Этот цикл читают только те, кто готов принять факт публикации на нашем канале ФАНТАСТИКИ. Так что повторять и объяснять что-либо не будем. Просто для случайно зашедших уточним: читать имеет смысл только с начала - с первой главы (см. ссылку ниже).
-А больше, буржуины, я вам ничего не скажу! - с трудом двигая разбитыми губами, процедил Кибальчиш. Скопившуюся во рту кровь он смачно сплюнул на блестящий сапог старшего офицера и рассмеялся, хотя в груди что-то сразу заныло, а дышать стало больно и тяжело.
Офицер скорчил презрительную гримасу и рванул из кобуры револьвер.
-Надо его еще немного позлить, вон как побелел весь от ярости, - подумал Кибальчиш. - Пальнет разок и все закончится. Эх, руки то скованы, кандалы тяжеленные, сил не хватит поднять. А то бы еще огрел его по башке напоследок.
Неожиданно из малюсенького зарешеченного окошка донеслись испуганные крики, потом резко ударил винтовочный выстрел, еще один... И вот уже затрещал целый невидимый оркестр, вроде бы беспорядочные звуки которого, отражаясь эхом от стен крепости, создавали какую-то дикую и грозную мелодию. Невидимый из камеры Кибальчиша пулемет тоже попытался вступить в эту симфонию смерти, на миг заглушив все остальные звуки, но тут же осекся и замолк. Вместо него гулко ахнули подряд три взрыва ручных гранат и наступила тишина.
-Звонкая тишина... Так вот что это значит! - прошептал Кибальчиш. А затем уже громче, обращаясь к оплеванному офицеру, добавил - Вот она, Красная Армия! Дождались? Сейчас все узнаете!
В камеру вбежал запыхавшийся жандарм. Его форменная фуражка сдвинулась козырьком влево, на ремне болталась пустая расстегнутая кобура, а рукав мундира был надорван у плеча и свисал к локтю неопрятным лоскутом.
-Господин майор! Тревога! Диверсанты! В тюрьме бунт! Весь внешний периметр захвачен, казарма горит... Надо уходить через подземную галерею, срочно... Скорее...
-Молчать! - рявкнул оплеванный майор. - Приведите себя в порядок! Здесь арестант! Хотя...
Офицер с нескрываемой ненавистью посмотрел на Кибальчиша и три раза выстрелил в грудь несгибаемому пленнику.
...
Боль может быть похожа на яростный огонь, а может медленно тлеть незатухающей головешкой. Сейчас что-то полыхнуло уж слишком сильно. Полыхнуло и не отступало. Кое-как разлепив веки, Кибальчиш посмотрел строго вверх, повернуть голову нечего было и думать. Странно... Вместо каменной кладки тюремной камеры где-то высоко, в серой дымке мутноватого тумана виднелась потолочная деревянная балка, по которой деловито бродил сизый голубь.
-С возвращением! - смутно знакомый голос прозвучал совсем рядом.
Боль наконец перестала полыхать и осталась тлеть в висках и затылке злыми огоньками. Кибальчиш попытался встать, но получилось только сесть - огоньки тут же начали снова разгораться в бушующий костер.
В двух шагах от него стоял человек в сером плаще и серой шляпе. Где-то они уже встречались... Только вот плащ тогда был поаккуратней, не зияли на нем обгоревшие дыры, а шляпа не напоминала старую бесформенную подушку. Миша! Да! Его же зовут Миша. Он друг, он помогал... Помог сбежать? А как же три выстрела? Неужели только ранен? Чудеса!
-Болит все? Это хорошо. Боль - проявление жизни. Потерпи, сейчас пройдет. - Миша, сочувственно вздыхая, заговорил голосом доброго дедушки. Потом вытащил откуда-то из-за спины плетенное кресло и поставил рядом с Кибальчишем. - Присаживайся, деточка!
Кибальчиш невольно улыбнулся. Очень уж натурально серый Миша изображал деда. Держась за кресло, встал и огляделся по сторонам. Да, это тот самый непонятный амбар "неизвестно где". Миша тут живет. И это другой мир. Миша его называет пространством идей или как-то в этом духе. Значит, тот буржуинский майор не промахнулся.
-По второму кругу пошли что ли? - хмуро пошутил Кибальчиш.
И тут же пошатнулся - поток нахлынувших воспоминаний буквально выбивал зыбкую здешнюю почву из-под ног. Амбар задрожал и туман заметно сгустился.
-Эй, полегче! - Миша предупредительно поднял руку. Тут можно многое, одного нельзя - волноваться. Совсем. Мысли контролируй. Или хана тебе и больше не воплотишься. Давай, дыши на счет! Раз-два! Вдох! Три-четыре! Выдох! А теперь вдох на 4 счета, а выдох на 5. Молодец!
-В этот раз все было по-другому, - задумчиво проговорил Кибальчиш, слегка успокоившись - по той сказке, но не совсем. В тюрьме буржуинской настоящий бой был - восстание или наши прислали кого... И били сильней в этот раз. Как взрослого. И про военную тайну не спрашивали, а требовали только какую-то бумагу им подписать и выступить перед газетчиками - мол совсем кончилась Красная Армия, нет у нее бойцов, вот комиссары мальчишек на фронт насильно и загоняют.
-Интересно как! -Миша удивленно присвистнул. - Вот дела! Поумнели сказочные буржуины! Сказочка та жизнью наполняется, вот что я тебе скажу. Очень на дела из мира Зорина похоже. Ты его, кстати, помнишь?
-Дядя Саша! - Кибальчиш с досады хлопнул себя по лбу так, что слетела буденовка. - Как он там? Что с ним?
Странное дело... Лоб от такого обращения заныл, а вот злые угольки в висках разом потухли.
-Да нормально. Ты же его главного оппонента в дурдом отправил. Та еще картина была! Я в колодец следом за тобой сиганул, поддержал как мог, так что все видел. Суров ты, Мальчиш-Кибальчиш!
Теперь и Кибальчиш вспомнил ту схватку. Вроде как кино в голове начал крутить невидимый киномеханик.
Длинный черный колодец, откуда повеяло смертельной угрозой. Там враг, сомнений не было. Враг сейчас ударит Зорина, а тот совсем не готов, открыт и беззащитен. Размышлять было некогда - саблю наголо и в бой!
Там, внизу незнакомый мужчина средних лет в странном обтягивающем синем костюме с белыми полосками на рукавах и штанинах сидел за столом, на котором громоздился неизвестный прибор. От прибора-то и шла волнами угроза, она уже ощущалась физически, как ощущается в воздухе приближение грозы.
Не долго думая, Кибальчиш рубанул своей саблей по голове незнакомца, успев перед этим яростно рассмеяться в его побледневшее лицо с вытаращенными от испуга глазами.
Сабля от удара рассыпалась на множество мелких блестящих кусочков, как будто была сделана из большой ледяной сосульки. Эти кусочки зависли в воздухе, а затем, как рой волшебных пчел, устремились в голову человека в синем костюме и, вспыхивая на миг на его лбу злыми искорками, исчезали внутри черепной коробки. Мозг незнакомца такого вторжения не перенес. Человек закричал тонким, противным голосом, сжимая виски ладонями и зажмурив глаза. Затем схватил двумя руками прибор со стола и шмякнул об стену.
За секунду до того, как жужжащая и мигающая огоньками коробка разлетелась на несколько безжизненных кусков, оттуда вырвалась черная ветвистая молния и ударила Кибальчиша прямо в сердце.
На этом картинка обрывалась, как будто нерадивый киномеханик отрезал замятый конец пленки - типа и так сойдет, все равно кино уже кончилось.
