Полицейская «ГАЗель», мерно шумя двигателем, неспешно двигалась по улицам города. Сотрудники следственно-оперативной группы, чтобы скоротать время в пути, обсуждали обстоятельства дела.
- Оксана Владимировна, - один из полицейских обратился к следователю.
- Да, Гриша, - Оксана оторвалась от чтения дневника и посмотрела на своего коллегу.
- А эта девушка… Лена… она планировала покинуть город? Верно?
- Да, но сделать это не успела.
- Я так понимаю, - начал было говорить полицейский, но Оксана, улыбнувшись, прервала его.
- Ты всё верно понимаешь, но озвучивать это не стоит.
- Понял, - едва слышно прошептал Гриша, уважительно посмотрев на следователя.
Оксана вновь погрузилась в чтение.
12 апреля
- Что? Как уволиться? Зачем? – Наталья Матвеевна - золотой мой руководитель, добрейшей души человек, она… она была просто шокирована моими словами.- Леночка, деточка… зачем тебе увольняться? Устала? Или может обидел кто? Ты мне скажи! Я быстро разберусь!
- Нет, нет, - поспешила я успокоить главного врача, - всё хорошо! Просто я планирую переезд в другой город.
- С чего вдруг? – удивилась Наталья Матвеевна.
- Ну, вот так, - я смутилась, однако, быстро взяла себя в руки и продолжила.- Парень у меня появился. Он предложил переехать к нему… в другой город!
- Вот как!? – удивилась главврач, - Раз такое дело… А может всё-таки подумаете? Специалист ты хороший…, жалко терять.
Я молчала, глядя в окно. Ой, Наталья Матвеевна, мне и самой страшно менять привычную для меня жизнь… но всё же… Личное счастье дороже.
- Ну, что поделаешь… - НатМат тяжело вздохнула, - тем более парень… И что, Леночка, мужчина-то хоть серьёзный? Не подведёт?
- Нет, не подведёт, - уверенно ответила я.
- Хорошо, иди в отдел кадров, там помогут и объяснят, что писать и как. Я сейчас им позвоню.
- Спасибочки, Наталья Матвеевна, - я бросилась обнимать главного врача, но та лишь махнула рукой, закрыв ладонью лицо… Мне показалось, что она плакала. Но нет, наверное, я преувеличиваю собственную значимость для Натальи Матвеевны.
Девочки в кадрах помогли написать заявление на увольнение и, не удержавшись, принялись осторожно расспрашивать о моём женихе и о том, планируем ли мы свадьбу или просто решили расписаться. Похоже, Наталья Матвеевна наговорила им больше, чем требовалось. Я как могла отшучивалась, понимая, что рассказать любопытным сотрудницам кадров особо нечего. Мне и самой толком было непонятно, что ждет меня дальше. Но я верила Жене, верила, что он знает, что делает. Таким мужчинам как он, можно доверять. Они вселяют уверенность в том, что всё будет хорошо.
Я вышла из отдела кадров и поспешила к своим коллегам, которые уже находились на рабочем месте. Михалыч, копошился у холодильника, пытаясь разместить на его полках многочисленные кулечки и баночки, в которые заботливая супруга собирала для него поздний завтрак, обед, полдник, ужин, поздний ужин … да много чего. Федор Михайлович, будучи человеком щедрым, периодически угощал нас своими домашними деликатесами, сетуя на то, что «бабка поналожила, а я и не съем столько». Здесь Михалыч, конечно же, кривил душой. Съел бы всё за милую душу! Готовила его супруга весьма отменно.
За небольшим столиком, используемым нами в качестве обеденного сидела Катюша. Вид у моей напарницы был измученный, набухшие глаза говорили о том, что эту ночь девушка провела без сна и много плакала. Перед ней стоял бумажный стаканчик с кофе, и Катя меланхолично пила из него мелкими глотками.
- Федор Михайлович, Катюша… доброе утро!
- Привет, Леночка, - водитель добродушно улыбнулся мне, подкручивая свои усы.
Катя молча кивнула головой.
Я посмотрела на Михалыча, и тот, прочитав в моём взгляде незаданный вопрос, развёл руками. Катя едва слышно всхлипнула, и заботливый Федор Михайлович тут же поспешил к ней.
- Катюш, а ты чего кофе пустой пьёшь? Так совсем желудок загубишь, - Михалыч порылся в холодильнике, вынул из глубины огромную банку с вареньем и поставил её перед Катей, - ешь давай! Тебе ещё деток рожать, а с плохим желудком это, ой как, не просто. Моя бабка, на что умная женщина, всегда говорит, что главное – это питание хорошее, с ним и беда - не беда, а так, мелкая неприятность.
Катя равнодушно, словно робот, открыла банку и зачерпнула ложкой густое варенье.
- Вот, совсем другое дело, - расплылся в улыбке Федор Михайлович, - так и горевать гораздо приятнее.
Катя согласно кивнула головой и даже через силу улыбнулась, заедая своё, пока ещё неизвестное нам горе, сладким вареньем.
Внезапно входная дверь распахнулась, и в кабинет стремительно, словно вихрь, ворвалась наша диспетчер Анна Сергеевна.
- Вот вы где! – гаркнула она так, что мы испуганно подскочили со своих мест. От неожиданности я задела локтем банку варенья, и та упала на пол, вдребезги разбившись. Крупные ягоды разлетелись по маленькому кабинету, распластавшись вишневыми гроздями по чисто вымытому полу.
- Что же ты, Иглесиас, - укоризненно покачала головой Анна Сергеевна, сравнив меня с известным латиноамериканским певцом, умышленно опустив первую часть его имени.
- Сейчас уберу, - выдохнула я, тщетно пытаясь очистить от крупных капель свой белоснежный, накрахмаленный костюм.
- Не надо! Филипповна уберёт, а ты мигом переодевайся и на выезд. Инфаркт у человека. Только что звонили, а я вас найти не могу. Ох, Ленка, Ленка, какая же ты неуклюжая… Влюбилась что ли? Оно и понятно. Приходил тут с утра ухажёр… в костюме, с бабочкой, букет в руках. Спрашивал, как найти Елену Викторовну. А я сразу и не сообразила, что это ты. Ответила, что нет у нас таких. Потом только дошло, что тебя он искал!
- А что за парень, Анна Сергеевна? – удивилась я. Что это ещё за неизвестный ухажер объявился.
- Не знаю, - пожала плечами диспетчер, - стройный, подтянутый. На военного похож… или полицейского…
"Виталик," - пронеслось в моей голове. Память тут же подкинула образ симпатичного, улыбчивого капитана, ловко сунувшего мне в карман бумажку со своим номером телефона. Вслух я говорить ничего не стала. Да и Анне Сергеевне, при всём её любопытстве, было не до этого.
- Бегом переодеваться и на выезд. У меня в подсобке костюм синий есть. Как раз тебе впору будет. Взяла моду в белом красоваться… Там человеку плохо, а она всё о мужиках думает. Вот тебе и «страдающая в разводе девица»… Ох, Ленка, Ленка…
Анна Сергеевна укоризненно покачала головой и, не сдержав улыбки, вышла из кабинета. Вскоре, откуда-то из коридора, раздался её зычный голос:
- Филипповна, быстрее сюда! Твоя любимая смена очередной раз изгадила свою каморку. Неси ведро, швабру… и ремень… задницу кое-кому надрать…
Я застыла посреди грязной комнаты, растеряно рассматривая свой костюм, весь покрытый крупными красными пятнами… Красные пятна на моей белоснежной одежде! Красные словно… словно кровь… выдало моё измученное сознание…