Все же со школьной скамьи помнят о дочери Ярослава Мудрого – Анне, ставшей королевой Франции. Может кто-то, в отличие от меня, и советский фильм смотрел. Помнят о ее грамотности, в отличие от ее мужа – короля Генриха I. Отсюда делался – да, пожалуй, и поныне делается – неприхотливый и льстящий национальному самолюбию вывод: наши предки чуть ли не все мылись в банях и были поголовно грамотными. Не то, что они там, в европах своих. Завшивленных и уже тогда донельзя развращенных.
Патриотично? Не то слово. Объективно с научной точки зрения? Да нет, конечно. Как необъективны все подобные примитивные черно-белые конструкции, рассчитанные на людей с шаблонным мышлением и думать не любящих.
О том, как обстояло дело у европейских монархов в эпоху Средневековья с подписями рассказывает доктор исторических наук Кирилл Борисович Назаренко. Да, ремарка с моей стороны: в домонгольский период жесткого разделения Европы на Восток и Запад еще не существовало.
Буквально пара примеров на сей счет. Дочь Ярослава Мудрого – Елизавета, стала женой норвежского конунга Харальда III Хардрады, то есть Сурового, завершившего своей гибелью эпоху викингов в битве при Стамфорд-Бридже в 1066-м – дата, конечно, условная, ибо норманны о себе еще напомнят и не раз.
Пройдет несколько недель и его победитель, Гарольд II Годвинсон, сложит голову в сражении при Гастингсе, побежденный нормандским герцогом Вильгельмом Бастардом, вскоре превратившимся в Вильгельма Завоевателя. Так вот, дочь Гарольда II – Гита, бежит, куда бы вы думали? На Русь, где станет женой Владимира Мономаха и матерью последнего Великого князя единой Киевской Руси – Мстислава Великого.
Итак: «Подписывать документы стало принято в XVI веке, в эпоху Возрождения. Ранее писать свое имя в конце документа (для монарха – И.Х) было просто унизительно, потому что титул правителя пишется вначале. И во время переговоров всегда оговаривался вопрос: чей титул будет писаться первым.
Вопрос не представлялся непростым. И часто составляли два экземпляра договора, в котором стоял первым титул одного государя, в ином экземпляре – второго. А в конце ставил свою подпись мелкий чиновник, которой переписывал договор и который отвечал за точность копирования, а не за составление документа».
Далее: «Печать висела в конце свитка, но она занимала особое место. Это отдельный предмет. И предполагалось, что имя на печати не унижает его носителя».
Кирилл Борисович обращает также внимание на следующую крайне интересную и примечательную деталь, которая вводит нас в мир повседневных представлений человека Средневековья: «Предполагалось, что любой след правителя может быть объектом для колдовства – как след ноги, так и след руки в виде подписи. Поэтому высокопоставленные феодалы старались не писать. И вообще это было не принято. Считалось, что это – некая ручная работа, которая не достойна рыцаря (что было не тождественно его неграмотности – И.Х.) »
Что касается Анны, то, да, сохранился ее автограф, написанный по латыни – «Анна-регина», то есть королева. Но, как отмечает Назаренко: «В Западной Европе обычай подписи был чуть (“чуть” здесь ключевое слово – И.Х.) более живым, потому что там оставалась память о римской канцелярской традиции».
Одним словом, будем избегать, уважаемые читатели, однозначных оценок касательно событий, некогда в истории произошедших, и не станем воспринимать их в рамках стереотипов, навязываемых авторами школьных учебников.
От себя рекомендую, для более глубокого погружения в увлекательный и во многом для нас таинственный мир Средневековья, не раз уже мною советанную монографию – пожалуй, мою любимую по данной эпохе, Франко Кардини «Истоки Средневекового рыцарства», равно как и работу Жака Ле Гоффа «Цивилизация Средневекового Запада», а также труд Марка Блока – к слову, участника французского Сопротивления и расстрелянного нацистами: «Короли-чудотворцы. Очерк представлений о сверхъестественном характере королевской власти, распространенных преимущественно во Франции и в Англии».
Если Вам понравилась статья — подписывайтесь на мой канал .
Игорь Ходаков