Алиса с детьми уже месяц живут в новой просторной квартире, находящейся в элитном районе столицы. Её выбирали с расчётом, чтобы у каждого была своя комната, плюс комната для мамы (Алиса надеялась когда-нибудь уговорить её переехать к ней) и чтобы была просторная гостиная для общего сбора. Ни много ни мало, а получилась она двухуровневой.
Дом добротный красивый, но находился в другом районе и школа, в которую ходили дети, оказалась далеко. Пришлось заняться поиском подходящего учебного заведения, в которое могли бы пойти дети. И нашли! Всего в нескольких кварталах от дома.
На её счёт в банке поступила такая сумма, что после покупки огромной квартиры, от неё осталась ещё очень внушительная сумма.
У неё зародилась мысль – помочь братьям в приобретении собственного жилья. Тем более, что стоимость жилья в той области не шла, ни в какое сравнение со столичными ценами. Алиса подумала, что неплохо бы помочь Серёжке и Семену организовать какое-то собственное дело, но об этом с ними нужно говорить лично, так как она не знала их предпочтений. А вот то, что им нужны и машины, не подлежало сомнению.
Она иногда с ними беседовала по телефону, но они неохотно делились с младшей сестрой своими проблемами. Подробности она узнавала только из разговоров с мамой.
Братья по-прежнему жили с семьями на съёмных квартирах. Благо теперь они работали, заработка кое как хватало на содержание семей.
О своих снохах Анна Петровна говорила очень сдержанно, да и то только, если Алиса спрашивала о них. Зато с огромной радостью делилась всем, что касалось внуков.
Алиса задумалась о поездке к маме и братьям. Она мечтала совершить её в ближайшее время. Скучала по родным, но на поездку не решалась, может быть страх о возможной встрече с Антоном останавливал её или это банальная нехватка времени… Нет! Она не боялась как такового Антона, просто не желала видеть этого человека, не желала нарушения своего спокойствия, к которому она привыкла, испытывала только комфорт находясь в этом состоянии.
Теперь детей она могла доверить только Маше. Тяжело вздыхала, вспоминая своих милых соседок, на которых полагалась в своё время в любых случаях. Было ли это, когда она уезжала в поездки по стране, утрясая вопросы касающиеся становлению бизнеса. Или же когда ей приходилось отправляться в совсем дальние поездки в Австралию и Южную Америку. Евдокия Андреевна и Евдокия Петровна никогда не подводили… Но теперь их нет… Остались одни воспоминания.
Закупив подарки для всех, теперь уже многочисленных родственников, прихватив с собой крупную сумму «наличными», она отправилась в дорогу.
Подруга потребовала, чтобы Миша сопровождал её в путешествии, но Алиса категорично заявила, что она уже отлично водит машину и в пути с ней ничего не случится. Однако, Мария понимала истинную причину отказа.
Друзья же не смогли отпустить её одну, попросили съездить с ней знакомого Миши Ивана Вайно, который мучился в городе от безделья, находясь в вынужденном отпуске.
Алисе пришлось согласиться, когда и дети потребовали того же.
Машина резво мчалась по дороге в направлении родной стороны. Она, уютно устроившись на заднем сидении, почти всю дорогу молчала. Ею овладели воспоминания. Вспомнилась вся жизнь с того момента, как она себя помнила. Сидя с закрытыми глазами, иногда чувствовала, как по щекам сбегали слёзы. Алиса ни о чём не жалела, значит так суждено… Только… Женька, Женечка… Прости меня, милый Женька… Как сложилась бы их жизнь, если бы всё шло так как шло… Они были бы вместе, любили бы друг друга… У них были бы дети… Но совсем другие… Нет! Она не хотела расставаться со своими любимыми детьми… Может те неведомые и не обретённые были бы лучше, но нет… Без Егорки и Анечки она не мыслила жизни. А Женьку?.. Женьку она уже… почти забыла… Осталось только всё тоже жгучее чувство вины…
– Алиса, – окликнул её Иван. – Вот твоя деревня! – засмеялся мужчина.
Машина стояла на обочине, перед огромной стелой с названием областного центра, в котором жили её родные. – Сама поведёшь или мне будешь говорить, куда следовать дальше.
– Давай, буду говорить. У меня сильное волнение.
Она от этого удушающего волнения теребила перчатки, лежавшие на коленях. Почему так волнительно и тревожно на душе. Неужели всё те же воспоминания о давно прошедшей юности терзают. Или просто долгожданная встреча с мамой…
Вот, наконец, та улица, знакомый дом…
Торопливо вышла из машины, открыла калитку, прошла по деревянному тротуару к входной двери, позвонила…
Как долго тянется время. Прислушивалась к тишине, стоявшей по ту сторону двери. Наконец, послышались знакомые шаги.
Сердце трепетало, замирало, то казалось останавливалось и снова неудержимо билось в томительном ожидании, в волнительно вздымавшейся женской груди.
Щёлкнул замок, дверь приоткрылась и тут же распахнулась во всю ширину.
Алиса увидела перед собой совсем старенькую, худенькую женщину, с совершенно белыми от седины волосами. Только глаза были теми же живыми и бесконечно родными.
Анна Петровна вздрогнув от неожиданности, внимательно вглядывалась в прекрасное лицо молодой, высокой, стройной и хорошо одетой гостьи. Оно было до боли знакомо и в то же время другое. Ушла печаль с уголков губ, исчезла вечная усталость из сияющих глаз.
– Доченька! – воскликнула мать, кинулась на шею своей долгожданной любимой девочки. – Доченька! Милая моя! Как же ты здесь? Ты не говорила, что собираешься ко мне! Я же завтра в Дубовку мечтала отправиться! Разминулись бы… – целуя долгожданную кровиночку, она с трепетом говорила, обнимая свою дочь, крепко прижимала к себе.
– Мамочка! Мамочка моя! Родная моя! – Алиса прижала к себе худенькую женщину. Она разрыдалась, обнимая мать, сама прижималась к ней, готова была упасть перед ней на колени, прося прощение.
– Доченька! Доченька, лапушка моя! Наконец-то! Наконец-то, я дождалась тебя! Так по тебе соскучилась! Как же длинна была наша разлука, – говорила мать, плакала, обливаясь слезами, гладила хрупкие плечи дочери.
– Мамочка, если бы ты только пожелала к нам поехать! Я бы сразу же забрала тебя…
– Радость моя! Я чувствую, что у тебя жизнь наладилась, а мальчишек я не могу оставить.
– Моя дорогая, они взрослые люди! У них свои семьи!
– Ах, моя милая! Если бы у них всё было хорошо! Что же мы на пороге стоим! Идём… Идём в дом.
Они, всё так же обнимая друг друга, прошли в комнату, сели на диван.
Алиса оглядела комнату, в ней ничего не изменилось с тех самых пор… О! Нет! Лучше этого не вспоминать…
– Мамочка, как ты себя чувствуешь? – спросила дочь, заглядывая в родные глаза. Возле них россыпь морщинок лучиками расходились по всему худенькому лицу.
– Да, слава Богу! Всё боле менее нормально… Спасибо доченька за письма, за звонки, за подарки. Они очень меня поддерживали, – мать грустно улыбнулась. – Только я до сих пор не поняла, где же ты с детками обосновалась. Все письма и посылки получаю из разных мест.
– Я всё тебе расскажу! Если ты согласишься со мной поехать. Поедем? А? Егорка с Анечкой совсем взрослыми стали. Егорка моя основная надежда и опора… А вот с дочкой иногда приходиться «воевать», – рассмеялась Алиса, произнеся последнюю фразу.
– Может быть позже, а сейчас не могу я их оставить, – задумчиво произнесла мать, на её лицо, посветлевшее от радости встречи с дочерью, набежала тень.
– Что, мам?
– Ох уж и не знаю. Надо ли тебе это?
– Говори, мама.
– Неладно они живут со своими жёнами. Тяжело. Особенно невыносимо стало после рождения младших деток. Я понимаю, что тяжело, понимаю, что денег маловато и тесно… Больше квартиры снимать нет возможности. Но ребята же работают! Каждый на двух работах! Они снова недовольны… Говорят о них, что специально из дома бегут, а им одним с малышами трудно. Я чем могу, помогаю. Где в поликлинику провожу, где с детьми останусь, их одних погулять отпущу. По дому: поглажу, еду приготовлю, прибраться помогу. Но спокойно смотреть, как они на своих мужей бросаются, не могу! Они же заботятся о семьях! Совершенно трезвые, не злые и деток любят, и их… наверное… Высказала им всё! Теперь смотреть на меня не хотят. Старших внуков ко мне не пускают.
Серёжа с Сёмкой иногда приходят в выходные ко мне, в бане попарятся, отдохнут. Сидят весёлые, что-то рассказывают друг другу и меня развеселят, а как домой начнут собираться, смотрю куда, что девается, как что-то тяжёлое на них наваливается. А что изменишь? Семья! Нужно деток поднимать. Всё я, да я говорю. Ты то, как, девочка моя? Смотрю вроде бы всё та же красота, но что-то особенное в тебе появилось, что – то изменилось.
– Просто, я свободная! Нет на мне того груза, что довлел столько лет. У меня, мамочка, всё хорошо!
– Доченька, я так и не поняла, что с твоей жизнью случилось! Столько лет наблюдала за тобой, а расспросить так и не решилась. Зря ты не доверилась нам…
Алиса вздрогнула, внутренне вся напряглась. Испуг сковал всю её хрупкую сущность. «Неужели, она всё знает?»
– Часто сижу у окна, смотрю на улицу и думаю о твоей жизни. Если ты тогда ошиблась, в жизни разное случается. Зачем замуж за нелюбимого пошла? Разве же мы с отцом не поняли бы тебя. Разве бы оставили в беде? Столько лет мучилась, истерзала всю свою душеньку!
– Мамочка, я не знаю, почему так со мной происходит! Я в первую очередь думаю о ком-то. Как бы кому-то не пришлось страдать. Сделаю всё, что бы оградить окружающих от неприятностей! А когда дело касается самой, становлюсь тряпкой и ничего не делаю, пока до крайности не дойдёт. Скорее всего, до сих пор бы мучилась, если бы не произошло то ужасное, от чего до сих пор страшно. Боже, как тяжело это вспоминать! – воскликнула гостья, не смогла сдержать слёз. Она плакала, прижимаясь к маминому плечу, а та нежно гладила её по пышным волосам окрашенных в тёмно-каштановый цвет. Женщина не просила её успокоиться, понимала, как тяжело дались ей те десяток лет возле нелюбимого человека.
– Думала, что у меня всё улеглось, забылось, но вот всколыхнулось и всплыло. Мама, давай больше не будем о прошлом… Всё равно ничего не изменить…
– Да, родная, что уж теперь прошлое ворошить.
– Ох, я же про Ивана забыла! Сидит там, в машине! – вспомнила Алиса о своём спутнике, резво поднялась с дивана, но мать усадила снова рядом с собой, и с хитринкой в глазах, заглядывая в глаза дочери, спросила:
– Кто это, дорогая? Он что же?..
– Нет, мама! – рассмеялась долгожданная гостья. – Это просто знакомый. Друг другого моего очень хорошего друга. Миша не отпускал меня одну, потребовал, чтобы я взяла с собой сопровождающего.
Услышав ещё одно мужское имя, Анна Петровна теперь уже с удивлением смотрела на дочь. Та поняла, что совсем запутала маму, горячо начала ей объяснять:
– Миша муж моей любимой подруги Маши. Благодаря им мы так благополучно устроились на новом месте. Всё, что у нас теперь есть, их заслуга…
– А я, было, обрадовалась, что у тебя появилась надёжная опора в жизни!
– У меня есть надёжная опора в жизни! – перебила Алиса маму, осознавая, что чуть было, не выдала той, что Миша действительно влюблён в неё. – Егор! И больше мне никого не нужно! Мама, ты не волнуйся! В моей жизни всё в полном порядке! Я вся в детях и работе! Не знаю, как бы дальше пошла моя жизнь, не случись в ней тот крутой поворот!.. Опять мы вернулись к тому, от чего хотели уйти! – с грустью и болью в голосе завершила Алиса.
– А Женя? – спросила мать, наблюдая за реакцией дочери на этот короткий вопрос. Она не заметила особых изменений, дочь только посмотрела на неё обычным взглядом.
– Женя? – переспросила она. – Всё выгорело, мама. Ничего не осталось, кроме чувства вины перед Полиной Алексеевной и перед ним я виновата.
– Я хочу тебе рассказать, – женщина замолчала, словно обдумывая, стоит ли продолжать, но взглянув в чистые глаза дочери, заговорила снова. – Как-то мы с Полиной Алексеевной ехали вместе из города в автобусе. Что-то у неё со здоровьем нелады последнее время… Всю дорогу беседовали о вас. Она выпытывала о тебе всё! Всё ей было интересным. Как ты? Где ты? С кем ты? Я сознаюсь, рассказала, что знала. Правда то, что посчитала нужным. Прости, доченька! А она о Жене мне рассказала…
– И что? – неожиданно для Анны Петровны, оживилась дочь, забыв о том, куда только что собиралась идти.
– Он по-прежнему служит. Только не в Армии, она точно не знает, да он почти ничего о своей работе не рассказывает. Говорит, что в длительные командировки ездит, и приезжает уж очень загорелым. Был дважды ранен, второй раз тяжело, но менять что-то в жизни пока не собирается. Сам он о ранениях не говорил, она узнала это от его жены. У них два сына. С женой, как говорит Полина, у них не простые отношения. Та требует, что бы он перестал ездить в командировки, был всегда рядом с ней и детьми. Он же привык к такой жизни. Не желает такого командира над собой. Рассказывает, что жена у него очень властная и строгая женщина. Ей бы мужика не с таким характером как у Жени, а какого-нибудь податливого. Вот и переживает, что бросит она его, пока тот по командировкам…
– Я снова о Ване забыла.
Теперь она уверенно поднялась с дивана и направилась к двери. Матери показалось, что она, действительно, забыло всё, что было в юности её любимой девочки.
Алиса вышла, а Анна Петровна подошла к окну и наблюдала сквозь стекло, как дочь уговаривает мужчину сидевшего в машине пойти в дом.
Через несколько минут они оба нагруженные сумками вошли в прихожую, и хозяйка была удивлена, тем, что мужчина очень напоминал её сыновей – близнецов. Такой же высокий рост, косая сажень в плечах, тёмные волосы, жизненны блеск в глазах. (Только у её мальчишек он начал гаснуть, а у гостя, наоборот, глаза сияли и женщина заподозрила, что – это неспроста.) Даже было что-то схожее в их чертах лица. Она, молча про себя вздохнула: «Ах, девочка, девочка, как же ты душой искалечена! Кто же тебя исцелит, отогреет?».
– Здравствуйте, – поздоровался гость своим сильным голосом.
–Здравствуй, сынок! Спасибо, что доставил Алису! – отозвалась женщина, наблюдая за вошедшими дочерью и её спутником. Она подумала, что ничего не понимает в этой жизни! Как же всё изменилось за столь короткое время. Если рядом с женщиной мужчина, который так смотрит на неё, он не может быть просто человеком, который сопровождает её в дальней дороге. Ничего она не понимает!
– Мам, это Иван! Мой друг, – сказала дочь, с благодарность глядя на него.
«И больше ничего? Только благодарность?» – думала мать.
– Анна Петровна, моя мама, – представила она Анну Петровну, улыбнувшись ей широкой радостной улыбкой.
– Очень приятно познакомиться с Вами, – отозвался мужчина, глядя в счастливые глаза Алисиной мамы. – Я именно такой Вас и представлял. Так вот в кого Алиса такая красавица!
– Что ты, Ваня! Какая уж красота в мои-то годы! – грустно улыбнулась женщина, но слова молодого мужчины ей понравились.
– Алиса, я принесу остальное. Ты не выходи, я справлюсь.
Он вышел, тихо прикрыв за собой дверь. Алиса взглянула на маму и поняла, что ей не терпится что-то сказать, но она, опережая её слова, сказала, рассмеявшись:
– Мамочка, – сказала Алиса, подойдя к ней, прижалась. – Мамочка, может быть я, когда-то оживу… Но сейчас мне никто не нужен.
Анне Петровне ничего не оставалось, как снова тяжело вздохнуть, переживая за дочь.
– Мамочка, не вздыхай! Он не может быть для меня больше чем хорошим знакомым.
– Жаль, доченька! А мне он понравился. Похоже, что хороший человек… И молодость пролетит…
– Человек хороший и совершенно свободен, но это всё, что я могу тебе сказать. А молодость…
Вернулся Иван, снова нагруженный большими пакетами и коробками, разложил их с ранее принесёнными вещами.
– Что это я? Вы с дороги, а я вас разговорами кормлю! Сейчас я на стол накрою! – засуетилась хозяйка.
– Не беспокойтесь, Анна Петровна. Мы поели в соседнем городке. Я, пожалуй, отправлюсь в гостиницу.
– Зачем это? У нас места хватит! – возразила хозяйка дома.
– Нет! Нет! Я не буду отвлекать вас от общения. Вам сейчас не до меня. Я прекрасно проведу время в гостинице. Обследую город. Мне бы только найти её. Алиса, тебе, скорее всего машина понадобится, я…
– Поезжай на машине, – перебила его подруга. – А потом решим. Я позвоню тебе, если понадобишься. Отсюда найти её не трудно. Я думаю, тебе там будет неплохо. Раньше это была самая лучшая гостиница в области.
– Ты уж меня не в пятизвёздочную отправляй, я человек почти военный привык к спартанским условиям.
– Честно говоря, я кроме этой гостиницы больше не знаю месторасположения других гостиниц, – рассмеялась она. – И не путай меня! Поезжай, куда направлю!
– Слушаюсь, товарищ командир, – отшутился мужчина.
«А всё-таки он не равнодушен к моей девочке!» – думала Анна Петровна, вглядываясь в выражение глаз мужчины. – «Да разве же можно быть равнодушным к такой красоте! Ишь, глаза-то горят!»
Алиса достала из своей сумки деньги и шустро уложила их в карман куртки Ивана.
Тот тут же достал их и положил на стол, качая головой, сказал, улыбаясь ей широкой добродушной улыбкой:
– Алиса, не вводи меня в смущение! Я уже забыл, как это делается! Хотя я всего лишь «мент», но живу на свои. А уж у девушек деньги точно не беру!
– Ваня, я же без какого-то умысла… Просто не знаю, сколько придётся здесь пробыть.
– Сколько потребуется столько и пробудем. На номер в гостинице у меня хватит. Думаю, что даже на Люкс! – снова заулыбался он.
– Ладно! Только ты не думай, что я забуду об этом! – заверила его Алиса, так же весело улыбнулась гостю на правах хозяйки.
– Объясни, как мне до неё проехать.
– Значит так! – начала Алиса, вспоминая направление в ту сторону. – Сейчас разворачиваешься, едешь по улице до кольца. Там поворачиваешь направо, проезжаешь через два моста прямо, проезжаешь под третьим мостом, до большого перекрёстка. Едешь, никуда не сворачивая, проезжаешь мимо памятника «Первопроходцам Космоса». Где-то через километр на правой стороне улицы увидишь самое высокое здание, если там ничего не перестраивали, – с этими словами она посмотрела на маму и та подтвердила слова дочери кивком головы. – Гостиница называется «Столичная». Всё! Очень легко найти её!
– Думаю, найду! – весело заверил Иван. – Я поеду! Не буду вам мешать!
– Если потеряешься, звони! Я тебя найду и выведу в нужное место! – заулыбалась и Алиса. – Понимаю, что ты не пропадёшь в незнакомом городе! Отдыхай, развлекайся, но не перестарайся…
– Понял, товарищ командующий! Разрешите, отправляться на отдых? – продолжал шутить мужчина.
– Отправляйся, уже! – воскликнула Алиса.
– До свидания! – сказал он, на прощание кивнул головой хозяйке дома, улыбнулся Алисе и вышел.
–– Не понимаю я! – вздыхая, начала говорить мать. – Не равнодушен он к тебе! И мужчина хоть куда…
– Маааама!
– Всё! Всё, молчу! – отозвалась Анна Петровна, снова обнимая свою кровиночку.
Начало: