Коровья тропа — не самый живописный, но самый комфортный путь из Лучистого к водопаду Джурла, откуда ведут торные тропы к Демерджийскому седлу и к водопадам Алаки. Есть оттуда тропка и на восток, но обозначена она далеко не всех картах. По крайней мене, в туристическом атласе Крыма её не было. А на карте «Векторный Крым» для навигаторов Garmin нашлась — через Базарбай и Диплис к восточным обрывам Северной Демерджи, до которых нам всё никак не удавалось добраться. И вот, 4 января 2014 года мы решили реализовать старую идею — пройти одним днём по дальним далям Северной! Фантастический оказался маршрут — мы даже повторили его в мае, но уже с ночёвкой…
Путешествие по Коровьей тропе начинается из Лучистого, куда где-то раз в час возят автобусы из Алушты. Мы постарались успеть на самый ранний. Когда автобус привёз нас в Лучистое — утренние тучи развеялись и во всей красе открыли нам Бабуган, Чатыр-Даг и обе Демерджи. И даже солнышко вышло, осветив склоны гор, снежные выси Северной (есть снег, есть!) — и нас, вселяющих в местных сторожевых псов нездоровый энтузиазм.
Солнце поднималось, и каменные привидения Южной Демерджи постепенно загорались тёплым светом. Как можно спешить, если вокруг такая красота?!
Что ж, полюбовались снежно-облачными видами — теперь, как говорится, наверх! Зимнее время дорого. Коровья тропа по обыкновению была солнечной и жаркой, сиял яркими красками лес, больше похожий на осенний, тянулись поперёк дороги солнечные полосы, и не на шутку тянуло поискать на лесистых склонах пионы... Капельки, бисером висящие на ветках, отражали голубое небо, жизнь была прекрасна.
Но чем выше, тем сумрачней и зимней становилось вокруг. Вдоль дороги стали попадаться снежные лоскутки. Пока светило солнце, они — очень белые — лежали среди рыжего леса, словно праздничные украшения. Меж тем снизу поползли лилово-серые облака. Становилось хмуро и неуютно. А «лоскутки» превращались в сугробы... Дорога свернула к Джурле, и стало ясно, что осенняя сказка закончилась. Начиналась сказка зимняя.
Сугробы наступали на дорогу — да так, что сразу стало сложновато идти. Снег уже не удивлял. Тут он был хозяином. Здесь царила полноценная зима. И лёд, и сугробы, и ледяные капельки на сосновых иглах... Серые низкие тучи укутали склоны окрестных гор. Иногда, в просветах, были видны заснеженные вершины. И белыми контурами инея светились кроны далёких сосен на склонах. И вдруг вспыхнули вершины слепящим, сказочно белым, под пробившимися солнечными лучами...
Водопад Джурла журчал среди снежных берегов. И белыми снежными полосами были разукрашены огромные камни вокруг ущелья.
Без проблем мы отыскали желанную тропу — и принялись подниматься над Джурлой. Ущелье тонуло в снегу, и водопад выглядел с высоты как тоненький ручеёк, пробивший себе в снежном царстве маленькую проталинку... С полянок, где царствовала внезапная здесь рыжая осень, мы снова свернули в зиму, в глубокий снег, в холод, и зима распахнула перед нами сказочную поляну с огромным деревом, в окружении леса и скал. А над яйлой клубились пронизанные солнцем тучи...
Тут мы устроили привал. Солнце милостиво выглянуло из туч, озарив горы и поляну волшебным светом, какой бывает только среди пасмурного дня. А рядом с нашим брёвнышком посверкивала заледенелой хвоей пушистая маленькая сосенка — не давая забыть, что сказка эта — новогодняя.
А когда, уже уходя, мы обернулись на приветливую поляну — оказалось, что её совсем скрыло туманом. Словно задёрнулся за нашими спинами занавес…
Впереди нас ждала неизвестность. Тропой назвать наш путь было уже сложно — мы шли по чьим-то следам, временами довольно путаным. И слева от нас тянулись заснеженные просторы высокогорной равнины с далёким лесом, сизым от инея — а справа белой стеной вставал крутой склон горы. Следы нырнули вправо, в кустарник, вскарабкались узкой цепочкой вверх. И вывели нас на смотровую Базарбая. Оказалось, что за облачной пеленой есть панорамы, и море видно, и небо в просветах туч, и слегка позолоченные отблесками солнца берега. Эти картины плавали в раме из заснеженных камней, словно задумчивые акварельные фантазии...
А тропка, проторенная незнакомцами, ушла дальше — куда-то в Хапхал — в направлении нам не подходившем. И перед нами была теперь снежная целина, да смутные признаки заметённой снегом тропы, обозначенной кое-где добрыми людьми привязанными к веткам сигнальными тряпочками... По тропке бежали заячьи следы. Мы шли за зайцем, пробивая наст и проваливаясь глубоко в снег. И завидовали слегка лёгоньким зверушкам (ласки? куницы?), едва-едва отпечатывавшим свои лапки в снежной целине. Над оставленным нами хребтом клубились облака на фоне свинцового неба. Это было потрясающе красиво и объёмно — огромный простор, мерцающий в море света, тени и самых изысканных, небывалых цветов...
Мы попали в снежный лес. Деревья стояли в ледяном убранстве — оно осыпалось под дневным теплом, и весь лес тихонько шуршал и позвякивал, роняя с ветвей льдинки. Место было первобытно-диким, завораживающим. За лесом открывались просторы яйлы, по которой тоже давно не ступала нога человека. По едва угадываемой тропе нам опять предстояло прорываться сквозь снега — к вершине. Это было трудно и долго, снега было едва ли не по колено. Но зато — какая красота открылась нам с Диплис-Хая! Как плавали в этом первозданном пейзаже волны света и облаков! Как сиял снег и как хороши были горы! Мы долго не могли оторваться от этой непрерывно меняющейся красоты — зная уже, что о спокойной обратной дороге можно забыть...
Конечно, мы не свернули на дорогу, обещавшую быструю эвакуацию вниз! Не за этим мы так давно мечтали сюда попасть. До заката оставалось всего ничего — но и восточные обрывы Северной Демерджи, что над ущельем Хапхал, были уже совсем рядом! Разве можно было отказаться от такой красоты ради комфортного спуска засветло?..
И мы пошли на север.
Это было что-то непередаваемое. Как клубились облачные густые моря под пугающими острыми скалами Тарах-Хая! Как бездонны были пропасти под ногами! Как величественны скальные пики! А рядом со всем этим лежала необъятная яйла, полная белого снега, заиндевелых сосен, охваченная свинцовым морем пасмурности. Это было красиво до ощущения нереальности. Головокружительные бездны раскрывались у наших ног, и мерцали жёлтым светом камни обрамлявших их скал, а посеребрённые инеем сосны над пропастью были словно последний штрих в гениальной картине… Жаль, что традиционный цейтнот позволил нам осмотреть всего пару кулуаров. Мы давно ушли от последних человеческих следов в снегу, потеряли все дороги, а свет меж тем тускнел и тускнел. Близился закат невидимого за тучами солнца. И мы напролом через снежную целину принялись искать дорогу, с сожалением отрываясь от странствия по сказке.
Потом была дорога, превратившаяся в зимнем варианте в узенькую кривую тропку. Близились сумерки, но быстро идти не было возможности. Кругом клубились тучи, но где-то со стороны Тырке всё ещё брезжил робкий свет. На перевале Кара-Оба никаких красот уже не наблюдалось — окружающий мир стал сер и негостеприимен. Следовало выбирать путь к дому. Через Тырке-яйлу и Заману долго, а главное — там и без снега-то легко потерять короткую, старую, трудночитаемую дорожку. Повторять возвращение по заснеженной яйле Северной Демерджи к Ангарскому перевалу тоже не хотелось. Оставался путь по ущелью Курлюк-Баш. Тем более, туда вела довольно утоптанная тропинка. И мы двинулись в свинцовую мглу. «Похоже, что мы идём в Мордор». «Ага, причём — через Лихолесье!»
Начиналось всё оптимистично. Нашлась хорошая тропа, мы спустились в прекрасный, убранный белым инеем снежный лес. В ботинках, правда, уже давно и уверенно хлюпало — но это была ерунда, главное: вот она, тропа, наконец-то!
К турстоянке мы вышли уже впотьмах. Тут оказалось людно. Во тьме то тут, то там вспыхивали оранжевые огоньки, и слышались из темноты голоса. Близ тропы на ночёвку располагалась группа туристов — они, завидев нас, стали звать погреться на огонёк. А услышав про наши планы насчёт Курлюк-Баша, дружно ужаснулись: «Не вздумайте! Мы сюда пришли Курлюк-Башем! Там всё так развезло! Жутко скользко, мы все по несколько раз падали! Лучше заночуйте у нас!»
«Ну, если я чего решил…» Конечно же, мы пошли Курлюк-Башем. Причём, напрасно послушав совета гостеприимных туристов, не стали делать петлю к родничку и искать нормальную тропу по левому берегу, а двинули по такой удобной дороге вдоль правого берега ущелья. А ведь мы уже так ходили! И знали, что дорога совсем скоро свернёт к Перевальному, а нам придётся-таки либо слезать вниз к реке, либо искать в ночи ту старую дорогу через Бал-Кая, от которой уже отказались. Знали, но упрямо пошли. И ладно бы пошли в Перевальное — хоть и крюк, но по дороге — нет, свернули в ущелье...
Вот это было всем приключениям приключение… Лихолесье и Мордор в одном флаконе. При свете фонарей в тёмном ущелье, по обрывистому берегу, где от тропы осталось одно название — да ещё почти слышимо витали матюги тех, чьи следы размазались по размытой глине. В ботинках хлюпало, путь преграждал непролазный бурелом. В чёрной глубине оврага замерцали огни костров, и чьи-то фонари метались по склону — в очевидной попытке подняться к нам. Мы так и не поняли — для чего. Да и слава Богу. Мы висели над кручей, пытаясь перескочить от одного опорного дерева к другому и не улететь при этом вниз, и сдвигались катастрофически медленно — но, видимо, догнать нас снизу было ещё сложнее. И фонари отстали… А мы по сантиметру, мелкими шажочками продвигались дальше. И предстояло ещё спуститься в русло бокового притока, и форсировать речку под водопадом — среди расплывшегося болота под толщами мокрой листвы… В общем, спуск получился жутковатым. И повторять эту авантюру совсем не хотелось бы. Как не хотелось все четыре года, миновавшие с первого знакомства с Курлюком…
На закуску мы три раза пересекали речку по импровизированным мостикам, и свет фонарей страшновато метался по перекошенным брёвнам и струящейся внизу воде. И свету фар в ночи — от близкого шоссе — мы были несказанно рады. Приключение закончилось счастливо — хоть и вовсе не так быстро, как нам представлялось в начале спуска. Зато удачно подкативший троллейбус мигом домчал нас до Алушты. А всё-таки надо бы ещё раз пройтись по другому берегу — освежить в памяти — ведь, как бы не был жуток во тьме Курлюк-Баш, через него лежит, пожалуй, самый короткий путь к Носу Тырке…
Алушта, 4 января 2014 г.