СУДЬБА-19
Панна согласилась с тем, чтобы Валентинка находилась у них до прихода Марии с работы.
Каждый день Мария, перед работой, отводила дочь к невестке. Валентинке очень нравилось у тёти Панны с Людочкой. Можно играть и никто ни за что не ругает. А ещё тётя Пана ко дню рождения Валентинки, сшила красивое платье. Тётя Панна даже сняла со стены большое зеркало и поставила его на пол, чтобы девочка могла увидеть себя в новом платье.
— Нравится?— спросила она.
— Нравится. Красивое платье — любуясь на себя в зеркале, ответила племянница.
— Ну, снимай. На свой день рождения оденешь. Хорошо?
— Хорошо! — бойко и радостно ответила девочка и без сожаления стала снимать платье.
Людочке уже исполнился годик, у неё день рождение прошло, а Валентинке скоро будет пять лет. Мама сказала ей, что она сразу станет большой и сможет тогда оставаться дома одна.
Не хочет Валентинка оставаться одна дома, скучает она по бабушке с дедушкой. Хорошо хоть Людочка есть. С ней играть можно. Валентинка спрячется за шторку, Людочка подходит и отдёргивает шторку и они радостно смеются.
Можно мяч катать по полу. Можно мяукать и даже гавкать, как щенок и Людочке смешно и Валентинке. Потом Людочка начинает прятаться за шторку, а Валентинка её ищет
— Где Людочка, где? Во-о-т она — отдёрнув шторку говорила Валентинка и они обе весело смеялись.
Любит Валентинка Людочку в зыбке качать и колыбельную петь. Слова сама придумывает. Тётя Пана хвалит, говорит, что она быстро Людочку усыпляет.
День рождения Валентинки, одиннадцатое сентября 1954 года выдался на субботу. В пятницу привела мама её к тёте, а вечером не забрала. В субботу тоже не пришла и день рождения для племянницы устраивала тётя Панна.
Они все вместе сходили в магазин, купили пряников, молока и других продуктов. Дома устроили пир с пряниками и кофе. Только кофе не настоящий, из поджаренных ячменных зёрен, но всё равно было радостно и вкусно, особенно, когда ты в новом платье.
— Теперь я уже большая и теперь мама к вам водить меня не будет. Я буду одна дома ждать их с работы.
— Ну не горюй, мы с Людочкой будем выходить гулять и будем к тебе приходить в гости. Хорошо?
— Хорошо.
— Ты рада?
— Рада.
— Вот и хорошо, не горюй.
— Я не горюю, когда будет снег, я с бабой уеду, а пока не горюю.
— Всё-то ты знаешь. Ох, приедет ли за тобой она?
— Конечно приедет. Я знаю. Вот сама увидишь.
С этого дня Валентинка оставалась одна дома. У неё было много игрушек, карандаши и альбомы для рисования, только ей ни играть, ни рисовать совсем не хотелось. Больше всего она проводила время у окна. Просто стояла возле него и смотрела, как проходит день за окном. Приходила тётя Панна с Людочкой, Валентинка открывала форточку и они разговаривали. Тётя Панна всегда спрашивала
— Ты кушала сегодня?
— Нет ещё, только молоко пила.
— А суп есть, ты посмотри, есть у тебя суп?
— Сейчас погляжу — говорила Валентинка и убегала на кухню, но никакой другой еды дома не находила.
— Нет, супа нет — кричала она, вбегая в комнату.
— Мы с Людочкой пойдём в магазин и занесём тебе суп, хорошо? — обещала тётя Панна и они уходили, а когда возвращались, Валентинка спала под окном на полу.
— Валентинка, ты где? — открыв форточку, спрашивала тётя Панна.
— Тут. Вот я. Вот — вскакивая с пола кричала Валентинка.
— Встань на стул и возьми кастрюльку с супом.
Валентинка подтягивала к окну стул, вставала на него и принимала кастрюльку с супом через форточку.
Взяв кастрюлю с супом, ставила её на стул, спустившись на пол, брала кастрюлю и бежала на кухню кушать.
— Ты кушай, а мы с Людмилкой пойдём в магазин, обратно пойдём и ты нам подашь пустую кастрюльку —кричала в форточку тётя и они уходили.
Потом возвращались и забирали кастрюлю.
— Сейчас Людочку тоже покормлю, да спать уложу, уже куксится, спать хочет. Нагулялась.
Наевшись горяченького супа, Валентинка тоже уходила спать.
Но в этот раз Людочка заболела и тётя Панна не пришла за кастрюлей.
— Это что такое? Что это за кастрюля? — спросила Мария у дочери, когда пришла с работы.
— Это тётя Панна принесла мне суп — ответила дочь.
— Как тебе не стыдно! Ты что побирушка? Ты зачем меня позоришь? Теперь все будут думать, что я тебя с голоду морю. А у тебя молоко есть, хлеб есть. Не умерла бы, дождалась, когда я с работы приду.
Вон яблоко есть. У других детей и этого нет. Живёшь, как королева, всё у тебя есть. А ты как побирушка, стыд, позор на мою головушку. Родная дочь перед всем селом опозорила — распалялась Мария.
Валентинка заплакала.
— Ну не реви, не реви. Больше так не делай, хорошо? — смягчив голос, попросила Мария.
— Хорошо — продолжая всхлипывать, ответила дочь.
— Ну вот, и хорошо. Садись кушать, смотри, что мы с дядей Гришей тебе принесли. Колбаска,чай фруктовый. Его можно прямо сухой, с плитки кусать. Попробуй — она развернула бумажную обёртку и протянула Валентинке часть оголённого кирпичика, та откусила.
— Вкусно?
Валентинка кивнула.
— Ещё будешь?
— Нет. Колбаску буду.
— Ну хорошо, давай садись за стол, будем кушать, я колбаски нарежу, сейчас картошка отварится, уже кипит — свежая картошка в мундирах и в самом деле уже парила на электроплитке.
Колбаса была очень вкусной и её съели всю, за один присест, осталась только картошка.
На другой день Валентинка ела холодную картошку с простоквашей. Плитку ей включать не разрешают. Плитка очень интересная. Валентинка любит смотреть, когда её включают. Тогда по пружинкам, похожим на дождевых червей, бежит красный жар, и если к нему подставить клочок бумаги, то она загорит. Это ей дядя Гриша показал, как бумага горит и что так же всё в доме может загореть, и она тоже. Поэтому плитку включать Валентинка боялась.
Она поела картошки с простоквашей и хотела сесть рисовать, но тут в окно постучала тётя Панна
— Ты голодная? — спросила тётя.
— Не-е-ет. Я картошку с простокишей ела. Не голодная.
— Возьми, я калачики испекла — она протянула в форточку свёрток. Валентинка взяла. Не обижать же тётю.
— Ты кушай, а мы в магазин пошли.
Валентинка положила свёрток на стол.
— Калачики съем и не скажу маме, а то опять ругать будет — подумала она и пошла рисовать
.За окном снег летит большими белыми хлопьями. Валентинка любит смотреть, когда он летит. Лучше всего на снег смотреть на улице, особенно, когда лежишь на снегу, а хлопья летят на тебя с самого неба.
— Дядя Гриша сказал, что скоро будет новый год. Значит опять будут праздники. Дядя Гриша будет каждый день их праздновать и, они с мамой будут опять каждый день гулять — думала Валентинка стоя у окна.
Но гулять на этих праздниках дяде Грише не пришлось.
На последней гулянке, они с Марией поссорились, и она ушла домой, а он остался развлекать чьих-то гостей.
Мария легла к Валентинке, да так они вместе и проспали до утра. А утром пришла какая-то женщина и сообщила, что Григорий уснул, положив голову на баян, и передавил сонную артерию.
Мария замкнула дочь и побежала к сестре Григория.
Валентинка была одна дома весь день, потом и всю ночь. Дома стало холодно, и она сидела на кровати, укутавшись в одеяло. Она ждала тётю Панну, надеялась, что она придёт и узнает, что Валентинке холодно и возьмёт у мамы ключ, отомкнёт её и заберёт к себе, ну или растопит печку. Не знала Валентинка, что мама запретила тёте Панне подкармливать её и даже подходить к их дому.
Мама не пришла домой и на вторую ночь. Кушать дома было нечего. На третий день какая-то женщина постучала в окно. Откинув одеяло, надеясь, что пришла тётя Панна, Валентинка подбежала к окну. Чужая женщина подала в окно тарелку с горячими рожками и спросила.
— А бабушка вам шлёт письма?
— Да — ответила Валентинка, принимая тарелку с едой.
— А ты можешь найти конверт от бабушки?
— Ага — ответила девочка, с полным ртом рожек. Она подбежала к тумбочке, взяла конверт и подала в форточку женщине.
И на третью ночь мама не пришла, но зато утром в дом вошла бабушка. Она открыла дверь топором.
— Ну я же говорила тебе, что ты приедешь за мной, говорила! Вот и холодно и супа нет, ничего нет. Вот ты и приехала.
— Давай будем собираться, да к Серафиму пойдём, а утром поедем.
— Поедем, конечно поедем, там уже батя по мне скучает — говорила Валентинка, одевая пальтишко и валенки.
— Собралась, ну и пошли — она взяла Валентинку за ручку и они вышли на улицу. Пелагея подпёрла дверь лопатой и они отправились к Серафиму.
— Садитесь за стол, только что суп сготовила, сделала котлеты с гречкой — встретила гостей Панна.
— Сейчас, сейчас. Только разденемся. А где Людмилка-то?
— Людмилка спит ещё, горлышко что-то воспалилось, ночь спала совсем плохо.
— Пусть высыпается, натешимся ещё. Давай кушать Валентинка, голодная ведь. Сколько дней не ела? Матери-то, сколько дней нет?
Валентинка посчитала по пальцам и ответила
— Три дня. Три дня нет
— Видал, что творит? Дома ни крошки и не топлено, хоть волков морозь. Ах Манька, Манька, мало я её порола, мало. Убить, гадину, надо было. Знатьё, что такая родится, так в ногах бы удавила, когда рожала.
— Ну зачем вы так. У неё горе, кто-то подал помянуть, а в горе слаб человек, вот она и свалилась. Проснулась, опохмелилась, потом похороны. Опять поминки. Ей надо было к нам кого-нибудь послать, мы бы забрали Валентинку к себе и всё хорошо бы было. Но видимо не смогла. А мы ведь ничего не знали.
— Не думала она про ребёнка, вот и не послала к вам никого — сделала вывод Пелагея..
— А мы и не слышали про это горе. Когда уж схоронили, так я в магазине только и узнала.
Утром на поезде Валентинка ехала с бабушкой на новое место, в новый дом.
— А мы тёлочку себе осенью взяли, знаешь, как её зовут?
— Как?
— Майка и бока у неё красные, а сама белая, как ты и говорила.
— Майка? Хорошая Майка. Она меня любит. Она хорошая.
— Ну, отелится, так поглядим, какая она.
Как только пришли с поезда в дом, Валентинка побежала в сарай, знакомиться с Майкой.
— Хлебушка возьми. Тёлочка хлебушко любит.
Подойдя к пряслу, отделяющему тёлку от гуляющих по сараю кур, Валентинка протянула тёлке руку с хлебушком. Майка аккуратно слизнула хлеб с её ручки и с наслаждением его съела. Валентинка смеялась, радуясь тому, что угостила коровку.
Майка съев хлеб, протянула голову к девочке и лизнула её в щёку.
— Ой— крикнула она, какой язык шершавый. Лучше я тебя буду хлебом кормить, а меня лизать не надо — весело говорила девочка.
Когда Валентинка прибежала домой, разговоров про Майку было много. Она весело смеялась и радостно рассказывала в разных подробностях об одном и том же до самого вечера.
А на другой день они пошли в гости к бате Васе, брату Николая.
Рукодельница Ефросинья привезла с собой с Алтая кросна. Станок был заправлен и видно было, что часть изделия уже была готова. Это были половички-дорожки. На Алтае их ткали из ниток, льняных или шерстяных, а здесь Ефросинья ткала свои дорожки из нарезанных ленточек старых вещей. Рядом со станком стояла кровать, и на ней спал совсем маленький мальчик.
К удивлению Валентинки в этом небольшом доме был не только этот мальчик, но её дядя, всего на год старше, по имени Толик и тётя Рая и её троюродные сестрёнки Валюшка и Любашка.
Тётя Рая была очень весёлой и красивой девушкой, с кудрявыми чёрными волосами. Вскоре пришла её сестра Люся, с кудрявыми рыжими волосами, мама девочек и мальчика спящего в кроватке. Тётя Люся жила в городе, но дети её были у бабушки Фроси почти каждый день. Валентинка стала частым гостем в этом доме и тётю Раю тоже стала называть, как другие дети, няней Раей.
Про все неприятности в Шушталепе, она забыла и была счастлива в кругу новой родни. Весной познакомилась с соседской девочкой, Валей Тимакиной. У Вали много братьев и больших и маленьких.
В доме подружки было очень бедно. На полу нет никаких половичков. На кроватях ни перин, ни белых простыней. Даже на окнах не было занавесок. А картошку они варят в большом чугуне. К картошке больше ничего на стол не ставят, потому что больше ничего и нет.
Тётя Маруся, Валина мама, очень добрая, очень ласковая и когда разговаривает с Валентинкой, очень ласково улыбается.
— Валентинкя, усаживайся с нами картофлю исть
— Колькя, подвинься, усади гостью-то.
Валентинка садилась на лавку вместе со всеми, и они все ели горячую картошку. До чего же это была вкусная картошка!
В день, когда их отец, дядя Семён, получает зарплату, то несёт домой всякие вкусности. Трёхлитровую банку с абрикосовым компотом, две коляски колбасы, пряники и хлеб.
Валентинку тоже угощают компотом.
Ох, как же Валентинке хочется хоть чем-то угостить соседей!
— Ну пожалуйста, ну хоть что-нибудь. Их тоже надо угостить, как они меня. Ну пожалуйста — упрашивала внучка свою бабушку.
На помощь пришёл батя Коля.
— А у меня вощины с медом с лета остались. Для пчёл берёг, вижу им хватит, это лишнее. Я тебе нарежу вощин, а ты бабушка, дай нам миску, куда сложить — он взял миску и ушёл на улицу. Через некоторое время Николай пришёл с кусками медовых сот в миске
— Ну, вот такое угощение подойдёт?
— Да — захлопала в ладоши внучка.
— Тогда давай одевайся, да пойдём, отнесём угощение.
Но нести дальше ограды никуда не пришлось, мимо забора шёл Коля.
— Николай, погодите-ка, на вот гостинцы, неси в дом. Пусть ребятишки угощаются — он протянул в руки мальчика миску с вощинами и они с Валентинкой пошли домой. Душа девочки пела, и сердце от радости готово было выпрыгнуть. Её друзья будут жевать сладкие вощины и высасывать из них вкусный мёд.
Весной отелилась Майка и когда молоко можно было пить, Валентинка стала просить у бабушки
разрешение, угостить своих друзей молоком
— А можно я угощу их молочком, у них нет коровки, можно?
— Можно, но только это не честно, я буду доить, а ты угощать. Надо что-то делать самой.
— Тогда научи меня доить Майку.
— Вот вечером и пойдём. Утром-то я уже её доила.
— А можно я ей хлебушко отнесу, чтобы она меня полюбила и хвостиком не стегала.
— Можно, иди, корми.
Валентинка была счастлива! Она взяла краюшку хлеба и побежала в стайку к Майке. Разломив хлеб на две половинки, Валентинка протянула одну половинку корове. Майка быстро и очень ловко слизнула кусок хлеба с ладони и, закрыв глаза от удовольствия, стала с аппетитом его жевать.
Радостная девочка видела, что корова испытывает огромное наслаждение, поедая хлеб, и как только Майка съела первый кусочек, протянула ей вторую дольку. Майка так же слизнула хлеб с ладошки девочки и закивала головой, выравнивая кусок хлеба во рту, чтобы он не выпал.
Но Валентинке показалось, что Майка её благодарит за хлеб, кланяясь ей. Наполненная восторгом, девочка готова была бежать домой, чтобы поделиться с дедушкой и бабушкой своими впечатлениями, как вдруг услышала где-то в углу стайки непонятный ей голос. Так ни кошка, ни собака не кричат. Валентинка побежала вглубь стайки и в углу увидела загородочку, а за ней на большой подушке из сена, лежал телёнок.
— Какая маленькая коровка. А у меня не осталось для неё хлеба. Откуда она взялась? Ни бабушка, ни дедушка ничего про неё не говорили. Как же её зовут?
Она побежала домой, и едва переступив порог, спросила
— А как маленькую коровку зовут? А когда её купили? А можно я ей хлеба унесу. Она тоже обрадуется хлебушку, как Майка. А можно, она будет моя коровка?
— Да это не коровка, это маленький бычок, Мартик — ответила бабушка внучке.
— Его нам Майка принесла — сообщил дедушка.
— Как же она принесла, если у неё рук нету, батя, ты чё говоришь? Она в зубах что ли принесла, как Мурка?
— А этого мы не видели, пришли, а у неё уже сынок народился — не сразу нашёлся с ответом дедушка.
Разговоров было до самого вечера.
А вечером они с бабушкой пошли доить Майку.
Завидев Валентинку, Майка потянулась к ней за угощением, и девочка радостно протянула ей кусочек хлебушка.
— Ну, отдавай ей хлеб, да иди соски мыть. Смотри как надо.
Валентинка села возле бабушки и стала тоже мыть соски Майки, потом они вместе доили.
— У-у–у, да у тебя так ладно получается, ровно ты уж давно корову доишь. Ну вот и ведро на половину молоком заполнилось. Теперь я одна обойду все дойки, проверю — она додоила корову и поднялась со стульчика.
— Сейчас Мартика молочком напоим, а остальное молоко цедить пойдём — она налила в ведро молочка и поставила бычку в угол.
Мартик уткнулся в ведро и стал жадно пить молоко.При этом он быстро переступал ногами и вилял хвостиком, время от времени ударяя по ведру лбом. Если бы ведро не стояло в уголке за перекладинкой, то Мартик давно бы разлил всё молоко по сараю.
Валентинка визжала от радости и даже подпрыгивала на месте, когда телёнок резвился у ведра.
— Батя, батя, я Майку доила. Майка меня любит. Майка хлебушек жевала и стояла тихо-тихо, и даже хвостиком меня не била. Майка хорошая. А Мартик хулиган, ведро ломает своим лбом.
— Да ты что? Сама доила? — сделал удивлённый вид дед Николай.
— Да-а-а! Сама! Теперь молочком соседей угощать буду.
— Это, каких же соседей?
— Да наших, у них много ребятишек, с ними весело. Я им самую большую крынку с молоком отнесу.
— Ну, сама ты не донесёшь, мала ещё. Придётся мне тебя проводить к ним и крынку донести — сказала Пелагея.
Весна, на улице сыро, вечером морозец подмораживает, идти скользко. Но если надеть валеночки, подшитые высокой подошвой, то и тепло в них, и сухо, и не скользко. Красота.
Оделись они потеплее, Пелагея взяла крынку и отправились к соседям. На небе уже звёздочки засияли, подул морозный ветерок. А у Валентинки настроение праздничное, она идёт угощать своих друзей.
Когда вошли в дом, к ним высыпали все дети, удивлённо и молча, уставились на ночных гостей.
Вежливо улыбаясь, тётя Маруся пригласила гостей в дом.
Увидев очень скромный быт соседей, Пелагея словно потеряла дар речи. Она даже несколько минут стояла в оцепенении. Потом встрепенулась, вспомнив, зачем они сюда пришли.
— Вот внучка моя, сама корову подоила, специально для вас. Чтобы тоже угостить вас, как вы её тут угощаете, да кормите. Возьмите, не погнушайтесь, от души. Прямо на ночь пошли, чтобы парное было. Она ведь до утра спокою мне не даст. Можно я на стол молоко поставлю? —спросила Пелагея.
В доме наступила тишина. По лицу хозяйки было видно, что она не против, но то и дело Маруся бросает взгляд в другую комнату, где отдыхал после работы хозяин.
— Се-е-нькя, а Се-е-нь-кя — на распев позвала мужа Мария
— Чего тебе? — ответил он из комнаты.
— Тут вот соседска девочкя хочет с нашими ребятыми молока попить. Ты не против будешь?
— Пусть пьёт.
— Ну, вот и хорошо. Раздевайся маленькя, раздевайся, садись с нами . Я тебе кружку дам.
Ре-е-бя-ты, картофлю на стол к молоку ставить, ай не надо? — и не дожидаясь их ответа, быстро вынула из печи чугун с картошкой и выставила на стол.
— Ну, я тогда пойду, а вы внучку проводите до дому и крынку принесёте — попросила Пелагея.
— Про-во-дим, про-во-дим — опять на распев ответила Мария.
— Ви-тю-шкя, проводишь гостью-то до-дому — говорила хозяйка сыну, наливая молоко в кружки.
Крынка быстро опустела и Валентинка, в сопровождении старшего сына Виктора, вернулась домой.
— Ой, батюшки мои. Ой, батюшки. Это ж надо, как люди-то живут. Стол голый, пол голый, стены голые. Ребятишки полуголодные. Глазищи у всех в пол лица. Их там много, что я даже со счёту сбилась. Толи шесть, толи семь. Бабёнка-то, славная такая. А он вроде как, её хозяин-то, вроде как выпивать любит. Я как-то видела, нёс продукты в сетках, а сам пьяненький такой, как до дома только дошёл — делилась своим впечатлением Пелагея с Николаем.
— Ничего, обживутся. Дом-то он хороший поставил, большой. Ну а есть стены, есть работа и обживутся. Хозяйство бы надо завести, да видать не на что пока. Он вроде как в шахте работает. Там платят хорошо. Огород большой. Это хорошо, что большая семья, в большой семье дети хорошие вырастают. Промеж собой дружат, к другим сострадательны. Валентинке полезно с такими дружить, глубже жизнь понимать будет — заключил Николай.
А с другой стороны дома жила девочка Галя с братом Сашей. К ним каждый день прибегала их двоюродная сестрёнка Галочка и у неё была красивая кукольная посуда. Валентинке очень хотелось, чтобы и у неё была такая же кукольная посуда, но просить бабушку купить ей такую-же, она не решалась. Игрушек у неё никаких не было. Те, что были раньше, бабушка с собой не взяла. Вот и собирала Валентинка всякие осколки и придумывала, чем они являются.
Но больше всего Валентинка любила изучать окрестности. Улица, на которой дедушка построил дом, называется Первая Озёрная. Но никакого озера тут не было. Зато есть большое болото. Вокруг него растут густые кусты вербы. Ветки кустов опускаются до самой земли и, если забежать в эти кусты, то тебя никто никогда не найдёт. В кустах много чего интересного. Она нашла очень красивый чайник, у него правда носик немного сломан и крышечки нет, но зато можно наливать воду и она никуда из него не денется.
А ещё попалась маленькая железная сковородка. У неё сломана ручка, но сама она очень хорошая. Можно в неё наливать воду, насыпать землю и делать кашу-малашу. А ещё нашлось маленькое зеркальце и даже пупсик. Он вообще был весь совсем целый, только головку кто-то погрыз. Бабушка эти игрушки домой носить не разрешает, поэтому Валентинка кормит пупсика здесь, в кустах. Делает ему кашу-малашу. А ещё у него есть зыбка из старой корзины без ручки и одеяло из журнального листа.
А если пройти через кусты к краю болота, то увидишь настоящую красоту. На болоте растут очень красивые цветы. Такие, про которые рассказывают в сказках. Эти цветы не растут ни в поле, ни в огородах, даже на горах они не растут, а только на болоте. Да и то не на всех болотах. А вот здесь растут.
Так дяденька говорил красивой девушке с длинными косами, а Валентинка слышала. С того момента, когда она смотрела на эти цветы, у неё захватывало дух. Ещё бы, она видит цветы, которые бывают только в сказках. Цветы эти никто не рвал, может быть потому, что к ним по болоту не пройти, но даже если их нарвёшь, они сразу погибают, так, тот дядя сказал.
Валентинка сбегала к болоту, полюбовалась на цветы, нашла сломанную чайную ложечку, очень обрадовалась находке и понесла её домой, чтобы хорошо помыть. Подбегая к дому, увидела, что большая соседская семья куда-то отправились с пустыми стеклянными банками.
— А вы куда? — крикнула она им. Все остановились. Старший ответил
— Рыбу ловить.
— Пойдёшь с нами? — спросила Валя.
— Пойду, пойду, подождите меня, я счас, я только ложечку занесу.
— Бери хлеб и трёхлитровую банку с крышкой — крикнул вслед ей Колька.
— Ага, хорошо — заскакивая в ворота, ответила она.
Валентинка положила ложечку под крыльцо, чтобы бабушка её случайно не увидела. Потом посмотрела на столбик, где на палочках висели крынки и трёлитровые банки и забежала в дом за крышечкой. Крышки у бабушки лежат в ящичке, в столе, надо только его открыть и взять.
Дома никого не было, дедушка с бабушкой были в стайке.
Взяв кусок хлеба и крышку, Валентинка положила всё это на крыльцо, потом дотянулась до банки, успешно её сняла и, уложив банку в подол платья, взяла хлеб и крышку. Друзья терпеливо поджидали её у ворот.
Коля взял у девочки банку и пошли к реке. Река Томь была совсем близко, нужно только пройти мимо кустов вербы, потом мимо дома бати Васи, а потом перейти дорогу, по которой ходят машины. Зато за дорогой совсем немного пройти и вот она, большая река. На другой стороне реки огромные горы.
Валентинка со всеми вместе переждала, когда проедут машины и все быстро перебежали через дорогу.
Вода в Томи чистая, прозрачная, видно все камни и даже маленькие камушки, а стайки рыбок снуют над ними, то в одну, то другую сторону. Валентинка смотрит на всё заворожённым взглядом. До чего же всё вокруг красиво и очень интересно.
А в это время Коля перочинным ножичком сделал отверстие в крышке, накрошил в банку хлеба и закрыл её дырявой крышкой. Потом к горлышку банки примотал алюминиевую проволочку и стал опускать банку на дно реки. Вначале вода возле банки бурлила, но потом, она заполнилась водой и перестала бурлить и быстро- быстро опустилась на камни. Коля, управляя проволочкой, поправил банку, чтобы рыбки быстро нашли отверстие. Оставив проволочку торчать над водой, он вышел из реки.
Валентинка глаз не спускала с банки. Вот, наконец к ней приплыли две стайки маленьких рыбок. Она во все глаза наблюдала за стайками рыб, ожидая, что вот-вот они найдут отверстие в крышке и заплывут в её банку.
Но тут приплыла большая стая крупных рыбок. Все рыбки с тёмными спинками, они были шустрыми и очень быстрыми. В один миг они прогнали мелких рыбок и стали сами искать вход в банку. Как только первая рыбка нашла вход и заплыла в банку, Валентинка взвизгнула и захлопала в ладоши. Все рыбки тут же разбежались в разные стороны.
— Ты чего? Всех рыб распугала. Ещё раз зашумишь, больше с собой не возьмём— возмутился Виктор.
— Я больше не буду, простите меня — опустив голову, извинилась Валентинка.
Вскоре рыбки приплыли снова, и набились в банку столько, что банка вся стала чёрная. У Виктора с Колей и Вали, тоже банки наполнились рыбками.
К Валентинкиной банке, подошёл Коля , за проволочку вытянул банку из воды, ладонью прикрыл отверстие в крышке и слил воду, оставив немного на дне.
— На, возьми свою рыбу — протянул он банку с рыбой Валентинке. Она обхватила её руками, прижала к себе и, не обращая внимание, на то, что от мокрой банки намокло её платье, гордо пошла вместе со всеми домой.
Валентинка несла рыбку домой, а душа её пела от радости. Ох, как удивятся бабушка с батей, когда узнают, что она рыбы наловила. Похвалят, скажут, что кормилица наша, рыбки свеженькой принесла. Бабушка пожарит и все вместе, они будут её кушать.
Она подошла к калитке, поставила банку с рыбками на землю и открыла её. Потом в ограду занесла рыбок и стала закрывать калитку, вдруг услышала за спиной бабушкин голос
— Ты это где была? Ты где так платье вымочила?
Валентинка, улыбаясь во весь рот, радостно сообщила
— На речке. Я рыбу ловила. Вот смотри — она собралась поднять банку с рыбой, но бабушка размахнулась, и отвесила громкий шлепок ладонью по её худому заду. Валентинка со всех ног пустилась бежать в дом. Она не хотела, чтобы друзья увидели, что её наказывают.
Пелагея поспешила за внучкой, она сдёрнула со стены продуктовую сетку и со словами
— Я вот тебе покажу, как без спросу убегать из дома. Я тебе покажу, как бегать одной на речку. Ты у меня навсегда запомнишь эту рыбалку —хлестала девочку она сеткой, приговаривая — рыбачка тут нашлась. Я тебе покажу — а Валентинка молчала, только вздрагивала. Понимая, что бабушка с каждым ударом становится всё злее, и что дальше будет только больнее, она юркнула под кровать.
— Ну вот и сиди там, и не вылазь, негодница. Ты у меня эту речку на всю жизнь запомнишь — она села за стол и заплакала. Девочке совсем не понятно было, почему бабушка плачет?
— Что тут у вас стряслось, крик на всю улицу — спросил Николай, входя в дом.
— Да, вон. Рыбачка объявилась. Рыбы она наловила. Такая река большая, а она, негодница такая, удрала туда рыбачить. С голоду бедная пухнет, рыбы ей захотелось. Настенька вон в какой речушке утонула, а эта …Чё случись и не найдёшь, унесёт и костей не соберёшь. Пелагея опять заплакала.
— А где она?
— Под кроватью сидит. Вот и пусть там сидит, пока прощение ни попросит, не выпущу, негодницу.
— Повиниться надо, а как же. Повинную голову и меч не сечёт — нарочито громко сказал Николай, чтобы внучка услышала и всё поняла.
Внучка поняла и подползая к кружевному подзору, который прикрывает всё, что есть под кроватью, постаралась громко сказать.
— Я больше не буду.
— Что ты не будешь?
— Убегать на речку.
— Ну что, спина горит?
— Горит.
— Вот и хорошо. Чем дольше гореть будет, тем глубже запомнишь. Вылазь.
На другой день на теле девочки от узелков сетки появились синяки. Надевая платье на внучку, Пелагея спросила
— Больно?
— Угу.
— Это хорошо. Надолго запомнишь, что из дома без спросу убегать нельзя. А то я посмотрю, ты однако, вся в мать пойдёшь. Та без спроса убегала, да беду накликала и ты с того же начинаешь.
— А можно мне к соседям пойти?
— Это к каким? К многодетным?
— Ага.
— Иди. Только что там тебе интересного у них, никак не пойму.
Валентинка прибежала к соседям, в то время когда они, отработав на огороде, шли домой отдохнуть и переждать солнечную жару.
— Ну что, рыбу–то жарили? — спросил Коля, увидев соседку.
— Нет, не жарили, её куры поклевали. Петух на банку запрыгнул и уронил, рыбки и упали на траву. Он кур созвал, они и поклевали. Мне дедушка сказал, он видел — поделилась новостью Валентинка.
— А мы тоже не всю съели. У нас с одной банки крысята наелись. Анатолька поставил свою рыбу на пол, а Вованя захотел посмотреть рыбок и уронил банку на бок, рыбки вылились. Мы огород копали, домой идём и видим, как они рыбку таскают — сообщил Коля. Двери в дом у них всё лето, не закрываются, издалека видно, что в доме делается.
— Кто таскает?
— Крысята — в один голос ответили ребята.
— Крысята, а это кто?
— Это крысы, только ещё маленькие, поняла?
— Поняла. А крысы, это кошки или собаки?
— Ты что, крыс никогда не видела?
— Нет.
— А хочешь увидеть? — спросил Витя.
— Ага.
—Иди домой за мякишем, мы крыс будем на хлеб выманивать ты и увидишь — предложил он.
— Хорошо. Я быстро.
Когда Валентинка принесла хлеб, Коля наломал из него крошки и разложил их цепочкой от норки в полу до стола.
Виктор усадил маленького Вованчика на стол, к стене, рядом помог сесть Анатольке, по краям посадили Валю и Валентинку, Витя с Колей сели по углам.
— Сидеть тихо, даже вздыхать нельзя. Всё! Все молчим, никто не шевелится. Тихо ждём, когда они вылезут. — предупредил Витя.
Валентинка во все глаза смотрела на дырочку в полу, она совсем не представляла, какие это крыски?
Как только всю стихло, из норки показалась длинная мордочка крысёнка. Он поводил усами, и выскочил на пол. Валентинка хотела взвизгнуть от радости, но вспомнила, что нужно сидеть тихо и даже нельзя шевелиться
Следом за этим крысёнком выскочил из норки другой, побольше и, они вместе кинулись к одной крошке. Тогда тот, что побольше, кинулся на младшего, и они оба запищали. На шум вылезли две здоровые крысы и стали быстро хватать крошки. В одну минуту они оказались у стола. Одна крыса подняла голову, посмотрела на ребят . Валентинка даже успела заметить, какие у неё глазки. Но вдруг все крысы молниеносно исчезли под полом.
— Увидела теперь, какие бывают крысы? — спросил Коля.
— Увидела. Они красивенькие. А у нас почему-то они не живут — с сожалением произнесла она.
— Живут. Только не дома, а в сарае. Там у них корм есть и тепло. А у нас сарая нет. Вот они у нас дома и живут — пояснил Виктор, снимая всех по очереди со стола.
Валентинка бежала домой, переполненная впечатлениями. Как только она переступила порог, тут же взялась рассказывать бабушке про крысят и крыс.
— Они такие пушистенькие, у них усики, как у кошек и глазки блестят. Чёрные, как пуговки. Бабушка сидела за столом, а против неё, по другую сторону стола сидела мама Валентинки.
— Мама, мамочка. Ты приехала! — она кинулась к матери, припав к материнским коленям, обняла их. Как же радостно и тепло стало на душе у девочки. По всему тело разлилась нежность и благостное упоение.
— Приехала, доченька, приехала. Насовсем приехала — поглаживая дочку по головке, говорила Мария.
— А ты чего это так кинулась-то к ней? Ты что забыла, как она тебя три дня морозила и голодом морила? Забыла? — строго спросила бабушка внучку.
— Не-ет — тихо ответила девочка.
— Ну, вот и не радуйся, а мотай на ус. Запомни сызмальства, кто предал раз, тот предаст и в другой раз. А предавший дважды, верным не будет никогда! Поняла?
— Поняла.
— Вот то-то, деточка! Прилепилась она. — и обратилась к Марии
— А тебе чего там не жилось, не работалось? Чего прилетела-то?—задала она ей вопрос.
— По ребёнку скучала— ответила Мария.
.
— А чего ж ты за всё время этому ребёнку и письма даже не написала, хоть бы открытку, какую прислала? Я уж не говорю, про какую-никакую посылочку послать ребёнку.
— Так ведь Валентинка читать ещё не научилась — оправдывалась Мария.
— Молчи уж. Соскучилась она. Крутишься, как сука на колу. Выгнали поди, с позором?
— Никто меня не выгонял, сама решила уехать. Все в глаза стали намекать, что я чёрная вдова, двух мужей схоронила. Я им говорю, что Гришка-то не был мужем, не расписывались мы, да разве им докажешь. Смотрят на меня, как на прокажённую. Не могу я так жить
— Валентинка, собирайся, пойдём к бате Васе. Там скоро сваты придут, няню Раю сватать.
— Ой, Раиса замуж идёт? — радостно воскликнула Мария.
— А ты чего соскочила-то? Тебе там делать нечего! Дома оставайся!
—Ну как же, Раиса ведь сестра.
— А Полинка тебе кто, не сестра? Нечего хвостом вертеть, сиди дома. Не позорь нас — сказала, Пелагея, как отрезала, резким тоном.
Двери в дом открыл Николай и, не заходя, спросил
— Ну чё, к Васятке-то идём?
— Идём, идём — ответила Пелагея. Взяв Валентинку за ручку, она поспешила к выходу.
— А Манька-то чё, не идёт? — удивился он.
— Не идёт. Домовничать осталась. С дороги отдыхать будет — объяснила Пелагея уже на улице.
Мария осталась жить у родителей.
Днём она уходила искать работу и смотреть выставленные на продажу домики. Но то домики были дряхлые, то денег на домик не хватало, зато нашла работу. Марию приняли на овощебазу весовщиком.
Как-то Валентинка пришла к Тимакиным и рассказала, что теперь её мама будет здесь жить и что она ищет дом, чтобы купить его им с Валентинкой.
Вечером к ним пришёл дядя Семён Тимакин и предложил купить у него баню.
— Поставил баню, да уж больно она велика получилась. Да и далековато от дома. Я ведь её чего туда-то поставил, да из-за колодца. В баню воды много надо, так чтобы далеко не носить, рядом с колодцем её и поставил.
Продам эту, а другую помене, да рядышком с домом поставлю. Колодец рядом можно выкопать. Но вот у нас многие колонки стали ставить. Может лучше колонку, не знаю.
А баню свою, вашей дочери бы продал. Вам хорошо, дочь рядом и, нам хорошо, деньги, очень нужны — объяснил он.
На баню у Марии денег в самый раз хватило. Николай сложил печку, голландку, Мария её побелила. Развесила занавески, поставили две кровати и уже баня на баню не походила.Это был настоящий дом Валентинки и её мамы.
Овощная база, на которую Марию приняли на работу, находилась недалеко от дома, на привокзальной площади. Работа для неё была знакомая, правда база значительно больше, чем склад, но она справлялась. Ей даже нравилось, что много народа, кто-то привозит продукты, она их взвешивает, а кто-то наоборот развозит их по столовым, да магазинам. Вскоре она со всеми познакомилась, знала не только в лицо, но и по фамилиям.
Сама она, очень быстро всем понравилась, о ней говорили, что "обходительная" - вежливая значит, весёлая, всегда в хорошем настроении, а главное, - находчивая. Она, уже имея опыт на прежней работе, могла предложить заведующей базой, как подновить увядающий продукт, как предать ему товарный вид и другие хитрости, с которыми местные работники не были знакомы.
И при этом Мария была, сама простота и наивность.
Валентинка с самого утра была свободной и самостоятельной. Поэтому она делала, что хотела. Захотела, пошла играть к соседке Гале, или к соседке Вале, или вообще отправиться к маме на работу. Мама всегда рада и всегда для Валентинки у неё есть гостинцы.
Положив в сетку несколько яблочек, батон и сто грамм ирисок, или даже плиточку шоколадки Мария отдавала дочери, и говорила
— Неси дочка домой , это тебе к чаю. Беги.
Взяв сетку с продуктами, она радостная бежала домой.
Вскоре в городе объявили праздник, теперь нет станции Томуса, где живёт Валентинка и мама с родственниками, нет посёлка Ольжерас, где построили город, а есть город Междуреченск!
В этот день, в день праздника нового города Междуреченск, они с мамой пошли в этот город. Валентинке было очень интересно, она там ещё не была. До города шли долго, она даже устала. А когда поднырнули под железнодорожный мост, перед её взором открылся настоящий город.
Город Междуреченск 1955 год
Многоэтажные дома. Ровные длинные улицы. Молоденькие деревья стоят в два ряда. Красные флажки и транспаранты.Нарядно и празднично.
Они зашли с мамой в столовую.
Это был целый дворец с колоннами, зеркальной стеной и полом из блестящих плит. Мама провела её к столику, усадила и отправилась к раздаче. В столовой очень аппетитно пахло. Вдруг Валентинка услышала знакомый красивый смех няни Раи и узнала её на раздаче. Няня Рая, как волшебница, была в белой интересной шапке и белом халате и подавала нужные людям блюда.
— Как же ей повезло работать в таком дворце — подумала Валентинка.
Мама принесла разнос с тарелками супа, толчёной картошкой и котлеткой, а ещё компот и маленькую тарталеточку.
Всё было очень вкусно и всего так много, что Валентинка просто не могла осилить. Мама доела её картошку и часть котлетки, а вот компот Валентинка выпила весь сама.
Но больше всего она удивилась маленькой комнатке, где из крана бежала вода и холодная, и горячая, и даже большой горшок для взрослых. Настоящий царский дворец! Это её просто потрясло!
Няня Рая вышла их проводить. Они с мамой о чём-то так весело говорили и очень весело смеялись. У выхода, няня Рая, вынула из кармана свёрточек и быстро сунула его Валентинке. Это была ещё одна тарталетка.
Мария приняла самое большое участие в подготовке к свадьбе няни Раи. Она в долг, под зарплату, набрала всяких интересных продуктов на своей базе, таких о существовании которых многие и не подозревали Это была рыба с диковинными названиями, даже банка крупной рыбьей икры, консервы и разные свежие овощи и фрукты.
Свадьба проходила в столовой. Все мясные блюда готовили коллеги невесты. Стол просто ломился от яств. Мария на свадьбе сестры веселилась сама и веселила других, опыта в этом ей тоже было не занимать.
Кроме того, она пела и даже плясала, но всех она удивила тем, что во время пляски кувыркалась через голову, а в конце такого представления, сделала боковое колесо на руках . При этом её широкое крепдешиновое платье, плотно облегая фигуру, даже не упало вниз, а метнулось, как знамя на ветру.
О Марии много было восхищённых разговоров, вот только Пелагеи это не понравилось!
— Ну не может она, чтобы не выпятиться! Так ко всем в глаза и лезет, так и лезет, вертихвостка!
— Да оставь, Пелагея, оставь. Пусть повеселится. Жизнь–то не сладка, так пусть хоть сама она духом не падает, не мешай — уговаривал жену Николай.
Вокруг Марии сразу образовалось много людей, все выражали свои восхищения и желали с ней выпить. Выпив рюмочку вина, она весело, красивым голосом пела
"Выпила, тай нахилила, сама себа похвалила Чай я паньского роду, пью горилочку як воду"
— И где только чё услышит? Певица — ворчала на дочь Пелагея.
На работе возле Марии тоже всегда было много народу, новые друзья , подруги. Она со всеми шутит, со всеми смеётся.
Однажды Валентинка пришла к маме на работу, а мама разговаривала с одним дядей, который её куда-то приглашал.
— Ой, не могу я, вот дочка пришла. Да и картошки я себе взяла ведёрко, отнести надо.
Мужчина этот спросил у Валентинки
— Дорогу домой знаешь?
— Да — ответила она.
— Вот и хорошо — он, подхватил мешочек с ведром картошки, растрёс его и, набросил Валентинке на шею, как ворот.
— Удержишь?
Валентинке показалось, что он не сильно тяжёлый и кивнула.
— Ну и хорошо, иди домой.
Она пошла, но мешок бросал её, то в одну сторону, то в другую. Так дойдя до чьёго-то забора, она прислонила к нему мешок и оглянулась, чтобы сказать маме, что ей не донести мешок до дому, но ни мамы, ни дяденьки возле склада уже не было. Нужно было идти дальше. Отдыхая то на одном, то на другом заборе, она всё же добралась до своей ограды, вошла в калитку и сбросила мешок у входа.
Шея горела, ныла спина, качаясь, как пьяная, Валентинка побрела по тропинке домой. Она зашла в дом, села на стул и, положив голову на стол, уснула.
Проснулась Валентинка в своей кроватке ночью, от того, что мама стонала.
Она встревожилась, откинула от себя одеяло и увидела, как кто-то душит её маму. Схватив свою маленькую подушечку, она с криком
— Брось душить маму, гад — кинулась бить обидчика подушечкой по голове.
Мужчина, в длинных, до колен, чёрных трусах, голый, соскочил с кровати и хохочя побежал за печку одеваться.
— Всё, всё. Ухожу. Больше никогда не буду твою маму душить — он опять рассмеялся и хлопнув дверью, ушёл.
— Иди ко мне — протянула Мария руки к дочери. Валентинка кинулась к матери и быстро уснула в материнских объятьях.
Наутро мама попросила Валентинку.
— Доченька, ты только никому не проговорись, что меня ночью душили. Я вчера не закрылась, вот он и забежал. Ты всегда закрывайся и никого в дом не пускай, хорошо?
— Хорошо, мама.
— Вот и молодец.
Осенью Марию поставили заведующей овощной базой. Перед днём рождения дочери, она спросила у неё, какой ей купить подарок. Валентинка обрадовалась и сообщила
— Кукольную посудку, как у Гали.
Кукольный посудный набор, как у соседской девочки, Мария не смогла найти, их в магазине уже не было. Она купила ей куклу, сшитую из ткани, набитую опилками и с головой из папье маше. Красиво раскрашенное лицо, белая панамка на голове, в красном, в белый горошек, платье, с белыми носочками и красными тапочками. Кукла была нарядная и красивая. Голова куклы навела Марию на мысль, что посуду для куклы можно сделать самим из папье маше.
— Доченька, кукольной посуды нет в магазине, но мы с тобой можем сделать её сами и даже ещё лучше. Мы её раскрасим, как нам захочется.
— Правда? — недоверчиво спросила девочка.
— Да, сама увидишь, мы же вместе будем делать. А я умею и тебя научу. Это совсем-совсем не сложно.
Взяв у соседей игрушечный набор, Мария приступила к изготовлению заготовок. Каждую вещь повторила несколько раз. Получилось много заготовок чашечек и тарелочек. Увлёкшись, Мария сделала заготовки и супницы, и даже самовара, из литровой банки. Потом приделала к нему ручки, краник и крышку. Бумажной посуды получилось много, и была она очень разнообразной. Теперь нужно её раскрасить и всё будет готово.
От покраски окна осталась масленая белая краска, ею она и выкрасила всю посудную заготовку.
По вечерам они с Валентинкой стали разрисовывать различными узорами свою посуду разноцветными, масляными красками из тюбиков. Трудились долго, а когда всё было готово, счастью девочки не было конца. Посуды получилось много, она была даже лучше чем у Гали, яркая и разнообразная.
Чего тут только не было, и сахарницы, и сливочники, и соусницы и супницы и солонки, и вазы для фруктов, и селёдницы.
А самое главное, теперь в их общей ограде с соседями, было много ребят со всей улицы. В посудку играли даже мальчики. А Валя приспособила тарелки для весов и все играли в магазин. Валя была продавцом, а Валентинка как все, покупателем.
Всё было замечательно, казалось, вот оно счастье, и мама рядом, и домик свой, и друзей полным полно, а игрушек столько, сколько ей и не снилось. Да ещё дядя Семён в их общей ограде сделал качелю, вот восторг-то где! Раскачаешься так, что взлетаешь до самого неба, что ноги от досточки отрываются и в воздухе зависают на мгновение, а потом снова на досточку шлёпаются. Дух захватывает!. Летай, сколько хочешь, никто не ругает, ни дядя Семён, ни тётя Маруся, пока их дети заняты, кто в школе, а кто домашними делали, качеля свободная.
Только всё когда-нибудь кончается.
Каждый квартал на овощебазе проводят инвентаризацию продуктов.Если есть испорченный материал, его списывают с наличия, если есть увядающий, его уценяют. В самый первый Мариин квартал и пришла ревизионная комиссия делать этот самый переучёт.
Комиссия обнаружила очень большую недостачу. Она была такой большой, что на базу за эти три месяца столько продуктов не поступало. Но закон есть закон, неважно, сколько отработала Мария заведующей, и не важно, что она физически не могла сделать такую недостачу, важно то, что это она за всё отвечает.
Марию отстранили от занимаемой должности и на время следствия, предупредили, чтобы она не покидала город.
Внешне Мария была не только спокойна, а даже, по-прежнему весёлая. Когда у неё спрашивали
— А что если тебя посадят?
Она отвечала бойко и с иронией.
— А что с того, что посадят? Рабочие руки везде нужны! Поработаем на государство, не всё же только на себя работать. О чём горевать? Пожизненного не дадут, а то, что дадут, переживём. Человеку нужно всякую жизнь познать, чтобы понять её. Во всякой шкуре побывать.
Все удивлялись, что за человек эта Мария? А Мария только на людях была такая, а по ночам беззвучно плакала в подушку.
Узнали о недостаче и родители. Вечером пришёл Николай узнать у дочери обо всём подробно
—Дочка, расскажи мне всё по правде, а то люди всякое говорят. Расскажи, как есть, да будем думать, как выбираться из этого ада — попросил он.
— Да что тут рассказывать. Я подписывала документы, когда принимала склады, мне и ответ держать. Ничего тут не поделать. Так следователь сказал. Дадут пять лет, отсижу, да выйду, жизнь-то не кончается. Там тоже люди живут.
— Подожди. В народе говорят, что сумма превышает наличие товара, что поступало на склады за эти три месяца, это так?
— Так и есть, превышает. Я подписывала одну сумму при приёмке, а почему-то получилась другая. Кто-то дописал перед сотнями, тысячи.
— Дак, как же так, ведь сумма должна быть и прописью? — удивился Николай.
— Прописью и есть. Только перед этой суммой прописью место было оставлено, туда и дописали. Там где написано цифрами, тоже впереди подставили.
— Понятно. Но ведь у тебя должен быть второй экземпляр, когда ты подписывала!
— Был второй, он у меня на работе в кабинете, в столе лежал. Был, да сплыл. Вот и все дела. У кого-то ключ ещё был, видно.
— А что следователь, не узнавал, у кого ключи ещё есть от кабинета?
— Узнавал, да кто же скажет? Даже если бывшая заведующая сделала дубликаты, она разве признается? Да и где её искать, она же сразу куда-то уехала и концы в воду.
— Ну, ты не отчаивайся и в тюрьму не собирайся, мы с дядей Васей что-нибудь придумаем.
— Да что тут придумаешь— махнула рукой Мария.
У брата Николая, Василия, был фронтовой друг, работал в соседнем районе, следователем. Вот Василий с Николаем и поехали к нему в другой район.
Друг выслушал и сказал, что история распространённая, и что он обязательно придумает, как помочь.
Дни стояли морозные, солнце светило ярко, а тепла не было. Несколько дней подряд были метели, да вьюги, наконец-то всё успокоилось. Ребятишки, сидевшие в непогоду по домам, высыпали на улицу. Вспомнили про горку, что снегом замело, и давай её отгребать от снега
В это время к ним подошёл незнакомый человек и спросил, как найти Татьяненко Марию Николаевну.
— Это мая мама— закричала Валентинка и повела незнакомца к себе домой. Они прошли по узенькой тропинке через всю ограду, и подошли к маленькому домику, занесённому снегом до самой крыши.
— Вот. Это наш дом. Мама дома. Из печной трубы столбом поднимался белый дым. Маленькое оконце дома, было в куржаке. Снег от крыльца был отброшен, крыльцо почищено. Незнакомец поднялся на крылечко и открыл дверь.
Мария, увидев представительного пожилого человека с папкой, очень испугалась.
— За мной— подумала она.
— Вы Мария Николаевна Татьяненко?
— Да— упавшим голосом произнесла Мария.
— А я вам представляться не буду. У нас с вами такой будет разговор, про который вы никому, никогда и не при каких обстоятельствах, не должны говорить, если, конечно, хотите остаться живой, здоровой и на свободе.
— Что за разговор?
— Я изучил ваше дело и понял, что избежать вам наказание законодательно, практически невозможно. Но это можно сделать, нарушая закон. Есть риск. Если вас отыщут, то добавят к сроку за укрывательство ещё один год. Но при хорошем поведении, вам его простят и выпустят досрочно. Вы идёте на риск?
— Да. Мне ничего другого и не остаётся.
— В таком случае, вы запоминайте всё, что я скажу. Подсказывать будет некому. С вами мы больше никогда не увидимся.
Вы, отправитесь в Осинники и получите паспорт на девичью фамилию и метрики на дочь тоже на свою девичью фамилию. Вам, как вдове, никто в этом не откажет. Далее, с новыми документами отправитесь в Томскую область. Запоминайте адрес
Он назвал адрес и попросил Марию повторить. Она повторила несколько раз и он продолжил.
— Это адрес одного моего знакомого. Он мой должник. Зовут его Филиппов Геннадий. Вы с ним регистрируетесь, получаете документы на его фамилию. Приезжаете в Сталинск, идёте в контору мостопоезда и устраиваетесь работать на строительство дороги Сталинск-Абакан.
— Но мне нельзя поднимать тяжёлое, я травмировалась в шахте — пояснила Мария.
— Вы устроитесь проводницей. Думаю, что это вам будет под силу. Побудите в фиктивном браке пять лет, а потом можете развестись. Вас уже никто разыскивать не будет, за сроком давности дело будет закрыто. Вы согласны?
— Да.
— Тогда повторите, что будете делать и как.
Мария всё повторила и рассказала, что и как поняла, незнакомец остался доволен.
— Ну вот, на этом мы с вами попрощаемся. Удачи вам.
— Спасибо. Прощайте.
Утром Мария отправилась в Осинники. У брата решила не появляться, у сестры тоже, чем меньше людей её увидят, тем для неё лучше.
Она сдала свои документы на обмен, а за новыми документами нужно явиться через две недели. Мария сокрушалась, что ждать ещё две недели, что за это время её могут арестовать.
Но этого не произошло.Через две недели Мария с Валентинкой пришли к родителям.
— Батя, пока меня не будет, пусть Валентинка у вас поживёт. Я вот доверенность сделала на тебя, чтобы ты мой дом продал.
— Так, а зачем дом-то продавать? Этими крохами твой долг не покрыть. Отбывай срок, вернёшься, в нём жить будешь — высказала своё мнение Пелагея.
Но Николай догадался, что их общий знакомый, что-то придумал и Мария осуществляет этот план.
— Хорошо, дочка, я продам. Деньги будут тебя ждать. Как вернёшься, так сама ими и распорядишься.
Начало1 части Скудара 1
Судьба 1 - начало 2 части
© Copyright: Валентина Петровна Юрьева, 2023
Свидетельство о публикации №223010301358