная регистрация, скамеечки для гостей. Даже странно видеть, как с лавочек новобрачным хлопают члены королевской семьи. Знатные гости улыбаются, и улыбается им в ответ повзрослевший на четыре года Герман.
— Согласны ли вы, Его Королевское Высочество принц Герман Август Карл, взять в жены Хелен Майер?
Герман смотрит на невесту. Та улыбается в ответ искренне и нежно и выглядит помолодевшей на несколько лет.
— Согласен, — говорит принц счастливо.
Они целуются, и в глаза особенно бросается, как пара похожа внешне. Хлопают фейерверки. Принц-отец и принцесса-мать сдержанно хлопают сыну.
— Ненавижу, — шепчет Аврора.
Она стоит вдалеке, не присоединяясь к церемонии. За это время её наряд стал ещё более «ищущим», но девушка одна. Переступая на огромных шпильках по твёрдой земле, она зло смотрит на бывшую мачеху и её нового мужа.
— Ненавижу!
Отвернувшись, идёт прочь, и Герман провожает её долгим сочувствующим взглядом.
© Алёна Лайкова
