"Алиби для музыканта". Глава 44
Сидеть в доме, окруженном заснеженной равниной и ежеминутно ожидать нападения – удовольствие, мягко говоря, сомнительное. Об этом подумал Слава, когда, вооружившись, начал выглядывать в окна. Беда в том, что выходили они на все четыре стороны, и как одновременно оказаться возле всех? Они с Дашей организовали дежурство. Через пару часов стало понятно: это жутко утомительно – ходить и смотреть в окна.
– Мы как два умалишенных, – горько пошутила девушка. – У нас так паранойя разовьётся.
– Есть другие предложения? – спросил Слава. Он тоже очень устал. Не физически, морально. А как поступить иначе?
– У тебя случайно нет капканов? Наставили бы их в снегу, – предположила Даша.
– Ну да. И сами бы потом в них наступили. Да и откуда такая роскошь? – послышалось в ответ.
Они были озадачены и растеряны. Но страшнее всего было то, что зимний день короток. Скоро наступит темнота. Здесь, если луна закрыта тучами, она становится непроглядной. Чтобы увидеть хоть что-нибудь за окном, нужен прибор ночного видения или тепловизор. Их у Славы не было. Он же не думал, что в такой глуши могут понадобиться. «Эх, хоть бы видеокамеру с инфракрасной функцией», – подумал музыкант. Но идея пришла ему в голову слишком поздно: купить такую можно лишь в Ледогорске. Да и то не факт, что там есть.
Наступил вечер. За ним стремительно настала ночь. Морозная, и, к счастью, светлая. Луна одиноко висела в небе, залив всё мертвенным светом. Влюблённые даже не стали ужинать, чтобы от дежурства не отвлекаться. Выпили наспех чая и снова смотреть за окнами и прислушиваться. Глубокий снег оказался их помощником в непростом деле.
– Слышишь? – спросила Даша настороженно. Слава глянул на часы: половина девятого. – Чьи-то шаги.
Музыкант прислушался. Подошел к окну, открыл потихоньку форточку. Верно. Снаружи кто-то старательно крался к дому, пытаясь не издавать звуков. Но снег на морозе хрустит, и потому каждый шаг раздавался в тишине.
– Быстро! В погреб! – скомандовал Слава. Он откинул половичок, раскрыл люк. Первой вниз, держа фонарик, стала спускаться Даша. Едва её голова оказалась ниже уровня пола, как музыкант захлопнул погреб. Девушка тут же принялась колотить кулаком и требовать её выпустить.
– Малыш, прошу тебя, не шуми, – ласково ответил Слава. – Там ты будешь в полной безопасности.
Даша не унималась. Она стучала, требовала, грозилась выломать люк (хотя и знала, что не сможет). Когда устала, спустилась вниз. Села на старенький табурет и стала слушать. Сверху никаких звуков сначала не было. Только шаги Славы. Он бродил по дому, потом затих. Тишину взорвал выстрел. Даша вздрогнула так сильно, что табурет под ней развалился, и девушка шлепнулась на пыльный земляной пол.
Снаружи в ответ на первый выстрел грохнул второй. Даша догадалась: это ответил Слава из дробовика. Что-то разлетелось на куски и звонко посыпалось на пол. После выстрелы некоторое время гремели не переставая. У сидящей в подполе было ощущение, что там идёт настоящий бой. Гремели шаги, бухало оружие, что-то падало, ломалось, трещало. Потом всё вдруг стихло.
Даша, сжавшаяся до состояния эмбриона, стала вслушиваться. Так прошла минута, другая. Никто не шевелился наверху. Страх начал заполнять девушку, разливаясь откуда-то из середины позвоночника. Он сковал её движения, заставил мелко дрожать. В подполе и так было очень прохладно, а теперь стало вовсе ужасно холодно. Девушке очень хотелось позвать Славу, но она боялась.
Снова сжалась, когда услышала наверху шаги. Но чужие. Не мужские. «Господи, она его убила!» – пронзила Дашу страшная мысль. Она сжала рот ледяными ладонями, чтобы не закричать. Тот, кто был теперь в их доме, стал осматриваться. Затем принялся вытаскивать вещи. Он явно искал те самые часы, не зная, что Даша с того момента, как они со Славой их нашли, теперь держала драгоценную вещь при себе, надевая на правую руку. На левой носила свои прежние, «умные». «Ты выглядишь, как мажорка, – пошутил однажды музыкант. – Но почему новые не заводишь?» «Заведу, когда они окончательно станут моими, – ответила Даша. – Или не станут».
Наверху продолжался обыск. Но сидящую в подполе больше волновало, что сталось со Славой. «Неужели она его убила?!» – подумала девушка. Только мысль эту отогнала. «Не может быть!» – решила твердо и стала ждать. Тот человек, что громил их дом, не знал о существовании секретного места. Внизу Даша была в безопасности. Только очень хотелось поскорее выбраться, чтобы узнать, что с любимым.
– Их здесь нет, – прозвучал глухо наверху женский голос. Даша сразу узнала ту молодую женщину, которая говорила в туалете дальневосточного городка. – Да, я всё проверила. Нет. Какие будут указания? Музыкант? Его нет. Да, поняла, возвращаюсь». Послышались шаги, но дверь не хлопнула. Её не стали закрывать, оставив дом простужаться на морозе. Даша посидела так ещё несколько минут, затем потихоньку поднялась по лесенке, открыла люк. Это удалось с трудом: сверху Слава набросил половичок, потому киллерша не нашла погреб.
Внутри дома всё было перевёрнуто вверх дном. Вещи выброшены, подушки выпотрошены. Посуда сброшена на пол. Мебель частично опрокинута. Искавшая явно сильно разозлилась, не найдя часы. К тому же Даша увидела на стенах и вещах следы от пулевых отверстий. Их было много, а на полу валялись стреляные гильзы: маленькие латунные, от пистолета, и большие от дробовика.
– Слава? – позвала Даша, заглядывая в комнаты. Но музыканта нигде не было. Он словно испарился. Девушка попыталась понять, куда мог деться любимый. Но на полу не оказалось ни следов борьбы, ни капель крови. «Значит, он убежал из дома», – решила фотограф. Стало обидно. Пока она там, внизу, леденела от ужаса, ожидая смерти, он фактически её бросил одну и ушёл. Даша хотела было позвонить Славе, но вспомнила: здесь не ловит сотовая связь. Когда же нашла в ворохе вещей свой телефон, он оказался разбит. Киллерша явно постаралась.
Даше стало грустно. Она прошла к распахнутой двери. Закрыла её на засов. Подумала, что странно: вроде бы Слава тоже его опускал. Почему тогда убийца смогла попасть в дом? Не через маленькие же окошки. И тогда был бы слышен звон разбиваемых стёкол. «Значит, это он её пустил», – догадалась Даша. Но зачем? Она, не зная, что делать дальше, стала прибираться в доме. Это заняло у неё около трёх часов – такой мощный был погром, словно тайфун прошёлся. Всё разбитое и поломанное она выносила во двор. Делала это автоматически: после пережитого стресса на девушку нашло какое-то отупение. Когда закончила наводить порядок, затопила самовар. Благо, он не пострадал.
Славы всё не было.
