Глава 131
Преодолев нелёгкий путь и внутреннее замешательство, Наташа покинула салон автобуса и пришла к дому матери. Пока она добиралась по свежим сугробам и думала о том, какая ж св олочь её сглазила, встретила на улице пару человек и проскочила мимо, не обратив внимание на привычное приветствие от местных жителей. Не до них ей, не до расспросов, деревенских разговоров, ненужных бесед. В голове крутится мысль, как бы побыстрее стать самой счастливой женщиной и утереть нос не только матери, но и всем, кто знаком с Натальей.
- Время ещё есть. Мне ж не полтинник. Успею доказать этим утыркам, на что я способна, - бубнила она, взбираясь по давно нечищеным ступенькам крыльца.
Дверь оказалась не заперта. Наташа вошла в сени, смела веником (всегда стоящим в углу) налипший снег с сапог, выдохнула и открыла вторую дверь. В доме тихо, как в гробу. Стало как-то неприятно, даже тревожно. Позвав мать, она повесила сумку на крючок, второпях скинула пальто и прямиком направилось в кухню. Потерев замёрзшие руки, приметила, что в доме натоплено, но всё равно как-то пусто. Открыла крышку кастрюли – ничего нет. Потом заглянула в сковородку – чисто.
- Мам, есть что поесть? – сунула нос в полки, где обычно лежит хлеб и печенье.
Но там, кроме круп, в пакете краюха батона. Вытащила и сразу полезла в нижние полки за вареньем. Взяла начатую банку, вынула кусок батона из пакета, но он оказался заплесневелым.
- Вы что тут голодаете, что ли? – недовольно пробурчала и взяла ложку из ящика стола.
Проглотив порцию клубничного варенья, отвлеклась на скрип двери.
- Мам, почему ничего не приготовлено? – крикнула в прихожую, сунув ложку в банку.
- Прибыла, - голос был чужой, не матери.
Наташа выглянула и увидела тётю Валю, подругу мамы.
- А где она? – спросила и облизнула губы.
- В больнице, - Валя поставила ведро с водой в печь и села у стола. – Болеет, мамка твоя, Наташа. Хорошо, что ты приехала, теперь будет кому за девочкой присмотреть.
- За какой девочкой? – сделав удивлённое лицо, Наталья примостилась у окна.
- Как за какой? – опешила Валя. – За дочкой твоей! – сказала так громко, что Наташка чуть не оглохла.
- А-а-а, - безразлично протянула та и вновь полезла в банку. – Некогда мне. Ехать надо. Работы много, дел по горло.
- Да что ты говоришь? – Валя была бабой бойкой, если понадобится, а так добрая и справедливая. – Девку чужим людям скинешь? Не много ли на себя берёшь?
- Что за тон? – нахмурилась девушка, уронив ложку в варенье. – Я Вам что, девочка-припевочка?
- Сука ты, Наташа! Обыкновенная сука неизвестной породы! – рявкнула мамкина подруга. – Мне Анфиса всё рассказала, какая ты неблагодарная и сволочная! Да я бы тебя за такие дела…
- Да что Вы? – округлив красные от недосыпа глаза, Наталья ухмыльнулась. – Учить вздумала? Да какое тебе дело до меня и моей семьи? Мне что, пятнадцать, чтобы ты меня отчитывала?
- Да хоть тридцать, но ведёшь ты себя, как пятилетняя. Вон, Галька и то поумней тебя будет. Ей и трёх ещё нет, а уже соображалку напрягает. Прибежала ко мне в одних валеночках и кричит: «Баба упала». Я чуть со страху не померла, - прослезилась Валя. Вытерла слёзы краем платка и продолжила жалеть Анфису и её внучку. – Я её в фуфайку обернула, на руки подхватила и бегом к Анфисе. Та лежит посреди кухни и корчится. Скорую вызвали, потом операцию сделали. Я к ней ездила. Она вся белая, худая.
- А что с ней?
- Язва! – гаркнула женщина, видя по мимике лица, что Наташке пофигу. – Сколько теперь она там пролежит, месяц, два? А мне за Галей смотреть тоже здоровья не хватает. Боюсь, вот так слягу, а рядом ребёнок. Кто её кормить будет? А ты укатила и рада. Зачем рожала, а? Для кого рожала?
- Так, - отодвинув банку, Наташа поднялась и подумала вслух. – Деньги у неё где-то накоплены…
И поспешила в комнату, чтобы проверить шкаф.
- Какие деньги? – Валя пошла следом. – Ты что это, всё ж уезжать надумала? А дочка?
Наталья не слушала. Она рылась в белье, что-то бубнила и нервно хлопала дверцей.
- Слушай, девка, - Вале надоел этот колесящий по миру цирк, - если не возьмёшься за ум, то я такое сделаю.
- Что ты сделаешь? Не пугай, до тебя пуганая, - закончив со шкафом, Наташа кинулась искать под матрасами.
- Напишу, куда надо, и тебя привлекут.
- Ага, сейчас. Прям я испугалась вся. За что привлекать? За то, что я ради дочери работаю? Что я хочу ей лучшей жизни? – в ход пошли ящики комода.
- Да нет, - Валя упёрлась плечом в стену и скрестила руки на груди, - я тут с Масловой разговаривала, буквально час назад. Толик утром домой вернулся и…
Услышав о Толике, Наташа повернула голову.
- У Валентины Афанасьевны… Знаешь такую? У неё шкатулка с побрякушками пропала.
- И что? – шёпотом спросила Новикова, хотя ответ очевиден.
- Да ничего. Бабка заявление писать надумала. Так интересно получилось, у неё квартирантка сбежала, и вместе с ней золотишко испарилось.
Наташа медленно опустилась на кровать.
- Что молчишь? Язык проглотила? – руки расцепились и перенеслись на бока. – Пойду, к Толику схожу. Пусть он предупредит бедную старушку, мол, квартирантка нашлась. - Валентина чувствовала, как наглая девица проседает. А что, пора ставить на место и вправлять мозги этой оглобле. Иначе Анфиса совсем загнётся из-за такой доченьки. Или пусть за ум берётся, или писать письма во все инстанции.
Растерявшись, Наталья побледнела. Приехали. Это ж кто бабку-то обнёс? И когда успели? И что ж получается, теперь все шишки с пряниками на Наташкину голову посыплются?
- Тёть Валь, дай денег в долг. Я отработаю и верну, - жалобно попросила она.
- Зачем?
- У меня сейчас нет, а дочку кормить надо.
- Денег не дам. Хлеб буду и для вас покупать. Картошку, лук – в подполье найдёшь. Мука и гречка у Анфисы есть. Ладно, я за Галей схожу, а ты корове воды отнеси, согрелась уже. Спасибо, что приехала, а то устала я каждый день за вашим хозяйством глядеть и печку протапливать, чтоб хата не вымерзла. У самой и корова, и поросята имеются. Давай-ка, берись за кастрюли, готовь обед, а я за Галей.
Валя ушла, а Наташа подпёрла голову кулаками и завыла на весь белый свет. Душа на куски разрывается от деревенской житухи. Знала бы, что остаться придётся на неизвестный срок, так и носа не показывала. И не важно, как пришлось бы выкручиваться в городе. Ночевала бы в подъездах или на вокзале, но только не в деревне.
Через двадцать минут перед обрыдавшейся мамашей предстала её родная кровиночка Галочка. Девочка смотрела на маму, как на малознакомую тётю и немного стеснялась.
- Принимай хозяйство! – с издёвкой отрапортовала Валя и отправилась заниматься домашними делами.
Наталья скривила рот, увидев девчонку в помятом платьице и шароварах огромного размера.
- Есть хочешь? – спросила хриплым голосом, морщась от неприглядного вида ребёнка.
- Нет, - пролепетала девочка и убежала в другую комнату к игрушкам.
- Несуразная какая-то, - разочарованная Наташа решила поставить чайник. – Надо было тебя твоему папке оставить, но свекруха-па дла не позволила. Зря во время скандала я ляпнула, что ты не его девка.
Полтора месяца Наташа жила с дочкой и ждала возвращения матери. Ни разу не навестив её в больнице, она узнавала новости от тёти Вали и каждый раз срывалась на крик, когда та говорила о плохом состоянии, разошедшихся швах и прочих неполадках в организме Анфисы. И каждый раз получала нагоняй от Валентины и даже угрозы, чтобы Наташка не кликала беду на свою мать и молча ждала её выписки.
Вале было невдомёк, что эта лохудра абсолютно не занимается ребёнком, который предоставлен сам себе, не моет каждый день, не играет с ним и даже не разговаривает. Отмахивается, отталкивает и заставляет сидеть тихо, чтобы Наташа могла спокойно смотреть телевизор. Спасибо хоть кормит и иногда балует пирожком, который испечёт, когда самой захочется чего-нибудь этакого. С местными Наталья не общается, Толика так и не видела, но часто замечала в окно его трактор, проезжающий мимо дома. Наверное никто и не в курсе, что Новикова прибыла в родные края и прячется в доме матери, а может, всем наплевать на Павлиниху, потому как добра от неё никто не видел, одни идиотские ухмылки, задранный кверху нос и надменное поведение. В магазин она не ходит, денег не имеется. Топит печку, доит корову, кормит кур и носит воду, когда у колодца никого нет. Это была самая настоящая отшельническая жизнь.
К концу февраля Наталья стала раздражённой. Её не радовала сытая жизнь, когда в подполе есть и банки с соленьями, и картошка с морковкой. Хлеб приносят, если закончились спички – тоже принесут. А вот с куревом пришлось временно завязать. Тётка Валька напрочь отказалась покупать сигареты на свои кровные, мол, с какого перепугу она обязана обеспечивать здоровую кобылу куревом. Пока Наташка дома сидит могла бы устроиться хотя бы почтальоншей и разносить газеты за денежку. Или на ферме - скотницей, чем не работа. А там глядишь, и осталась бы жить в деревне, а не прыгала, как стрекоза. Но такая скучная жизнь не для Натальи Фёдоровны.
Утаивая мысли о скором отъезде, она развлекала себя телевизионными передачами и мягким диваном. Посуду мыла только тогда, когда не оставалось ни одной чистой ложки или тарелки, подметать пол терпеть не могла, поэтому заставляла Гальку возиться с веником до тех пор, пока в глаза не будут бросаться крупные соринки. Девочка упорно махала «метлой», обхватив её двумя руками, и работала до первого пота. Без писка и недовольства. Терпеливая Галя, не то, что Наташка в детстве.
Намучавшись с деревенским бытом, Наталья наконец стала по-настоящему счастливой, когда домой привезли Анфису. Мать тоже обрадовалась, встретившись с дочерью и внучкой. Но радость продлилась недолго. Выпросив у матери деньги, которые, как оказалось, лежат на книжке, Наташа упорхнула в город. Там ей удалось вернуться в общежитие, устроиться посудомойкой и, отработав буквально два месяца, она познакомилась с Мишей, который забрал её к себе в двухкомнатную квартиру. Правда, в двушке проживают его родители, но Наталью этот факт нисколько не напрягал. Пора хватать удачу за хвост. Столько хвостов было, что не сосчитать. Наташка все пропустила мимо себя, а теперь умнее стала. Мишка-то не простой работяга, а начальник на производстве. Прожив с ним полгода, она познакомилась с его директором на дне рождения Миши. Мать Михаила заметила, как его будущая жена поглядывала в тот вечер на важного гостя, и донесла сыну. Но Миша убедил мать, что у Натальи натура такая – яркая, поэтому не стоит беспокоиться. Не послушал маму Миша, а зря. Летом, когда он с родителями уехал на дачу, Наталья осталась в квартире под предлогом плохого самочувствия. Схитрив, она проводила всех троих на автобус и в этот же вечер пригласила директора в гости, но не тут-то было. Будущая свекровь оказалась настолько проницательной и коварной, что вернулась в город, якобы забыла очки, без которых она не то, что читать не может, не различит сорняк от овоща. Открыв дверь своим ключом, пожилая женщина вошла и тихонько пробралась в комнату, а там… А там картина маслом «Лодка на волнах качается…» Подняв крик, мамаша закрыла комнату на ключ и позвонила сыну. Ну, а дальше всё, как по сценарию мыльной оперы. Наташа оказалась на улице. Но и тут мадам Удача не оставила её у разбитого корыта. Седовласый директор, Василий Степанович, снял для неё однокомнатную квартиру и почти каждый вечер приезжал в гости, обсудить погоду или рассказать о проблемах с женой. Свидания длились аж до сентября, а потом нарисовалась жена Васьки. Она оказалось не старухой, как предполагала Наталья, а вполне молодой и привлекательной особой, жутко борзой и критично драчливой. В общем, Наталья вернулась в общежитие с фингалом и без клока волос.
Уже вся общага гудела и посмеивалась над Новиковой, правда, за глаза, но Наталья не унывала. Прыгая то к строителю, то к механику, от механика – к начальнику, от начальника – к водителю, от водителя – к учителю, взбалмошная девица всё ж нашла для себя достойную пару – Эрнест, грузчик и по совместительству писатель.
Приглашение в группы вконтакте и одноклассники
Все главы по ссылке ниже:
https://dzen.ru/suite/6541af0e-2c45-4e3d-9447-ed84412d1877