Вечером за ужином Ксения и Роман снова решили обсудить ситуацию, пытаясь найти другие версии случившегося, которая не оставляла в покое рассудок женщины. Ведь кто-то же заткнул силиконовую трубку сосуда с водой. Это можно было сделать, даже не открывая клетки.
— Рома, у меня силы уже на исходе, — пожаловалась Ксения. — Я уже не могу: что происходит в нашей семье? Да еще сама Бьяночка из головы не выходит. Жила бы еще да жила...
— А сколько, кстати канарейки живут? — поинтересовался Роман.
— Десять лет, пюс-минус. Ужас какой-то... Вы еще с Викторией в контрах. Что мне делать-то, Рома? — Ксении хотелось пожаловаться мужу, поплакаться. Даже аппетита, который у нее всегда был отменный, не было.
— Ты же уже не думаешь, что это я мог такое сделать? — на всякий случай поинтересовался супруг, уплетая овощное рагу.
— Нет. Конечно, нет. Но и Вика не могла, правильно? Тем более что она сама это отрицает, готова горло свое порвать в доказательство невиновности. А фантик в трубку сам попасть не мог. Понимаешь? Не мог. Его, однозначно, кто-то туда засунул. Но ведь чужих эти два дня в квартире не было? Рома, о чем задумался?
— Вспомнил про подругу твою, Зою. Она же в субботу, перед тем, как вы уехали, пришла к нам домой и просила у тебя денег в долг. Помнишь?
— Слушай, точно...
— Вот. И так как ты не дала, Зоя могла отомстить. Могла ведь отомстить?
Поверить в эту версию было как-то странно, сложно и даже, наверное, дико, но в данном случае подруга Ксении была единственным человеком, который был у нее дома в эти дни и которая действительно могла оставаться одна в комнате, где висела клетка. Более того, Зоя на самом деле обиделась на Ксению.
***
Утром Ксения созвонилась с Зоей и договорилась о встрече. Она рассказала подруге о случившемся и обвинила в том, что та намеренно испортила питьевой сосуд для птицы.
— ...Может, ты это как-то со зла, от обиды сделала, а? — Ксения была почти уверена в виновности Зои, поэтому разговаривала с ней, словно так оно и было на самом деле.
Однако подруга не стала признаваться. Возможно, она тоже была не виновата?...
— Ты серьезно думаешь, что это я? — удивленно спросила Зоя. — Получается, ты мне денег не дала, и поэтому я устроила мучительную смерть вашей птичке, запихав куда-то там фантик от конфеты?
— Зоя, ты прекрасно знала, что эта канарейка для меня значила. Говори, что на тебя нашло? — требовательно, с повышенным тоном сказала Ксения.
— Алло, остынь, подруга! — возмутилась женщина. Если до этого Зоя слегка улыбалась, думая, что такое «несет» закадычная, то теперь было уже не до смеха. — Ну, просила я у тебя денег, ну, ты не дала — все, тема исчерпана. Но чтобы я тебе из-за этого еще и мстить стала... да еще таким образом. Я не живодерка.
— Зоя, ну, я просто не знаю уже, на кого думать, — развела руками Ксения. — Значит, теперь мне совсем не разобраться в этом деле до конца жизни, что ли?
— Не знаю. Давай, я тебе так все объясню. Денег, кроме тебя, мне попросить было у кого. И, между прочим, я так и сделала. Просто в это утро я к тебе первой обратилась, потому что ты моя подруга, и я на тебя зла не держала никогда. Хотя сейчас, после твоего необоснованного наезда, точно разозлилась.
Ксении стало стыдно. Она вновь почувствовала себя в неудобном положении, как это было с Романом и Викторией. Из-за обвинения подруга сильно на нее обиделась. Это было видно. Они знали друг друга еще с первой работы, больше пятнадцати лет.
И все равно, Ксения понимала, что птицу убил кто-то, и этот кто-то был человеком. Поэтому чувства женщины смешались. Зоя всегда была женщиной яркой и эмоциональной и определить до конца, говорила она правду или нет, не представлялось возможным.
Если предположить, что подруга не виновата, то все возвращалось в какой-то замкнутый круг. А что если Зоя разыграла обиду? В принципе, она могла это сделать при желании.