Глава 62.
- Меня накрыла скрываемая много лет затаённая обида, что не я наделил эту женщину своим опытом, а какой-то другой мужчина.
- Ну, она же все эти годы жила не одна.
- И поэтому, — заявил Витя, — я не в праве от неё ничего требовать.
- Какой же ты, брат – глупец! - Негодовал Коля. – Такая женщина! Нужно было подхватывать её на руки и в номера! Я тебе удивляюсь. Женщина пришла к тебе на свидание, а он…
- Ты свои замашки брось, — заметил Виктор, – ты обещал!
- Все, все - это всего лишь слова. – Ответил Коля. – И, что она встала и ушла?
- Я живу с человеком, которого люблю, — ответила она и поцеловала меня в щёку. – У меня с ним жизнь, понимаешь?
- Так ты её после вашей встречи в кафе больше не видел?
- Нет, — соврал Витя и пристально посмотрел на друга. Увидел ответ в его глазах, что он поверил.
- Да, грустная история, — выдал Коля. – Обидно, что наша память, в общем – то дрянной инструмент, но только она нас соединяет с ушедшим временем. Ты меня понимаешь?
- Да. – Ответил Витя, взяв салфетку со стола, провёл по лбу, его вдруг пробила, испарина и он ощутил во всём своём теле волнение. Обидно, вот вспомнил эту встречу, рассказывая тебе, и как холодным душем окатило. Больно, что нельзя всё заново прожить.
- Ну, да ладно брат, — Коля посмотрел на пустые бокалы и тут же наполнил их коньяком. – Выпьем и будем жить будущим, ведь всё только начинается, старик. После нашего с тобой разговора, мы должны стать совершенно другими.
- Надеюсь, что это будет так.
- Скажи, каково это встретиться со своей любимой и услышать, что она счастлива другим? – спросил Коля.
- Мне так досадно стало, глупо обидно. – Задумавшись на минуту, ответил посланец. – Такое чувство, что ты уронил любимый предмет, а он не разбился, даже не треснул. Пользоваться им можно, но он уже никогда не станет прежним.
- Выражайся проще, а то затянул жалобный плач. Мне тебя не понять.
- Хорошо, буду выражаться проще, что называется: на пальцах объясню. – Улыбнувшись, ответил Витя. – Я привык, что она меня раньше всё время ждала. Понимаешь – всегда ждала, а тут понял, что помешал – оказался лишним!
- О как!
- Да, я оказался чужим. А я не мог для неё оказаться лишним. Для кого угодно, но не для неё! А потом её голос звучал таким счастливым, а я всю жизнь знал, что она не могла быть счастливой без меня.
- С чего ты взял?
- Я задал её вопрос: ты как?
- Я? Прекрасно! – ответила она, и я понял, что она не врёт. - У меня хороший муж.
- Правда? – всё, что я мог тогда сказать.
Она тут же расхохоталась, весело так.
- Вспомни, глаза своей жены. Какие они, когда она смотрит на тебя? – неожиданно, спросил Коля.
- Когда она смотрит на меня, она вся сияет.
— Вот, значить как? – наседал друг. – Сияют! Разве может любящая женщина смотреть иначе? Что тебя в ней угнетает?
- Её способность радоваться ерунде. – Немного подумав, ответил друг. – Порой она меня бесит, восхищаясь своей радостью. Разглядывает зелёный листик – радуется, слышит журчание ручейка – восхищается и одновременно сияет.
- Какой ты глупый Витя, тебе достался брильянт, а ты этого не оценил.
- Да и её доверчивость ко всему, какая-то детская, полная предвкушения мечт. – Описывал Витя свою жену. – Она до сих пор верит, что люди, окружающие её обязательно добрые и делают только добрые дела.
- Глупец, — прикрыв, лицо руками прошептал Коля. – Вот я боготворю свою жену, и ты должен молиться на свою Ирину, каждый божий день.
- Если бы я был женщиной и хотел бы насолить тому, кто обидел, — уколол Витя друга, — написал бы так: почему я не могу себя вести как свободная женщина? Мол, сама живи и дай жить мужу. А приписал бы: какой же ты олух, мой дорогой.
- Так жёстко? – удивился Коля. – Пожалуй, я соглашусь.- Ещё бы – нахулиганил – получи!
- Я, смотрю, ты становишься на путь «выздоровления».