Приехали от Славы в общежитие, все прошло тихо - мирно, Саша с ним расстался спокойно, без истерик.
Я все-таки купила себе стиральную машину, причем решила взять полноразмерную на 5-6 килограмм, чтобы можно было стирать и одеяла, и наши с Сашей куртки. Получилось, что я заняла последнее место подключения для машинок в умывальнике. Ну что же, кто первый встал, того и тапки. У тех, кто живет в комнате по одному, машинки стоят прямо в комнатах - в коридорах лежат полукруглые порожки, под которыми проложены шланги от машинок. Зато теперь можно спокойно закинуть в машинку и не думать о том, что душевую занимаешь по часу со своей стиркой. Прошло мое первое дежурство - за неделю ушло две бутылки моющего - одна из которых была концентратом хлорки, а вторая ароматизированное средство для помывки пола для ежедневной уборки. когда сдавала дежурство, обнаружила, что перчатка на руке порвалась, и кожа на пальцах немного подстерлась в хлорке - но я в запале уборки это не заметила. Сдала удачно, проверяющая сторона претензий не имела, а я с облегчением подумала о том, что раз комнат одиннадцать, то еще десять недель я свободна от уборки, все-таки каждый день по полтора часа, а генеральная - минимум четыре часа. Во время генеральной уборки с Сашей сидел Вадим, вроде бы все прошло тихо, я периодически забегала, заглядывала.
Вадим сначала с ним мультики смотрел, потом они что-то рисовали, потом Саша устал и уснул на диване. Как раз к этому времени я уже сдала дежурство и мы сидели пили чай. Мне все больше нравился Вадим, его отношение к домашней мужской и не очень работе. Спокойный, уравновешенный, но в тоже время мог и пошутить, с ним не было скучно, нашлись общие темы для разговора и совпали по музыкальной подборке - для меня всегда это были важны три вещи - мозги, запах тела и парфюм/содержание плей-листа. По этим трем параметрам возникало первое впечатление, а дальнейший разбор шел потом. Вадим был рационально-хозяйственный - с разрешения хозяйки комнаты оборудовал мне кухонный уголок в комнате, сделал полку на кронштейнах для микроволновки, так что подогревать еду можно было, не выходя из комнаты. Мне все интересно было - что будет дальше, встречаемся, пока все нормально, торопить события я не буду, что-то меня останавливало от вопросов - может быть, с возрастом пришла осторожность.
В начале мая, на праздниках, Саша немного приболел, пришлось урезать бюджет на питание и купить необходимые лекарства. От Славы "алименты" поступали только после десятого, поэтому нас посетило "острое предзарплатное состояние", благо я закупалась базовыми продуктами с запасом, чтобы было из чего приготовить. В тот вечер, когда мы пришли домой, решили поужинать пюрешкой с маринованными помидорками - знаете, те, маленькие помидорки с вытянутыми кончиками, продаются обычно в собственном соку. Точно помню- у Саши был свежий огурчик (угостила соседка), пюрешка и котлетка, у меня пюрешка и три маринованные помидорки. Потом еще чай попили с сушками, вот и ужин. Часам к восьми приехал Вадим, посидел с нами, потом уехал, а мы укладывались спать. Помню, что проснулась часа в три ночи от дикой боли в боку. Попыталась сесть, стало еще хуже - тогда встала и начала тихонько ходить по комнате, чтобы не разбудить Сашу. Вдруг началась рвота, я успела схватить тазик и выскочить за дверь. Просидела в туалетном блоке почти час, меня выворачивало неудержимо, хоть уже нечем было. Боль опоясывала так, что нечем было дышать. Я позвонила Вадиму и попросила срочно приехать, что нужно вызвать скорую, а Сашу оставить не с кем. Вызвала скорую, кое-как объяснила состояние, обещали скоро приехать. Воду пить я боялась, так как после каждого глотка все стремилось обратно. Страшно было до одури, тем более, что было непонятно, что могло вызвать такую реакцию, если ничего особенного не ели - да и у Саши бы быстрее проявилось, однако он был в порядке, спокойно спал. Скорая приехала одновременно с Вадимом, он и дверь им открыл внизу, в холле. После осмотра врачи категорически заявили о необходимости госпитализации, что может быть все очень серьезно. Вадим помог собрать вещи, пообещал отвезти Сашу в садик, я еще попросила соседку, Юлю, которая вышла из комнаты на шум, присмотреть за ними, все-таки страшно было оставлять Сашу с чужими людьми.
Дальше было три часа в больнице, из которых два часа меня рвало. Только на третий час пребывания в больнице мне сделали два укола - противорвотный и обезболивающий. После всех осмотров и обследований я попала в кабинет к врачу, который объяснил, что тот кошмар, который случился ночью, произошел потому, что часть желчи из желчных протоков печени, которые остались после операции, забросило под давлением в поджелудочную железу, и она начала сама себя переваривать.
- А если простыми словами? - в голове мутилось, соображала плохо.
-Простыми словами с Вами случился приступ панкреатита, который примерно в тридцати процентах случаев сопровождает удаление желчного пузыря - все пациенты, прошедшие такую операцию, находятся в группе риска по панкреатиту. Надо полежать минимум неделю в больнице.
- Доктор, я не могу лежать в больнице - у меня сын дома один.
- Вы же понимаете, что сложно в домашних условиях будет создать щадящий режим?
- Понимаю, но на больничный нельзя - могу остаться без работы, а мне ребенка надо растить.
- Что же, Ваше право, если будете точно выполнять все указания, то есть вероятность удачного восстановления. Только я Вас предупреждаю - в результате сегодняшнего приступа железа может быть повреждена. Рекомендации напишу. Пишите отказ от госпитализации, сейчас в коридорчике на кушетке полежите, отдохните, я Вам напишу назначения.
Выползла в коридор, слабость дикая, хочется пить, и страшно - только перестало корчить в рвотных позывах. Почему в больничных коридорах так холодно? Кушетка, правда, была новая, обтянутая синим дерматином и с приподнятым головным концом. Подстелила под голову свой кардиган и закрыла глаза. Полежала, как мне показалось, минуту с закрытыми глазами, а врач уже трясет за плечо.
- Вот лист назначений, выполняйте все рекомендации, и все будет хорошо.
Кое-как встала, посмотрела список лекарств,а врач тем временем пояснил - Вам хорошо бы капельницы с физраствором поделать, сейчас организм обезвожен, нужно подпитать жидкостью, у Вас есть кому делать?
- Найду. Спасибо, доктор, я поеду, скоро сын проснется, испугается, что мамы нет.
Врач помог дойти до выхода из корпуса, я села на улице на лавочку, вызвала такси, и уже в такси позвонила маме- попросила приехать, потому что мне совсем плохо, я не вывезу сама.
Мама приедет, конечно, но только вечером, а до вечера надо дожить. Приехала к половине седьмого, Саша только встал, не успел напугаться, я помогла его собрать в садик, Вадим посадил нас в машину, и мы поехали. Укол все еще действовал, так что я доехала до садика без приключений. Саша уже переобувался самостоятельно, было тепло, так что не надо было снимать с него десять одежек, так что я привалилась к стене и просто ждала, когда он будет готов зайти в группу.
Потом звонок на работу недовольной начальнице с предупреждением, что я буду работать дома, потому что такое вот случилось со мной, и что могу предоставить документы, если потребуется.
- Сколько дней будете отсутствовать в офисе?
- Пока три дня, потом буду смотреть по состоянию.
- Понятно, жду от Вас отчет завтра во второй половине дня, как и планировалось.
- Да, конечно.
Я понимала, что это все неправильно, что я должна была просто уйти на больничный и остаться в больнице, но что тогда будет с Сашей? Слава заберет? Смешно. Его не очень-то интересовало, как мы живем, поэтому я просто не могла на него оставить ребенка. Работать у мамы я не могла - просто не было интернета, поэтому оставался только один выход - работать из дома.
Как только Вадим меня довез до дома, я рухнула спать, поставив себе будильник с таким расчетом, чтобы проспать не более трех часов. Укол начинал отходить, и в боку противно заныло. Буду надеяться уснуть до того, как боли возобновятся.
"Всегда терпеть боль и нести ее в себе - невозможно. Посвящаю свою историю все мамам душевнобольныx детей. История реальная, случилась со мной, изменены только имена."