Проснулась Елена Марковна поздно. Надежда уже уставила весь стол: блины, омлет, курочка, салатик. Сегодня на завтрак должна прийти дочь с внуками, поэтому она встала пораньше, управилась с хозяйством и принялась за «стряпню». Старалась все делать бесшумно, чтобы не разбудить гостью.
- Надежда, не понимаю, зачем мы вчера устроили весь этот «цирк»? – сразу спросила Лена, войдя на кухню? – Николая-то зачем пригласили? Хоть и говорят: старая любовь не ржавеет, но сколько лет прошло, все быльем поросло.
- Подожди, не говори глупостей, - перебила сестра, - я же видела, как у вас у обоих горели глаза, когда вы встречались взглядами. Ты зачем так рано хоронишь себя? Ты же еще молодая женщина, оставшиеся годы можешь прожить счастливо. У меня-то дети под боком, а у тебя у черта на куличках. Видитесь раз в году, и то недолго. Все одна и одна, не надоело? Я ж была у тебя парламентером, должна вас соединить, надеюсь, у меня получится, - продолжала Надя.
Послышался шум на крыльце. Хлопнули входной дверью.
- Ой, мои уже пришли. Переодевайся и за стол. Праздник же у меня: ты приехала, дочка пришла. Посидим все вместе за столом. Я никак не могу с тобой наговориться. И племянница твоя тоже рада, что, наконец-то, ты соизволила посетить нас. – И вышла в сени встречать внучат.
От такого теплого приема у Елены Марковны заблестели слезы на глазах. Вот уж где ей были очень рады. Внучата целовали в щеку за подарки, племянница целовала, крепко прижимала к себе так, что тетушка чувствовала биение ее сердца. Просидели до обеда. Не успели проводить гостей, как услышали робкий стук в окно.
- Ну, что я тебе говорила? А ты все сомневалась: не придет, не придет, - и выскочила приглашать в дом Николая.
- Боже, да ты никак с гостинцами? А цветы мне или Лене? – пошутила Надежда, - заходи, не стесняйся.
Он вошел и, глядя на Елену Марковну, начал как-то по-особенному моргать глазами, словно собираясь с мыслями перед серьезным разговором. Она сразу догадалась, что это значит, и неожиданно для себя обрадовалась. Когда же поняла, что рада – струсила. Но перед ней стоял мужчина, на первый взгляд, такой простодушный и весь, как на «ладошке», поняла его намерения. Сжалась в кулак и решила, что не выдаст просыпающиеся в ней чувства. Николай вдруг быстро подошел к ней, подарил ей цветы, потом резко сжал ее руки. Лена не поднимала глаз на него. Его руки ослабели, и он посмотрел на Надю, как будто ища поддержки, как это было много лет назад.
- Ну, насмешили, подростки что ли? Садитесь за стол, чай пить будем, - проговорила женщина, не двигаясь. Стояла тоже, как завороженная, боясь спугнуть зарождающееся счастье.
Немного посидев, Николай предложил Лене прогуляться по мемориальным местам, именно этим словом мужчина назвал места, связанные с их встречами, свиданиями. Она сначала хотела сослаться на усталость, но, видя в его глазах серьезные намерения, согласилась.
Сначала шли поодаль друг от друга, потом все ближе, ближе. Наконец-то их руки соприкоснулись, и они как дети, слегка пустились в бег по тропинке, ведущей к трем заветным березкам. Только их оказалось две. Одна с вывороченным корнем во время бури валялась рядом. Прислонились к стволу дерева и наперебой стали вспоминать, как Николай впервые робко обнял девочку с длинной русой косой, потом первый поцелуй в сумерках… Эти березки – живые свидетели их отношений. И Николай решил начать ухаживания за Леной именно с этого места. Просидели до темноты на пиджаке, расстеленным мужчиной. Как приятно было испытывать истому в теле. А, может, и правда: старая любовь не ржавеет. Нужен только легкий ветерок, чтобы разгорелся костер. По-моему, он начал дуть, причем в сердечко каждого.
Две недели гостила Елена Марковна у сестры. Каждый день бегала на свидания, как девчонка. А уж как Надежда-то была рада. Она знала, что всю свою жизнь сестра продолжала любить человека, который так ненастойчиво приглашал ее в Ленинград. Хоть бы теперь все «срослось».
Домой Лену вызвался довезти Коля на своей машине. Поднялись в квартиру, чтобы Николай отдохнул: дорога неблизкая, семь часов глаза в постоянном напряжении. За разговором не заметили, как «опустилась» ночь, поэтому мужчина остался до утра. Позавтракали, и он «откланялся». Елена Марковна долго глядела на дорогу, по которой уезжал мужчина: а вдруг опять навсегда?
Ехал Николай, что-то кольнуло в сердце – и он заметался, остановил машину на обочине. Вышел из машины на ветерок: нужно было решать. И он в первый раз строго и ясно спросил себя: «Люблю ее? Да, я люблю…» Развернул машину и поехал назад, к любимой женщине.
В это время Елена Марковна лежала на постели, заложив руки за голову, и мечтала о совместной жизни с человеком, которого, как ей казалось, узнала совсем с другой стороны, а не того юношу, с которым их развели дороги в разные стороны. Звонок в дверь возвратил ее в реальность. Сомнений не было: это он. Открыла дверь, Коля стоял с каким-то невероятно смущенным лицом, как будто извинялся за свой поступок.
- Вернулся?
- Я больше так не могу, да и не хочу. Глупо, но для меня это страшно важно. Когда я тебя в Лебяжьем взял за руку, понял: я этой руки выпустить не могу. Давай попробуем совместную жизнь, а вдруг получится, - произнес мужчина с уверенностью в завтрашнем дне.