Ждать все-таки пришлось. Ближайшая электричка могла увезти Вику из этого ужаса только вечером, а сейчас еще не было и полудня. Ведунья зашла внутрь невысокого, но просторного здания серого цвета. Сразу при входе темнели как арки окошки с кассиршами, слева располагались скамьи для ожидающих – металлические, холодные и равнодушные. Как все вокруг. Как этот город. Как Макс.
Вика поморщилась от воспоминаний обо всем случившемся за эти дни.
«Все, никаких сожалений и причитаний, хотя бы пока не окажусь дома у печки, на теплой короткой скрипучей скамейке рядом с котом, Большаком и сорокой» – пообещала она себе.
Но с обещанием снова не сложилось. Викин взгляд сразу привлекла юная девица в самом углу зала ожидания. Полоска шоколада очерчивала у той пухлые надутые губы, блестящие от яркой помады. Светлые зализанные в высокий хвост волосы открывали слишком высокий лоб. Огромные пытливые глаза смотрели прямо на Вику, и не просто смотрели, а зыркали знакомо и пугающе. Металлические кольца в ушах мерно покачивались в такт жующим зубам.
Вика отвернулась с ощущением неприятного. Меньше всего ей сейчас хотелось быть объектом чьего-либо разглядывания.
Девица вызывающе откусывала толстые куски шоколада и довольно чавкала. Любопытно, что никто из окружающих никак на нее не реагировал. Даже две бабуськи рядом не косились на соседку. Тем временем девица не сводила с Вики глаз.
Ведунья почувствовала, что бледнеет. Тошнота заставила вспомнить о бутерброде, который она даже не надкусила. А еще о флаконе специальной жидкости для борьбы с красным колпаком, если тот вдруг объявится. Спасение от красного колпака благополучно осталось рядом с бутербродом. Вика вздохнула, помотала головой и поджала губы: «Не возвращаться же теперь. Еще подумает, что я за ним бегать собралась». Нахмурилась.
Сверху послышался запах выпечки, и тут же перед глазами на стене ярко выделилась синяя стрелка Буфет «Забава» 2-й этаж. Вика обернулась. Из угла на нее по-прежнему пялилась вульгарная девица. Неожиданно та встала, демонстрируя полное отсутствие комплексов и предрассудков, и поставила ногу на скамью. Юбка, обтягивающая задницу, казалось, сейчас треснет по швам. Однобортный пиджак с аккуратными полочками распахнулся, и Вика увидела огромную дыру в животе и красное пятно в районе пупка на обтягивающей большую грудь белой майке.
«Она мертва?!» – догадка обожгла Викины ступни, и девушка ускорила шаги по направлению к буфету. «Что за город? Что за люди? Вернее, нежить. Как мне все это надоело», – думала ведунья, поднимаясь через ступеньку на второй этаж. Наконец, буфет «Забава» предстал перед ведуньей в забавном соседстве. Слева от него находилась церковная лавка, а справа краснел крест на двери.
Скользнув внутрь буфета, Вика оказалась в облаке сотни запахов, которые ощущались весьма ярко и одновременно. Ведунья даже зажала нос сначала от наплыва такого разнообразия ароматов.
«Наверное, здесь очень разнообразное меню», – Вика подошла к полупрозрачной витрине с надеждой выпить чая с любимой выпечкой – пирожками с капустой. На самом деле ассортимент тоже оказался забавным. На витрине лежали чебуреки с мясом, накрытые текстильной салфеткой, салат оливье в пластиковом контейнере, почему-то не убранный в холодильник, и яблоки, которые поштучно продавались почти по цене чебурека.
Вика надула щеки, размышляя, какое из двух наименьших зол выбрать.
– Бери яблоко, – раздался незнакомый хамоватый голос сбоку, и Вика вздрогнула, – чебуреки дней пять лежат. Пронесет.– Хихикнул голос.
Вика повернула голову вправо. Рядом стояла та самая девица с первого этажа.
– Спасибо, – вежливо ответила Вика незнакомке.
– Чего? – переспросила из-за прилавка пухлая буфетчица, вытирая руки о передник, вопросительно взглянув на посетительницу.
«Она не видит девицу», – догадалась Вика.
– Дайте яблоко. – Вика помолчала секунду и добавила.– Два. И чай с сахаром.
Розовощекая буфетчица исподлобья взглянула на посетительницу и что-то там пробубнила в пустоту под прилавком.
Девица довольно хихикнула Вике: «Молодец. Жить будешь»
Ведунья поняла, что в одиночестве ей теперь побыть не удастся, а девице весьма скучно сидеть на этом вокзале.
– Поговорим? – девица бесцеремонно уселась напротив за Викин столик.
– Прям как Макс, – невольно вспомнила Вика, и лицо приняло отстраненный вид.
– Извини, я не хочу говорить, – Вика откусила яблоко и уставилась в окно с морозным узором, где отражалось только ее лицо.
– А зря, – хмыкнула девица, – тот, кто напал на Ивана и банши, не был человеком. – Девица перестала жевать и наблюдала за реакцией Вики.
– Прекрасно, – Вика поморщилась, – это был красный колпак, я знаю. Как раз об этом я и не хочу говорить.
Девица понимающе кивнула.
– Ммм…Я тоже как-то не хочу с тобой ехать. Мне и здесь нормально. Дома.
– Со мной? – Вика подавилась яблоком и закашлялась.
Буфетчица выглянула из–под витрины и тут же спряталась, решив, что девушка с яблоками явно сумасшедшая, которая разговаривает сама с собой.
– Не надо со мной ездить никуда! Оставайся здесь! С чего ты вообще решила, что со мной надо ехать?
– Я не решала. Смотритель велел. Сказал, пока силы к тебе не вернутся, присмотреть за вами. Вдруг колпак раньше появится, чем твоя сила вернется.
– Какой заботливый, – Викины ноздри расширились, и она отвернулась от девицы. – Подожди. За кем за нами присмотреть? Я одна.
– А я почем знаю, – девица хамовато уставилась Вике в глаза. – И вот еще, – девица коротко обернулась, оценивая присутствующих в буфете, и поставила на стол пузырек, который Вика забыла на столике рядом с бутербродом. – Смотритель просил передать, чтобы вы оба были осторожнее.
– Оба? Ты здесь видишь еще кого-то? – Вика выпученными глазами смотрела на девицу.
– Сказала же, не знаю. Дословно передаю, как велено было.– Девица громко хрустнула плиткой шоколада. – Слушай, а как он в постели-то? – хихикнула мертвая, громко шмыгнув носом.
– Дурдом, это просто дурдом какой-то, – дыхание Вики стало шумным, брови опустились.– Знаешь что, идите вы со своим смотрителем куда подальше. Желательно к черту! – Вика вскочила из-за стола, случайно задев недопитый стакан чая, который тут же выпустил из себя сладкую коричневатую жидкость на скатерть.
Вика сжала губы и вышла из буфета. «Господи, как же хочу назад, в свой тихий поселок, – взмолилась она мысленно, – и не дай Бог, еще эта девица привяжется. Потом и с ней возиться придется".
На стене напротив висели огромные круглые часы, которые показывали три часа дня. Ждать еще прилично. Вика вздохнула и вышла на мороз, немного продышаться от запахов, которыми по непонятной причине был пропитан буфет. Ведунья ходила по перрону, вглядываясь в снег, и затылком чувствовала, что за ней наблюдают. Тот же самый милиционер, которого она «узнала» несколько дней назад делал вид, что не смотрит на нее, но Вика чувствовала обратное.
Следующие три часа Вика мирно сидела на скрипящей скамейке и старалась не замечать девицу, которая делала все, чтобы ее заметили. Наконец, подошло время, и Вика вышла на перрон. Электричка торжественно загудела, через несколько минут впустив в раскрытые двери тамбуров ведунью. Девицу. Милиционера.
– Отлично, – гордо вздернув подбородок, Вика решила не замечать попутчиков и делать вид, что едет одна. Но мысли не позволяли ей остаться в одиночестве. Пассажиры в ее вагоне были как на подбор – радостные, румяные с мороза, с громким смехом. Пахли приторными духами и терпким одеколоном. Такое обилие запахов и шума заставляло Вику с тоскою смотреть в пустой тамбур.
Вопросы крутились в голове, не позволяя мыслям ведуньи тронуться с места подобно электричке, и оставить случившееся позади. А еще раздражало и беспокоило, что теперь отовсюду перед ней вставал образ Макса. Только возникал он не в ее памяти, а показывался по-настоящему. То его острый профиль мелькал на станциях в толпе пассажиров, то поблескивал в отражении стеклянной части дверей тамбура, то рисовался в походке и плечах контроллера, проверяющего билеты.
«Это какой-то ужас», – думала Вика, покачиваясь в такт движению электрички и постепенно засыпая. – Тик-так, тик-так, тик-так, – громко тикали часы на руке у соседа.
– Когда я приеду домой, перерою все записи Анисьи, и обязательно что-нибудь придумаю, чтоб забыть этого…и девицу… и сержанта Фролова…
Мысли Вики становились все медленнее, глаза тяжелее, дыхание замедлялось, давая возможность набраться сил. Потихоньку желтыми струйками, не видимыми никому, кроме девицы и милиционера, сила возвращалась к ведунье, наполняла, окутывала, насыщала уверенностью.
Вдруг электричка резко затормозила между станциями, будто с разбегу влетела головой в подушку. Пассажиры дернулись и примолкли. Вика открыла глаза.
– Что случилось? – выкрикнул кто-то из пассажиров.
– Говорят, человек на рельсах, – ответил кто-то из тамбора.
Два патрульных в форме быстро промчались в сторону головного вагона с машинистами. Вика осматривалась, отыскивая глазами девицу и милиционера. В вагоне их не было.
