Тяжело бoльнoй человек в семье – это большая неприятность, а больная мама – это трагедия. Анна Тимофеевна теряла память. Бoлeзнь прогрессировала, врачи надежд не оставляли, а просветы в сознании у бедной женщины появлялись все реже и реже.
Подводило зрение, ослабели ноги. Ирина, Максим и Лиза старались не оставлять мать одну, помогали, поддерживали, как могли. И сейчас Ирина взяла длительный отпуск, чтобы целиком и полностью посвятить себя уходу за ней, переехав в ее квартиру.
Лиза ждала ребенка, срок был большой. Максим приезжал к маме каждый день, разрываясь между домом и работой. И наконец решено было забрать их с Ириной к себе.
Лиза, как всегда, была не против. Места всем хватало, и Анна Тимофеевна с дочерью переехали к ним. Максиму стало полегче. Но вскоре Лизу положили на сохранение.
- Знаешь, Макс, когда Лиза родит, мы с мамой снова переедем к ней. Тяжело нам всем здесь будет, - сказала Ира брату.
- А ты думаешь там тебе станет легче, Ира? Она же такая капризная, тебя не признает, я же вижу!
- Это болезнь, с этим ничего не поделаешь. А Лизе будет морально тяжело и с ребенком, и с больной свекровью.
- Ладно, решим потом, - ответил Максим. – Мне нужно уехать буквально на один день. Новую партию компьютеров закупили. Поеду, прослежу за отгрузкой, и тут же вернусь. И Лизу не могу надолго оставить, и вас с мамой.
Ирина проводила брата, который обещал вернуться завтра же.
В этот вечер они с мамой смотрели очередную серию какого-то скучного сериала, но время подходило ко сну, и по рекомендованному распорядку маме пора было в постель. Ирина выключила телевизор и позвала Анну Тимофеевну в ванную, чтобы помочь ей умыться.
- Нет, я кофе хочу, сварите-ка мне, милочка, - произнесла она довольно бодрым голосом.
Мама все реже и реже называла Иру по имени, а слово «дочка» не звучало из ее уст совсем.
- Не нужно пить кофе на ночь, будет плохой и тревожный сон. Лучше чай с ромашкой, как успокоительное.
Мама недовольно поджала губы, а Ира помогла ей переодеться ко сну и умыться. Чашка теплого чая была уже приготовлена.
Еще немного, мама уляжется в кровать и быстро заснет. Тогда можно будет расслабиться, почитать книгу или посмотреть телевизор. Но не тут-то было. Анна Тимофеевна сняла халат, забралась в кровать и спросила:
- Вы у нас надолго?
- А почему вы спрашиваете? — в тон ей переспросила Ирина.
- Мне кажется, я вам в тягость. Сыну я могу это позволить, но посторонним людям я мешать не хочу. Кстати, где он? – проговорила она скорбно и неожиданно заплакала как ребенок.
Ирина присела рядом и сказала:
- Успокойся, мама! Я не посторонний человек, я твоя дочь. А ты меня на «вы» называешь.
Мама вытерла слезинки салфеткой и отрешенно посмотрела на Иру.
- У меня нет дочери, — сказала она вдруг, — а есть только сын! Вы не знаете, где он?
Ее губы снова задрожали, а Ирине, несмотря на душевную боль, стало нестерпимо жалко ее.
Она взяла маму за руку, прошептала какие-то ласковые слова, затем напоила ромашковым чаем и заботливо поправила одеяло. Мама притихла и даже улыбнулась ей, что бывало крайне редко. Затем закрыла глаза, и дочь оставила ее в покое.
Ира долго не могла уснуть в эту ночь, размышляя над тем, что стало с мамой. Она всегда была такой сильной, энергичной женщиной. Строгой, да, этого не отнять, но она заботилась о ней с братом.
Они выросли, выучились. И пусть мама всегда относилась к ней по-другому, не так, как к Максиму. Но все же долгие годы они прожили вместе, одной дружной семьей, особенно, когда был жив папа.
Почему же память будто вычеркнула ее из маминого сознания, превратив в чужого, постороннего человека. И это было не столько обидно, сколько страшно.
С этими мыслями она наконец уснула, а ранним утром пробудилась от зябкой прохлады. Ирина тут же прибежала к маме в спальню, но ее там не оказалось, а через спинку кровати был перекинут мамин халат.
Входная дверь была открыта настежь. Ирина выбежала во двор и стала метаться по саду вокруг дома. Она громко звала маму, но ответа не было. Женщина бросилась к пруду, где и нашла Анну Тимофеевну.
Та стояла по пояс в воде, ночная рубашка колоколом вздулась вокруг нее, а вокруг ее мокрых седых волос суетились маленькие мошки.
- Мама!!! — изо всех сил крикнула Ира и бросилась за ней в воду.
Но пожилая женщина, как чужая, отстранилась от дочери и выходить из воды не желала. Она молча и упорно отталкивала Иру от себя, и сладить с ней было очень трудно.
Через несколько минут она увидела спешащую ей на помощь соседку, которая случайно увидела происходящее, и вдвоем им удалось вытащить маму из пруда и увести в дом.
- Вам надо отдать ее в соответствующее медучреждение, иначе беды не миновать, - многозначительно заявила испугавшаяся не на шутку женщина.
Но вскоре к дому подъехала машина, вернулся Максим. Мама уже спала после душа. Брат испугался не меньше, когда Ира со слезами на глазах поведала ему о происшедшем. Он приобнял сестру и сказал:
- Слушай, Ир, а может и правда это выход? Может, соседка права? – несмело спросил он сестру. - Где предел твоему терпению?
Но Ирина отказалась: это их мать, и в своей болезни она не виновата.
Вскоре у Лизы родился сыночек. Счастливые родители обустроили детскую, и Ирине с мамой пришлось переехать. От своей съемной квартиры она отказалась, как и от работы. Хозяин магазина ее понял и не роптал особо, заявив многозначительно: мама – это святое!
Было нелегко. Материально помогал Максим, которому мама постоянно жаловалась, показывая на Ирину своим крючковатым пальцем:
- Она чуть не утопила меня!
У Ирины при этом появлялся неприятный комок в горле, а из глаз начинали течь непроизвольные слезы.
Не столько от обиды, сколько от жалости к больной матери, которая угасала на ее глазах...
Это было очень тяжелое время, да собственно, как и вся ее жизнь, без материнского тепла, без любви, без ласки. Но ведь каждому отмерено свое.
Главное, не очерстветь душой и оставаться человеком при любых жизненных обстоятельствах. Так решила для себя Ирина, продолжая ухаживать за мамой. И себе самой поклялась, что не оставит ее до самого последнего часа.