Наверняка уже некоторые из тех, кто опрашивал своих родственников, столкнулись с «разоблачением» семейных легенд. Люди вообще мыслят не фактами цифрами, а историями. Причём, чем проще предание, тем в него охотнее верят.
Как правило, вымыслы бывают безобидные. Однако в некоторых случаях семейные мифы пытаются в той или иной степени монетизировать, что зачастую приводит потомков к жуткому разочарованию: «А я-то думал! А оказалось!».
Поэтому, во-первых, особо рассчитывать на достоверность не стоит (чтобы потом не отчаиваться), а во-вторых, предварительную проверку в этих случаях производить просто необходимо.
26-го января 1913 года на имя Киевского Уездного Воинского Начальника поступила петиция от Розалии Петровны Петровой (урождённой Зук), представившейся как вдова сына отставного фейерверкера, проживающей по адресу: г. Самара, 4-й участок, по Уральской улице, в доме Васильевой, № 49.
Суть прошения была следующей:
«… После смерти мужа, Василия Варламова Петрова, осталось два сына: Георгий 14 лет и Аркадий 11 лет, обучающийся в Самарском реальном училище. Не имея средств на уплату за правоучение, я, согласно приказов по Военному Ведомству 1904 г. № 585 и 1905 г. № 558, обращалась с этой просьбой в Казанский Учебный Округ, Попечитель которого, отношением от 17-го января 1913 года за № 434 предложил мне представить письменные доказательства об участии дела моих детей в Севастопольской обороне.
Докладывая об этом Вашему Высокородию, имею честь покорнейшей просить, не отказать в выдаче мне удостоверения в том, что дед моих детей – Варлам Петров, участвовал в Севастопольской обороне, или же, может быть, был награждён медалью за защиту Севастополя. Служил он фейерверкером 2-го класса, 7-й роты Брест-Литовской крепостной артиллерии. Поступил на службу 2-го декабря 1839 года и уволен в отставку 11-го ноября 1862 года и умер 22-го апреля 1878 года…» .
Откуда невестке было известно об участии свёкра в обороне Севастополя - остаётся только догадываться. Не исключено, что по рассказам самого отставного солдата на старости лет. Однако теперь невинные хроники минувших лет, звучавшие когда-то из уст бывшего вояки, превратились в реальную возможность определённым образом обеспечить жизнь внуков. Оставалось дело за малым – подтвердить слова бумагой, чем, собственно, Розалия Петрова и не преминула воспользоваться.
Упоминаемый выше приказ по Военному ведомству от 5-го октября 1904 года за № 585 содержал информацию о льготах «по воспитанию потомков Севастопольцев». В день 50-летия с момента первой бомбардировки Севастополя и одновременно Тезоименитства Его Императорского Высочества Наследника Цесаревича Алексея Николаевича, «в непрестанном внимании к нуждам доблестной Своей армии» Император Николай II повелел:
«… а) Учредить определённое число стипендий и бесплатных вакансий в подведомственным всем ведомствам учебных заведениях трёх разрядов – высших, средних и низших;
б) Помянутые вакансии наименовать «Севастопольскими Императора Николая II» и замещение их предоставить исключительно потомкам офицеров и нижних чинов Севастопольцев…»
И, хотя льготы распространялись на всех потомков участников обороны Севастополя, как по мужской, так и по женской линии, но были ограничены второй степенью родства (внуки – внучки).
Первое, о чём распорядился Киевский Уездный Воинский Начальник, это направить запрос в последнее место службы Варлама Петрова на имя Командира Брест-Литовской крепостной артиллерии, с просьбой выслать копию послужного списка .
Однако вскоре из Брест-Литовска пришёл неутешительный ответ: «Копия послужного списка на отставного фейерверкера Варлама Петрова за давностью лет дана быть не может». Под расплывчатым словосочетанием «за давностью лет» скрывалось банальное уничтожение архива данной воинской части.
Чуть раньше, Киевский Уездный Воинский Начальник направил запрос на имя пристава 4-й части города Самары, в котором просил собрать от автора прошения необходимые сведения:
«… прошу прилагаемый бланк послужного списка заполнить со слов Розалии Петровой о прохождении военной службы её отцом, отставным Варламом Петровым, а также выяснить, каким Присутствием он был принят на военную службу… » .
Вскоре из Самары пришёл ответ. В записанном со слов Розалии Петровой бланке было указано, что фейерверкер 2-го класса Варлам Петров сын Петров служил в 7-й роте Брест-Литовской крепостной артиллерии, имел крест Св. Анны и бронзовую медаль за Севастопольскую оборону и медаль за Венгерскую кампанию. Происходил из крестьян Владимирской губернии, Покровского уезда, местечка Киржач. Женат Варлам Петров был на Марии Васильевой и имел сына Михаила, рождённого 11-го января 1858 года. Жена проживала в городе Самаре, а сын Михаил – в местечке Шпола, Киевской губернии .
Естественным шагом в данной ситуации была отправление обращения во Владимирскую Казённую Палату (т. е. по месту тогдашнего проживания) с просьбой выслать копию рекрутского списка, но присланный ответ разочаровал:
«… копия формулярного списка не может быть выслана Вам, так как по имеющейся выписке в архиве Казённой Палаты значится, что в 1839 году рекрутского набора не было, а также формулярных списков за означенный период не имеется…» .
В итоге самый простой и понятный путь оказался недоступен - версия о призыве Варлама Петрова по месту его происхождения не подтвердилась. Потребовались дополнительное расспрашивание, и 3-го декабря Самарский Уездный Воинский Начальник дал распоряжение за № 14066 приставу 4-й части города Самары, в котором просил опросить Розалию Оскаровну Петрову «куда ею сданы документы о службе умершего мужа её, Василия Петрова, и, если таковые были у неё отобраны, то сообщить кем, когда именно и куда отосланы» .
Прошёл год, и 11-го января 1914 года Самарский Уездный Воинский Начальник, ссылаясь на Приложение к Приказу по Военному Ведомству за № 53 от 10-го февраля 1903 года, обратился с запросом за № 305 к Дежурному штаб-офицеру Управления Начальника Самарской местной бригады с просьбой предоставить всю переписку по данному делу в Общий Архив Главного Штаба «для наведения справок о прохождении службы отставным нижним чином Варламом Петровым» .
Дотошный читатель может сказать – а почему нельзя было сразу не обратиться в архив и не заниматься столько долгой и безрезультатной перепиской?
Вопрос верный и по существу.
Вышеупомянутым приказом утверждались «Правила о порядке составления дубликатов об отставке нижних чинов, поступивших на службу по рекрутскому уставу». Пункт 3-й этих Правил гласил, что «если по произведённой переписке не окажется возможным получить дубликат с указа об отставке от учреждения, выдавшего подлинный», то надлежало «входить по команде с представлением о наведении надлежащих справок и извлечении необходимых сведений из Общего Архива Главного Штаба». Таким образом, обращаться в архив рекомендовалось лишь в том случае, когда получить подлинные документы не представлялось возможным (в архив сдавались лишь копии).
Переписка с различными инстанциями продолжалась. 20-го января Самарский Уездный Воинский Начальник попросил своего коллегу из Киева затребовать из подлежащей Казённой Палаты «копии формулярного списка на нижнего чина Вукола Петрова» , на что 20-го февраля получил неутешительный ответ, что, мол, не известно «откуда происходит … Петров и каким воинским присутствием он был принят на военную службу; при сём Палата уведомляет, что за 1839 год по Киевскому Присутствию Петров не значится» .
27-го февраля Самарский Уездный Воинский Начальник вторично даёт распоряжение приставу 4-й части города Самары о дополнительном расспросе:
«… прошу опросить Розалию Петрову, проживающей по Уральской улице в доме Васильевой № 49, откуда происходит отец мужа её, Варлам Петров, и каким Воинским Присутствием он был принят на военную службу…» .
Допрос производил околоточный надзиратель 4-го участка города Самары, однако присланный им ответ ничего существенного в этом деле не прояснил:
«… отец моего мужа, Варлам Петров, происходил из крестьян Владимирской губернии, Покровского уезда, местечка Киржач. Каким же Воинским Присутствием был принят на военную службу … знать не могу, но, кажется, Покровским…» .
После этого, естественно, последовал очередной запрос во Владимирскую Казённую Палату и получен очередной неблагоприятный ответ:
«… копия формулярного списка на имя рекрута Варлама Петрова не может быть выслана, так как по имеющимся в архиве Казённой Палаты формулярным спискам рекрута Варлама Петрова не значится…» .
Учитвая этот факт, 12-го июня Самарский Уездный Воинский Начальник в третий раз даёт распоряжение приставу 4-й части города Самары:
«… прошу опросить жену Варлама Петрова Марину Васильеву Петрову, где проживал Варлам Петров по увольнении его в запас армии …» .
28-го июня Самарский УВН доложил своему коллеге из гор. Звенигородки, Киевской губернии, что
«… по отзыву жены его, Марины Петровой, видно, что Петров по увольнении в запас армии избрал местом жительства местечко Шполу, Звенигородского уезда…» .
19-го августа на имя Звенигородского Уездного Воинского Начальника из Киевской Казённой Палаты донесли, что:
«… по формулярному списку рекрут, принятых на службу бывшего Звенигородского Рекрутского Присутствия в 1839 году Варлам Петров не значится…» .
Пока продолжалась эта не приносящая никакого результата переписка, 13-го октября из Московского отделения Общего Архива за подписью полковника Н. П. Поликарпова пришла максимально полная справка о службе Варлама Петрова, которая «расставила все точки над i»:
«… По именному списку о кантонистах Ярославских батаоьонов военных кантонистов, прибылых в число находящихся на воспитании у родителей и родственников до положенных лет за январь месяц 1835 года под № 6469, зачисленных в списки сих батальонов, по отношению Владимирского гражданского губернатора от 8-го ноября 1834 года, кантонист Варлам, по крёстному отцу Петров, 16 лет от роду, рождённый от солдатки Анны Павловой, находился Владимирской губернии, Покровского уезда, в деревне Юрцове господина Иванова, у коей оставлен 10-го января 1835 года на воспитании до 18 лет (св. № 294 мес. рап. Яросл. бат-нов воен. кант. за 1835 г.).
Согласно Приказу Военного Министра от 3-го апреля 1835 года № 43, из Ярославских батальонов военных кантонистов сформирован 3-й Учебный карабинерный полк.
По именному списку о кантонистах неранжированного батаьона 3-го Учебного карабинерного полка, убылых из числа находящихся на воспитании у родителей и родственников до положенных лет, за июнь месяц 1839 года, значится под № 6469 кантонист Варлам по крёстному отцу Петров, 20 лет от роду, исключенным 24 числа из списочного состояния этого батальона на основании указа 26-го января 1835 года во Владимирский внутренний гарнизонный батальон для распределения на службу (св. 450 – месс. рап. 3-го Учебного карабинерного полка 1839 г.) По именному списку, высланным во Владимирский внутренний гарнизонный батальон солдатским детям, достигшим 20-летнего возраста, способным к фронтовой службе и обучению грамоте, значится и Варлам по крёстному отцу Петров, причём в графе сего списка с заголовком «чьи сыновья?», против его фамилии прописано: «умершего рядового Тимофея Осипова» (дело 2 ст. отделения по военно-учеб. завед. Департамента военных поселений № 602, ч. I, лл. 77, 78 за 1839 г.).
По именному списку солдатским детям, состоящим при гарнизонном батальоне 2-го округа Отдельного Корпуса пограничной стражи назначен к определению на действительную службу, значится при Владимирском внутреннем гарнизонном батальоне солдатский сын Варлам Петров, 20 лет от роду, назначен для определения на службу в С.-Петербург к командиру Учебной артиллерийской бригады (дело 2 ст. отделения по военно-учеб. завед. Департамента военных поселений № 602, ч. 2, л. 31 за 1839 г.).
18 декабря 1839 года солдатский сын Варлам по крёстному отцу Петров зачислен младшим канониром в наличное и списочное состояние лёгкой № 1 батареи Учебной артиллерийской бригады по прибытии из Владимирского гарнизонного батальона (кн. № 4665 – форм. список Учебной артиллерийской бригады 1839 г.)
В ноябре 1840 года младший канонир Варлам Петров исключен из наличного и списочного состава лёгкой № 1 батареи Учебной артиллерийской бригады переведенным тем же званием в батарейную № 2 батарею той же бригады; 1 мая 1841 года переименован в старшие канониры; 25 ноября 1841 года переведён тем же званием в батарейную № 1 батарею той же бригады; 12 ноября 1843 года переименован в бомбардиры; 20 марта 1844 года переименован в фейерверкеры 4-го класса с переводом 6-ю артиллерийскую бригаду в лёгкую № 6 батарею; 9 января 1848 года переименован в 3-й класс; 13 сентября 1854 года переименован во 2-й класс; 2 июля 1855 года лёгкая № 6 батарея переименована в лёгкую № 9 батарею той же бригады; 6 декабря 1856 года последняя батарея переименована в облегчённую № 9 батарею той же бригады, которая, в свою очередь 24 ноября 1857 года переименована в таковую же № 6 батарею той же бригады (кн. № 1235 – форм. сп. 6-й артиллерийской бригады 1858 г.)
Фейерверкер 2-го класса Варлам Петров в походах и делах против неприятеля находился: в 1849 году в Венгерской кампании с 23-го мая по 23-е сентября в пределах Австрийской империи, а с 23-го сентября по 27-е октября – в обратном движении в пределах Царства Польского.
Во второй кампании против турок 1854 года: с 1-го мая по 23-е августа в княжестве Молдавия, а 28-го августа по переходе обратно реки Прут в пределах Империи.
В 1855 году во второй кампании против войск Турции, Англии, Франции и Сардинии в Крыму с 4-го апреля 1855 года по 1-е января 1856 года.
В 1856 году в третьей кампании против тех же войск с 1-го января по 26-е февраля того же года.
Имел медали: серебряную за Венгерскую войну 1849 года, и бронзовую в память кампании 1853-1856 г.г.
По 1-е января 1861 года фейерверкер 2-го класса Варлам Петров состоял при облегчённой №6 батарее 6-й артиллерийской бригады налицо.
6-я артиллерийская бригада в составе Севастопольского гарнизона не была и участия в обороне г. Севастополя не принимала…» .
Эта же справка и была выдана 24-го октября 1914 года из Главного Штаба за № 85828, «за надлежащей подписью и приложением казённой печати вдове сына отставного фейерверкера Розалии Осиповне Петровой, вследствие её просьбы для предоставления в подлежащие учебные заведения на предмет освобождения от платы за право учения её сыновей».
Дело тянулось 1 год и 10 месяцев.
В общем, оно показало, что далеко не всяким рассказам стоит верить на 100%. С момента смерти свёкра прошло 38 лет. Вполне возможно, что истории эти невестка слышала не из уст непосредственного участника событий, а от свекрови или собственного мужа. Естественно, что они были сильно «обработаны», т. е. дополнены различными небылицами и украшены несуществующими деталями.
Понятно, что разочарование после получения официального ответа из Общего Архива Главного Штаба, было крайне велико. Ну, а отсюда вывод – не полагайтесь на слухи, пока не проверите…