Разбирать историю этой, казалось бы заштатной колониальной войны, особенно любопытно, если рассматривать ее как сериал «Война и Мир». (Ибо произведение Л.Н.Толстого назвалось «Война и Мiръ», и слова «миръ», в нем нет от слова совсем).
Любопытно наблюдать, как две коррумпированных группировки: «военные» и «политики» сцепились друг с другом на фоне поражение в колониальной войне. В испанской исторической литературе (особенно той, что была создана во времена Ф.Франко) перевороту Примо де Риверы поются дифирамбы.
Мол, навел генерал порядок в стране, «взял к ногтю» «проклятых расхитителей государственной собственности». Цитирую: «Либеральные историки определяют действия военных властей, как «эпоху жестокого террора», и таки да, террор был жесток. Открутиться не удавалось никому, за границу успели удрать лишь те, кто догадался сразу. Под арест и суд шли министры, депутаты, предприниматели, прокуроры, хотя бы в малой степени причастные к «теневым схемам», накопления конфисковывались, банки, крутившие «серые деньги», лишались лицензий».
Окститесь, о чем вы? Эту сказку сочинили потом. Военная мафия, получая в этой войне огромные деньги, разворовывая деньги, выделяемые на строительство дорог в колониях, прикарманивая часть денег на питание и обмундирование местных солдат, потерпела поражение от «дикарей». Естественно начался скандал, и другая мафия – «политики», которые наживались по другим «теневым» схемам, учинили разборки, свалив всю вину на военных. Гражданские требовали прекращения войны, вывода военных из колоний, требовали обратить непомерные военных расходы во благо народа Испании.
Военной мафии это не понравилось, и они создали свою комиссию, которая переложила вину с больной головы на здоровую: мол, военные тут не при чем, они потерпели поражение только потому, что «в тылу» все разворовали проклятые чиновники.
А, тут еще случилась очередная «перемога». Военные умудрились потерять линкор. Как? 23 августа 1923 года линкор «Испания» вел огонь по диким берберам из своих 12-дюймовых орудий, а, отстрелявшись, в тумане умудрился сесть на камни в районе мыса Трес Форкас. Поскольку дредноут шел полным ходом, сел он плотно. Попытки снять его с мели оказались бесполезными. Во время шторма начал трещать корпус. Назревал скандал. Дабы завершить историю линкора, скажем, что от него остались только башни, установленные на береговых батареях Картахены. Корпус был разбит шторми. Дабы стереть память об этом инциденте «Испанией» потом назвали однотипный с ней «Альфонс 13-й», но все это произошло позже.
И, тогда, военные пошли ва-банк, опубликовав свое расследование («доклад Пикассо»), рассказав про «попилы» и «откаты» с именами чиновников, крутивших коррупционные схемы, с номерами счетов, куда уходили «левые» деньги, и подробным списком недвижимости, приобретенной в Париже на имена родни госслужащих, получавших весьма скромное жалованье. В общем, «классика».
Депутатский корпус негодовал, протестовал, кабинет министров, единогласно вопя об «инсинуациях», срочно инициировал дебаты о «мирном договоре с рифами и полном выводе войск из Марокко, кроме Сеуты и Мелильи, с направлением освободившихся средств на повышение жизненного уровня народа». А, вот этого военные уже допустить не могли.
Вот тогда –то и началась операция «¡Qué lo pase bien!» («В добрый час!») в результате которой 13 сентября 1923 года к власти пришел генерал Примо де Ривера, который уже 15 сентября провозгласил «войну до победного конца». Он заявил, что «если политика велит оставить неотмщенными тени Анваля, такую политику следует расстрелять».
И с пылом взялся приводить африканские войска в порядок, и… Ничего не изменилось.
На 1924 год под реальным контролем испанцев в Северном Марокко, по-прежнему, находились только Сеута, Мелилья, Тетуан, Лараш и Арсила.
В январе 1924 года в «Журнале колониальных войск» появляется статья «Бездействие и пассивность» подписанная «Ф.Франко Баамонде». На тот момент будущий каудильо занимал должность командира Иностранной терции. Что это? Сделаем небольшое отступление.
Многие авторы пишут об участии Испанского легиона в Рифской войне. Огорчу, подразделения с таким названием на тот момент не существовало. Это формирование называлось несколько иначе. И, даже в 1925-м оно не называлось легионом.
28 января 1920 года король Альфонсо XIII подписал указ о создании в составе испанской армии Иностранной терции (Tercio de Extranjeros), предназначенной для операции в протекторате Марокко. Её первым командиром стал подполковник Хосе Мильян Астрай Торрерос.
Прототипом для его формирования был Французский Иностранный Легион, который ведет свою историю с 1831 года (и даже у нас под Севастополем в 1854 году он «отметился»).
Сейчас модно рассказывать, что «Несмотря на присутствие некоторых колоритных иностранцев вроде немецкого сержанта Фрике, могучего нью-йоркского негра Уильямса или некоего русского графа, подразделение носило исключительно испанский характер». Это все идеологические игры. Испанцы брали всех подряд, и иностранцев там хватало. «Никакой документ не требуется, никакого доказательства не нужно, кроме вердикта врача «годен». Имя, состояние, прошлое? Любое — настоящее или вымышленное… Легион призывает и приветствует мужчин, не спрашивая, кто они и откуда», — писал Мильян Астрай.
Барабаны для новой части сделали по образцу хранившихся в музее армии в Мадриде барабанов старых терций, а флаги её подразделений копировали знамёна испанских частей времён герцога Альбы и Дона Хуана Австрийского. Знамена вышили тоже яркие и красивые, форму тоже пошили новую, удобную. Отличительной чертой стала характерная пилотка — «горилья», или «чапири», с красными свисающими кистями и кантом (нужно ж чем-то людей завлекать).
В сентябре 1920 года началась вербовка первых легионеров. В новую часть вербовались мужчины в возрасте от 18 до 40 лет. При вступлении им единовременно выплачивали 350 песет, потом платили 4 песеты 10 сентаво в день, (зарплата очень достойная по тем временам).
Иностранная терция была сформирована в составе трёх бандер — эквивалента пехотных батальонов. Каждая бандера состояла из двух стрелковых, одной пулемётной и одной учебно-штабной рот. Вот как раз первым командиром 1-й бандеры Иностранной терции стал майор Франциско Франко.
Поначалу терция действовала против А. эль Расула Райсуни. В марте 1921 года 8-я рота 3-й бандеры под командованием капитана Ортиса де Сарате впервые вступила в бой. В мае 1-я и 3-я бандеры Легиона вошли в состав колонны генерала Санхурхо, отправившейся на штурм главной твердыни мятежного вождя Райсуни на западе Марокко. Но тут случилась Анвальская катастрофа, и части срочно кинули на защиту Мелильи. Две бандеры под командованием Мильяна Астрая ускоренным маршем преодолели 96 км до Сеуты, откуда были переброшены морем в Мелилью. Его бойцы заняли позиции в ближайших окрестностях города и охраняли их 15 дней, пока не прибыли войска из Испании.
Об этом подразделении в испанской литературе слагают легенды, но объективно говоря, на начальном этапе оно ничем особым себя не проявило. Да, эти части постоянно перебрасывали на «горячие» участки, они несли потери (Как там поется: «А сколько платят на войне, скажите мне и я поеду, чтоб посмотреть, как рядом с телом хоронят толстый кошелек»).
Очень много было рекламы. Чего стоит фраза: «Офицеры Легиона не только обедали со своими подчинёнными за одним столом, но и лично водили их в атаку». Представьте себе: «ЛИЧНО водили в атаку!»
Ладно, не будем ерничать. Командир «Tercio de Extranjeros» реально был… как сказали был сейчас «отшибленным». Его лозунг «Да здравствует смерть, и да погибнет разум!». Ну, от того-то и прозвали их «женихами смерти» (а, че их иностранцев жалеть-то).
Мильян Астрай был ранен четыре раза, потерял руку и глаз. Сменивший его на посту командира Иностранной терции подполковник Рафаэль де Валенсуэла-и-Урасаис погиб в бою 5 июня 1923 года. Третьим командиром Легиона стал подполковник Франциско Франко.
Но пока испанцам хвастаться было нечем. Наконец, им улыбнулась удача. В результате военной операции им удалось захватить город Хаэн. Но рифы продолжали уничтожать испанские блок-посты. Испанцы решили отойти на «линию Примо», линию блок-постов на возвышенностях
15 ноября 1924 года испанский гарнизон Шавэна (Шефшуэна) начал спускаться по горным дорогам к Тетуану. Семь тысяч берберских «присягнувших» (аналог регулярной армии) устроили засаду. Цифры испанских потерь называются… (очень высокие). Только терция Ф.Франко потеряла более 500 человек.
Неизвестно, сколько бы длилась эта история, и чем бы она закончилась, если бы не одно обстоятельство.
«Президент» Рифской республики укусил руку, его подкармливавшую. Конфликт произошел из-за плодородной долины Верга (Уарга), единственного черноземного региона Марокко, откуда в горы поступала большая часть продовольствия. Долина находилась во французской зоне.
Дабы обезопасить свои владения Луи Юбер Гонсальв Лиоте (с 1921 года маршал Франции) начал строить на испано-французской (или франко-рифской) границе цепочку блок-постов (ну, так, на всякий случай). Рифы стали совершать рейды в долину, конфискуя у населения зерно, а при прорыве линии блок-постов убивая французских пограничников (а, вот это уже зря).
В феврале 1925 года дело дошло до масштабного боевого столкновения. Наступление шло в двух направлениях на Фес (бывшую столицу султана Марокко) и на Тазу важный пункт на ж/д ветке Алжир-Фес. Из 66 французских опорных пунктов пали 44. Тактика была проста: опорный пункт либо брался внезапным налетом, либо блокировался, и блок-пост, лишенный подвоза боеприпасов, продовольствия (а, главное, воды), сдавался, после чего обычно французских легионеров берберы, «милосердно» вырезали (ну не таскать же их за собой, на самом деле, их кормить нужно, выкупа за них не заплатят).
Гарнизон в Аулае держался 22 дня (но их спасли). Блок посты в районе Бибан несколько раз переходили из рук в руки, и это стоило французскому Иностранному легиону 103 убитых и около 300 раненых. Расположенный неподалеку блок-пост под командованием Поля Лапера в Бени-Дерикуле был взорван своим гарнизоном.
В апреле крупные соединения французской армии, включая весь состав Французского Иностранного Легиона, пересекли южную границу рифских владений и двинулись на север, параллельно начав переговоры с испанцами о координации действий. Французский Иностранный легион формирование намного более многочисленное, чем испанская терция, и действовал он тоже жестоко. «Империя» нанесла ответный удар (причем, с использованием запрещенного оружия).
