У древнего путешественника, перемещающегося вдоль береговой линии, как бы на некотором «пограничье» между двумя стихиями – стихией открытых водных пространств, полных различных опасностей, и стихией первобытной непроходимой чащи, населённой грозными хищниками – при себе всегда была его лодка. Эту лодку он мог приспособить для ночлега. Существуют описания очевидцев подобных ночлегов, сделанные (в историческом плане) относительно недавно.
Вот вам пример. В первой половине XIX века обострилась проблема снабжения продовольствием колонистов Русской Америки на Аляске и прилегающих к ней островах. Население во владениях Русско-Американской Компании увеличивалось, однако большую часть продовольствия приходилось доставлять издалека. Для разрешения этой проблемы была выдвинута идея о создании южнее, в Калифорнии, некой территории, принадлежащей Компании. С тем, чтобы эту территорию, расположенную в благоприятных климатических условиях, использовать для производства продуктов питания, необходимых сборщикам и заготовщикам пушнины, а также другим обитателям поселений Русской Америки. Однако, местное индейское население в заливе Ситка, на пути в Калифорнию, встретило пришельцев враждебно. Русские промышленники заручились поддержкой местных жителей с острова Кадьяк, чугачей и колошей. С этими коренными обитателями северных берегов Америки русские переселенцы давно уже подружились. Мужчины местных племён собрали целый флот из примерно 400 своих байдар, чтобы участвовать в военной экспедиции вместе с четырьмя небольшими судами Русско-Американской компании. К этой флотилии присоединился и корабль «Нева» под командованием Юрия Фёдоровича Лисянского, который прибыл в эти края в ходе кругосветного плавания.
Ю.Ф. Лисянский в своих путевых дневниках (Лисянский Ю.Ф. Путешествие вокруг света в 1803, 1804, 1805 и 1806 годах на корабле «Нева», 2008) оставил описание ночлега «туземного флота» на берегу:
«…каждое семейство выстроило для себя шалаш. Шалаши эти составляются самым простым образом. Сперва кладётся байдарка на ребро, перед которой, отступя на 4 – 5 футов [1,2 – 1,5 м], вколачиваются два шеста с поперечной жердью, с которой на байдарку кладутся вёсла, прикрепляемые с обоих концов. Последние обыкновенно прикрываются тюленьими кожами, а пол устилается травой и потом рогожами. Перед каждым таким жилищем разводится огонь, на котором, особенно поутру, непрестанно что-нибудь варят или жарят».
Далее в указанном издании приводится великолепная иллюстрация такого способа ночлега, выполненная Г.Сарычевым, участником экспедиции Ю.Ф. Лисянского (Рисунок 1). На рисунке изображены приспособленные для ночлега большие транспортные лодки, аналоги судна «умиак» у эскимосов. На переднем плане слева видна лодка, аналогичная судну типа «каяк». То есть, указанный выше «туземный флот» состоял из судов двух типов. Зная из дневниковых записей Ю.Ф. Лисянского, что на байдарках в поход вышли около 900 человек [там же], и полагая, что лодка типа «каяк» являлась одноместной, мы можем определить соотношение количества лодок каждого из двух типов в этой экспедиции. Поскольку экспедиция предполагалась дальней и требовалось взять с собой значительное количество груза, будем считать, что на каждой большой лодке, помимо груза, располагалось 10 гребцов (по 5 с каждой стороны). Получаем, что в составе флота из 400 байдарок больших транспортных судов типа «умиак» должно было быть около 60 шт., а малых маневренных типа «каяк» – соответственно, около 340 шт. Кроме того, с учетом полученной информации становится ясно, что развитие малых каркасных судов прибрежного морского плавания параллельно в двух видах, различного назначения, должно быть характерно не только для эскимосов (инуитов), но и в целом для всех народов Севера, ведущих аналогичный образ жизни.
Далее в книге Ю.Ф. Лисянского приводится описание местных алеутских байдарок (в силу уникальности этой информации приведу отрывок почти полностью):
«Кадьякцам надлежит отдать справедливость за изобретение байдарок, которые они строят из тонких жердей, прикреплённых к шпангоутам, или, лучше сказать, к обручам. Они обтягиваются так хорошо сшитыми нерпичьими кожами, что ни капли воды никогда не проходит внутрь. Теперь их три рода в употреблении, т. е. трёхлючные, двухлючные и однолючные. […] Все эти суда ходят на малых вёслах и не только особенно легки на ходу, но и весьма безопасны в море при самом крепком волнении. Надо только иметь затяжки, которые крепятся у люков и задёргиваются на груди сидящего на байдаре. Я сам проехал в трёхлючной байдаре около 400 вёрст [425 км] и могу сказать, что не имел у себя никогда лучшего гребного судна. В байдарке надо сидеть спокойно и чтобы гребцы не делали больших движений, в противном случае можно опрокинуться. Хотя кадьякцы в другом и не слишком проворны, но отменно искусны в управлении этих челнов, на которых они пускаются сквозь буруны и плавают без всякой опасности более тысячи вёрст. Правда, это бывает всегда подле берега, однако иногда в хорошую погоду ходят вёрст по 70 [около 75 км] без отдыха. […] Когда на пути их захватывают штормы в открытом море, тогда по нескольку байдарок соединяются вместе и дрейфуют спокойно до перемены погоды. В таком случае каждому гребцу нужно иметь камлейку, сшитую из крепких кишок, которая у рукавов и на голове у капюшона затягивается шнуром, так как волны во время бури часто плещут через байдарку. Сперва для меня было весьма неприятно чувствовать движение киля и членов байдарки, которые на каждом валу сгибаются и разгибаются, но потом, привыкнув, я много ими забавлялся».
Там же приводится рисунок трёхлючной байдарки, выполненный Ю. Лисянским (Рисунок 2).
А вот теперь давайте-ка сравним, к чему в итоге пришёл технический прогресс применительно к малым каркасным судам? Сравним два малых морских гребных судна – алеутскую байдарку и современный морской каяк (Рисунок 3).
Морской каяк или «сияк» – это разновидность каяка (одноместной байдарки), приспособленная для путешествий по открытым водным пространствам (морям, озёрам, водохранилищам, равнинным рекам). Зачастую морские каяки оснащаются рулевым управлением и парусным вооружением. Морские каяки созданы как для протяжённых автономных путешествий в труднодоступных, малонаселённых районах, так и для кратковременных катаний по озёрам и прибрежной зоне морей. От аналогичных каяков (одноместных байдарок), предназначенных для сплава по бурным быстрым рекам, морские каяки отличаются, за счёт большей длины и, соответственно относительного удлинения корпуса (отношения длина/ширина), повышенной быстроходностью, меньшей манёвренностью, большей устойчивостью на курсе и большей вместительностью.
Основные размерения (длина полная, ширина в миделе, высота сечения в миделе) для лодки на рисунке 2 составляют 7,5 м, 0,76 м, 0,42 м; а для лодки на рисунке 3, соответственно – 5,2 м, 0,62 м, 0,19 м. Причин для уменьшения всех размерений современной лодки по сравнению с древним аналогом несколько. Во-первых, это применение современных материалов и технологий, что позволяет в разумных пределах уменьшать вес и габариты. Во-вторых, это иная, чем когда-то, цель использования (уже не требуется транспортировать в стойбище удачно добытого тюленя массой порядка 100 килограммов).
К чему же в итоге пришёл технический прогресс применительно к малым каркасным судам? Описанное выше судно – морской каяк – представляет собой по своим основным размерениям всё ту же алеутскую байдарку, тоже, кстати, морское судно! Да, материалы и технологии современные. Да, цель использования иная. Но грандиозное открытие безвестных первобытных мореходов Севера продолжает служить человеку атомного века. Что только лишний раз напоминает нам избитую истину о том, что всё в этом мире развивается по спирали.
Слава безвестным первобытным мореходам Севера – изобретателям байдарки!
Что ещё почитать по этой теме:
Лисянский Ю.Ф. Путешествие вокруг света в 1803, 1804, 1805 и 1806 годах на корабле «Нева». / М.: издательство «Дрофа», 2008, 352 с.
