- Не ходи ты, Томка, замуж. Не будь дурой, - поучала уборщица тётя Нина, - нынче это не модно. И одна проживёшь прекрасно.
У самой тёти Нины было двое сыновей и муж, которого она собственноручно отправила на тот свет после того, как тот спъяну помочился на кухне. Младший сын родился уже на зоне.
Трое из пяти сотрудниц «сельпо» - так в шутку называла Томка свой филиал «Магнита», обладали гордым статусом замужних с детьми. Правда, радости в усталых и вечно встревоженных глазах Матерей Семейства Томка не замечала. Все трое сидели по горло в кредитах и, поглощая на обед дошираки, дружно жаловались на свекровей и школу, да порой заигрывали с молодыми водителями фур. Вот и вся радость. Ещё одна сорокалетняя мать-одиночка, та родила поздно и для себя, тоже от счастья не светилась, скорее напоминала мокрую курицу.
Отношения с коллегами у Томки были так себе. Открыто её не гнобили, но дистанцию соблюдали. Во-первых, потому что не курила, во-вторых, попросту не находилось общих тем для разговоров. Короче, на работе Томка ощущала себя изгоем, но и дома было не лучше.
Крутишься-топчешься, а зачем, для чего – неизвестно. Интернет? А что там делать – смотреть на чужие успехи?
Хороший – да! И заботливый. С таким не пропадёшь. Вот годиков пять назад, кинулась бы на шею. Сама! Однако, вот перезрела ягодка, как выразилась однажды мудрая тётя Нина.
На хандру в российской глубинке кто только не жаловался, даже сам Пушкин. Чего уж требовать от неё, Томки? Ничегошеньки ей в свои двадцать восемь уже не хочется. Ни дома, ни семьи, ни ребёнков. Тошно.
Проглотив горячий чай с мёдом, Томка ныряет в объятья плющевого пледа и включает очередной сериал. Сознание погружается в странную полудрёму. Там, за толстым стеклом экрана что-то происходит, кто-то живёт влюбляется, нервничает, рожает и мечется, отнимая друг у друга ребёнка и имущество, а она Томка лежит себе, словно гусеница в коконе.
Дождь закончился к полуночи. С юга подул ветер резкий и тёплый – метров десять в секунду не меньше и погнал прочь тяжёлые облака.
От перепада атмосферного давления Ивану не спалось. Крутило ноги и, как, это часто бывает в бессонницу, лезли в голову самые разные мысли. Про рапс, про Виктора, про Томку.
С рапсом-то всё обстояло Слава Богу. Отцветёт и дело в шляпе. С закупщиком уже и договор подписан. Уже и аванс на счету. Красивые такие чёрные циферки на белом фоне. Чего греха таить – приятно! Вдвойне приятно, что не украл, а именно заработал! Своё, кровное, потом политое. Можно сказать, впервые в жизни запахло деньгами. До этого: так, перебивался с хлеба на квас. Дёргался туда-сюда. Воевал, торговал, батрачил на дядю - вкалывал, одним словом, за гроши. Но напал-таки на золотую жилу! 30 тыщ за тонну, мама родная! Господи, благослови рапс!
Мысль, словно воробей, перепрыгнула на иное. На Виктора и Томку. Конечно, не слепой, видит, как девка сохнет. Да разве ж он против? Шла бы хоть и за Витька, дурёха. Вот бы к осени и свадебку отгрохали… Тут что-то шевельнулось в душе. Неприятное, скользкое. Не пойми и что… Припомнилась ехидная тёщина присказка: «Зять – нечего с тебя взять». Представить старого армейского сотоварища зятем как-то не получалось. Годней бы к сыну его, Евгению Томку пристроить. Оно бы смотрелось.
Да-а… Закурить бы.
Выпростав из-под одеяла костистые ноги, Иван нашарил в темноте штаны, нацепил шлёпанцы, встал, потянулся и поплёлся на крыльцо. По пути накинул на плечи старую рабочую куртку. Зажигалка и пачка сигарет в кармане – порядок. Скрипнула дверь. Надо бы смазать петельки, да всё руки не доходят. С наслаждением затянулся и выпустил колечко сизого дыма. Ночь. Иван потянул ноздрями свежий майский воздух. Сколько не живи, а всякий май – чудо!
Мокрая, ещё не распустившаяся сирень смешалась с горьковатым табачным дымком. В зарослях калинника надрывается соловей. Вспомнилась другая ночь, тоже майская, когда пьяный от запаха сирени целовался под соловья с Алёной – матерью Томки. Когда ж это было? Двадцать лет назад? Да ну! Больше! Уж Томке двадцать девятый.
Фонарь напротив дома внезапно погас и стало ещё красивей и торжественней вокруг. Появилась луна почти полная и утопила сад и постройки в бледно-жёлтом сиянии. Сам не зная зачем Иван пошёл к калитке. Бывает же такое, когда хочется идти – не важно куда.
В доме напротив светится окно. Ещё один полуношник – Виктор.
Иван усмехнулся:
- Не спит, бродяга? Загляну што ль на огонёк. Пропустим по рюмашке.
Он уже сделал несколько шагов в сторону соседа, но вдруг раздумал и повернул назад, к себе.
- Нет, не ко времени… Да и што я ему скажу? – и тут же спохватился: раньше-то вроде по любому пустяку слова находились. Друг ведь, самый близкий, и того больше – брат, а я... Нехорошее предчувствие поднялось со дна души. Такое вдруг нашло, что захотелось поскорей в дом, да с головой под одеяло. И майская ночь уже не казалось прекрасной. И к чему бы погасший фонарь?
Расстояние от калитки до крыльца он преодолел в три прыжка. Сердце прыгало, как перепуганный воробей. Что за чушь? Сквозь аромат мокрой сирени отчётливо пробивался другой, совсем не весенний запах. Неприятно-металлический. Знакомый. Так пахнет нож, когда вынимаешь его из тёплой свиной туши.
Дрожащая рука сунула окурок в стеклянную банку, выполнявшую роль пепельницы. Жалобно скрипнула дверь.
- Ё*** мать, - выругался Иван, больно ссадив большой палец ноги о порог, - дурррак старый.
Щёлкнул выключатель. Из повреждённого пальца сочилась чёрно-красная кровь. Совсем растерявшись, Иван так и стоял, глядя на то, как тёмное пятно расползается по бежевой поверхности ковра.
Прибежала Томка
- Ой, что это?
- Да ничего, споткнулся впотьмах. Перекись давай.
Остаток ночи прошёл тихо, если не брать в расчёт нудный скулёж соседского пса по кличке Мальчик. Напугало ли собаку ночное блуждание Ивана или имелись у Мальчика свои собачьи причины для тревоги – не ясно. Только окно пришлось закрыть.
Наконец, ночную тьму потеснил рассвет. Сначала робкий в виде едва заметной полоски, день постепенно осмелел и разлился по небу ярко - голубым светом. Этот новый день не предвещал ровно никаких изменений для Томки. Однако, для Фируни – это был главный день! День её свадебного облёта.
(Продолжение следует) - здесь!
Иллюстрация - работа художника из Москвы Андрея Гудкова.
Начало истории - тут! и Глава 2, Глава 3, Глава 4,
Глава 5, Глава 6, Глава7 Глава 8
Спасибо за внимание, уважаемый читатель!