Марина шла из школы усталая и расстроенная. Мало того, что в школе сегодня не всё гладко: "4/3" по сочинению, и Ольга опять раскритиковала её колготки с зашитой стрелкой при всех девчонках, так ещё и дома её ждёт ежедневная одинаковая картина: бардак.
Домой идти вообще не хотелось.
Марина занималась фигурным катанием, и сегодня как раз – тренировка. А это значит – не поспишь. Так было всего дважды в неделю.
Как это ни странно в столь юным подростковом возрасте, Марина часто спала днём.
Видимо её организм включил какую-то самозащиту для нормального существования, когда ночного сна не хватало, когда школьная жизнь была чрезмерно активна, когда уроки – до часу, когда напрягают тренировки и прочие дневные нагрузки.
Она приходила домой, доставала из холодильника кастрюлю с холодным супом или тушёной картошкой, разогревала и очень плотно ела ...
И всё...
Спать хотелось так сильно, что она поддавалась соблазну - заводила будильник на 16.30 и ложилась на несобранный с ночи диван в зале.
В этот момент даже бардак её не мог остановить. Сон сваливал.
А беспорядок был. И она знала, что если в половине шестого, в квартире останется так – ей "прилетит".
Нет, её не били ни в коем случае.
Но ... в доме есть взрослая девочка, а значит –должна помогать, а значит должна убирать, следить за порядком и в мамино отсутствие его наводить.
Бабуля в её возрасте практически растила четверых младших, сидела в няньках, а ещё стирала, убирала, готовила ... И это была семейная легенда, которую женщины семьи превозносили. Не помогать матери – эгоизм.
В двухкомнатной квартире со смежным проходным залом жили они впятером. Вернее, в последнее время - вчетвером. Старший брат Марины учился в вузе в другом городе. А вот младшему было четыре. И он-то и был главным виновником того беспорядка, который ежедневно наблюдала вся семья.
В зале на диване спали мама с папой, а Марина с младшим Игорьком – в спальне. Иногда, конечно, он перелезал к родителям. Он был вездесущ.
Марину раздражало, что брата балуют. Ему можно буквально всё - он мог забраться в шкаф и вывалить оттуда вещи, притащить для игры крупы в зал, размазать пластилин, построить из подушек домик на полу.
Вот только убирать всё это будет на следующий день сестра.
Слабые поругивания уставших к вечеру родителей на него действовали слабо. Сестру он не слушал вовсе.
И если мама, не дай Бог, придя с работы, увидит незастеленные постели, гору посуды на кухне и разбросанные игрушки, она будет страшно рассержена.
Она молча, не разговаривая с Мариной, начнет всё убирать. А если дочь решит в этот момент ей помочь, будет выхватывать из рук дела и говорить, что помощники теперь уже ей не нужны она и сама прекрасно справится.
В общем – обида будет налицо.
Потом мама не будет разговаривать дня два. Дочь наказывалась молчанием и тем, что на неё не обращали внимания. Маринка рассказывала школьные новости, заглядывая маме в глаза, но та отводила взгляд и смотрела сквозь дочь.
Мать общалась с папой, с братиком, со всеми, но только не с Мариной.
Она как бы говорила: " Мне не важно, что ты чувствуешь и думаешь сейчас, есть дела поважнее. Ты же мне не помогаешь в этих делах!»
Это был сокрушительный удар для дочки.
Дня через два мама высказывала накипевшее очень жёстко. Говорила, что видимо она плохая мать, не умеет воспитывать, и её дочке нравится жить в "свинарнике".
Как будто здесь Маринка жила одна и наводила этот "свинарник" именно она. Мама говорила, как она устаёт, ломая спину на них на всех. И это было правдой.
Маринка испытывала невероятное чувство вины, просила прощение. Вероятно, она – эгоистка. Она зажималась, стеснялась, загоняла переживания внутрь себя.
Все попытки доказать что-то маме упирались в верные мамины доводы. Она всегда была права.
Конечно, мать уставала. У неё ответственнейшая работа – она начальник производства.
Утром она вставала в шесть, готовила, потом собирала папу и братика, одевалась сама. В общем, стелить постели и прибираться было уже совсем некогда. Это была обязанность Марины.
В дни, когда не было секции, Мариша, придя домой, обедала и падала – спать. Потом по будильнику вскакивала и буквально за полчаса, как метеор, убирала квартиру.
Уже к пяти часам оставалось только помыть посуду, прибраться на кухне.
Мама приводила Игорька из садика и была счастлива от ожидавшей её чистоты. Вскоре приходил и папа.
Добрый семейный вечер был обеспечен этим наведённым Мариной порядком в квартире.
И Игорёк с наслаждением устраивал очередной бардак. Любви к брату это не добавляло.
Однажды они сразу после школы по каким-то делам зашли к Ольге. У той тоже был младший братик, и Маринка удивилась, что одноклассница смело зовёт её зайти в гости. Вероятно, там должен быть беспорядок: неубранные постели, игрушки на полу, грязная посуда.
И какого же было удивление Мариши, когда её встретил ровный ряд обуви, уютный зал, красиво выставленные в ряд игрушки младшего брата Ольги и симпатичный рабочий уголок подружки.
Потом она долго размышляла об этом.
Вечерами Маринка закрывала уши руками, чтоб не слышать ни телевизора, ни домашних и учила уроки. Завтра новый день и новый тяготящий беспорядок. Всё по кругу.
Конечно, девочки должны помогать матерям, конечно, обязанности должны быть, но ...
Неужели она лентяйка? Спит же днём, как сурок, вместо того, чтоб помогать матери ...
Вот и сегодня нехотя после обеда она начала уборку. Впереди ещё секция.
И всё-таки такое отношение мамы к ней угнетало.
Наверное, в такие вот дни Мариша решила, что постарается уехать учиться и жить в другой город. Любя родителей, она одновременно хотела от них как можно скорее сбежать... Странное такое чувство.
А ещё она мысленно говорила себе, что если когда-нибудь у неё будет дочка, она сделает всё, чтоб та возвращалась из школы в убранную уютную квартиру ...
Домой идти должно хотеться ...
Психологи говорят, что всё из детства. Наши обиды, страхи, обещания ...
Напишите, друзья, о своих обидах, которые пришли из детства. И возможно, они немного отпустят.
Надеюсь, отпустят ...
А я, как обычно, надеюсь, что кому-то помогла рассказом, жду подписчиков и предлагаю ещё свои истории: