Роман «Звёздочка ещё не звезда» глава 187 часть 17
Лена с нетерпением ждала возвращение матери, отца и братьев со свадьбы. Ей хотелось поскорее услышать все подробности произошедшего там. Она знала, чтобы будущее свершилось так, как оно запланировано свыше, ему нельзя мешать. Поэтому она и на свадьбу не пошла, чтобы ненароком не изменить то, что должно случиться.
Душа её ликовала, чувствуя, что бабушка Галя нашла общий язык с невестой и бабушкой Валей. Хуже нет, когда близкие люди, которых ты любишь всей душой, конфликтуют между собой, а ты не можешь их примирить. Лена почувствовала, что и между бабушкой и её матерью наладились взаимоотношения. Сердце её трепетало от ожидания. Она стояла и смотрела в окно.
Уже стемнело, а родители с братьями всё не шли. Фонари своим уютным тёплым светом освещали одинокий двор и были приветливы с проходящими редкими прохожими. Где-то гавкала, скучая, собака. Её лай был похож на брюзжание замшелой старухи.
Лена зевнула, прикрыв рот ладошкой, а потом пошла спать.
«Немного подремлю, а там, глядишь, мои вернутся» — подумала она.
Проходя мимо трюмо, девочка остановилась и, взглянув на треснувшее зеркало, испугалась, увидев красивую женщину лет тридцати. Она смотрела на неё, не моргая. Испуг усилился, когда женщина стала резко стареть и в мгновение ока превратилась в старушку, кого-то ей напоминающую.
Мысленно Лена задала ей вопрос:
— Бабушка Ефросинья, это ты?
И услышала ответ:
— Я! Но я — это ты. Помни, ты нам с Петрушей нужна! Камушек возьми!
— Он всегда у меня на шее висит!
— Вот и славно…
Мяукнул кот. Лена машинально посмотрела на него, а потом опять на зеркало и увидела своё отражение в нём. Глаза её были испуганы. Ей показалось, что она спит. Лена встряхнула головой и взглянула на зеркало ещё раз, в нём опять было только её отражение.
— Привиделось, значит, — решила Лена и, взяв на руки Тигру, прижала его к себе. — Пошли спать, а то мне уже бла́знит. Представляешь, мне бабушка Ефросинья привиделась. Она сказала мне, что я — это она. Вот как такое возможно? Скажи мне, пожалуйста?
Кот сладко зевнул, а потом заурчал. Лена легла в халате на диван, прикрыв ноги покрывалом. Часы тикали, засыпая на ходу. Рукой она нащупала камушек на груди и сжала его в руке.
«Помни, ты нам с Петрушей нужна!» — из памяти всплыли слова бабушки Ефросиньи.
«Как странно. Я её ни разу не видела в реальной жизни, но знакома с ней. Она приходит ко мне во сне иногда. Оказывается, я нужна ей и Петруше. Петруша — это дядя Петя. Почему я стала про него забывать? Это же мой отец! Я должна его помнить,» — сказала Лена сама себе.
Она вспомнила солнышко, которое рисовала для него на листке бумаги в раннем детстве. Незаметно для себя она заснула под урчание кота. Во сне бабушка Ефросинья расчёсывала ей волосы и заплетала косу. А Лена млела от прикосновения её ласковых рук.
Лязг ключей и хлопок закрывшейся входной двери разбудил её. В коридоре загорелся свет. Родители с братьями вернулись домой. Лена встала с дивана и выглянула в коридор.
— Вы пришли? — задала она глупый вопрос.
— А то ты не видишь, — ответила мать явно не в духе.
— Случилось что-то? — переспросила она.
— Отстань, а, — отмахнулась от неё мать. — Устала я, как собака.
— А мы невесте фату несли! — похвалился Прошка, а потом проболтался: — Мне денежку дали одну, бумажную!
Пашка зыркнул на него и Прошка замолчал.
— Ну-ка, ну-ка! Покажи, — тут же приказала ему мать.
— Не-а, не покажу. Мне дали, а не тебе, — заупрямился он, пряча руку в кармане шорт.
— А архаровцам тоже дали? — переспросила Татьяна младшего сына.
— Не скажу-у.
— Значит, тоже дали, а молчат, как партизаны. Нет чтобы с матерью поделиться. Сколько дали-то?
— Нисколько, — ответил Пашка и нахмурился.
— Вот куркули, а… — проворчала Татьяна, а потом обратилась к мужу: — Ваня, в кого они у нас такие?
— Это тебя спросить надо, — разуваясь, ответил он.
Татьяна сморщилась и фыркнула:
— Фу-у, иди носки снимай и ноги мой сейчас же…
— Жара весь день была. Чё ты от меня хочешь? Мужик должен пахнуть мужиком! — смеясь, заявил Иван жене.
— Правильно, — подтвердила она и уточнила, — мужиком, а не скунсом.
Прошка зажал нос и спросил:
— А от меня так же вонять будет, когда вырасту?
— Ты сначала вырасти, а потом узнаем.
— Не-а. Мне сразу надо знать, а то, когда вырасту, уже будет поздно. Может, мне лучше сразу не расти?
Пока Прошка рассуждал, расстёгивая сандалии, Татьяна, недолго думая, засунула руку ему в карман шорт и вытащила оттуда пять рублей. Она ошалела, увидев купюру.
— Гляди-ка, Вань! Целых пять рублей! Наверное, погода испортится и снег пойдёт.
— Отдай! Мои деньги! — Прошка подпрыгивал, пытаясь дотянуться до руки матери, но она подняла её вверх. — Отда-а-ай! — заверещал он.
— Да отдай, Тань, ему же дали, — заступился за сына Иван.
— А кто его рожал?
— Ты естественно. Но я-то надеюсь, тоже в этом участие принимал?
— Ты опять сомневаешься? — настороженно переспросила она. — Только же у моста мне в любви клялся и прощения просил.
— Нет, не сомневаюсь. Ты же сама меня зачем-то спросила: «Кто его рожал?», значит ты не уверена в этом.
— Отдай мне. Мне дали! — продолжал требовать Прошка.
Лена смотрела на происходящее из гостиной и была разочарована до предела: «Ничего не изменилось. Мама какой была, такой и осталась…»
Мать поймала на себе её взгляд, вернула купюру Прошке, а потом строго-настрого наказала сыновьям:
— Без меня деньги не тратьте. Поняли?
— Нет, — почти одновременно ответили они.
— Ваня, неси ремень, чтобы они попонятливее стали, — окликнула она мужа, который уже мыл ноги в ванной.
— Ты что кричишь? Я не слышу! — отозвался он, приоткрыв дверь.
— Ремень свой дай мне, я воспитанием наших архаровцев займусь, а заодно и Ленку выпорю, чтобы в следующий раз мать слушалась и на свадьбу шла. А то взяла и умотала от меня, — вспылила Татьяна и увидела краем глаза, чьё-то отражение в зеркале трюмо. Она повернула голову. На неё смотрела древняя старуха и, угрожая, показывала ей костлявый кулак.
Ноги у Татьяны подкосились и она плавно сползла на пол. Иван испугался, выскочил из ванной и, склонившись над ней, спросил:
— Ты чего, Тань?
Жена показала указательным пальцем на зеркало и в полголоса проговорила:
— Там…
— Чего там? — переспросил Иван, не понимая, что происходит с женой.
— Там была старуха. Она мне кулаком угрожала.
Иван посмотрел в зеркало и сказал:
— Меньше пить надо, Тань. Никого там нет.
— Так я почти и не пила, — дрожащим голосом проговорила она. —Выброси это зеркало, сейчас же.
— Ага, куда? Мусорка только в девять утра приедет.
— Тогда хоть простынёй его прикрой.
— Не говори ерунды: у нас все живы. А то беду накличешь, — предупредил он.
Он помог ей встать и отвёл в комнату.
— Ленка-а! Принеси матери стакан воды! — попросил отец.
— Сейчас! — отозвалась дочь и вскоре вернулась. Она протянула матери стакан. Татьяна, увидев у дочки косу, заплетённую колоском, взволнованно спросила:
— Сама, что ли, заплела?
Лена посмотрела на косу и не поверила своим глазам, не зная, что на это ответить матери.
© 28.11.2022 Елена Халдина, фото автора
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение глава 187 часть 18 Вы меня знаете будет опубликовано 30 ноября 2022 в 04:00 по МСК
Предыдущая глава ↓