Бабушка Майи, Лариса Степановна, всегда была человеком широкой души и внучку учила тому же.
- Никогда нельзя жадничать, - говорила она. - Как ты к людям - так и они к тебе. "Ты мне - я тебе". У нас с девочками именно такой принцип! И смотри, как долго мы уже дружим.
Майя относилась к таким советам скептически. Не то, чтобы она была жадной... Скорее - практичной и экономной, поэтому если и делилась, то только тем, чего у нее самой было в избытке. Вероятно, это было связано с одним случаем из далекого детства, когда бабушка гуляла с ней во дворе. Майе тогда было лет пять. Она возилась со своими игрушками под металлическим "грибочком", а бабушка сидела рядом на скамейке. К ним подошла молодая женщина с сыном, и он сразу потянулся к большому яркому самосвалу, в который Майя загружала песок.
- Дай!
- Димочка, а как же волшебное слово? - улыбнулась женщина.
- Дай пожалуйста! - не меняя интонации, потребовал мальчишка.
- Мне он еще нужен, - ответила Майя.
- Фу, какая жадина! - скривилась женщина. - Тебя ведь вежливо попросили! Да и к тому же, ты девочка, зачем тебе самосвал? Это игрушка для мальчиков!
Майя любила самосвалы. Когда она была совсем маленькой, ее семья переехала в новый микрорайон, еще не до конца достроенный, и все эти самосвалы, экскаваторы и строительные краны были повсюду. Девочке очень нравилось наблюдать за ними. Поэтому и среди ее игрушек, помимо кукол и плюшевых зверят, была тяжелая строительная техника. А когда папа показал ей фотографии БелАЗов, девочка пришла в неописуемый восторг от этих величественных гигантов.
Видя, что ситуация накаляется, в разговор вмешалась бабушка:
- Маюш, ну ладно тебе, не жадничай. Он же поиграет и отдаст!
Девочка нехотя согласилась, и первое, что сделал мальчишка, схватив вожделенную игрушку - оторвал у машинки кузов и швырнул на землю.
- Ой, Димочка! - засуетилась мамаша, - Нам пора кушать! Пошли скорее!
Они быстро ретировались, оставив Майю со сломанной игрушкой. Конечно, этим же вечером самосвал починил папа, но, как говорится, осадочек остался - Майя четко усвоила, что твоя щедрость может тебе же и выйти боком.
Впрочем, бабушка придерживалась иного мнения. Последнюю рубашку с внучки она, конечно, не снимала, но со своими соседками и подружками была очень щедра. Однажды она одолжила одной из них свой набор украшений для празднования юбилея на работе, а потом и вовсе сказала: "Забирай, дарю!"
- Не жалко? - спросила Майя.
- Нет, - улыбнулась бабушка. - Я все равно уже давно его не ношу, а Лене он очень идет. Пусть радуется! А потом и она мне что-нибудь подарит. Я ж говорю, у нас принцип: "Ты мне - я тебе".
На словах это было, конечно, хорошо и замечательно, но Майя все чаще видела, что это не "ты мне - я тебе", а какая-то игра в одни ворота. Бабушка дарит соседке украшения, а соседка ей - старые полотенца. Бабушка угощает соседку большим, целым пирогом, а та потом приносит пару кусочков шарлотки. Подруга приезжает к бабушке на дачу чуть ли не на неделю, а к себе зовет даже без ночевки.
Когда Майя высказывала свой скепсис бабушке, та только рукой махала:
- Ну какая ж ты мелочная, Майка! Каждый делится, чем может. Это законы русского гостеприимства. К тому же, это сегодня у тебя много, а у другого мало, а завтра вы легко можете поменяться местами.
Шли годы. Майя окончила школу, а затем университет, начала работать. Она переехала в другой город и крутилась, как белка в колесе, но про семью не забывала и часто навещала родой город.
К сожалению, никто из нас не вечен. Лариса Степановна, прожив долгую, счастливую жизнь, мирно ушла из жизни во сне. Разумеется, Майя тут же примчалась, бросив все дела - нужно было организовать похороны. Этим занялись Майя с отцом, а мама - подготовкой поминального обеда. Глядя на количество заказанной еды, девушка поморщилась:
- Они что, жpaть сюда придут? Или человека помянуть? По рюмке и бутербродику по уши хватит.
- Майя, ну что ты? - укоризненно произнесла мама. - Это наши русские традиции. К тому же, мама Лариса сама хотела, чтобы мы угостили всех ее подруг в такой день. Ты же помнишь, какая она была щедрая и гостеприимная!
Майя лишь хмыкнула.
После похорон все собрались в гостиной бабушкиной квартиры за накрытым столом. Гости говорили тосты за покойницу, вспоминали, каким хорошим человеком она была... и активно налегали на закуски и напитки. Майе было противно смотреть на это. Ей самой кусок в горло не лез, потому что бабушку она очень любила и сильно грустила о потере родного человека.
Когда застолье подходило к концу, одна из соседок сказала:
- Ну ладно. Пора мне. Завтра приду за коврами, так что пропылесосьте их, как следует, и заверните с вечера.
- Какими коврами? - удивилась мама Майи.
- Как это - какими? - сердито ответила соседка. - Мне Ларка обещала, что после ее смерти я могу забрать ковры из спальни и гостиной!
- Да! - подхватила другая женщина. - А мне она обещала вазу.
- А мне - шубу!
- А мне...
В общем, если отдать этим кумушкам все то, что им якобы обещала бабушка, в квартире бы остались голые стены. Майя с вытаращенными глазами смотрела на этот курятник, а ее родители даже не знали, что сказать. Девушка поняла, что пора кончать с этим.
- Так! - громко сказала она, и за столом воцарилась тишина. - Мы ни про какие бабушкины обещания ничего не знаем, и никаких указаний на этот счет от нее тоже не поступало. Эти вещи останутся здесь как память о бабушке. Она и так вам много всего надарила, пока жива была. Хватит.
Шокированные такой наглостью, тетки начали громко возмущаться:
- Да как ты смеешь говорить такое?! Степановна нам все это обещала! А ты чего? Как собака на сене - сам не ам и другим не дам! Вот зачем тебе бабушкина шуба? А Василисе Ильинишне пригодится. И ваза тебе тоже не нужна. Машка, ну урезонь ты свою козу! Она вообще как со старшими разговаривает?!
Мама Майи до дрожи не любила склоки и конфликты, поэтому на сторону дочери встал папа:
- Майя права, - спокойно сказал он. - Мама мне ничего про раздачу вещей не говорила. Мы сами проведем ревизию, и если что-то нам не будет нужно - милости прошу.
- Что?! - возмутились тетки. - "На тебе, Боже, что нам негоже"?! Ну спасибо. Себе все самое лучшее заграбастаете, а нам какие-то ошметки?! Степановне было бы стыдно! Воспитала сыночка и внученьку, нечего сказать...
Ворча, гости начали собираться, и самые предприимчивые кумушки достали из сумок пакетики и контейнеры и принялись складывать туда остатки салатов, пирогов, бутерброды и нарезки. Тут уж не выдержала даже мама Майи. Они втроем разогнали весь этот балаган, на что получили еще больше возмущенных воплей.
Когда они прибирались после застолья, мама все же вздохнула:
- Как-то некрасиво получилось... Может, надо было хотя бы еду раздать? Это ведь традиция...
- Нет, мам, - сказала Майя. - Это свинство. Пришли на поминки, а ведут себя, как хозяева. И мы еще что-то им должны! Не слипнется? А традиции... Ты знаешь, нет такого скотства, которое нельзя бы было оправдать традициями. В нашей семье традиции и обычаи должны устанавливать мы сами, а не какие-то левые старухи.
Вскоре Майя уехала, забрав из бабушкиной квартиры некоторые особо дорогие сердцу вещи. Соседки и подружки Ларисы Степановны еще долго досаждали родителям Майи требованиями отдать то, сё, пятое, двадцать пятое и накрыть стол на девять и сорок дней, но супруги были непреклонны - лавочка с бесплатными ништяками и угощениями была закрыта навсегда.
- Разбаловала вас моя маменька! - сказал папа Майи. - Постоянно угощала вас и одаривала. А вы что взамен?
- А мы на венок скинулись! - сердито отвечали тетки.
Мужчина усмехнулся:
- Венок... Вот и вся цена вашей дружбы!
