Помнится, в детстве рассказ читал. Там мальчик делился: чего он любит, а чего наоборот - терпеть не может. У меня с этим сейчас сложновато. Из детства-то я давно вышел. И мыслю иными категориями. Например, я легко могу перечислить, что меня раздражает. В плохие дни - всё. В хорошие - тоже всё, но немного поменьше. А вот что люблю - так сразу и не сообразишь. Отупел под бременем жизни.
Утро раздражает! Вставай рано и беги как ужаленный. Я сразу пять будильников завожу - чтобы никуда не проспать. Но всё равно всюду опаздываю.
Встаю, натягиваю штаны с начесом. Морда у меня мятая, несимпатичная. Иду гулять с собаками. У меня их аж две - Чук и Гек. Собаки эти мне нравятся. Они душевные пацаны. А вот обстоятельства - нет. Я бы хотел гулять с этими собаками в безлюдном лесу. Или на берегу очень тихой реки. Чтобы выпустить их в калитку - и бегите себе конями. А я бы в это время пузо чесал и на реку любовался. Но я живу в крайне оживлённом районе - без леса и реки. Зато с кучей машин и людей. Я тащу Чука и Гека гулять по этому оживленному району - такие обстоятельства. Чук у меня по натуре беглец. Он имет щенячью внешность, хотя по возрасту давно пенсионер. У него высокие брови и манерность. Дома мы зовём его Гурченко. Чук норовит выскочить из ошейника. И у него это иногда получается. Выскакивает и бежит к мусорным бакам. Или к подъездам. Там из окон народ всякую снедь выбрасывает зачем-то. Чук бежит туда и хочет эту снедь жадно сожрать. Я ору на него приглушенно и ловлю, чтобы снова посадить на поводок. Но Чук хитрый и опытный беглец. Он горбатится и убегает от меня в туманы. Оглядывается и ржёт. Я мысленно хочу его изничтожить. Намордник Чук легко стягивает - и он болтается на шее его легкомысленным галстуком.
Гек сбежать не может - он на крепкой верёвке. И раз в десять крупнее Чука. Люди боятся Гека, говорят мне: уберите свою гигантскую собаку. Слона вырастили. Постеснялись бы с такой собакой на люди выходить. Она нас всех сейчас покусает и бешенством заразит.
Я обычно молча ухожу от таких людей. Гек-то добрый и без намордника на улицу не высовывается. Я не разрешаю. Но не будешь же каждому объяснять.
На прогулку мы ходим с пакетом - я сознательный собачник и убираю чукогековские экскременты. Пакет у меня большой и красивый, из магазина "Лента". Аккуратно заворачиваю собачье добро в пакет и кладу в урну ломбарда. Он как раз у нас по пути. Мог бы и в урну поликлиники - она тоже по пути, но предпочитаю ломбард. Там, у ломбарда, уж с пяти утра народ топчется - сдают разное. Бензопилу вот сегодня сдавали какие-то весёлые ребята. Чук таких ребят не любит. Гавкает на них, трясёт своим галстуком. Гек тоже через намордник гукает. Но весёлым с бензопилой это фиолетово, а мне приятно такое невнимание окружающих.
И мы тащимся домой. Я свищу Чуку - чтобы он отошёл уже от бензопильной компании и присоединился к нашей. Мало ли, что у них там на уме. Свист у меня особенный - так в американских фильмах свистят красоткам. Иногда на него оборачиваются прохожие женщины. Видимо, принимают всё на свой счёт. Хотя женщинам я бы свистеть постыдился. Или они просто опасаются Гека. И того, что на мой зов ещё такое же чудовище выскочит из тёмных кустов. Такие вот обстоятельства.