Наконец, когда стрелка часов достигла нужного предела, я вышла из кабинета директора. Надо сказать, что последние двадцать минут мы ничего не делали, болтали с директором о всякой ерунде - лишь бы убить время.
И вот мы с Аней открыли дверь. Мамы девочек, которые стояли возле двери, издАли воинственный вопль и стеной пошли на меня. Их было три. Они, сжав кулаки, орали:
- Сколько ж можно ждать! Мы уже час тут стоим! Вы совсем обалдели?!
Елена Николаевна находилась в сторонке. Она, похоже, была в шоке от происходящего и не говорила ничего.
Озверевшие бабы окружили меня и громко выкрикивали ругательства, обзывали всякими словами. Они кричали:
- Если Алла Викторовна уйдёт от нас, то мы с вами что-нибудь сделаем!
Я догадалась, что тут произошло, пока я сидела у директора. Заплаканная Алла Викторовна выбежала из кабинета, и первые, кого она увидела - это были родители из восьмого "А". И тогда она разревелась совсем и сказала им, что из-за Ани и её мамы она отказывается работать в их классе. А ведь Алла Викторовна была самой лучшей учительницей математики в школе. Конечно, среди родителей начался переполох!
Я сказала родителям:
- Успокойтесь. Никуда ваша Алла Викторовна не уйдёт!
Но они мне не верили.
Похоже, дело шло к драке. Ну что ж, я была не против (прикольно однако!) Вот если бы ещё кто-нибудь заснял это на видео, было бы совсем хорошо. Я, как журналист, сразу подумала о том, какой потрясающий сюжет можно сделать из этой драки. Драться я умела - в детстве научили, чтобы я могла постоять за себя в школе. И приёмы самбо я знала. Все эти женщины были на голову ниже меня, одна из них была очень худая, другая пухлая и неповоротливая. Эх, кто бы это снял! Вот, например, наша классная руководительница Елена Николаевна. Ей всё равно делать нечего. Взяла бы сейчас телефон и включала камеру!
Разъярённые тётки двигались на меня с криками. Драться пока не начали, но уйти мне не давали. Аня и её одноклассницы, забыв на время о своём конфликте, с ужасом смотрели на нас, взрослых женщин, готовившихся к бою. Я подняла руку вверх и вперёд, как статуя Ленина, указала ладонью в сторону классной руководительницы и крикнула:
- Елена Николаевна! Снимайте!
Тут, услышав крики, вышла из своего кабинета директор. Она подошла ко мне, тётки расступились, и Роза Ильинична провела нас с Аней через толпу к выходу. Потом она обратилась к мамам:
- Зачем вы пришли? Я вас не вызывала! Я вызывала только детей и классного руководителя.
Поравнявшись с Еленой Николаевной, я остановилась и тихо сказала ей:
- Мы перешли в другой класс. С вами у нас останется только физика.
- Да-да, - вяло ответила она.
Матери пытались войти в кабинет директора вместе с детьми, но директор их не пустила и закрыла дверь на ключ.
Мы с Аней пошли к расписанию, чтобы узнать, какие уроки будут в новом классе. Роза Ильинична сказала, что в понедельник Аня может идти учиться в восьмой "Б". Две разъярённых мамаши, к счастью, от меня отстали, зато третья не отстала: погналась за нами аж до самого расписания, находившегося в коридоре.
- Ах, ты какая! - обратилась она к Ане. - Смотри-ка, ты улыбаешься! Обманщица!
Аня с улыбкой посмотрела на неё.
- Что моя дочь тебе сказала?
Я спокойно ответила:
- Лучше идите и защищайте свою дочь.
И тут у тётки возник дух противоречия:
- А я не буду защищать свою дочь! - ответила она. - Что она сделала?
Я объяснила ей, она задумалась и ушла.
Аня сказала:
- Пойдём к Виктории Алексеевне, скажем, что теперь я буду учиться у неё.
- Пойдём, - согласилась я.
Мы поднялись на второй этаж, постучались в кабинет к Виктории Алексеевне. Она выглянула.
- Аня перешла к вам в класс! - сказала я ей.
Виктория Алексеевна удивилась.
- Да у нас класс-то слабенький, - ответила она. - Не будет ли ей тут скучно?
- Нет, - в один голос ответили мы.
Как хорошо стало на душе! Мы ни капли не жалели, что ушли от этой волчьей стаи. Пусть директор сама с ними разбирается.
***
В понедельник первым уроком была физика, которую вела теперь уже бывшая классная руководительница Елена Николаевна. Я немного волновалась: ничего она Ане не скажет? Ничего не сказала. Всё прошло хорошо.
Когда Аня пришла из школы, она рассказала мне о своём новом классе:
- Так хорошо! В этом классе со мной все разговаривают! Давно такого не было! Только учителя почему-то пугаются. Смотрят на меня круглыми глазами и спрашивают: "А почему ты не в своём классе?" Все учителя так удивились! Учительница химии стала возмущаться. Говорит: "Почему ты перешла в восьмой "Б"? Это неправильно! Тут ты ничему не научишься! Я позвоню твоей маме и скажу, чтобы она перевела тебя обратно в хороший класс!"
- Да пусть звонит, жалко что ли, - ответила я. - Скажи, чтобы позвонила. Я поговорю.
- Обидится, - ответила Аня. - У меня уже был один такой случай. Елена Николаевна сказала: "Я позвоню твоей маме". Я ответила: "Звоните!" А она почему-то обиделась. Странные какие-то учителя!
***
На работу я ходила мимо нашей школы и часто встречала учителей. Однажды учительница музыки увидела меня издалека и догнала, чтобы со мной поговорить.
- Зачем вы перевели Аню в плохой класс? Как так можно? Скорее переводите её обратно, а то место займут!
***
Я задумалась над этим. Как-то странно вели себя учителя! Им не всё равно? Почему они хотят уговорить меня перевести Аню обратно? Ещё и бегают за мной. Вот какая честь!
И тут я поняла! Они действуют по приказу директора. Роза Ильинична велела учителям, которые хорошо знакомы со мной, с которыми я вместе ездила на олимпиады, убедить меня вернуть Аню обратно. Вот они и стараются.
Но были и другие мнения у некоторых учителей. Однажды на улице я встретила учительницу географии, и она мне сказала:
"Я так рада, что Аня ушла из восьмого "А"! Молодцы! Теперь восьмой "Б" будет самым лучшим классом!"
Продолжение: