До Встречи
Случилось это несколько лет назад, мне тогда едва исполнилось 25. Я познакомился с девушкой – невероятно красивой, я бы сказал, чарующей. Ее немного дикий взгляд, по-детски пухлые губы, роскошные черные волосы и необычный склад ума просто околдовали меня, да и нетривиальное имя – Глафира – выделяло ее из длинного, но безликого ряда девиц, с которыми я был ранее. Меня даже удивило, как такая эффектная девушка оказалась одинокой. В общем, свой шанс я не упустил, и мы стали встречаться уже после первого свидания.
Но на вторую неделю отношений меня ждал сюрприз. Глаша ошарашила меня новостью – оказывается она воспитывала пятилетнюю дочь от первого брака. При этом, Чем закончились те отношения и куда делся муж, она категорически отказывалась говорить.
Надо сказать, ее дочурка Ника была самым милым ребенком, которого я только встречал: само добро, позитив и наивность во плоти. Мать в этом плане была ее полной противоположностью: вечно подозрительна и строга
С маленькой Никой я быстро сошелся и даже было настроился воспитывать ее как собственную дочку, а вот с Глафирой все стало совсем непросто, едва они переехали ко мне.
Ее настроение кардинально менялось каждые полчаса, а безосновательная ревность и вовсе делала мою жизнь невыносимой. Та необычность, которая меня поначалу зацепила в ней, стала настоящим проклятьем. Ее действия стали совершенно непредсказуемыми: то бросит дочку одну дома, уйдя в неизвестном направлении, то выбросит вещи в окно, то поцарапает мне лицо ногтями – в общем, сумасшедший дом.
И как оказалось, это была даже не метафора. Ведь На третий месяц совместной жизни в ее вещах я нашел выписки из психбольницы, где она, как выяснилось, в свое время лежала.
Помимо описаний ее поведения, которое я и так лицезрел каждый день, и кучи малопонятных медицинских терминов, я выяснил, что поводом для ее принудительной госпитализации стало «членство в асоциальном сообществе». В общем, Глаша еще недавно состояла то ли в какой-то секте, то ли в сатанинском кружке.
Это стало последней каплей. Взрослый ответственный мужчина во мне, конечно, твердил: «Ты единственный, кто может ей помочь! Найди специалистов, лекарства, не сдавайся. Подумай, что будет с маленькой Никой, если ты их бросишь». Но другая часть меня – молодой пофигист – предлагал путь намного более легкий: «Бросай эту чокнутую, зачем тебе этот геморрой. Долбанутая баба, да еще с прицепом!». И знаете, второй был намного более убедителен…
Я объявил Глафире о том, что устал все это терпеть, собрал их с Никой вещи и буквально выставил на улицу.
С Глашей в тот момент сделалось совсем плохо: взревела на весь подъезд, падала на колени, умоляла не бросать ее. Даже обещала дочку, которая все это время обнимала и успокаивала ее, сдать в детдом, лишь бы я остался с ней. Но я и слушать ничего не хотел – меня слишком манили прелести свободной беззаботной жизни, которые вот-вот вернутся.
Тогда, Встав с колен и утерев слезы, Глаша бросила мне на прощание холодное: «До встречи!», схватила Нику за руку и спустилась по лестнице.
Совесть меня, признаюсь, совершенно не мучила. Я с головой ушел в веселье, вечеринки, восстановил отношения с друзьями, а главное – с подругами.
Спустя неделю я отправился на дрифт. Проводим мы знаете ли подобные мероприятия на территории заброшенного аэродрома. Это мое давнее увлечение, которое пришлось забросить из-за Глафиры – она вечно ревновала ко всем девушкам, которые собирались там.
И вот, я уже стоял на широкой площадке заброшенного аэродрома. Я дико соскучился по тусовке, по оглушительному реву моторов, по запаху горячей резины… В ожидании своего заезда я с забытым удовольствием наблюдал, как дрифтуют другие. Как Вдруг в какой-то момент я оглянулся – и вздрогнул от неожиданности: метрах в десяти от меня стояли Глафира и Ника.
Меня немного напугало лицо Глашы: выпученные пустые глаза, неестественная улыбка, бледность и, что самое пугающее, так несвойственное ей спокойствие и неподвижность. Ника тоже была не похожа на саму себя: обычно сияющий любопытный ребенок был грустен и равнодушен ко всему вокруг.
«Пойдем с нами, Кириллушка», – услышал я отчетливо, несмотря на ужасный шум вокруг. Кириллушка - Так меня называла только Глаша в редкие моменты своего хорошего настроения. Это точно были они.
А самое странное, это то, что Никто, кроме меня, не замечал эту пару – десятки парней и девушек вокруг продолжали болтать и наблюдать за дрифтующей «Тойотой».
В этот момент я впервые ощутил муки совести, причем невыносимые. Я понял, насколько мерзко я поступил с Глашей, а главное, с Никусей, и пошел к ним в надежде если и не вернуть их, то хотя бы чем-то помочь.
И вот, Едва я направился в их сторону, как Глафира медленно развернулась и тихонько пошла вместе с дочкой к лесу, которым был окружен бывший аэропорт. Я ускорился, почти побежал, но всё никак не мог их догнать.
Спустя пару минут мы оказались в лесу, но Глаша с дочкой и не думала остановиться, она лишь звала рукой идти за ними дальше.
Мы все больше углублялись в чащу… Стало сложно идти, ноги цеплялись за кусты и корни, но мать с дочерью будто не замечали препятствий, и шли все так же плавно и размеренно.
В какой-то момент, когда вечернее солнце уже не пробивалось сквозь кроны деревьев, мои ноги стали в чем-то вязнуть и отказывались двигаться. Вокруг сгустилась сплошная тьма, в которой я видел лишь две светлые фигуры впереди себя. «Подожди, Глаша! Давай поговорим! Прости меня! Ника, Глаша…!», – крикнул я, чувствуя, что не просто не могу идти, а медленно проваливаюсь в черноту.
В этот момент они одновременно обернулись, и я увидел нечто жуткое.
Вместо двух красивых молодых лиц на меня глядели сильно разбухшие головы, с кожей темно-синего цвета, мокрыми грязными волосами, налипшими на лоб, и безжизненными стеклянными глазами. Это было последнее, что я увидел, чувствуя, как погружаюсь в черную бездну и задыхаюсь…
Очнулся я от ударов по щекам. Парни из нашей тусовки вытянули меня из лесного болота, в котором я уже скрылся с макушкой. Я наглотался воды, но выжил и уже через несколько минут был в ясном сознании.
Как выяснилось, ребята заметили моё отсутствие, когда я уже заходил в лес.
Подождав немного моего возвращения, они все же решили узнать, куда это я направился. На их зов я не откликался, и лишь мой последний крик дал им понять, где меня искать. Никакой женщины и маленькой девочки рядом они не видели...
Вернувшись домой, я первым делом попытался связаться с Глашей, но Её номер предсказуемо был отключен. Тогда я, забыв про гордость, набрал её маму.
Страшное предчувствие меня не обмануло. Со дня нашего расставания, она не видела ни дочь, ни внучку. На связь они тоже не выходили. Уже несколько дней их по всему городу разыскивала полиция и волонтеры. Но я же сразу понял, где их искать…
На следующий день, после моего сигнала, полицейские подняли со дна того самого болота два тела: молодой женщины и маленькой девочки. Ника изо всех сил прижималась к матери в последние секунды жизни – так их и подняли, в объятьях друг друга.
Я был рядом в тот момент. И Когда трупы положили на землю, увидел две мертвенные гримасы – точь-в-точь такие, что безжизненно глядели на меня днем ранее, когда я уходил на дно этого же болота…
Вердикт следователей был однозначен: психически нестабильная девушка покончила с собой, забрав на тот свет и свою малолетнюю дочь.
Прошли годы, но не было и дня, чтобы я не винил себя и не раскаивался, а порой не задумывался о том, что, быть может, не стоило парням в тот день меня вытаскивать…
Ужас на мосту
Мы с двумя моими одногруппниками любим на досуге полазить по заброшкам, закрытым террриториям, долгостроям, в общем, поискать приключений на одно место. А чтобы адреналин зашкаливал, свои вылазки мы организовываем только в тёмное время суток. И каждый раз надеемся натолкнуться на что-то таинственное и пугающее. К сожалению, иногда такие смелые мечты сбываются...
В один из свободных вечеров мы решили забраться на территорию под старым, но ещё действующим железнодорожным мостом. Она была обнесена забором, но скорее для вида: колючая проволока на нем проржавела настолько, что рассыпАлась у нас в руках, а в еле живую будку охраны никто не заходил уже, наверное, лет 100.
В общем, через забор мы перемахнули без труда - благо, опыт уже был большой. Нашему взгляду предстала довольно большая поляна. С двух сторон она была обнесена зарослями, а впереди упиралась в опоры моста и реку.
Почти полная луна красиво отражалась в чёрной водной глади.
Разделившись, мы отправились обследовать новое место в поисках чего-то более необычного, чем кусты и вода.
Я двинулся направо - моё внимание там привлекали какие-то коряги, торчащие из земли. Впрочем, на ветки дерева они были совсем не похожи - их форма явно указывала на что-то рукотворное. «Может, строители моста оставили что-то после себя» - подумал я, и Как выяснилось, был по-своему прав.
Подойдя поближе, я одновременно обомлел и обрадовался: наконец-то что-то стоящее. Это были жестяные могильные кресты и памятники, искривленные то ли временем, то ли вандалами. Я сразу же позвал ребят.
Подбежавшие парни ненадолго замолчали, ошарашенные увиденным. Последнее, что мы ожидали тут обнаружить, - это кладбище, пусть и небольшое. Но затем, будто отгоняя от себя это постыдное оцепенение, парни стали отмачивать циничные шуточки. Правда, смеялись мы как-то неестественно, внутри всё равно было не по себе.
Достав фонарики, которые мы всегда берём на свои вылазки, мы присмотрелись к могилам повнимательнее.
На многих памятниках были различимы надписи, пусть и с трудом. «Степан Ерофеев, годы жизни с 1908 – по январь 1931», - озвучил Серёга. «Авдотий Сидорчук, 1879 – по февраль 1931», - прочёл на другом памятнике Антоха. В это время я так же уставился на кривой крест перед собой. Имя было неразличимо, а вот даты жизни я также смог распознать: «сентябрь 1911 - января 1931». «Да что же тут случилось зимой 1931 года?», - воскликнул я. И тут мы все трое, как сговорившись, резко повернулись в сторону моста.
Нас привлёк не звук и не вспышка, но что-то как будто ответило на мой вопрос. И этим чем-то был тот самый мост. Он как-то зловеще нависал над нами своими тёмными пролетами, и готов поклясться - я ощущал, как он подкрадывается к нам всё ближе и ближе...
Из общего бэдтрипа нас вывел женский голос. А Вдоль моста по поляне шла девушка в белом платье. Она то ли смеялась сама по себе, то ли просто болтала с кем-то по телефону. Её вид взбодрил нас - молодая деваха гуляет тут, как ни в чем не бывало, а мы чуть ли не попадали в обморок от вида обычного погоста.
Серёга, к которому сразу же вернулось его вечное желание похулиганить, предложил: «Давайте напугаем эту красотку? Будет знать, как шататься где попало посреди ночи!». И мы, уже предвкушая её ужас и растерянность, побежали вслед за ней с криками и свистом.
Вот только девушка на нас даже не обернулась и продолжала идти спокойным шагом. И как мы ни пытались догнать её, как ни ускоряли бег, она так и оставалась от нас в нескольких метрах, шагая при этом очень медленно...
Наконец, мы выбились из сил и остановились. В этот момент девушка вдруг обернулась, и увиденное я не забуду никогда.
Платье на ней оказалось белыми рваными лохмотьями, по которым стекала грязная вода. Но самым ужасным было её лицо: два яростных глаза и рот без губ на вытянутом бледном куске мяса.
«Строить мост!», - приказало нам это чудовище, и мы вдруг поняли, что не можем управлять своими телами. Мы послушно поплелись за Белой девой обратно в сторону кладбища. Сознание при этом работало прекрасно, и мы с ужасом понимали, к чему же идёт дело...
И вот, мы трое стоим перед тремя разрытыми могилами. Дева молча направила свои жуткие глаза на Серёгу, и он, постанывая сквозь плотно сжатые губы, безвольно упал в первую яму.
Что с ним было дальше, мне даже описывать жутко. Наш друг прямо у нас на глазах стал заживо разлагаться. Сначала его кожа почернела и вскоре полностью исчезла, обнажив все внутренности. Но и те быстро потемнели и стали постепенно превращаться в ничто.
Затем настала очередь Антона. Я видел, как он изо всех сил сопротивляется, но все же идет к краю ямы. Понимая, что второго такого зрелища я не выдержу, я отвёл глаза от могилы на нашу мучительницу. Белая дева была очень увлечена процессом, происходившим в могиле, из-за чего я ощутил, что её чары, наведенные на меня, ослабли.
Понимая, что другого шанса не будет, я напряг всю свою волю и ощутил, как эти чары, будто верёвки, порвались, и я смог бежать.
Я тут же устремился к забору, слыша вслед жуткий голос: «Стой! Строить мост! Строить мост!».
И только Сейчас я понимаю: обернись я тогда, и третья могила точно не пустовала бы. Через двухметровый забор я перемахнул, как через мелкую ограду, и что было сил побежал домой.
...Я так и не решился рассказать полиции о том, что случилось той ночью - угодить в психушку или получить срок за двойное убийство, которого я не совершал, мне точно не хотелось. Я лишь сказал, что ребята пошли вечером к тому железнодорожному мосту, а я остался дома, плохо себя чувствовал.
После произошедшего меня и правда сильно лихорадило, поэтому полицейские сразу мне поверили.
Как потом оказалось, в тех самых ямах нашли два скелета, и судмедэкспертиза доказала, что принадлежали они Антону и Сергею. Следствие оказалось в тупике, и для всех по сей день остается загадкой, КТО сотворил такое зверство с двумя студентами. Для всех кроме меня.
Придя, наконец, в себя, я полез в интернет и вот что мне удалось выяснить.
В официальной истории этого моста говорилось, что построили эту махину всего за год. Во всех газетах за 1931 год наперебой нахваливали эту ударную стройку, но умалчивали, что такие темпы строительства и плохие условия круглосуточного труда стоили жизни нескольким десяткам рабочих. Хоронили их рядом со строкой, чтобы не тратить на транспортировку трупов лишние ресурсы. На их последнее пристанище мы с парнями и наткнулись.
А ещё на одном сайте, где обсуждались городские легенды, я прочёл о Деве железнодорожного моста. Якобы среди погибших рабочих был жених одной селянки. Она не вынесла горя и сбросилась с этого самого моста в день его открытия. С тех пор многие замечали по ночам белый силуэт, бродящий по мосту и его окрестностям...