Фамилия Дантеса знакома каждому. За ним навечно закрепилась слава убийцы величайшего русского поэта. Немногим лишь известно о том, кого он любил на самом деле, как пытался избежать роковой дуэли и какую жизнь прожил после нее. Многие из вас не знают настоящих причин злополучного поединка между Дантесом и Пушкиным. Попробуем другими глазами взглянуть на происшествие на Черной речке и переосмыслить обстоятельства этой трагедии.
Жорж Шарль Дантес родился 5 февраля 1812 года и происходил из состоятельной помещичьей семьи в Эльзасе. В Россию он отправился за славой, за «ловлей счастья и чинов», имея на руках рекомендательное письмо от Вильгельма Прусского, брата императрицы Александры Федоровны. В 1834 он практически без экзаменов был по высочайшему повелению сначала определен корнетом, а через 2 года поручиком в самый блистательный из кавалерийских гвардейских полков – кавалергардский и стал одним из личных телохранителей императрицы Александры Федоровны. Хотя Дантес мечтал дослужиться до фельдмаршала , он был крайне недисциплинирован и получил 44 взыскания за 3 года службы в полку. По воспоминаниям современников, хорошенькие девушки интересовали Дантеса больше, чем служба. Ведь он был статным красавцем высокого роста и обладал врожденной способностью нравиться женщинам. Дамы носили Дантеса на руках и вырывали его друг у друга. В широком кругу принято считать, что француз был страстно влюблен в юную жену Александра Сергеевича – прекрасную Натали, из-за чего случилась пресловутая дуэль, на которой Дантес смертельно ранил поэта. Но есть и другая версия, что молодой Жорж Дантес был просто пешкой в чьих-то умелых руках, например, его коварного «злого гения» Идалии Григорьевны Полетики. В начале 1836 г. Дантес тщательно скрывал имя своей избранницы, оберегая ее репутацию. В письме к своему приемному отцу, барону Геккерну, он признавался: «Я влюблен, как безумный... имени ее тебе не называю, потому что письмо может не дойти, но припомни самое очаровательное создание в Петербурге, и ты сразу поймешь, кто это. А всего ужаснее в моем положении, что она тоже меня любит, видеться же нам до сих пор невозможно, ибо ее муж безобразно ревнив...».
Спустя век это опубликованное в печати письмо приговорит Наталию Николаевну Пушкину, подтверждая что она любила убийцу своего мужа! Но на придворных балах в том январе блистало множество «очаровательных созданий», причем более привлекательных, чем беременная Наталия Николаевна, у которой спустя четыре месяца родится дочь. И по этой простой причине на дворцовых приемах, по записям камер-фурьерского журнала, с ноября 1835 по июнь 1836 «камер-юнкер Пушкин с супругой, урожденной Гончаровой» присутствовали только два раза, в ноябре и в декабре. Некоторые исследователи высказывают предположение о том, что на самом деле в этом письме речь идет вовсе не о жене поэта, а об… Идалии Полетике, дочери графа Строганова и троюродной сестре Натальи Николаевны. Идалию Полетику называли второй красавицей Петербурга – первенство однозначно было у Натальи Гончаровой, хотя современники замечают, что она ей не уступала по красоте. И если одна была «от неба», то другая, скорее всего, от «огня».
Она часто ездила в дом Пушкиных. Сестры Гончаровы любили Полетику. Александр Сергеевич тоже относился с симпатией к остроумной рыжеволосой красавице. «Идалии скажи, — шутит он, — что за ее поцалуем приеду лично, а что-де на почте не принимают». Идалия была умна, остра на язык и хитра, за ней тянулся шлейф скандалов, интриг и сплетен. Говорили, что она была виновницей не одной дуэли, оставаясь при этом в тени. У Идалии даже было прозвище «Мадам Интрига». Ее мужем был Александр Полетика – полковник, который командовал тем самым кавалергардским полком, где служил Дантес. Замуж Идалия вышла не по любви, и о ее романах сплетничали в свете. Одним из ее поклонников был Петр Ланской – тот самый, который в будущем станет вторым мужем Натальи Гончаровой. По этому поводу современники ядовито злословили, что генерал, наконец, «бросил п о л и т и к у и обратился к поэзии», то есть, бросил жену полковника Полетики и обратился к вдове поэта Пушкина. Её отец граф Строганов водил дружбу с самим императором, и тайный роман с Идалией мог стоить Дантесу карьеры. Сторонники этой версии считают: поначалу об этом романе никто не знал, но позже о нем стали догадываться. Так А. Смирнова-Россет писала: «Дантес никогда не был влюблен в Натали; он находил ее глупой и скучной; он был влюблен в Идалию, и встречались они у Натали...». То есть Гончарова была лишь прикрытием для истинного увлечения Дантеса. Когда раненый Дантес будет дожидаться суда на гауптвахте, Идалия напишет ему: «Бедный мой друг! Ваше тюремное заключение заставляет кровоточить мое сердце. Не знаю, что бы я отдала за возможность прийти... Мне кажется, все то, что произошло, — это сон, кошмар». И получит в ответ драгоценный браслет работы французских мастеров. А от нее вновь летит признание: «Вы по-прежнему обладаете способностью заставлять меня плакать, но на этот раз это слезы благодарности. Ваш подарок на память меня как нельзя больше растрогал и не покинет моей руки. Если я кого люблю, то люблю крепко и навсегда. До свидания, я пишу «до свидания», потому что не могу поверить, что не увижу Вас снова». Сестра Натали - Екатерина, которая в будущем станет женой Дантеса, писала ему: «Идалия приходила вчера на минуту с мужем, она в отчаянии, что не простилась с тобой... Она не могла утешиться и плакала, как безумная». Позже Полетика виделась с Дантесом несколько раз во Франции и сохранила прекрасные отношения с ним. В письмах она уверяла Дантеса, что он не должен чувствовать за собой никакой вины за случившееся. И если кто-то и виноват в трагедии 1837 года, то только сам Пушкин. Последние годы она провела в одиночестве, пережив и своего мужа, и детей. Ненависть Полетики к Пушкину возникла при жизни поэта и продолжалась всю ее долгую жизнь. Известна легенда о том, что более чем через пятьдесят лет после смерти Пушкина, узнав об открытии в Одессе памятника поэту, она, находясь в то время в Одессе, отправилась к памятнику только затем, чтобы прилюдно плюнуть к его подножию. И, поговаривали, что собиралась поехать в Москву, где тоже собирались открыть памятник поэту, чтобы плюнуть и там. Причина ее ненависти не разгадана до сих пор. Согласно одному преданию, Пушкин как-то смертельно обидел Идалию, когда он и она ехали в одной карете на великосветский бал. И в эту злосчастную поездку Идалия сделала попытку сблизиться с Пушкиным. А тот отказался. Будто бы это и привело пылкую женщину в бешенство. Из- этой ненависти Идалия Полетика сыграла роковую роль в жизни Пушкина. Всячески поощряя ухаживания Дантеса за Натальей Николаевной, она действительно устроила свидание жены поэта с Дантесом. Идалия пригласила Наталью Николаевну к себе в гости, а сама уехала под каким-то предлогом. В гостиной Гончарову встретил Дантес, тут же приступивший к пылкому объяснению. Он угрожал застрелиться прямо на ее глазах, если она не ответит ему взаимностью. Натали спасло то, что в этот момент в гостиную вбежала дочь Идалии, а следом за ней вошла гувернантка, и жена поэта, воспользовавшись моментом, спешно покинула дом Полетики. В тот же вечер Натали рассказала об этом свидании своему мужу. О тайной встрече станет известно лишь к концу века по двум источникам. Один сомнительный — воспоминания дочери Наталии Николаевны и Ланского. Другой— свидетельство княгини В.Ф. Вяземской, записанное Бартеневым. «Дантес был частым гостем Полетики, и однажды виделся там с Наталией Николаевной, которая приехала оттуда вся впопыхах и с негодованием рассказала, как ей удалось избегнуть настойчивого преследования Дантеса». Это свидание положило начало известным трагическим событиям, закончившимся дуэлью и смертью поэта. Других явных доказательств преследования Наталии Николаевны Дантесом нет. «Поведение вашего сына... не выходило из границ светских приличий», — читаем в первом варианте письма Пушкина к Геккерну. Весь компромат на молодого барона написан уже после дуэли. Общество словно прозревает. Вспоминают пылкие взгляды, частые танцы, тосты, неудачные шутки... «... на одном балу он так скомпрометировал госпожу Пушкину своими взглядами... что все ужаснулись…». На следующий день после злополучной встречи Натали и Дантеса в гостиной Идалии Полетики Пушкину и нескольким его друзьям доставили анонимный пасквиль, который присваивал Пушкину «диплом рогоносца». В дипломе содержался косвенный намёк на внимание к жене Пушкина не только Дантеса, но и царя. Поэт решил, что анонимный пасквиль исходит от Луи Геккерна и был уверен в этом до самой смерти. Он немедленно послал Дантесу немотивированный вызов на дуэль. Неписаный кодекс дуэльной чести не оставлял выбора в ситуации, когда гвардейского офицера вызывали на дуэль. У вспыльчивого поэта было 26 случаев вызова на дуэль, причем 21 раз вызывал Пушкин. Но большая часть поединков закончилась примирением сторон, а в состоявшихся поединках Пушкин ни разу не ранил и не убил ни одного из своих соперников. Дочь Пушкина графиня Наталья Меренберг о последней дуэли отца писала: «Причины дуэли отца мать моя исключительно объясняла тем градом анонимных писем, пасквилей, которые в конце 1836 г. отец мой стал получать беспрестанно». Барон Геккерен не хотел поединка, и, чтобы избежать его, фактически заставил Дантеса жениться на старшей сестре Натальи Николаевны Пушкиной - Екатерине Гончаровой.
После этого Пушкин был вынужден отозвать свой вызов, который был адресован будущему родственнику. После чего Дантес написал Пушкину: «Когда вы вызвали меня без объяснения причин, я без колебаний принял этот вызов, так как честь обязывала меня это сделать. В настоящее время вы уверяете меня, что вы не имеете более оснований желать поединка. Вы первый согласитесь с тем, что прежде, чем взять свое слово обратно, каждый из нас должен представить объяснения для того, чтобы впоследствии мы могли относиться с уважением друг к другу.» Дантес стал официальным женихом Екатерины Николаевны, и 10 января 1837 г. состоялось их венчание в Исаакиевском соборе. Второго вызова на дуэль не было. Пушкин, которого продолжали донимать ходившие в обществе шутки относительно его семьи, в начале февраля 1837 года отправил старшему Геккерну письмо крайне оскорбительного содержания, в котором намекал на гомосексуальные отношения между отцом и сыном, о постыдной болезни Жоржа. Это письмо потом будет фигурировать на суде над Геккеренами. В тот же день барон ответил, что перемирие отменяется, вызов Пушкина в силе, и Дантес готов его принять. Это был хитрый ход, который давал Жоржу преимущество: ведь тот, кто вызывает на дуэль, стреляет вторым, если останется жив. 8 февраля 1837 года во время поединка на Черной речке Пушкин был смертельно ранен в живот. При этом такой исход поединка был неожиданным: для Дантеса это была первая в жизни дуэль, а для поэта — четвертая. Есть сведения, что Геккерен в наемной карете, чтобы не быть узнанным, поехал следом за дуэлянтами и ждал результатов поединка за полверсты от места дуэли. Он уступил свою карету для раненого Пушкина, а сам возвратился домой на извозчике. Петербургское высшее общество за редкими исключениями было целиком на стороне Геккеренов, оказывало им самое теплое внимание и сочувствие; император Николай высказался о Дантесе очень милостиво, признавал, что он никак не мог отказаться от вызова своего противника и что во время дуэли вел себя честно и смело. Похороны Пушкина вылились в массовую стихийную демонстрацию, о чем все иностранные послы сочли нужным сообщить своим правительствам; и все отмечали, что демонстрация шла от «среднего класса», «простого народа», «черни».
Под напором снизу Николай и высший свет осознали, что смерть Пушкина огромнейшая национальная потеря. Над Геккерном и Дантесом состоялся суд. Жорж Дантес и его приемный отец пытались оправдать свое участие в дуэли, предъявив на заседании оскорбительное письмо, полученное ими от Пушкина. Прочитав послание, служители закона признали, что Дантес принял участие в поединке, пытаясь защитить честь своего отца, поэтому избрали для Геккернов относительно легкое наказание. Дантес был присужден к разжалованию в рядовые и, как иностранный подданный, выслан за границу, «посажен в открытую телегу и отвезен за границу, как бродяга, без предупреждения его семьи об этом решении», – с негодованием писал в своей депеше французский посол. Старший Геккерен, после долгих и напрасных попыток оправдаться перед императором, был вынужден уехать в отпуск и в Россию больше не вернулся. Среди других своих приключений молодости событию с Пушкиным Дантес придавал очень мало значения. Он говорил, что поступил как человек, который считает, что за определенные слова должно быть дано удовлетворение. У барьера он не считал нужным сентиментальничать. Он считал, что выполнил долг чести и ему не в чем себя упрекать. Во Франции ему сопутствовала слава «бесстрашного бретера, застрелившего Пушкина». Скандальная с нашей точки зрения репутация человека с клеймом убийцы Пушкина на его родине приобрела совершенно иной оттенок. В Национальном собрании, членом которого Дантес состоял, его избирают в «арбитры парламентских дуэлей». После возвращения на родину его карьера стремительно пошла в гору на гражданской службе. В 1843 году Дантес был избран членом Генерального совета департамента Верхний Рейн. При этом он много разъезжал за пределами Франции, выполняя тайные поручения будущего монарха Луи-Наполеона. Жил он в свое удовольствие, пользуясь почетом и влиянием. Близ Елисейских полей выстроил себе трехэтажный особняк; нижний этаж занимал он сам, два верхних были отведены его многочисленному потомству. Внук Дантеса рассказывал: «Дед был вполне доволен своей судьбой и впоследствии не раз говорил, что только вынужденному из-за дуэли отъезду из России он обязан своей блестящей политической карьерой, что, не будь этого несчастного поединка, его ждало незавидное будущее командира полка где-нибудь в русской провинции с большой семьёй и недостаточными средствами». Дантес скончался в семейном имении в окружении детей и внуков в 83 года. Если где-то есть великая Судьба, то она настигла именно потомков Жоржа. Ведь его собственная дочь Леония Шарлотта влюбилась в Россию и в Александра Пушкина! Умная, грамотная и хорошо образованная девушка, Леони не интересовалась светской жизнью и развлечениями. Ее привлекали наука и искусство.
Так она самостоятельно на дому прошла весь курс Политехнической школы. И, по отзывам преподавателей-профессоров, была одной из первых учениц. Другой ее страстью был русский язык и русская литература, хотя Жорж запретил жене - Екатерине Гончаровой говорить с детьми по- русски. Леони специально выучила русский язык, чтобы читать Пушкина в подлиннике. Удивительно, но, живя в столице Франции, воспитываясь во французской семье, на французском языке и в традициях этой страны, она была русской «до мозга костей» по мнению ее собственного брата, Луи Жозефа. И никто, с самого детства не говорил ей о том, кто стал причиной гибели Пушкина. Спустя годы Пушкин "отомстил" Дантесу с того света: Леони все-таки узнала о том, кто погубил ее кумира из случайной русской газеты, которая попала к ней в руки. Она искренне считала, что дуэль между отцом и Пушкиным была проведена не по законам чести. В один из семейных вечеров девушка во всеуслышание назвала Жоржа убийцей. Девушка была зациклена на трагедии, и ее психическое здоровье начало ухудшаться. Устав терпеть нападки со стороны дочери, Дантес поместил ее в лечебницу для душевнобольных в 18 лет, где она провела 30 лет и скончалась.
