- Зачем вы так? - спросила директор, когда Алла Викторовна в слезах выскочила из кабинета.
- А что я такого сказала? - удивилась я. - Я просто сообщила, что она учитель недоброжелательный. Это же не оскорбление. Это чистая правда!
- Ну как она может быть доброжелательной, - ответила директор. - На неё жалоба. Конечно, она нервничает.
- Она кричала на Аню: "Чем ты лучше Ершова?" Что это вообще было?
- Я же говорю, она перенервничала.
Аня молча слушала наш разговор.
Позади меня у стены сидела завуч Раиса Ивановна. Я уже не первый раз замечала, что она сидит так, чтобы мы её не видели, а она видела всех. Зачем она это делала? Наверное, чтобы никто к ней не обращался и, самое главное, чтобы никто не видел её эмоций. Но скрыть своё побелевшее лицо в этот раз она не смогла - не справилась со страхом! Ещё бы! Знает кошка, чьё мясо съела! Очевидно, что подменять карточки с заданиями - это была её инициатива! А Алла Викторовна - только исполнитель. Подхалимка, которая сделает всё, что попросит босс. А теперь Раиса Ивановна очень боится, что Алла Викторовна выдаст её директору с потрохами.
Интересно, как бы они обе себя повели, если бы я рассказала директору о подмене карточек? Или директор тоже в этой шайке?
Но я про карточки не сказала. У меня не было доказательств. Для этого нужно было, чтобы Аня фотографировала эти карточки до и после. А учителя в этот момент могли придраться: что это она делает на уроке? Ведь сказали, что телефоны во время самостоятельной работы надо убрать. Можно было, конечно, взять в школу обычный фотоаппарат. Но тогда дети пристанут. Так что этот план пока не был реализован. Да я и не хотела травмировать Аню такими заданиями.
И вообще, мы сюда пришли, чтобы директор перевела Аню в параллельный класс. Вот, собственно, главная цель.
И тем не менее Раису Ивановну я заставила сегодня сильно понервничать. Раиса Ивановна всё это время сидела за моей спиной, но лицом к Алле Викторовне. Значит, она могла подавать ей знаки. Так что, скорее всего, не я довела Аллу Викторовну до слёз, а именно Раиса Ивановна, которая отслеживала все её ответы, чтобы та ничего лишнего не сказала. Алле Викторовне, конечно, было обидно, что Раиса Ивановна её фактически предала. Алла Викторовна так старалась ей угодить, а та повесила всю вину на неё и вымыла ручки. Возможно, после этого Аллу Викторовну ещё и уволят. Ведь надо будет кого-то принести в жертву, если правда откроется. Творили безобразие вместе, а отвечать будет только рядовая учительница, но не завуч. Конечно, ей обидно! Ясно же, что не могут две учительницы одновременно придумать одинаковую гадость. Значит, кто-то был лидером. И понятно кто - Раиса Ивановна. Ведь у Аллы Викторовны не было никакого мотива обижать Аню. Аня у неё выигрывала олимпиады по математике.
Я посмотрела на часы. Меня ждал клиент (это касалось моей работы), и я опаздывала. Мне надо было позвонить. Аня осталась у директора, а я временно вышла в коридор для звонка.
Проходя через приёмную, я услышала за дверью детские голоса. Одна из девочек громким голосом сказала:
- Они ничего не докажут!
Я узнала голос Маши из нашего класса. Они все здесь. Стоят под дверью.
Я вышла в коридор. Пять девочек, которых мы указали в жалобе, и Елена Николаевна находились недалеко от двери. Они стояли, потому что стульев и скамеек рядом с кабинетом директора не было. Помимо учительницы и детей, здесь находились две мамы. Времена меняются. Это раньше, если что-то случалось, директор вызывал родителей учеников, а теперь дети сами вызывают своих родителей, чтобы они защитили их от директора.
Я не стала к ним подходить. Наоборот, отошла в сторону и позвонила.
Когда я вернулась в приёмную, я увидела, что там сидит школьный психолог, женщина лет тридцати. Скорее всего, пока меня не было, директор вызвала психолога для работы с агрессивными девочками.
Наша психолог была очень замкнутым, необщительным человеком. Зная меня, она никогда со мной не здоровалась. Она не смотрела на людей, всегда была сама в себе, а на выражении лица её отображались все проблемы мира "в одном флаконе". Уж насколько учителя перегружены работой, и то у них нет такого несчастного лица, как у психолога. Даже с общительной секретаршей психолог не разговаривала: сидела рядом с опущенными глазами и теребила свои пальцы, о чём-то думая.
***
Я снова вошла в кабинет директора.
- Собственно, помимо жалобы, вот для чего я пришла, - заявила я сразу. - Мне нужно перевести Аню в параллельный класс.
Директор Роза Ильинична вытаращила на меня глаза.
- Да вы что?! Это же слабый класс! Ане там будет неинтересно! Я не могу её туда перевести! Мы загубим ребёнка!
- Тогда нам придётся уходить из школы, - ответила я. - Аня не может больше учиться в восьмом "А".
- Но мы сейчас поговорим с девочками, с классным руководителем и всё будет хорошо. Аня завтра может спокойно идти в свой класс.
- Нет, - сказала я. - Проблемы здесь не только с девочками, но и с учителями.
Я выразительно посмотрела на Раису Ивановну, которая всё ещё сидела около стены.
Директор тут же стала воздействовать на Аню, рассказывать, как все её любят и как она нужна всем ребятам и учителям в восьмом "А". И ещё она сказала, что она, Роза Ильинична - директор всемогущий и без труда решит все проблемы Ани. Я присоединилась к разговору. Что это за дела вообще? Стоит мне только отвернуться, как директор начинает "обрабатывать" Аню!
- Будем переходить в параллельный класс, - сказала я. - Это окончательное решение!
- Но это же неправильно! Что подумают девочки из восьмого "А"? - воскликнула Роза Ильинична.
Меня этот аргумент рассмешил.
- Вы знаете, меньше всего в жизни меня волнует, что подумают девочки! - ответила я.
Потом Роза Ильинична стала пугать меня. В классе восьмом "Б" все ученики - хулиганы, двоечники, курят с десяти лет. А ещё там ведёт русский язык очень злая учительница Инесса Варфоломеевна. Она кричит на детей, и все её боятся.
- Да бог с ней, с Варфоломеевной! - ответила я. - Нам от наших учителей надо уйти!
Я снова кинула выразительный взгляд на притаившуюся у стены Раису Ивановну.
- Давайте, я напишу заявление, и мы пойдём, - сказала я.
- У вас время ещё есть? - вкрадчиво спросила директор Роза Ильинична. - Подождите! Посидите тут ещё немного.
- Зачем же нам здесь сидеть? Там, за дверью, Елена Николаевна стоит с девочками, ждёт, когда вы их вызовите.
- Вот и пусть постоят, - ответила Роза Ильинична.
Она посмотрела на часы.
- Ещё двадцать минут осталось.
- Но там же негде сесть! - наивно возмущалась я. - Елена Николаевна на каблуках. Тяжело так стоять!
- Пусть стоят! - повторила Роза Ильинична. - Им это полезно!
Потом Роза Ильинична обратилась к Раисе Ивановне:
- Пойди, посмотри, как там они. Только аккуратно. Послушай, что они там говорят.
Раиса Ивановна пошла в приёмную подслушивать. Оттуда все звуки были хорошо слышны.
Продолжение: